Адамс улыбнулся.
– Не говори ничего, Милли. Просто передай им, что я готов.
Он провел Меллори в свой кабинет, так же, как и кабинет сэра Чарльза, выходящий окнами на реку. Открыл шкаф, вынул тяжелый махровый халат и накинул его.
– Извини за задержку. Я думал, ты пробудешь у сэра Чарльза по крайней мере час.
– Пятнадцати минут хватило, – сказал Меллори. – С такими, как я, он обычно краток.
– Я бы так не сказал, – заметил Адамс. – Вообще-то дело довольно интересное. Но все может обернуться бурей в стакане воды. Иди-ка сюда.
Он открыл заднюю дверь, и они спустились в небольшой, совершенно пустой зал. В несколько рядов стояли удобные кресла, со стены спускался большой экран. Они сели, и Меллори предложил Адамсу сигарету:
– Есть какие-то трудности?
Адамс с видимым удовольствием выпустил дым и покачал головой:
– Да нет, не думаю. Ничего сложного. Наш старик тебе все рассказал?
– Только в общих чертах, назвал главных действующих лиц. Пожалуй, и все.
– Ну тогда начнем. – Адамс повернулся, посмотрел вверх, на светящийся проекционный аппарат, и сказал: – Когда будете готовы, начинайте.
Через пару секунд аппарат заработал. На экране возникла подводная лодка, медленно заходящая в порт, на палубе, выстроившись, стояла команда.
– Для начала я тебе просто объясню, что к чему, – сказал Адамс. – Подводная лодка «Л'Алуэтт». Съемки сделаны в Оране несколько лет назад.
– Совсем небольшая. Там на палубе человек двенадцать, не больше.
– Строили ее немцы. Двадцать третья модель. Чуть больше ста футов в длину. В подводном положении развивает скорость три-четыре узла. Экипаж – шестнадцать человек.
– А какое вооружение?
– Две торпеды, калибр – двадцать один дюйм, обе – в носовой части. Это весь ее боекомплект.
– С таким вооружением лучше не ошибаться.
Адамс кивнул:
– Их практически не успели нигде применить. Эта лодка сошла со стапелей «Дойчес Верфт» в сорок пятом и в том же году затонула на Балтике со всей командой. В сорок шестом ее подняли, переоборудовали и передали Франции.
Фильм закончился, его сменил слайд. Молодой французский морской офицер с серьезными глазами и мальчишеским лицом смотрел на них с экрана.
– Анри Фенелон, лейтенант, капитан подводной лодки. Двадцать шесть лет, холост. Родился в Нанте. Отец и сейчас живет там, занимается виноделием, у него небольшой бизнес по экспорту.
Секунду-другую Меллори изучал лицо на экране.
– Совсем мальчишка. Был когда-нибудь в деле?
Адамс отрицательно покачал головой:
– А почему ты спрашиваешь?
– Такие, как он, быстро ломаются, – пожал плечами Меллори. – У него есть какие-нибудь политические симпатии?
– Здесь все не так просто. Не прослеживаются никакие связи с ОАГ.
– Может быть, просто охотник за приключениями, – сказал Меллори. – Достаточно, чтобы полдюжины человек из команды поддерживали его, остальных могли просто заставить.
– Вполне возможно, – согласился Адамс. – Смотри дальше.
На экране появилась адмиралтейская карта острова Иль де Рок с аккуратно выделенными гаванью, отелем и домом генерала Гранта. Остров Сен-Пьер представлял собой просто скалу, торчащую из моря на добрую сотню футов и увенчанную викторианским замком под готику.
Меллори потряс головой:
– Когда они примостили здесь эту развалину?
– В тысяча восемьсот шестьдесят первом году. Идея некоего промышленника – нувориша по фамилии Брайан. С признаками мании величия. Считал себя властелином острова и все такое. Эта затея встала ему тысяч в сто. По тем временам – огромные деньги.
– Я не вижу пирса. Он что, с другой стороны?
– Там у самого подножия скалы есть пещера. Если приглядишься, заметить вход. А пирс внутри.
Замок исчез. На другом слайде они увидел явно преуспевающего человека с благородной сединой в волосах, тонкими чертами лица и орлиным профилем.
– Де Бомон? – спросил Меллори.
Адамс кивнул:
– Филипп, граф де Бомон. Одна из самых старинных французских фамилий. Он даже приходится дальним родственником кое-кому, ты догадываешься. И это только осложняет дело.
– Мне уже рассказали про его военное прошлое, – кивнул Меллори. – Десантники во многих странах почитают его как своего кумира. Он ведь объявился здесь во время войны и примкнул к де Голлю, так?
– Вот именно. Награжден практически всеми известными орденами. Позже служил в Индокитае, в звании полковника воздушно-десантных войск в колониальных частях. Вьетконговцы захватили его при сдаче Дьенбьенфу. В пятьдесят четвертом году. После освобождения вернулся во Францию, был направлен в Алжир. Постоянно конфликтовал с кем-нибудь из самых верхов. На одном из официальных приемов его угораздило схлестнуться с самим де Голлем из-за определения сущности современной войны.
– Да, этого более чем достаточно, чтобы с треском вылететь откуда угодно.
Адамс пожал плечами:
– Думаю, он был им нужен. В конце концов в Алжире в десантных войсках ему не было равных. Он брался за самую грязную работу, о которую не хотели мараться те, кто им командовал.
– И он помог де Голлю вернуться к власти?
– Именно так. Он был ведущей фигурой в движении «Алжери Франсез». Поэтому, когда генерал согласился на независимость Алжира, это был прежде всего удар по нему.
– Но де Бомон все-таки вырвался?
– После неудачной попытки Балле осуществить военный переворот в прошлом году. Был он с ним непосредственно связан или нет, мы точно не знаем, но суть в том, что он уехал из Франции и купил это место у Хэмиша Гранта. Это была сенсация, во французских газетах много писали об этом.
– И он ни во что не совался с тех пор?
– Чист как стеклышко, – усмехнулся Адамс. – Даже французы не сумели его раскачать. Кстати, у него и лодка есть. Сорокафутовая двухмоторная яхта, называется «Флер де Лис». Одна из последних моделей. Может выходить в открытое море, оборудована эхолотом, автономным курсовиком и стабильными американскими авиационными двигателями. Живет затворником, но как-то раз его видели в Сент-Хельере. Твое мнение?
– Думаю, это тяжелый случай врожденного высокомерия, которое идет от тысячелетней твердой уверенности в своей правоте, оправданной или неоправданной. Такие люди, как он, никогда не сидят сложа руки. Они всегда что-нибудь да затевают. И опять-таки от врожденной уверенности в том, что любое мнение, не совпадающее с их собственным, непременно ошибочно.
– Интересно, – сказал Адамс. – А мне он больше напоминает пуританина семнадцатого века. Эта нетерпимость и вечно поджатые губы. Отличный полковник для армии нового типа.
– Иисус Нетерпимый? – Меллори потряс головой. – Нет, он не фанатик. Скорее всего просто очень заносчивый и ограниченный аристократ с непрошибаемой уверенностью в собственной правоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42