Но не забывайте, мистер Гелсен, у нас нет иного способа остановить убийцу прежде, чем он совершит убийство. Если мы из философских соображений ограничим деятельность страж-птицы, это будет несправедливо в отношении многих и многих жертв, которые каждый год погибают от руки убийц. Вы не согласны?
— Да в общем-то согласен, — уныло сказал Гелсен.
Он и сам говорил себе это тысячу раз, а все же ему было неспокойно. Надо бы потолковать об этом с Макинтайром. Совещание кончилось, и тут он вдруг усмехнулся. Вот забавно! Уйма полицейских останется без работы!
— Ну что вы скажете? — в сердцах молвил сержант Селтрикс. -Пятнадцать лет я ловил убийц, а теперь меня заменяют машиной. — Он провел огромной красной ручищей по лбу и оперся на стол капитана. — Ай да наука!
Двое полицейских, в недавнем прошлом служивших по той же части, мрачно кивнули.
— Да ты не горюй, — сказал капитан. — Мы тебя переведем в другой отдел, будешь ловить воров. Тебе понравится.
— Не пойму я, — жалобно сказал Селтрикс. — Какая-то паршивая жестянка будет раскрывать преступления.
— Не совсем так, — поправил капитан. — Считается, что страж-птица предотвратит преступление и не даст ему совершиться.
— Тогда какое же это преступление? — возразил один из полицейских.
— Нельзя повесить человека за убийство, покуда он никого не убил, так я говорю?
— Не в том соль, — сказал капитан. — Считается, что страж-птица остановит человека, покуда он еще не убил.
— Стало быть, никто его не арестует? — спросил Селтрикс.
— Вот уж не знаю, как они думают с этим управляться, — признался капитан.
Помолчали. Капитан зевнул и стал разглядывать свои часы.
— Одного не пойму, — сказал Селтрикс, все еще опираясь на стол капитана. — Как они все это проделали? С чего началось?
Капитан испытующе на него посмотрел — не насмехается ли? Газеты уже сколько месяцев трубят про этих страж-птиц. А впрочем, Селтрикс из тех парней, что в газете, кроме как в новости спорта, никуда не заглядывают.
— Да вот, — заговорил капитан, припоминая, что он вычитал в воскресных приложениях, — эти самые ученые — они криминалисты. Значит, они изучали убийц, хотели разобраться, что в них неладно. Ну и нашли, что мозг убийцы излучает не такую волну, как у всех людей. И железы у него тоже как-то по особенному действуют. И все это как раз тогда, когда он собирается убить. Ну и вот, эти ученые смастерили такую машину — как дойдут до нее эти мозговые волны, так на ней загорается красная лампочка или вроде этого.
— Уче-оные, — с горечью протянул Селтрикс.
— Так вот, соорудили эту машину, а что с ней делать, не знают. Она огромная, с места не сдвинешь, а убийцы поблизости не так уж часто ходят, чтоб лампочка загоралась. "Тогда построили аппараты поменьше и испытали в некоторые полицейских участках. По-моему, и в нашем штате испытывали. Но толку все равно было чуть. Никак не поспеть вовремя на место преступления. Вот они и смастерили страж-птицу.
— Так уж они и остановят убийц, — недоверчиво сказал один полицейский.
— Ясно, остановят. Я читал, что показали испытания. Эти птицы чуют преступника прежде, чем он успеет убить. Налетают на него и ударяют током или вроде этого. И он уже ничего не может.
— Так что же, капитан, отдел розыска убийц вы прикрываете? — спросил Селтрикс.
— Ну, нет. Оставлю костяк, сперва поглядим, как эти птички будут справляться.
— Ха, костяк. Вот смех, — сказал Селтрикс.
— Ясно, оставлю, — повторил капитан. — Сколько-то людей мне понадобится. Похоже, эти птицы могут остановить не всякого убийцу.
— Что ж так?
— У некоторых убийц мозги не испускают таких волн, — пояснил капитан, пытаясь припомнить, что говорилось в газетной статье. — Или, может, у них железы не так работают, или вроде этого.
— Так это их, что ли, птицам не остановить? — на профессионального интереса полюбопытствовал Селтрикс.
— Не знаю. Но я слыхал, эти чертовы птички устроены так, что скоро они всех убийц переловят.
— Как же это?
— Они учатся. Сами страж-птицы. Прямо как люди.
— Вы что, за дурака меня считаете?
— Вовсе нет.
— Ладно, — сказал Селтрикс. — А свой пугач я смазывать не перестану. На всякий пожарный случай. Не больно я доверяю ученой братии.
— Вот это правильно.
— Птиц каких-то выдумали!
И Селтрикс презрительно фыркнул.
Страж-птица взмыла над городом, медленно описывая плавную дугу. Алюминиевое тело поблескивало в лучах утреннего солнца, на недвижных крыльях играли огоньки. Она парила безмолвно.
Безмолвно, но все органы чувств начеку. Встроенная аппаратура подсказывала страж-птице, где она находится, направляла ее полет по широкой кривой наблюдения и поиска. Ее глаза и уши действовали как единое целое, выискивали, выслеживали.
И вот что-то случилось! С молниеносной быстротой электронные органы чувств уловили некий сигнал. Сопоставляющий аппарат исследовал его, сверил с электрическими и химическими данными, заложенными в блоках памяти. Щелкнуло реле.
Страж-птица по спирали помчалась вниз, к той точке, откуда, все усиливаясь, исходил сигнал. Она чуяла выделения неких желез, ощущала необычную волну мозгового излучения.
В полной готовности, во всеоружии описывала она круги, отсвечивая в ярких солнечных лучах.
Динелли не заметил страж-птицы, он был поглощен другим. Вскинув револьвер, он жалкими глазами уставился на хозяина бакалейной лавки.
— Не подходи!
— Ах ты, щенок! — рослый бакалейщик шагнул ближе. — Обокрасть меня вздумал? Да я тебе все кости переломаю!
Бакалейщик был то ли дурак, то ли храбрец — нимало не опасаясь револьвера, он надвигался на воришку.
— Ладно же! — выкрикнул насмерть перепуганный Динелли. — Получай, кровопийца...
Электрический разряд ударил ему в спину. Выстрелом раскидало завтрак, приготовленный на подносе.
— Что за черт? — изумился бакалейщик, тараща глаза на оглушенного вора, свалившегося к его ногам. Потом заметил серебряный блеск крыльев. — Ах, чтоб мне провалиться! Птички-то действуют!
Он смотрел вслед серебряным крыльям, пока они не растворились в синеве. Потом позвонил в полицию.
Страж-птица уже вновь описывала кривую и наблюдала. Ее мыслящий центр сопоставлял новые сведения, которые она узнала об убийстве. Некоторые из них были ей прежде неизвестны.
Эта новая информация мгновенно передалась всем другим страж-птицам, а их информация передалась ей.
Страж-птицы непрерывно обменивались новыми сведениями, методами, определениями.
Теперь, когда страж-птицы сходили с конвейера непрерывным потоком, Гелсен позволил себе вздохнуть с облегчением. Работа идет полным ходом, завод так и гудит. Заказы выполняются без задержки, прежде всего для крупнейших городов, а там доходит черед и до мелких городишек и поселков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33