— Или кто-то из другой фракции ИРА. Ведь у них есть разные фракции, верно?
— Конечно, редко можно увидеть протестанта с платком поверх лица, — сказал Билли. — Они обычно запихивают их в нагрудный карман. Нагрудные карманы...
— Господи, Киген.
— Чертовы протестанты, — бубнил Билли.
— Чертов Билли Киген, — сказал Скип. — Мэтт, нам лучше проводить эту задницу до дома.
— Чертово оружие, — продолжал Билли, неожиданно пошатнувшись. — Идешь, чтобы пропустить глоточек на ночь, а тут со всех сторон чертовы пушки. Ты носишь с собой пушку, Мэтт?
— Только не я, Билли.
— Правда? — Он оперся на мое плечо. — Но ты ведь коп.
— Был когда-то.
— Теперь — частный коп. Даже коп по найму — охранник в книжном магазине, что заставляет показывать свои сумки, — и тот имеет при себе пушку.
— Обычно это только показуха.
— Ты имеешь в виду, что в меня не выстрелят, если я буду выходить с последним изданием «Алой Буквы»? Ты должен был сказать мне это раньше, до того как я купил ее. Ты действительно не носишь с собой оружие?
— Еще одна иллюзия развеяна, — прокомментировал Скип.
— А как насчет твоего дружка-актера? — наседал Билли. — Маленький Бобби вооружен?
— Кто? Русландер?
— Он выстрелит тебе в спину, — сказал Билли.
— Если Русландер и носит оружие, то это только бутафория. Он стреляет холостыми.
— Выстрелит тебе в спину, — продолжал настаивать Билли. — Словно этот, Бобби Кид.
— Ты имеешь в виду Билли Кида.
— Кто ты такой, чтобы говорить мне, что я имею в виду? Так есть у него?
— Что у него есть?
— Пушка, что же еще? Разве мы не об этом говорим?
— Господи, Киген, не спрашивай меня, о чем мы говорим?
— Ты что, даже не врубился? Господи!
* * *
Билли Киген жил в высотке на 56-й улице рядом с 8-й авеню. Он выпрямился, когда мы дошли до его дома, и, здороваясь с привратником, выглядел достаточно трезвым.
— Мэтт, Скип, — попрощался он, — увидимся, ребята.
— Киген в порядке, — сказал мне Скип.
— Он хороший парень.
— Он не так пьян, как пытался казаться. Больше разыгрывал, прикалывался.
— Конечно.
— Знаешь, мы держим оружие за барной стойкой в «Мисс Китти». Меня уже обкрадывали там, где я работал до того, как мы с Джоном открыли этот бар. Я стоял за стойкой в кабаке на 2-й авеню в восьмидесятых, вошел парень, белый парень, ткнул мне в лицо ствол и забрал все деньги из кассы. Он еще и у посетителей забрал все деньги. Их было всего пять-шесть человек в это время, но он обобрал их всех. Кажется, даже забрал у них часы, насколько я помню. Классно все проделал.
— Звучит точно классно.
— Когда я геройствовал во Вьетнаме, в составе спецназа, мне никто и никогда не тыкал пушкой в морду. В тот момент я ничего не почувствовал, но потом разозлился. Понимаешь, о чем я? Я был в ярости. Выскочил на улицу, купил оружие, и с тех пор оно всегда было со мной, когда я работаю. В том кабаке и сейчас, в «Мисс Китти». Я по-прежнему думаю, что нам следовало назвать его «Подковы и Ручные Гранаты».
— А у тебя есть на него разрешение?
— На оружие? — Он помотал головой. — Оно не зарегистрировано. Когда работаешь в баре, не трудно узнать, где достать пушку Два дня я поспрашивал людей, а на третий день стал на сто долларов беднее. После открытия нас один раз обокрали. Тогда Джон работал. К оружию он даже не прикоснулся и отдал все, что было в кассе. Тот грабитель не тронул посетителей. Джон решил, что это был наркоман. А сам он об оружии даже не вспомнил, пока парень не исчез за дверью. Может, так, а может, он подумал и решил не устраивать стрельбу. Я, наверное, поступил бы так же, а может, и нет. Никогда нельзя сказать точно, пока это с тобой не случится, верно?
— Точно.
— Ты правда не носишь с собой пушку, с тех пор как ушел из полиции? Говорят, что к этой тяжести привыкаешь и чувствуешь себя без нее обнаженным.
— Это не обо мне. Я словно избавился от тяжелого бремени.
— О Боже, я слагаю со своей души тяжкий груз! И на душе полегчало?
— Вроде того.
— Да. А он ведь не имел в виду ничего конкретного, когда говорил о рикошете.
— Кто? А, Томми?
— Крутой Томми Тиллари. Придурковатый, но неплохой парень. Крутой Томми. Это все равно что называть большого парня Крохой. Уверен, что он ничего такого не имел в виду.
— Думаю, ты прав.
— Крутой Томми. Как-то его еще называют.
— Томми Телефон.
— Точно, Томми Телефон. Он продает всякое дерьмо по телефону. Не думал, что взрослые мужчины могут этим заниматься. Всегда считал, что это работа для домохозяек, зарабатывающих в среднем по тридцать пять центов в час.
— Думаю, это может быть выгодно.
— Очевидно. Ты видел его машину. Мы все видели его машину. Мы не смогли увидеть, как она открывает для него дверь, но мы видели машину. Мэтт, может, поднимешься и выпьем еще по одной, прежде чем наступит новый день? У меня есть скотч и бурбон, наверное, даже есть еда в холодильнике.
— Думаю, лучше я просто пойду домой, Скип. Но спасибо за приглашение.
— Я тебя понимаю. — Он вытащил сигарету.
Скип жил на Парк-Вандом; на другой стороне улицы двумя домами дальше находился мой отель. Он выбросил сигарету, и мы пожали друг другу руки. В квартале от нас прозвучали пять или шесть выстрелов.
— Господи, — сказал Скип. — Это оружейные выстрелы или полдюжины маленьких фейерверков? Ты можешь мне точно ответить?
— Нет.
— И я не могу. Скорее фейерверки, учитывая, какой скоро день. Или Моррисси поймали Фрэнка и Джесси, или я не знаю что. Сегодня ведь второе число, верно? Второе июля?
— По-моему, да.
— Что за лето, — сказал он.
Глава 2
Все это случилось давным-давно.
То было лето 1975 года, и если оглядываться на прошлое в целом, то в то время ничего особенно важного не случилось. Отставка Никсона произошла годом ранее, а наступающий год готовил предвыборную кампанию и различные политические акции, Олимпийские игры и двухсотлетнюю годовщину.
В Белом Доме тогда сидел Форд, его присутствие странным образом успокаивало и было чрезвычайно убедительным. Парень по имени Эйб Бим поселился в Грейси-Мэншн, хотя у меня никогда не было ощущения, что он действительно считал себя мэром Нью-Йорка, по крайней мере, не более, чем Джерри Форд верил в то, что он — президент Соединенных Штатов Америки.
Приблизительно в то же время Форд сократил финансирование города, мотивируя это финансовым кризисом, и заголовки «Ньюс» кричали: «Форд городу: Чтоб тебе сдохнуть!»
Я помню заголовки, но не могу припомнить, было ли это до, в течение или после лета. Я всегда читал заголовки. Редко пропускал «Ньюс», покупая ранний выпуск на обратном пути в отель ночью либо просматривая более поздний за завтраком. Время от времени я читал «Таймс»; если там был рассказ, то я покупал продолжение. И чаще да, чем нет, я покупал днем «Пост». Меня никогда особо не интересовали вопросы внешней и внутренней политики или что-либо кроме спорта и местного криминала, но хотя бы поверхностно я был в курсе того, что творилось в мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62