— Дайте мне знать, когда отойдем от порта, — приказал здоровяк.
— А кто Вы, собственно, такой? — взорвался Баррет.
— Адмирал Кайн. Это судно поступает в распоряжение Австралийского Королевского Военно-Морского Флота.
«Нашел о чем беспокоиться, идиот», — подумал Баррет. В настоящий момент его куда больше интересовали показания радара. Не оборачиваясь, старпом ехидно осведомился:
— Действующий или в отставке?
— В отставке, если это так важно, но…
По трапу зацокали каблучки. Наверно, Джейн… слава Богу, она пришла в себя. Баррет не успел отвести взгляда экран. Но сзади раздался высокий мелодичный голос:
— Дядя Питер, там, внизу, мертвый человек. В салоне для курения.
— Здесь повсюду мертвые, моя дорогая, — отозвался адмирал. — В том числе и женщины. Так что ступай вниз, будь умницей…
— Но я не хочу. Хочу знать, что происходит, — она подавила смешок. — Старая миссис Тейн абсолютно убеждена, что близится конец света, а мистер Ханнэвей с минуты на минуту ожидает ядерных ракет. Они чуть не подрались, пока спорили… хотя, собственно, какая разница — результат все равно один. А еще там некий Кларендон, санитарный инспектор. У него своя версия, и он хочет видеть капитана.
— На этом корабле нет капитана, — раздраженно бросил Кайн.
— Есть, черт возьми, — прорычал Баррет.
— А, так Вы тут самый главный? Я могла бы вам пригодиться, капитан. Я яхтсмен со стажем, у меня есть опыт судовождения.
— Мало-помалу право руля, — не глядя на нее, скомандовал Баррет.
— Есть мало-помалу право руля, сэр, — ответил Карл.
— Теперь осторожнее… Значит, вы могли бы помочь, мисс… Кайн?
— Вообще-то, Хендерсон, капитан. Но можете звать меня Памела.
— Тогда не могли бы Вы… Да осторожнее, я сказал! — возглас был адресован Карлу. — Так вот… Не могли бы Вы спуститься в каюту старшего помощника? Там находится моя жена. Она смогла добраться до корабля, но знали бы Вы, чего ей это стоило… А я так и не успел с ней повидаться.
— Конечно! — и ее каблучки застучали вниз по трапу.
— Прямо по курсу Северная башня, — сообщил Баррет адмиралу. — Если желаете, можете прозвонить отход.
Он сменил одномильную шкалу радара на трехмильную. Потом — на шесть, двенадцать и двадцать четыре мили. Какой-то предмет, похожий на обломки небольшого корабля… в остальном чисто.
— Только бы вырваться из этой дымовой завесы, — пробормотал Баррет. — Тогда можно будет лечь в дрейф и во всем разобраться.
— Но ведь нужно куда-то идти! — недоуменно воскликнул адмирал.
— У Вас есть предложения?
Послышались шаги — девушка возвращалась на мостик. Баррет поднял глаза и увидел, как она входит в рулевую рубку. Было слишком темно, и он сумел различить только легкую стройную фигурку. И еще понял, что у нее очень светлые волосы.
— Джейн в порядке, мистер Баррет. Несколько царапин, но я нашла ключ от аптечки и перевязала ее. Сейчас она пьет горячий сладкий чай. Думаю, все обойдется — это просто шок.
— А что радист? — спросил Кайн. — Сумел поймать что-нибудь?
— Ни хрена! — донесся из радиорубки голос Малони.
Дым начал рассеиваться лишь на рассвете.
Море было спокойным. Корабль скользил по плоским темно-синим волнам, все дальше и дальше к югу. Безоблачное небо, четкий горизонт, и лишь прямо по курсу смутно темнел берег, окутанный туманом…. Нет, не туманом. Это был дым — горели здания и корабли, деревья, поля, дома, в которых жили люди.
Джо стоял за штурвалом, сменив на время Карла. Смуглое, лоснящееся лицо итальянца ничего не выражало. Казалось, он вот-вот провалится в дремоту, но Баррету не было нужды смотреть на компас, чтобы знать: корабль не отклонился от курса и на полградуса. Впрочем, какое это имеет значение? Они плывут в никуда. Просто потому, что плыть некуда.
Малони по-прежнему не покидал радиорубки, вслушиваясь в треск и шипение помех. Через равные промежутки времени он бросал в немой эфир сигналы бедствия и запросы. Адмирал спустился посмотреть, как расположились его подчиненные.
«А мне не помешает проведать жену, — подумал Баррет. — Будь у старого черта хоть немного такта, он бы догадался сменить меня ненадолго».
На мостик поднялась Памела Хендерсон, в руках — поднос, на нем чайник, чашки, молочник и сахарница, а также тарелка только что поджаренных тостов. Баррет опустил крышку откидного столика и принял у девушки поднос.
— Благодарю, — сказал он. — Вы не подмените меня на пару минут? Хочу зайти к Джейн.
— Она спит. Я как раз от нее. Но Вам тоже стоит отдохнуть. Я вижу, о Вас просто забыли.
— Все, кроме Вас.
Она улыбнулась, и Баррет впервые обратил внимание на ее лицо. Волевой, почти квадратный подбородок, точеные скулы… И все же она слишком женственна, чтобы казаться суровой. Белозубая улыбка создавала великолепный контраст с темным загаром, а блестящие волосы казались почти серебряными.
— Молока? — спросила она. — Сахару?
Ни дать ни взять хозяйка званого вечера в каком-нибудь фешенебельном коттедже.
— Как я Вам признателен, — заметил Баррет, вонзая зубы в горячий аппетитный тост.
— Я добровольно за это взялась, Вы же знаете.
— Конечно, Памела.
— А Вас как зовут, когда вы наверху и застегнуты на все пуговицы?
— Баррет. Тимоти. Если коротко — Тим.
— Я так и буду Вас звать. А Вы зовите меня Памела. Но, умоляю, только не Пэм.
— Принимается, — ответил он.
Несколько минут они сосредоточенно поглощали тосты, запивая чаем. Наконец Памела нарушила молчание.
— И что теперь?
Вначале он не понял вопроса. Эта девушка провела на мостике несколько минут — и между уже ними установилось непередаваемое чувство близости. Он остро ощущал ее женственность.
— Что теперь? — снова спросила она.
— Будем идти этим курсом до рассвета. К тому времени дым рассеется и не будет риска налететь на кого-нибудь. Потом я остановлю судно.
— Но у вас ведь есть радар.
— Сейчас он выключен. Приборам тоже надо отдыхать.
— А зачем останавливаться?
— Потому что запас топлива у нас ограничен. Нет смысла жечь его напропалую, прежде чем мы определимся, куда двигаться.
— Понятно, — задумчиво протянула она. — А что пищей и пресной водой, Тим? Поскольку я назначила себя стюардом — разумеется, безвозмездно — это теперь моя забота.
— Пища есть. А вот с пресной водой могут начаться проблемы. Надо что-то придумать… Продуктов хоть отбавляй, можете сами убедиться. Полный трюм картофеля — несколько тонн, если не ошибаюсь, а еще консервированные овощи и фрукты.
Баррет заморгал: на горизонте показался раскаленный солнечный диск. Обернувшись, он обнаружил, что за кормой лежит примерно миль пять чистого пространства, отделяющего их от полосы дыма. Он не спеша подошел к телеграфному аппарату машинного отделения, перевел обе рукоятки в положение «стоп» с двойным звонком, подождал, пока стрелки не сдвинутся в ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34