Уже почти неделю выясняю. Когда свободное время находится. Оказывается, не так это просто. Да, я сам заложил в геном инстинктивное отвращение ко вкусу сырого мяса. Но только сырого! К тому же, рыбы это не касается. Сколько раз ел и строганину, и свежепойманную рыбку. Вкусно!
Уже давно не забивают на мясо настоящих животных. На заводах выращивают культуру говядины (коровье мясо, оленина, лосятина), свинины, слонины, баранины, китятины, медвежатины. А бедные дракончики лопают овощи и всякую синтетическую дрянь. Может, все пошло из-за того, что драконочки не могут кормить малышей грудью? Дракончики по природе искусственники. Лира попробовала один раз дать грудь Угольку. Малышке три дня от роду было. Потом неделю своего пацана из одной груди кормила.
Только забрезжила какая-то мысль, в комнату входит Анна, садится и печально смотрит на меня. Отодвигаю клавиатуру, поворачиваюсь к ней и вопросительно хлопаю глазами.
– Мастер, зачем ребенка портишь?
– Кто ребенок?
– Гранит. Ты его в самое дерьмо засунул. Это же для нас с Корой работа.
– Ах вот ты о чем… Гм… Я тебе рассказывал анекдот про записную книжку самого большого донжуана Парижа? Девушка по имени Анна Аарон там была записана под номером 48. На третьей странице алфавитного указателя.
– К чему эти байки?
Переключаю дисплей компьютера на настенный панорамный экран. Вызываю справочник «Драконы. Кто есть кто». На первой странице – Анна крупным планом.
– Понятно. Не хочешь высвечиваться раньше времени. Но все равно мог послать кого поопытней. Дориана, например.
– Дориан нужен Платану. Да не переживай ты за Гранита. Он парень молодой, напористый. Справится. Я его морально подготовил. Если от детей острые углы прятать, они так и останутся на всю жизнь детьми.
– Крокодил ты пернатый. Хоть бы посочувствовал пареньку.
– Мне бы кто посочувствовал. Третий день разбираюсь, понять не могу. Ты заметила, что молодые счастья не знают.
– Как это?
– Мяса не кушали.
Довольные энергетики вваливаются шумной толпой, тут же начинают кокетничать с Анной, рассыпают комплименты Коре. Кто-то дергает за хвост Уголька. Когда та вскрикивает и сердито оборачивается, сразу пять драконов выставляют вперед кулак с поднятым большим пальцем. Подмигиваю Угольку из-за их спин и навожу уши на среднего. Уголек выпускает когти и делает вид, что хочет прыгнуть на него.
– Карапет, только ты, поросенок крылатый мог догадаться дернуть бабушку за хвост.
Все смеются. Карапет на коленях умоляет простить его. Пытаюсь понять, чем вызвано такое нашествие. Ну конечно! Энергостанции! Не знаю, сколько штук успели починить, но достаточное количество, чтобы удовлетворить мои растущие потребности. Анна достает бокалы, откуда-то появляются фрукты. Кора (кто бы мог подумать!) произносит тост. Принимаем на грудь по первому наперстку (чуть меньше трех литров). Анна вытаскивает из своей комнаты старинный музыкальный синтезатор, берет несколько аккордов, переключает на гитару и выдает такое..! У меня даже уши краснеют. Правда, без слов. Одну мелодию. Оборачивается ко мне, подмигивает и переключается на всем известный репертуар. Уголек запевает и Анна подхватывает более низким голосом. Поют про уходящие вдаль корабли, про паруса, мачты до небес, заколдованных принцесс и королей. Голоса красиво переплетаются, и я тихо радуюсь. Но песня кончается. Принимаем на грудь вторую дозу, потом третью. Компания разбивается на группы по интересам. Анна, взяв меня за крыло, тянет в угол и объясняет, что я взял неправильную выборку. Выборка должна быть репрезитативной (так, кажется?) Это значит – из всех слоев населения, пропорционально их численности. А я отобрал только детей матерых космачей да биосферщиков. Они не то, что мяса не пробовали, они неба голубого не видели. Наконец-то понимаю, о чем идет речь и радуюсь, что я неправ. Принимаем еще одну дозу и пытаемся играть в четыре руки, все время меняясь. Получается не очень музыкально, зато очень весело. Под шумок отлавливаю Карапета и расспрашиваю.
– Что говорить! Сам увидишь. Хорошие генераторы сделали, в десять раз, в сто раз лучше старых! Вах! Большие камеры поставили, вдвое больше старых. Теперь ни один квант до стенок долететь не успеет. А раз не успеет, стенки холодными останутся, понимаешь! Десять тысяч станций починим, уже не страшно будет, что звезда взорвется. Надо будет, всю массу звезды в напряженность поля переведем.
– Молодцы. Но если что сорвется, шепните Платану. Он эту звезду через нуль-т по всему космосу мелкими кучками в неделю раскидает. Меня сейчас другое волнует. Если энергостанции заработают, шустрики могут опять энергию хапнуть.
– Почему нет! Конечно, могут.
– Предупредить надо хулиганов. Пусть станции модулируют уровень напряженности поля информационным сигналом. Самым простым, чтоб и ежику было понятно.
– Обязательно предупредим. В тот раз хотели, но не успели. В этот раз ограничение на мощность поставим. Хотят, не хотят, а сообщение прочитают.
– Скажите им, чтоб потребление нашей энергии тоже модулировали информационным сигналом.
– Ка-кая идея! Послушай, почему я не догадался. За такую идею надо выпить. Вах! Ка-кие идеи! Ка-кой вечер! Ка-кие женщины! Сто лет жизни за такой вечер отдать можно.
Ка-кой темперамент, – размышляю я. – Тридцать лет в Колхиде прожил, триста лет с а-кцентом говорит. Ка-рапет есть Ка-рапет.
Анна чуть ли не силой вталкивает Гранита в мой кабинет.
– Докладывай, – командует она ему.
– Я лучше позднее приду. Это, наверно, какая-то ошибка.
– Никакой ошибки, поверь моему опыту.
– Но такого ведь просто не может быть.
– Не шалю, никого не трогаю, починяю примус, – начинаю нудить я. – Врываются, шумят, мешают работать…
– Опять бессмертная классика? – Анна с подозрением осматривает мой стол, пустой, кстати, в поисках загадочного примуса, – Гранит раскопал такое, что сам не верит. Во главе департамента общественного порядка стоит мафия. Правда, ловко устроились?
– Мафия?
– Ну да! Организованная преступность. Работают осторожно, не зарываются, поэтому все тихо. С мелкой преступностью успешно борются, а крупной как бы и нет. Если кто попался, меняют внешность и переводят на другую планету. Конкурентов отправляют угадай куда? На Зону.
– Януш Волдыевский – глава мафии?
– Януш Волдыевский – марионетка. За ним стоит Греб Камурава. Потомственный самурай по отцовской линии. У него даже кончик мизинца отрезан.
Убедительно. Если без мизинца, значит настоящий самурай. Надо подумать. Закон против мафии, стоящей на охране закона, бессилен. Надо обдумать все до деталей. Надо все очень тщательно обдумать.
– … из меня можно делать дурочку, а из него нельзя?
– Анна, у нас правовое общество, или…
– Или!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Уже давно не забивают на мясо настоящих животных. На заводах выращивают культуру говядины (коровье мясо, оленина, лосятина), свинины, слонины, баранины, китятины, медвежатины. А бедные дракончики лопают овощи и всякую синтетическую дрянь. Может, все пошло из-за того, что драконочки не могут кормить малышей грудью? Дракончики по природе искусственники. Лира попробовала один раз дать грудь Угольку. Малышке три дня от роду было. Потом неделю своего пацана из одной груди кормила.
Только забрезжила какая-то мысль, в комнату входит Анна, садится и печально смотрит на меня. Отодвигаю клавиатуру, поворачиваюсь к ней и вопросительно хлопаю глазами.
– Мастер, зачем ребенка портишь?
– Кто ребенок?
– Гранит. Ты его в самое дерьмо засунул. Это же для нас с Корой работа.
– Ах вот ты о чем… Гм… Я тебе рассказывал анекдот про записную книжку самого большого донжуана Парижа? Девушка по имени Анна Аарон там была записана под номером 48. На третьей странице алфавитного указателя.
– К чему эти байки?
Переключаю дисплей компьютера на настенный панорамный экран. Вызываю справочник «Драконы. Кто есть кто». На первой странице – Анна крупным планом.
– Понятно. Не хочешь высвечиваться раньше времени. Но все равно мог послать кого поопытней. Дориана, например.
– Дориан нужен Платану. Да не переживай ты за Гранита. Он парень молодой, напористый. Справится. Я его морально подготовил. Если от детей острые углы прятать, они так и останутся на всю жизнь детьми.
– Крокодил ты пернатый. Хоть бы посочувствовал пареньку.
– Мне бы кто посочувствовал. Третий день разбираюсь, понять не могу. Ты заметила, что молодые счастья не знают.
– Как это?
– Мяса не кушали.
Довольные энергетики вваливаются шумной толпой, тут же начинают кокетничать с Анной, рассыпают комплименты Коре. Кто-то дергает за хвост Уголька. Когда та вскрикивает и сердито оборачивается, сразу пять драконов выставляют вперед кулак с поднятым большим пальцем. Подмигиваю Угольку из-за их спин и навожу уши на среднего. Уголек выпускает когти и делает вид, что хочет прыгнуть на него.
– Карапет, только ты, поросенок крылатый мог догадаться дернуть бабушку за хвост.
Все смеются. Карапет на коленях умоляет простить его. Пытаюсь понять, чем вызвано такое нашествие. Ну конечно! Энергостанции! Не знаю, сколько штук успели починить, но достаточное количество, чтобы удовлетворить мои растущие потребности. Анна достает бокалы, откуда-то появляются фрукты. Кора (кто бы мог подумать!) произносит тост. Принимаем на грудь по первому наперстку (чуть меньше трех литров). Анна вытаскивает из своей комнаты старинный музыкальный синтезатор, берет несколько аккордов, переключает на гитару и выдает такое..! У меня даже уши краснеют. Правда, без слов. Одну мелодию. Оборачивается ко мне, подмигивает и переключается на всем известный репертуар. Уголек запевает и Анна подхватывает более низким голосом. Поют про уходящие вдаль корабли, про паруса, мачты до небес, заколдованных принцесс и королей. Голоса красиво переплетаются, и я тихо радуюсь. Но песня кончается. Принимаем на грудь вторую дозу, потом третью. Компания разбивается на группы по интересам. Анна, взяв меня за крыло, тянет в угол и объясняет, что я взял неправильную выборку. Выборка должна быть репрезитативной (так, кажется?) Это значит – из всех слоев населения, пропорционально их численности. А я отобрал только детей матерых космачей да биосферщиков. Они не то, что мяса не пробовали, они неба голубого не видели. Наконец-то понимаю, о чем идет речь и радуюсь, что я неправ. Принимаем еще одну дозу и пытаемся играть в четыре руки, все время меняясь. Получается не очень музыкально, зато очень весело. Под шумок отлавливаю Карапета и расспрашиваю.
– Что говорить! Сам увидишь. Хорошие генераторы сделали, в десять раз, в сто раз лучше старых! Вах! Большие камеры поставили, вдвое больше старых. Теперь ни один квант до стенок долететь не успеет. А раз не успеет, стенки холодными останутся, понимаешь! Десять тысяч станций починим, уже не страшно будет, что звезда взорвется. Надо будет, всю массу звезды в напряженность поля переведем.
– Молодцы. Но если что сорвется, шепните Платану. Он эту звезду через нуль-т по всему космосу мелкими кучками в неделю раскидает. Меня сейчас другое волнует. Если энергостанции заработают, шустрики могут опять энергию хапнуть.
– Почему нет! Конечно, могут.
– Предупредить надо хулиганов. Пусть станции модулируют уровень напряженности поля информационным сигналом. Самым простым, чтоб и ежику было понятно.
– Обязательно предупредим. В тот раз хотели, но не успели. В этот раз ограничение на мощность поставим. Хотят, не хотят, а сообщение прочитают.
– Скажите им, чтоб потребление нашей энергии тоже модулировали информационным сигналом.
– Ка-кая идея! Послушай, почему я не догадался. За такую идею надо выпить. Вах! Ка-кие идеи! Ка-кой вечер! Ка-кие женщины! Сто лет жизни за такой вечер отдать можно.
Ка-кой темперамент, – размышляю я. – Тридцать лет в Колхиде прожил, триста лет с а-кцентом говорит. Ка-рапет есть Ка-рапет.
Анна чуть ли не силой вталкивает Гранита в мой кабинет.
– Докладывай, – командует она ему.
– Я лучше позднее приду. Это, наверно, какая-то ошибка.
– Никакой ошибки, поверь моему опыту.
– Но такого ведь просто не может быть.
– Не шалю, никого не трогаю, починяю примус, – начинаю нудить я. – Врываются, шумят, мешают работать…
– Опять бессмертная классика? – Анна с подозрением осматривает мой стол, пустой, кстати, в поисках загадочного примуса, – Гранит раскопал такое, что сам не верит. Во главе департамента общественного порядка стоит мафия. Правда, ловко устроились?
– Мафия?
– Ну да! Организованная преступность. Работают осторожно, не зарываются, поэтому все тихо. С мелкой преступностью успешно борются, а крупной как бы и нет. Если кто попался, меняют внешность и переводят на другую планету. Конкурентов отправляют угадай куда? На Зону.
– Януш Волдыевский – глава мафии?
– Януш Волдыевский – марионетка. За ним стоит Греб Камурава. Потомственный самурай по отцовской линии. У него даже кончик мизинца отрезан.
Убедительно. Если без мизинца, значит настоящий самурай. Надо подумать. Закон против мафии, стоящей на охране закона, бессилен. Надо обдумать все до деталей. Надо все очень тщательно обдумать.
– … из меня можно делать дурочку, а из него нельзя?
– Анна, у нас правовое общество, или…
– Или!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49