Небрежным жестом! Да что же это!
Дождь бьет в лицо, смывает слезы. В груди пусто и холодно. Если он выбросил моих женщин, значит в нем не осталось ничего от меня! Я весь перешел в это тело. А там - пустая оболочка. Зомби ходячий!
А может, что-то и осталось. Я же не могу узнать, все о себе помню, или нет. Но главного не осталось. Главного, что делало меня мной, в нем больше нет.
Было такое в литературе. Разделяется человек на две половинки. В одной - хорошее, в другой - плохое. А какая мне досталась? Он мне дверь не хотел открывать - это как? Нет, у нас с ним другой случай. У нас разделение на мужское и женское начало. Это лучше или хуже?
Дома стаскиваю мокрый плащ, вешаю на плечики над ванной. Джинсовый костюмчик тоже промок. Переодеваюсь в спортивный. Расчесываю мокрые волосы, принимаю пятьдесят грамм водки для согрева и открываю коробку.
Вот они - мои женщины. Вырезки, открытки, фотографии. Самые-самые. Вот девушка с дельфином. Маска сдвинута на лоб, радостная улыбка в тридцать два зуба - и ответная улыбка дельфина. Изумрудная, прозрачная вода.
А вот реклама велосипеда. Эта девушка, видимо, никогда не ездила на спортивном велосипеде. Нужно переключить скорость, и фотограф поймал в кадр ее озабоченную физиономию.
Гимнастка перед прыжком. Она уже вся там, в полете. Не видит и не слышит ничего вокруг. Самый первый, еще медленный шаг разбега.
А вот стайка девушек на пляже. Огромный красно-синий мяч, а из одежды на них - только ленточки, которые волосы удерживают.
ХарАктерный танец. Она молода, ослепительна, в ярко-красном платье. Партнер пожилой, в строгом коричневом костюме.
Каждая из моих женщин в чем-то особенная. Самая-самая. Такая, что увидишь мельком на улице - и обязательно обернешься. А может, такими их сделал фотограф. Какая разница? Но выбрасывать-то их зачем? Пусть от меня в том теле хоть десять, хоть пять процентов осталось, я бы этого не сделал.
Я бы этого не сделал.
Срываюсь с места, торопливо натягиваю холодный джинсовый костюм. Никак не могу просунуть руки в мокрые, слипшиеся рукава плаща. На мокрые волосы - черную, широкополую шляпу.
Улица, машина, заинтригованное лицо водителя. Ему кажется, что он стал участником какого-то детектива. Чтоб не разочаровать парня, достаю из сумочки, примеряю и тут же убираю на место кастет.
- Здесь остановите, - протягиваю ему на десятку больше запрошенной цены.
- Девушка, мне кажется, вы выбрали занятие не по профилю. Может, я могу быть чем-то полезен?
- Вы меня не видели, я вас не видела. Езжайте.
Мужики как мухи липнут. А я? Зачем играю? Волнение погасить. Свою нервную дрожь ему передать. Парень меня теперь до смерти не забудет. Друзьям расскажет, как подвозил амазонку с кастетом.
Вдавливаю кнопку звонка. Опять не хочет открывать. Звоню три длинных, три коротких, три длинных. Три длинных, три коротких, три длинных. Осторожные шаги в коридоре.
- Кто там?
Штрих. Я никогда не спрашивал через дверь.
- Ломова Галина. Или Сергей Варанов.
Торопливо щелкает замок. Захлопываю за собой дверь, прислоняюсь к ней спиной и смотрю на этого амбала с дрожащими губами.
- Здравствуй, Галина, - говорю я. - Я Сергей. Ну и влипли мы с тобой.
- … поменяться работами?
- Ну да! Ты приводишь меня на мою работу, говоришь, что увольняешься и что подыскала замену. Потом идем на твою работу. Каждый остается при своей профессии. Ну как, идет?
- Ты думаешь, что это с нами навсегда?
Стоим рядом перед зеркалом. Вот он - я. И рядом со мной - девушка. Сейчас крепко-крепко зажмурюсь, а когда открою глаза, так и будет…
Как же… Мечтать не вредно. А эта, в моем теле… Рева-корова! Смотреть, как хнычет и размазывает по щекам слезы амбал на полторы головы выше тебя - противное зрелище. Поэтому амбал получает локтем в бок.
- Не позорь мое тело, плакса!
- Я-а!.. Ты что?
- Ох, горе ты мое! Учись быть мужиком.
- Ты мне поможешь?
- Куда же я, на фиг, денусь?
Все ясно. В этой упряжке я за коренного. Ну просто удивительное несоответствие между моим телом и робкой, напуганной девчонкой в нем. Я, если честно, тоже напуган. Все вещи в квартире кажутся огромными. Чуть ли не в полтора раза больше, чем были. На улице это не так сказывалось. Разве что в вагоне метро трудно до поручня дотянуться.
- Слушай меня внимательно. Что случилось, то случилось. Тебе это не нравится, мне тоже. Но это так. Ты мужчина, а я женщина, понял? Учись думать о себе как о мужчине, веди себя как мужчина. Иначе в психушку загремим. Оба.
- Я буду стараться. Не сердись пожалуйста.
До глубокой ночи засыпаем друг друга вопросами. Об особенностях тела, о друзьях и знакомых, о привычках. Когда глаза начинают слипаться, вытаскиваю из дальнего угла шкафа надувной матрас и спальный мешок.
- Надувай.
- А насос? - спрашивает этот дылда.
- Ртом надуешь. Восемнадцать вздохов на большую подушку, шесть на малую. Твое тело это сто раз делало. Стоп! Не так. Не напрягайся. Просто делай глубокий вдох носом и спокойный глубокий выдох в матрас. Пыжиться не надо.
Матрас надут. Подкидываем монетку, чтоб выяснить, кому спать на кровати под одеялом, а кому - на полу а-ля турист. На полу выпадает мне. Гашу свет. Зажмуриваюсь и твержу про себя: «Я женщина, я женщина. Меня зовут Галина. Я женщина.»
- Сергей…
- А? Какой я тебе Сергей?!
- Ну прости. Ты, когда спишь, трусики снимаешь?
- Это у женщин трусики. У мужчин трусы. Как хочешь, так и делай. Теперь это твое тело. И перестань звать меня Сергеем. Привыкай к Галине.
- Друзья меня Галкой звали.
- Во-во. Спи.
Тишина. Зеленый отсвет электронного будильника на потолке.
Я женщина, я женщина. Меня зовут Галина. Галя. Я женщина…
- Гал…
- Что?
- То, что с нами произошло, такого ведь не бывает. Это как в сказке…
- Ну и?
- Если болезнь сказочная, то может и лекарство должно быть…
- Ну говори, говори.
- Ну как принц будил спящую красавицу…
- Поцелуй?
- Или что-то серьезней… Сказки ведь для детей. Жизнь жестокая. Но когда мы сольемся… мы станем как бы одним… А потом разъединимся. Может, наши души разберутся, где чье тело?
- Глупости!
- Да-да…
- В жизни так не бывает. Это не сказка.
- Но… Да, не сказка.
Сейчас ведь опять разревется. Приучит мое тело к слезам. Как же мне из нее мужика воспитать? К черту… Я женщина, я женщина, я женщина. Ох, нескоро я стану женщиной… Стоп! Что же это получается?!
- Сергей, я не голубой.
- Я тоже не розовая! Дурак!
Обидел…
- Извини. Это все нервы.
- Забыли.
Я женщина, я женщина…
- … вверх, в стороны, вверх, в стороны. Вперед, вниз, вперед, вверх!
- Тяжело…
- Каждый день зарядку нужно делать, тогда не тяжело будет. Положи гантели, теперь - отжимания от пола. Тридцать раз. Начали!
- Галя, тебе нельзя.
- Почему?
- У тебя период такой.
- Какой?
- Ну… месячные. Если будешь тяжести поднимать, можешь в больницу попасть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Дождь бьет в лицо, смывает слезы. В груди пусто и холодно. Если он выбросил моих женщин, значит в нем не осталось ничего от меня! Я весь перешел в это тело. А там - пустая оболочка. Зомби ходячий!
А может, что-то и осталось. Я же не могу узнать, все о себе помню, или нет. Но главного не осталось. Главного, что делало меня мной, в нем больше нет.
Было такое в литературе. Разделяется человек на две половинки. В одной - хорошее, в другой - плохое. А какая мне досталась? Он мне дверь не хотел открывать - это как? Нет, у нас с ним другой случай. У нас разделение на мужское и женское начало. Это лучше или хуже?
Дома стаскиваю мокрый плащ, вешаю на плечики над ванной. Джинсовый костюмчик тоже промок. Переодеваюсь в спортивный. Расчесываю мокрые волосы, принимаю пятьдесят грамм водки для согрева и открываю коробку.
Вот они - мои женщины. Вырезки, открытки, фотографии. Самые-самые. Вот девушка с дельфином. Маска сдвинута на лоб, радостная улыбка в тридцать два зуба - и ответная улыбка дельфина. Изумрудная, прозрачная вода.
А вот реклама велосипеда. Эта девушка, видимо, никогда не ездила на спортивном велосипеде. Нужно переключить скорость, и фотограф поймал в кадр ее озабоченную физиономию.
Гимнастка перед прыжком. Она уже вся там, в полете. Не видит и не слышит ничего вокруг. Самый первый, еще медленный шаг разбега.
А вот стайка девушек на пляже. Огромный красно-синий мяч, а из одежды на них - только ленточки, которые волосы удерживают.
ХарАктерный танец. Она молода, ослепительна, в ярко-красном платье. Партнер пожилой, в строгом коричневом костюме.
Каждая из моих женщин в чем-то особенная. Самая-самая. Такая, что увидишь мельком на улице - и обязательно обернешься. А может, такими их сделал фотограф. Какая разница? Но выбрасывать-то их зачем? Пусть от меня в том теле хоть десять, хоть пять процентов осталось, я бы этого не сделал.
Я бы этого не сделал.
Срываюсь с места, торопливо натягиваю холодный джинсовый костюм. Никак не могу просунуть руки в мокрые, слипшиеся рукава плаща. На мокрые волосы - черную, широкополую шляпу.
Улица, машина, заинтригованное лицо водителя. Ему кажется, что он стал участником какого-то детектива. Чтоб не разочаровать парня, достаю из сумочки, примеряю и тут же убираю на место кастет.
- Здесь остановите, - протягиваю ему на десятку больше запрошенной цены.
- Девушка, мне кажется, вы выбрали занятие не по профилю. Может, я могу быть чем-то полезен?
- Вы меня не видели, я вас не видела. Езжайте.
Мужики как мухи липнут. А я? Зачем играю? Волнение погасить. Свою нервную дрожь ему передать. Парень меня теперь до смерти не забудет. Друзьям расскажет, как подвозил амазонку с кастетом.
Вдавливаю кнопку звонка. Опять не хочет открывать. Звоню три длинных, три коротких, три длинных. Три длинных, три коротких, три длинных. Осторожные шаги в коридоре.
- Кто там?
Штрих. Я никогда не спрашивал через дверь.
- Ломова Галина. Или Сергей Варанов.
Торопливо щелкает замок. Захлопываю за собой дверь, прислоняюсь к ней спиной и смотрю на этого амбала с дрожащими губами.
- Здравствуй, Галина, - говорю я. - Я Сергей. Ну и влипли мы с тобой.
- … поменяться работами?
- Ну да! Ты приводишь меня на мою работу, говоришь, что увольняешься и что подыскала замену. Потом идем на твою работу. Каждый остается при своей профессии. Ну как, идет?
- Ты думаешь, что это с нами навсегда?
Стоим рядом перед зеркалом. Вот он - я. И рядом со мной - девушка. Сейчас крепко-крепко зажмурюсь, а когда открою глаза, так и будет…
Как же… Мечтать не вредно. А эта, в моем теле… Рева-корова! Смотреть, как хнычет и размазывает по щекам слезы амбал на полторы головы выше тебя - противное зрелище. Поэтому амбал получает локтем в бок.
- Не позорь мое тело, плакса!
- Я-а!.. Ты что?
- Ох, горе ты мое! Учись быть мужиком.
- Ты мне поможешь?
- Куда же я, на фиг, денусь?
Все ясно. В этой упряжке я за коренного. Ну просто удивительное несоответствие между моим телом и робкой, напуганной девчонкой в нем. Я, если честно, тоже напуган. Все вещи в квартире кажутся огромными. Чуть ли не в полтора раза больше, чем были. На улице это не так сказывалось. Разве что в вагоне метро трудно до поручня дотянуться.
- Слушай меня внимательно. Что случилось, то случилось. Тебе это не нравится, мне тоже. Но это так. Ты мужчина, а я женщина, понял? Учись думать о себе как о мужчине, веди себя как мужчина. Иначе в психушку загремим. Оба.
- Я буду стараться. Не сердись пожалуйста.
До глубокой ночи засыпаем друг друга вопросами. Об особенностях тела, о друзьях и знакомых, о привычках. Когда глаза начинают слипаться, вытаскиваю из дальнего угла шкафа надувной матрас и спальный мешок.
- Надувай.
- А насос? - спрашивает этот дылда.
- Ртом надуешь. Восемнадцать вздохов на большую подушку, шесть на малую. Твое тело это сто раз делало. Стоп! Не так. Не напрягайся. Просто делай глубокий вдох носом и спокойный глубокий выдох в матрас. Пыжиться не надо.
Матрас надут. Подкидываем монетку, чтоб выяснить, кому спать на кровати под одеялом, а кому - на полу а-ля турист. На полу выпадает мне. Гашу свет. Зажмуриваюсь и твержу про себя: «Я женщина, я женщина. Меня зовут Галина. Я женщина.»
- Сергей…
- А? Какой я тебе Сергей?!
- Ну прости. Ты, когда спишь, трусики снимаешь?
- Это у женщин трусики. У мужчин трусы. Как хочешь, так и делай. Теперь это твое тело. И перестань звать меня Сергеем. Привыкай к Галине.
- Друзья меня Галкой звали.
- Во-во. Спи.
Тишина. Зеленый отсвет электронного будильника на потолке.
Я женщина, я женщина. Меня зовут Галина. Галя. Я женщина…
- Гал…
- Что?
- То, что с нами произошло, такого ведь не бывает. Это как в сказке…
- Ну и?
- Если болезнь сказочная, то может и лекарство должно быть…
- Ну говори, говори.
- Ну как принц будил спящую красавицу…
- Поцелуй?
- Или что-то серьезней… Сказки ведь для детей. Жизнь жестокая. Но когда мы сольемся… мы станем как бы одним… А потом разъединимся. Может, наши души разберутся, где чье тело?
- Глупости!
- Да-да…
- В жизни так не бывает. Это не сказка.
- Но… Да, не сказка.
Сейчас ведь опять разревется. Приучит мое тело к слезам. Как же мне из нее мужика воспитать? К черту… Я женщина, я женщина, я женщина. Ох, нескоро я стану женщиной… Стоп! Что же это получается?!
- Сергей, я не голубой.
- Я тоже не розовая! Дурак!
Обидел…
- Извини. Это все нервы.
- Забыли.
Я женщина, я женщина…
- … вверх, в стороны, вверх, в стороны. Вперед, вниз, вперед, вверх!
- Тяжело…
- Каждый день зарядку нужно делать, тогда не тяжело будет. Положи гантели, теперь - отжимания от пола. Тридцать раз. Начали!
- Галя, тебе нельзя.
- Почему?
- У тебя период такой.
- Какой?
- Ну… месячные. Если будешь тяжести поднимать, можешь в больницу попасть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9