Я требую немедленно соединить меня с вашим начальством!
- Это, к сожалению, невозможно, сегодня выходной день.
- Звоните домой! Сына я вам не отдам, скоты! - зашлась в истерике бабенка. - Какую чушь вы несете? Мой Славик не способен на преступление!
- Твой Славик, - не выдержал я, - хотел воткнуть мне в жопу паяльник, чтобы таким образом заполучить три тысячи рублей. И он их получил, но этого ему показалось мало, он включил счетчик и требует еще столько же. Твой Славик рэкетир и главарь банды, и разговаривать я с ним буду не как с нашалившим школьником, а как с извращенным, жестоким садистом и бандитом.
- Он врет, мамочка, не верь ему, ты же знаешь, что это не так! проклюнулся пискливый голос птенца. - Не слушай их, мама! Позвони Николаю Александровичу, пусть он распорядится.
- Убирайтесь вон, мусора вонючие, если не хотите крупных неприятностей! А я вам их обещаю. Я доведу дело до суда.
- Не сомневаюсь, - согласился Макс, - и даже, наверное, выиграете процесс, поэтому мы будем действовать иначе.
Неуловимым движением он обесточил истеричную бабу, велел мне отнести ее в спальню, надежно спеленать и заклеить пластырем кричалку. Когда, добросовестно выполнив его поручение, я возвратился, ревущий Славик, наматывая на кулак сопли, отсчитывал банкноты. Ухов, с дубинкой наготове, внимательно следил за операцией.
- Вот, заберите, - отсчитав положенную сумму, промямлил сосунок, здесь три тысячи.
- Э нет, мой мальчик! Ты, наверное, забыл о том, что еще нужно платить за ремонт машины, которую расхреначил ваш Алексеич.
- А я тут при чем? Пусть он и платит.
- Нет, Славик, нет, мой сладкий. Ты сказал, что вы хотели ему помочь, вот и помогайте, нехорошо попусту языком бякать, оторвать можно.
- Да что вы в самом деле, не знаю я никакого Алексеича, уходите!
- Не знаешь - не беда, сейчас познакомишься. Это тебе для начала, чтоб память не терял.
Указательным пальцем Макс резко ударил его под ребра. Открыв рот, Славик пытался глотнуть немного воздуха, но ничего не получалось, и он, повалившись на диван, совсем загрустил.
- Да плюнь на него, Ухов, он и так все понял, поехали лучше пить водку! - пытался я остановить Макса.
- Вряд ли, а если он и понял, то как же остальные?
- Сколько нужно на ремонт? - очухался пацан.
- Семь тысяч, - загнул Макс.
Скуля и повизгивая, щенок отсчитал требуемую сумму и предложил нам удалиться, навсегда забыв о его существовании.
- Ты не прав, Славик, - пряча деньги, благодушно возразил Ухов, - мы не сделали самого главного. Совсем позабыли про твое заявление.
- Какое еще заявление? - ожидая очередного подвоха, насторожился парень.
- Заявление о твоем чистосердечном признании, где ты во всех подробностях расскажешь, как вы пришли в дом господина Гончарова, как его избили, как привязали к батарее и угрожали паяльником. Ну и, наконец, сколько забрали денег. Словом, все то, что произошло на самом деле, и ни грамма больше. Ты не волнуйся, я тебе надиктую.
- Ничего я писать не буду, это может быть использовано против меня.
- Ой какой грамотный мальчик, тебе бы в академиях учиться, а ты по ночам с гирькой промышляешь, прямо несоответствие избранной профессии получается. Да ты не бойся, бумаге мы ход дадим только в том случае, если вы будете себя плохо вести. В суд подадите, например, или еще чего начудите. Пиши, недоносок, или я приму силовые меры воздействия, а ты их не любишь. Иваныч, приведи сюда мамашу, уже должна очухаться. Пусть сынок и ей расскажет, чем занимается.
- Нет, не надо, не надо ее! Я все напишу, только не надо, чтобы она знала!
- Заткнись, срань, а то опять сопли размажу.
Женщина заверещала, едва я разлепил ей рот, ну а стоило развязать руки, как я тут же схлопотал по морде. Ничего, успокоил я себя, сейчас она получит куда больше. Внимательно прочитав заявление сына, экзальтированная особа вновь накинулась на нас:
- Скоты, вы заставили моего мальчика написать эту гадость! Скажи, Слава, не бойся, они тебя принудили?
Маленький мерзавец молчал, и мамаша потихоньку кисла, пока вовсе не разревелась. Веселенький выходной мы ей устроили.
- Ну ладно, собирайся, пойдешь с нами. Ты, хозяйка, не волнуйся, бить мы его не будем, а через час я его привезу самолично, - пообещал ей Ухов.
- Куда вы меня? - захныкал крутой малец.
- К твоим подельникам, я с ними тоже хочу малость побазарить. Да не боись, ты в машине отсидишься.
Первым на нашем пути стоял дом амбала с непомерно развитыми челюстями. Звали его Эдик. Со сна, в трусах, дверь открыл он сам. Увидев Макса, невежливо спросил о причинах его визита. Показывая на меня, Ухов поинтересовался:
- Ты этого мужика знаешь?
- Встречались, - мерзко улыбнулась рожа. - Ну и чё?
- Да ничё!
Резиновая дубинка упруго отыграла по его лбу, и Эдик, словно поверженный хряк, завалился на пол прямо на пороге. Из глубин квартиры не последовало никакой реакции, и мы, затащив хозяина внутрь, закрыли дверь. Пришел он в себя довольно скоро и сразу же внес протест по поводу нашего некорректного поведения.
- Заткнись, обезьяна, - посоветовал я, - иначе нам придется воспользоваться твоим профессиональным инструментом, хотя у меня и нет никакого желания нюхать твое жареное дерьмо, ты и без этого смердишь достаточно.
- Да вы чё, мужики, крыша поехала? Пошутили мы, а вы...
- Мы, дядя, тоже шутим, только немного тоньше. Пиши заявление на имя начальника милиции.
- Какое еще заявление, вы чё, мужики, наехать на меня хотите? Не туда впоролись: я вам завтра обоим матку выверну. Вы у меня неделю кровью ссать будете.
- Возможно, - невозмутимо согласился Ухов, - но ты нам завтра, а мы тебе сейчас, мерин лопоухий!
Крепким десантным ботинком Макс наступил ему на мошонку. Мне показалось, что взбесилось стадо слонов. Эдик с трудом освободился и, безбожно матерясь, отполз в угол.
- Больно? - участливо спросил Ухов. - Ничего, привыкай, сейчас тебе будет еще больней.
- Чего вы хотите, говорите, я все сделаю! Только не бейте!
- Подробно напиши, как вы вчера избивали этого человека и сколько забрали денег. Укажи, кто при этом присутствовал.
- Нет, самому себе яму рыть не буду.
После очередной обработки Эдик все-таки согласился, и в конце концов мы оставили его, грустного, наедине со своими синяками и горестными думами. К третьему их сотоварищу решили не ездить, справедливо предположив, что в известность его поставят и без нашей помощи.
* * *
Во вторник, после праздников, энергичный и свежий, я входил в здание жилищно-ремонтного треста, то бишь ПЖРТ. Спросив на вахте, как пройти в бухгалтерию, я поднялся на второй этаж и без труда нашел дверь нужной мне комнаты. В просторном помещении за письменными столами прилежно трудилось шесть баб. Две наводили марафет, три тихо сплетничали, а одна читала, по-видимому, увлекательную книгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
- Это, к сожалению, невозможно, сегодня выходной день.
- Звоните домой! Сына я вам не отдам, скоты! - зашлась в истерике бабенка. - Какую чушь вы несете? Мой Славик не способен на преступление!
- Твой Славик, - не выдержал я, - хотел воткнуть мне в жопу паяльник, чтобы таким образом заполучить три тысячи рублей. И он их получил, но этого ему показалось мало, он включил счетчик и требует еще столько же. Твой Славик рэкетир и главарь банды, и разговаривать я с ним буду не как с нашалившим школьником, а как с извращенным, жестоким садистом и бандитом.
- Он врет, мамочка, не верь ему, ты же знаешь, что это не так! проклюнулся пискливый голос птенца. - Не слушай их, мама! Позвони Николаю Александровичу, пусть он распорядится.
- Убирайтесь вон, мусора вонючие, если не хотите крупных неприятностей! А я вам их обещаю. Я доведу дело до суда.
- Не сомневаюсь, - согласился Макс, - и даже, наверное, выиграете процесс, поэтому мы будем действовать иначе.
Неуловимым движением он обесточил истеричную бабу, велел мне отнести ее в спальню, надежно спеленать и заклеить пластырем кричалку. Когда, добросовестно выполнив его поручение, я возвратился, ревущий Славик, наматывая на кулак сопли, отсчитывал банкноты. Ухов, с дубинкой наготове, внимательно следил за операцией.
- Вот, заберите, - отсчитав положенную сумму, промямлил сосунок, здесь три тысячи.
- Э нет, мой мальчик! Ты, наверное, забыл о том, что еще нужно платить за ремонт машины, которую расхреначил ваш Алексеич.
- А я тут при чем? Пусть он и платит.
- Нет, Славик, нет, мой сладкий. Ты сказал, что вы хотели ему помочь, вот и помогайте, нехорошо попусту языком бякать, оторвать можно.
- Да что вы в самом деле, не знаю я никакого Алексеича, уходите!
- Не знаешь - не беда, сейчас познакомишься. Это тебе для начала, чтоб память не терял.
Указательным пальцем Макс резко ударил его под ребра. Открыв рот, Славик пытался глотнуть немного воздуха, но ничего не получалось, и он, повалившись на диван, совсем загрустил.
- Да плюнь на него, Ухов, он и так все понял, поехали лучше пить водку! - пытался я остановить Макса.
- Вряд ли, а если он и понял, то как же остальные?
- Сколько нужно на ремонт? - очухался пацан.
- Семь тысяч, - загнул Макс.
Скуля и повизгивая, щенок отсчитал требуемую сумму и предложил нам удалиться, навсегда забыв о его существовании.
- Ты не прав, Славик, - пряча деньги, благодушно возразил Ухов, - мы не сделали самого главного. Совсем позабыли про твое заявление.
- Какое еще заявление? - ожидая очередного подвоха, насторожился парень.
- Заявление о твоем чистосердечном признании, где ты во всех подробностях расскажешь, как вы пришли в дом господина Гончарова, как его избили, как привязали к батарее и угрожали паяльником. Ну и, наконец, сколько забрали денег. Словом, все то, что произошло на самом деле, и ни грамма больше. Ты не волнуйся, я тебе надиктую.
- Ничего я писать не буду, это может быть использовано против меня.
- Ой какой грамотный мальчик, тебе бы в академиях учиться, а ты по ночам с гирькой промышляешь, прямо несоответствие избранной профессии получается. Да ты не бойся, бумаге мы ход дадим только в том случае, если вы будете себя плохо вести. В суд подадите, например, или еще чего начудите. Пиши, недоносок, или я приму силовые меры воздействия, а ты их не любишь. Иваныч, приведи сюда мамашу, уже должна очухаться. Пусть сынок и ей расскажет, чем занимается.
- Нет, не надо, не надо ее! Я все напишу, только не надо, чтобы она знала!
- Заткнись, срань, а то опять сопли размажу.
Женщина заверещала, едва я разлепил ей рот, ну а стоило развязать руки, как я тут же схлопотал по морде. Ничего, успокоил я себя, сейчас она получит куда больше. Внимательно прочитав заявление сына, экзальтированная особа вновь накинулась на нас:
- Скоты, вы заставили моего мальчика написать эту гадость! Скажи, Слава, не бойся, они тебя принудили?
Маленький мерзавец молчал, и мамаша потихоньку кисла, пока вовсе не разревелась. Веселенький выходной мы ей устроили.
- Ну ладно, собирайся, пойдешь с нами. Ты, хозяйка, не волнуйся, бить мы его не будем, а через час я его привезу самолично, - пообещал ей Ухов.
- Куда вы меня? - захныкал крутой малец.
- К твоим подельникам, я с ними тоже хочу малость побазарить. Да не боись, ты в машине отсидишься.
Первым на нашем пути стоял дом амбала с непомерно развитыми челюстями. Звали его Эдик. Со сна, в трусах, дверь открыл он сам. Увидев Макса, невежливо спросил о причинах его визита. Показывая на меня, Ухов поинтересовался:
- Ты этого мужика знаешь?
- Встречались, - мерзко улыбнулась рожа. - Ну и чё?
- Да ничё!
Резиновая дубинка упруго отыграла по его лбу, и Эдик, словно поверженный хряк, завалился на пол прямо на пороге. Из глубин квартиры не последовало никакой реакции, и мы, затащив хозяина внутрь, закрыли дверь. Пришел он в себя довольно скоро и сразу же внес протест по поводу нашего некорректного поведения.
- Заткнись, обезьяна, - посоветовал я, - иначе нам придется воспользоваться твоим профессиональным инструментом, хотя у меня и нет никакого желания нюхать твое жареное дерьмо, ты и без этого смердишь достаточно.
- Да вы чё, мужики, крыша поехала? Пошутили мы, а вы...
- Мы, дядя, тоже шутим, только немного тоньше. Пиши заявление на имя начальника милиции.
- Какое еще заявление, вы чё, мужики, наехать на меня хотите? Не туда впоролись: я вам завтра обоим матку выверну. Вы у меня неделю кровью ссать будете.
- Возможно, - невозмутимо согласился Ухов, - но ты нам завтра, а мы тебе сейчас, мерин лопоухий!
Крепким десантным ботинком Макс наступил ему на мошонку. Мне показалось, что взбесилось стадо слонов. Эдик с трудом освободился и, безбожно матерясь, отполз в угол.
- Больно? - участливо спросил Ухов. - Ничего, привыкай, сейчас тебе будет еще больней.
- Чего вы хотите, говорите, я все сделаю! Только не бейте!
- Подробно напиши, как вы вчера избивали этого человека и сколько забрали денег. Укажи, кто при этом присутствовал.
- Нет, самому себе яму рыть не буду.
После очередной обработки Эдик все-таки согласился, и в конце концов мы оставили его, грустного, наедине со своими синяками и горестными думами. К третьему их сотоварищу решили не ездить, справедливо предположив, что в известность его поставят и без нашей помощи.
* * *
Во вторник, после праздников, энергичный и свежий, я входил в здание жилищно-ремонтного треста, то бишь ПЖРТ. Спросив на вахте, как пройти в бухгалтерию, я поднялся на второй этаж и без труда нашел дверь нужной мне комнаты. В просторном помещении за письменными столами прилежно трудилось шесть баб. Две наводили марафет, три тихо сплетничали, а одна читала, по-видимому, увлекательную книгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30