Ну,
ничего, хоть в одиночку, хоть куда, а больше трех суток не продержите.
Сегодня среда, значит, до субботы Обрубок еще поживет. Неудачно вышло.
Обычно вы в пятницу забираете, два дня выходных, а уже на следующие три
задержание оформляете, чтоб было время поработать. Грызин меня вовремя
предупредил: "Следи за калекой. Чуть что учуешь - считай, ты на его
месте".
- А хочется в боссах походить? - подбросил Строкач.
- А вам не хочется? Ах, ну да, я и забыл, что вы и так в прокуратуре
босс. Сколько вы там у себя получаете?.. Если без взяток?
- Если без взяток? Да немного. Тебя не устроит. Ага - вот мы и дома.
Строкач затормозил вовсе не у подъезда прокуратуры. "Жигули"
остановились возле райотдела, и этот ход позволял майору опять снять с
повестки дня маленькую проблему, в которой не должно было случиться
прокола. Зуев мог попытаться сбежать и, конечно же, далеко бы не ушел, но
на его пути было множество таксофонов и каким-нибудь из них он мог
воспользоваться. Мог и крикнуть случайному знакомому или прямо на улице в
толпу об измене Сутина блатным идеалам. Возле райотдела же всегда
толпились милицейские, и оба варианта передачи информации для Зуева
исключались.
В райотделе Зуев повел себя сдержанно, и лишь перед водворением в
камеру на совет Строкача вести себя смирно ответил специфической
улыбочкой. Работники следственного изолятора получили строжайшее указание
содержать Зуева в полной изоляции, невзирая на суммы, которые он станет
предлагать за возможность передать записочку на волю. Оставляя Зуева в
изоляторе, майор, однако, больше полагался на себя.
Перепуганный Сутин согласился на все условия Строкача, и тот по
телефону изложил, как ему следует действовать. До начала операции
оставалось еще три часа, и майор почел за благо посетить станцию
технического обслуживания.
- Чубук? Так он сейчас в магазине. С чего бы ему гайки крутить, разве
не знаете - он у нас теперь коммерсант.
Когда в магазине запчастей Строкач осведомился, нельзя ли повидать
Чубука, полногрудая молодая женщина, ослепительно улыбнувшись, ответила:
- Леонид Владимирович только что уехал. Что ему передать?
Строкач прищурился и спросил наугад:
- А кто его замещает?
Его догадка насчет командного положения Чубука в магазине немедленно
подтвердилась. Красавица улыбнулась несколько менее ослепительно:
- Сюда, прошу вас. А вы по какому, собственно, вопросу?
- По производственному, - успокоил Строкач женщину и, негромко
постучав, отворил дверь с табличкой "директор".
Сидевший за столом молодой, но рано располневший мужчина в
превосходном двубортном костюме и белой шелковой сорочке, видимо, был
неплохим физиономистом. Ибо немедленно указал на кресло напротив,
отмахнувшись от удостоверения.
- Ну что вы! Майор - так майор. Прокуратура - так прокуратура. Что я
- человека не вижу? Скрывать мне нечего, отвечу на любой ваш вопрос...
- Вижу, что беседа у нас может получиться. Давайте сразу к делу,
времени у меня в обрез. Пожалуйста, вот бухгалтерские документы, - мягкая
рука легла на стопу картонных папок.
- Hет, бумаги - это по линии экономической преступности. Надеюсь, у
вас с ними полный порядок, - и не обращая внимания на энергичный кивок,
продолжил: - Меня интересуют общие вопросы, а может быть и некоторые
частные. Вот магазин ваш - это частное предприятие...
- Именно частное, - весело отозвался собеседник. - Три учредителя: я,
продавец и один из наших слесарей...
Строкач успел обернуться и проследить, куда устремился взгляд
завмага. В дверях показалась продавщица, на лице ее было тревожное
выражение. Как ни в чем ни бывало, майор вернулся к разговору.
- Итак, учредителей трое. Кто главный в магазине? Вы?
- Ну, как бы поточнее сказать... Мы все равны. Внесли но десять тысяч
рублей паевого взноса...
- Это оставьте для финотдела и райисполкома. В любом деле только один
хозяин. Вы ведь директор?
- Это не совсем так. Я тут, собственно, человек новый. Имею кое-какие
бухгалтерские навыки. А поставки - этим занимается Чубук. Мужик он
деловой, везде связи, все отлажено - будь здоров. А реализация... Сами
знаете, запчасти не залеживаются.
- А в каких долях распределяется прибыль? И помните - я расследую
дело об убийстве трех сотрудников милиции!
- Господи помилуй!
- Я уверен, что вы тут ни при чем. Допускаю, что и Чубук - тоже. Меня
интересует ограбление вашего магазина.
Лицо завмага поскучнело и наконец вернулось к прежней
официально-благожелательной мине.
- Скрывать нечего, все здесь Чубук поставил на ноги и организовал.
Большая умница все-таки Леонид Владимирович.
- Что организовал? Ограбление? - Строкач улыбнулся.
- Нет, конечно. Помещение, поставки, кредит... Словом, дал магазину
жизнь. И хотя мне кажется, что моя доля могла бы быть и не такой мизерной,
отношусь к этому спокойно. Без него и такой не было бы. Хотя, полагаю, что
у него есть и неизвестные нам расходы.
- Конкретнее.
- Ну, как вам сказать...
- Да так и говорите: вино, карты, женщины? Наркотики, в конце концов?
- Строкач с трудом мог представить Чубука, закатившего рукав промасленной
спецовки и мозолистыми пальцами вгоняющего в вену иглу.
- Все, что угодно, только не наркотики. Выпить Леонид Владимирович не
дурак, но денежку уважает больше. Женщины? Большей частью - потрепаться.
- А меньше?
- Жена у него - сущая мегера. От такой стервы на сторону не бегать -
грех. Вас интересует, кто у Чубука в любовницах? Анкеты не видел, звать
Любой. Аппетитная голубоглазая блондинка, крупный рот, круглый подбородок.
Познакомились в Сочи. Вот и все, что мне известно.
- Она что, сочинская?
- Да нет, местная. Чубук здесь продолжал с ней встречаться, а я ее
видел только на фотографии: стоят, обнявшись, у фонтана рядом с гостиницей
"Москва", у Любы букет роз... Ох, если бы его Катерина знала, какие деньги
Леонид Владимирович оставил в Сочи.
- И сколько же потратил Чубук?
- Трудно сказать. Он словно впервые за много лет с цепи сорвался.
Расходы были чудовищные, потому что он сходу обменял рубли на доллары по
черт знает какому курсу. И пошло - валютные девочки, бары, особые
развлечения, за которые платят только "зелеными"... Вернулся
взбудораженный, взвинченный загулом. Не говорил - буквально мычал: "Не
могу никак отойти". И сразу ввел режим жесткой экономии.
- И все же? Примерную сумму назвать можете?
Бог знает. Я его деньги не считаю.
Было однако в тоне завмага нечто, что не позволяло Строкачу поверить
в его искренность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
ничего, хоть в одиночку, хоть куда, а больше трех суток не продержите.
Сегодня среда, значит, до субботы Обрубок еще поживет. Неудачно вышло.
Обычно вы в пятницу забираете, два дня выходных, а уже на следующие три
задержание оформляете, чтоб было время поработать. Грызин меня вовремя
предупредил: "Следи за калекой. Чуть что учуешь - считай, ты на его
месте".
- А хочется в боссах походить? - подбросил Строкач.
- А вам не хочется? Ах, ну да, я и забыл, что вы и так в прокуратуре
босс. Сколько вы там у себя получаете?.. Если без взяток?
- Если без взяток? Да немного. Тебя не устроит. Ага - вот мы и дома.
Строкач затормозил вовсе не у подъезда прокуратуры. "Жигули"
остановились возле райотдела, и этот ход позволял майору опять снять с
повестки дня маленькую проблему, в которой не должно было случиться
прокола. Зуев мог попытаться сбежать и, конечно же, далеко бы не ушел, но
на его пути было множество таксофонов и каким-нибудь из них он мог
воспользоваться. Мог и крикнуть случайному знакомому или прямо на улице в
толпу об измене Сутина блатным идеалам. Возле райотдела же всегда
толпились милицейские, и оба варианта передачи информации для Зуева
исключались.
В райотделе Зуев повел себя сдержанно, и лишь перед водворением в
камеру на совет Строкача вести себя смирно ответил специфической
улыбочкой. Работники следственного изолятора получили строжайшее указание
содержать Зуева в полной изоляции, невзирая на суммы, которые он станет
предлагать за возможность передать записочку на волю. Оставляя Зуева в
изоляторе, майор, однако, больше полагался на себя.
Перепуганный Сутин согласился на все условия Строкача, и тот по
телефону изложил, как ему следует действовать. До начала операции
оставалось еще три часа, и майор почел за благо посетить станцию
технического обслуживания.
- Чубук? Так он сейчас в магазине. С чего бы ему гайки крутить, разве
не знаете - он у нас теперь коммерсант.
Когда в магазине запчастей Строкач осведомился, нельзя ли повидать
Чубука, полногрудая молодая женщина, ослепительно улыбнувшись, ответила:
- Леонид Владимирович только что уехал. Что ему передать?
Строкач прищурился и спросил наугад:
- А кто его замещает?
Его догадка насчет командного положения Чубука в магазине немедленно
подтвердилась. Красавица улыбнулась несколько менее ослепительно:
- Сюда, прошу вас. А вы по какому, собственно, вопросу?
- По производственному, - успокоил Строкач женщину и, негромко
постучав, отворил дверь с табличкой "директор".
Сидевший за столом молодой, но рано располневший мужчина в
превосходном двубортном костюме и белой шелковой сорочке, видимо, был
неплохим физиономистом. Ибо немедленно указал на кресло напротив,
отмахнувшись от удостоверения.
- Ну что вы! Майор - так майор. Прокуратура - так прокуратура. Что я
- человека не вижу? Скрывать мне нечего, отвечу на любой ваш вопрос...
- Вижу, что беседа у нас может получиться. Давайте сразу к делу,
времени у меня в обрез. Пожалуйста, вот бухгалтерские документы, - мягкая
рука легла на стопу картонных папок.
- Hет, бумаги - это по линии экономической преступности. Надеюсь, у
вас с ними полный порядок, - и не обращая внимания на энергичный кивок,
продолжил: - Меня интересуют общие вопросы, а может быть и некоторые
частные. Вот магазин ваш - это частное предприятие...
- Именно частное, - весело отозвался собеседник. - Три учредителя: я,
продавец и один из наших слесарей...
Строкач успел обернуться и проследить, куда устремился взгляд
завмага. В дверях показалась продавщица, на лице ее было тревожное
выражение. Как ни в чем ни бывало, майор вернулся к разговору.
- Итак, учредителей трое. Кто главный в магазине? Вы?
- Ну, как бы поточнее сказать... Мы все равны. Внесли но десять тысяч
рублей паевого взноса...
- Это оставьте для финотдела и райисполкома. В любом деле только один
хозяин. Вы ведь директор?
- Это не совсем так. Я тут, собственно, человек новый. Имею кое-какие
бухгалтерские навыки. А поставки - этим занимается Чубук. Мужик он
деловой, везде связи, все отлажено - будь здоров. А реализация... Сами
знаете, запчасти не залеживаются.
- А в каких долях распределяется прибыль? И помните - я расследую
дело об убийстве трех сотрудников милиции!
- Господи помилуй!
- Я уверен, что вы тут ни при чем. Допускаю, что и Чубук - тоже. Меня
интересует ограбление вашего магазина.
Лицо завмага поскучнело и наконец вернулось к прежней
официально-благожелательной мине.
- Скрывать нечего, все здесь Чубук поставил на ноги и организовал.
Большая умница все-таки Леонид Владимирович.
- Что организовал? Ограбление? - Строкач улыбнулся.
- Нет, конечно. Помещение, поставки, кредит... Словом, дал магазину
жизнь. И хотя мне кажется, что моя доля могла бы быть и не такой мизерной,
отношусь к этому спокойно. Без него и такой не было бы. Хотя, полагаю, что
у него есть и неизвестные нам расходы.
- Конкретнее.
- Ну, как вам сказать...
- Да так и говорите: вино, карты, женщины? Наркотики, в конце концов?
- Строкач с трудом мог представить Чубука, закатившего рукав промасленной
спецовки и мозолистыми пальцами вгоняющего в вену иглу.
- Все, что угодно, только не наркотики. Выпить Леонид Владимирович не
дурак, но денежку уважает больше. Женщины? Большей частью - потрепаться.
- А меньше?
- Жена у него - сущая мегера. От такой стервы на сторону не бегать -
грех. Вас интересует, кто у Чубука в любовницах? Анкеты не видел, звать
Любой. Аппетитная голубоглазая блондинка, крупный рот, круглый подбородок.
Познакомились в Сочи. Вот и все, что мне известно.
- Она что, сочинская?
- Да нет, местная. Чубук здесь продолжал с ней встречаться, а я ее
видел только на фотографии: стоят, обнявшись, у фонтана рядом с гостиницей
"Москва", у Любы букет роз... Ох, если бы его Катерина знала, какие деньги
Леонид Владимирович оставил в Сочи.
- И сколько же потратил Чубук?
- Трудно сказать. Он словно впервые за много лет с цепи сорвался.
Расходы были чудовищные, потому что он сходу обменял рубли на доллары по
черт знает какому курсу. И пошло - валютные девочки, бары, особые
развлечения, за которые платят только "зелеными"... Вернулся
взбудораженный, взвинченный загулом. Не говорил - буквально мычал: "Не
могу никак отойти". И сразу ввел режим жесткой экономии.
- И все же? Примерную сумму назвать можете?
Бог знает. Я его деньги не считаю.
Было однако в тоне завмага нечто, что не позволяло Строкачу поверить
в его искренность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35