Я имею в виду, разве можно позволить уйти от наказания за такие дела?
– У нас демократия, инспектор. Жизнь должна продолжаться, и мы не можем превращать Лондон в вооруженную крепость по типу стран восточного блока.
К Маки подошел молодой полицейский с переносным телефоном и что-то ему прошептал. Сержант обратился к Фергюсону:
– Извините меня, бригадир, это срочно. Ваше бюро пытается связаться с вами. Им звонила капитан Таннер.
– Дай сюда. – Бригадир взял телефон. – Фергюсон слушает. Понимаю. Сообщите мне номер.
Он кивнул Маки. Тот быстро достал блокнот и карандаш и записал номер телефона, который продиктовал ему Фергюсон.
«Мерседес» ехал по Доркингу, когда зазвонил телефон. Мэри немедленно сняла трубку:
– Бригадир?
– Что происходит? – спросил он.
– Бомбовый удар по дому номер десять. Это должен быть Диллон. Мы узнали, что он достал пятьдесят фунтов семтекса вчера вечером в Лондоне у Джека Харвея.
– Где вы сейчас?
– Выезжаем из Доркинга, сэр, следуем по Хоршам-Роуд. Мартин, я и Харри Флад. Мы достали адрес Диллона.
– Сообщите его мне. – Он вновь кивнул Маки и повторил вслух то, что говорила Мэри, чтобы сержант мог записать.
Мэри сказала:
– Дорога не очень хорошая, сэр, снег, но мы должны быть на этой ферме Кадж-Энд через полчаса.
– Хорошо. Не надо спешки, Мэри, дорогая. Но не дайте улизнуть этому подонку. Мы окажем вам поддержку, как только сможем. Я буду в своем автомобиле, у тебя есть номер телефона.
– Хорошо, сэр.
Она положила трубку. Флад обернулся:
– Порядок?
– Поддержка в пути, мы не должны позволить ему улизнуть.
Броснан достал из кармана браунинг и проверил его.
– Он не уйдет, – произнес он хмуро. – На этот раз нет.
Фергюсон спокойно сообщил Лейну обо всем, что произошло, и спросил:
– Инспектор, что, по вашему мнению, предпримет Харвей?
– Отправится за медицинской помощью к какому-нибудь связанному с ними врачу в небольшой частной лечебнице, сэр.
– Хорошо, пусть наведут справки, но не вмешивайтесь. Только установите за ними наблюдение. А вот в это местечко Кадж-Энд мы должны отправиться как можно скорее. Ступайте и распорядитесь о машинах.
Лейн и Маки быстро ушли. Фергюсон собирался пойти за ними, но в это время из-за угла дома вышел премьер-министр в темном пальто. С ним был министр внутренних дел и несколько помощников. Он заметил Фергюсона и подошел к нему.
– Дело рук Диллона, бригадир?
– Полагаю, да, господин премьер-министр.
– Довольно точно. – Он улыбнулся. – Слишком точно, чтобы чувствовать себя уютно. Удивительный человек этот Диллон.
– Осталось недолго потерпеть, сэр. Я получил наконец адрес места, где он находится.
– Тогда не буду задерживать вас, бригадир. Действуйте, и как можно быстрее.
Фергюсон повернулся и поспешно удалился.
Дорога через лесок в Кадж-Энд была засыпана толстым слоем снега. Анжела проехала по ней до двора, въехала в сарай и выключила мотор. Наступила полная тишина.
– Что теперь? – спросил Фахи.
– Думаю, нам не помешает хорошая чашка чаю. – Диллон вышел из машины, обошел ее, открыл задние двери и вытащил доску.
– Помоги мне, Данни.
Они спустили «БСА», и Диллон поставил его на подставку.
– Поработал хорошо. Ты, Данни, проделал хорошую работу.
Анжела вышла первой, за ней последовали мужчины.
– У тебя что, вообще нет нервов, Син? – заметил Фахи.
– Я никогда не видел в них особой необходимости.
– Зато у меня они есть, и мне нужно виски, а не какой-то проклятый чай!
Фахи пошел в гостиную, а Диллон поднялся в свою спальню. Он нашел старый вещевой мешок и быстро положил в него свой костюм, плащ, рубашки, ботинки и разные мелочи. Проверил бумажник. Там оставалось около четырехсот фунтов. Потом взял портфель, в котором лежали оставшиеся пять тысяч долларов, и вальтер с глушителем Карсвелла. Он снял предохранитель, чтобы пистолет был готов к немедленному использованию, и положил его обратно в портфель, где лежали водительские права из Джерси и права пилота. Расстегнув куртку, он проверил беретту и засунул ее за пояс кожаных штанов сзади так, чтобы рукоятка была прикрыта курткой.
Когда он спустился вниз с вещевым мешком и портфелем, Фахи стоя смотрел телевизор. На экране были кадры Уайтхолла под снегом, Даунинг-стрит и Маунтбаттен-Грин.
– Только что показывали, как премьер-министр осматривает нанесенный ущерб. Выглядел он так, как будто его не беспокоит ничего на свете.
– Да, ему здорово везет, – ответил Диллон. Вошла Анжела и протянула ему чашку чая.
– Что теперь будет, господин Диллон?
– Ты сама прекрасно знаешь, Анжела. Я улетаю в синюю даль.
– В это место в Сен-Дени?
– Правильно.
– Хорошо тебе, Син, а мы, значит, остаемся здесь хлебать баланду? – сказал Фахи.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты знаешь, о чем я говорю.
– Ни у кого ничего на тебя нет, Данни. Ты в безопасности до второго пришествия. За мной охотятся эти педерасты. Броснан и его приятельница, да и Фергюсон, отнесут все это на мой счет.
Фахи отвернулся, а Анжела попросила:
– Не могли бы мы полететь с вами, господин Диллон? Диллон поставил чашку и взял девушку за плечи.
– В этом нет необходимости, Анжела. Только я должен бежать, но не ты или Данни. Они даже не знают о вашем существовании.
Он подошел к телефону и позвонил на аэродром в Гримсторпе. Грант ответил немедленно:
– Да, кто это?
– Питер Хилтон, старина. – Диллон заговорил голосом человека, окончившего публичную школу. – Порядок с моим полетом? Не слишком много снега?
– На другом конце в Западной провинции все чисто. Хотя могут быть неудобства при взлете здесь. Когда вы собираетесь лететь?
– Я буду у вас через полчаса. Годится?
– Я буду ждать вас.
Когда Диллон положил трубку, он услышал крик Анжелы:
– Нет, дядя Данни!
Диллон обернулся и увидел, что Фахи стоит в дверях с обрезом в руке.
– Это не устраивает меня, Син. – Фахи взвел курки.
– Данни, друг, – Диллон развел руками. – Не делай этого.
– Мы летим с тобой, Син, и поставим на этом точку.
– Твои деньги, ты о них беспокоишься, Данни? Разве я не сказал тебе, что человек, на которого я работаю, может устроить выплату в любом месте?
Фахи охватила дрожь, обрез ходуном ходил в его руке.
– Нет, это не деньги. – Он замялся. – Я боюсь, Син. Боже, когда я увидел все это по телевизору! Если меня схватят, я проведу всю оставшуюся жизнь в тюрьме. Я слишком стар, Син.
– Тогда скажи, почему ты пошел со мной на дело?
– Хотел бы я сам знать почему. Сидел здесь все эти годы, скучал до чертиков. Фургон, мортиры – надо было что-то делать, просто фантазия. А потом появился ты и превратил это в реальность.
– Понимаю, – сказал Диллон. Фахи поднял обрез.
– Поэтому вот что, Син. Если мы не уходим, не уйдешь и ты.
Рука Диллона нащупала сзади рукоятку беретты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– У нас демократия, инспектор. Жизнь должна продолжаться, и мы не можем превращать Лондон в вооруженную крепость по типу стран восточного блока.
К Маки подошел молодой полицейский с переносным телефоном и что-то ему прошептал. Сержант обратился к Фергюсону:
– Извините меня, бригадир, это срочно. Ваше бюро пытается связаться с вами. Им звонила капитан Таннер.
– Дай сюда. – Бригадир взял телефон. – Фергюсон слушает. Понимаю. Сообщите мне номер.
Он кивнул Маки. Тот быстро достал блокнот и карандаш и записал номер телефона, который продиктовал ему Фергюсон.
«Мерседес» ехал по Доркингу, когда зазвонил телефон. Мэри немедленно сняла трубку:
– Бригадир?
– Что происходит? – спросил он.
– Бомбовый удар по дому номер десять. Это должен быть Диллон. Мы узнали, что он достал пятьдесят фунтов семтекса вчера вечером в Лондоне у Джека Харвея.
– Где вы сейчас?
– Выезжаем из Доркинга, сэр, следуем по Хоршам-Роуд. Мартин, я и Харри Флад. Мы достали адрес Диллона.
– Сообщите его мне. – Он вновь кивнул Маки и повторил вслух то, что говорила Мэри, чтобы сержант мог записать.
Мэри сказала:
– Дорога не очень хорошая, сэр, снег, но мы должны быть на этой ферме Кадж-Энд через полчаса.
– Хорошо. Не надо спешки, Мэри, дорогая. Но не дайте улизнуть этому подонку. Мы окажем вам поддержку, как только сможем. Я буду в своем автомобиле, у тебя есть номер телефона.
– Хорошо, сэр.
Она положила трубку. Флад обернулся:
– Порядок?
– Поддержка в пути, мы не должны позволить ему улизнуть.
Броснан достал из кармана браунинг и проверил его.
– Он не уйдет, – произнес он хмуро. – На этот раз нет.
Фергюсон спокойно сообщил Лейну обо всем, что произошло, и спросил:
– Инспектор, что, по вашему мнению, предпримет Харвей?
– Отправится за медицинской помощью к какому-нибудь связанному с ними врачу в небольшой частной лечебнице, сэр.
– Хорошо, пусть наведут справки, но не вмешивайтесь. Только установите за ними наблюдение. А вот в это местечко Кадж-Энд мы должны отправиться как можно скорее. Ступайте и распорядитесь о машинах.
Лейн и Маки быстро ушли. Фергюсон собирался пойти за ними, но в это время из-за угла дома вышел премьер-министр в темном пальто. С ним был министр внутренних дел и несколько помощников. Он заметил Фергюсона и подошел к нему.
– Дело рук Диллона, бригадир?
– Полагаю, да, господин премьер-министр.
– Довольно точно. – Он улыбнулся. – Слишком точно, чтобы чувствовать себя уютно. Удивительный человек этот Диллон.
– Осталось недолго потерпеть, сэр. Я получил наконец адрес места, где он находится.
– Тогда не буду задерживать вас, бригадир. Действуйте, и как можно быстрее.
Фергюсон повернулся и поспешно удалился.
Дорога через лесок в Кадж-Энд была засыпана толстым слоем снега. Анжела проехала по ней до двора, въехала в сарай и выключила мотор. Наступила полная тишина.
– Что теперь? – спросил Фахи.
– Думаю, нам не помешает хорошая чашка чаю. – Диллон вышел из машины, обошел ее, открыл задние двери и вытащил доску.
– Помоги мне, Данни.
Они спустили «БСА», и Диллон поставил его на подставку.
– Поработал хорошо. Ты, Данни, проделал хорошую работу.
Анжела вышла первой, за ней последовали мужчины.
– У тебя что, вообще нет нервов, Син? – заметил Фахи.
– Я никогда не видел в них особой необходимости.
– Зато у меня они есть, и мне нужно виски, а не какой-то проклятый чай!
Фахи пошел в гостиную, а Диллон поднялся в свою спальню. Он нашел старый вещевой мешок и быстро положил в него свой костюм, плащ, рубашки, ботинки и разные мелочи. Проверил бумажник. Там оставалось около четырехсот фунтов. Потом взял портфель, в котором лежали оставшиеся пять тысяч долларов, и вальтер с глушителем Карсвелла. Он снял предохранитель, чтобы пистолет был готов к немедленному использованию, и положил его обратно в портфель, где лежали водительские права из Джерси и права пилота. Расстегнув куртку, он проверил беретту и засунул ее за пояс кожаных штанов сзади так, чтобы рукоятка была прикрыта курткой.
Когда он спустился вниз с вещевым мешком и портфелем, Фахи стоя смотрел телевизор. На экране были кадры Уайтхолла под снегом, Даунинг-стрит и Маунтбаттен-Грин.
– Только что показывали, как премьер-министр осматривает нанесенный ущерб. Выглядел он так, как будто его не беспокоит ничего на свете.
– Да, ему здорово везет, – ответил Диллон. Вошла Анжела и протянула ему чашку чая.
– Что теперь будет, господин Диллон?
– Ты сама прекрасно знаешь, Анжела. Я улетаю в синюю даль.
– В это место в Сен-Дени?
– Правильно.
– Хорошо тебе, Син, а мы, значит, остаемся здесь хлебать баланду? – сказал Фахи.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты знаешь, о чем я говорю.
– Ни у кого ничего на тебя нет, Данни. Ты в безопасности до второго пришествия. За мной охотятся эти педерасты. Броснан и его приятельница, да и Фергюсон, отнесут все это на мой счет.
Фахи отвернулся, а Анжела попросила:
– Не могли бы мы полететь с вами, господин Диллон? Диллон поставил чашку и взял девушку за плечи.
– В этом нет необходимости, Анжела. Только я должен бежать, но не ты или Данни. Они даже не знают о вашем существовании.
Он подошел к телефону и позвонил на аэродром в Гримсторпе. Грант ответил немедленно:
– Да, кто это?
– Питер Хилтон, старина. – Диллон заговорил голосом человека, окончившего публичную школу. – Порядок с моим полетом? Не слишком много снега?
– На другом конце в Западной провинции все чисто. Хотя могут быть неудобства при взлете здесь. Когда вы собираетесь лететь?
– Я буду у вас через полчаса. Годится?
– Я буду ждать вас.
Когда Диллон положил трубку, он услышал крик Анжелы:
– Нет, дядя Данни!
Диллон обернулся и увидел, что Фахи стоит в дверях с обрезом в руке.
– Это не устраивает меня, Син. – Фахи взвел курки.
– Данни, друг, – Диллон развел руками. – Не делай этого.
– Мы летим с тобой, Син, и поставим на этом точку.
– Твои деньги, ты о них беспокоишься, Данни? Разве я не сказал тебе, что человек, на которого я работаю, может устроить выплату в любом месте?
Фахи охватила дрожь, обрез ходуном ходил в его руке.
– Нет, это не деньги. – Он замялся. – Я боюсь, Син. Боже, когда я увидел все это по телевизору! Если меня схватят, я проведу всю оставшуюся жизнь в тюрьме. Я слишком стар, Син.
– Тогда скажи, почему ты пошел со мной на дело?
– Хотел бы я сам знать почему. Сидел здесь все эти годы, скучал до чертиков. Фургон, мортиры – надо было что-то делать, просто фантазия. А потом появился ты и превратил это в реальность.
– Понимаю, – сказал Диллон. Фахи поднял обрез.
– Поэтому вот что, Син. Если мы не уходим, не уйдешь и ты.
Рука Диллона нащупала сзади рукоятку беретты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64