все равно не потребуется, там их явно больше двух. Во-вторых, есть вариант вывалиться из-за угла с перекатом и тут же открыть огонь. Если это чужие, то все замечательно. А вот если свои — то будет плохо. Расстояние, конечно, для «вальтера» великовато, но я всегда очень неплохо стрелял… Да, может получиться совсем нехорошо. Вот же дерьмо! На кой черт я так далеко отскочил от поворота? Испугался? Позже разберемся, если возникнет желание разбираться…
Выход один — ложиться на пузо и осторожно подползать к углу зала. А потом выглядывать, лежа на земле, и опять же — очень осторожно. Судя по всему, Ленуса они еще не заметили, иначе бы я услышал выстрелы и крики — затвор наш идеолог передернул сразу. С другой стороны, мало ли что могло произойти? Могли, например, напасть сзади. Мог дать осечку пистолет. Хотя слишком много допущений! Я все еще лихорадочно думаю, что мне предпринять при различном развитии событий, а сам уже подползаю к углу здания.
Теперь главное не паниковать. Да, я терпеть не могу в таких ситуациях оставаться один, но это отнюдь не означает, что я не в состоянии действовать самостоятельно, если это потребуется. А раз в состоянии, то сейчас нужно оценить обстановку. Спокойно, не нервничая… Черт! Если все будет нормально заставлю своих бездельников все дорожки языками вылизать! Как же асфальтовая крошка царапается-то, а ползти еще не менее полуметра… Или наоборот — велю битым стеклом посыпать! Чтобы ни одна зараза здесь не смогла на пузе проползти… Угол! Так, а теперь спокойно и медленно выглянуть. Одним левым глазом. Выглянуть секунды на полторы — этого мне вполне хватит, чтобы оценить обстановку…
Осторожно поднимаюсь и начинаю старательно отряхиваться, хотя прекрасно понимаю, что это ни к чему — футболку придется выбросить, а джинсы очень долго отстирывать…
У задней двери все-таки наши. Лица встревожены, но, похоже, все живы. Хотя нет — здесь всего трое дежурных и Ленус. А где же четвертый? Кстати, кто у нас сегодня дежурил? Проклятие! Никак не могу запомнить имена. А впрочем, не важно! Сейчас главное узнать, что же здесь произошло.
Еще раз рефлекторно пытаюсь отряхнуться, чертыхаюсь и выхожу из-за угла. Меня замечают сразу и машут рукой — подходи, мол, быстрее. Ну, это еще успеется. Сначала надо поставить на предохранитель пистолет и затолкать его в кобуру. И крайне недурственно надеть куртку — чтобы спрятать пистолет и порванную футболку. Ну, теперь я готов идти. Закуриваю и решительно направляюсь к нашим.
Судя по потерянным лицам мальчишек, они не знают, за что хвататься. Ленус озадачен, но не паникует. Или не показывает, что паникует. Ладно, сейчас разберемся со всем этим бардаком!
Бойцы нестройно здороваются и тут же начинают переминаться с ноги на ногу. Решительно загоняю их в помещение и запираю за собой дверь — нечего маячить на улице. Теперь бегло осмотреть помещение и по пути выслушать подробный отчет. Я все еще ничего не понимаю, меня разбудили ни свет ни заря, заставили бегать через весь Городок, я порвал футболку и изрядно перепачкал джинсы. Теперь я жажду объяснений! И пусть молятся: если меня эти объяснения не удовлетворят, я буду зверствовать! Причем так, что мало никому не покажется.
— Я слушаю, — бросаю в пространство фразу и жду. Несколько секунд ничего не происходит, а потом начинается форменный галдеж. Это меня абсолютно не устраивает.
— Отставить! — рявкаю я. — Говорить должен старший. Начинайте!
— Капрал Седус, господин командор! — Вперед выступает щупленький паренек. — Разрешите доложить…
Он запинается, замолкает и густо краснеет. Поможем ребенку.
— Докладывайте, капрал. Только как можно короче и так, чтобы я с первого раза уловил суть. Начали!
Капрал еще больше краснеет, хотя в такую возможность я бы не поверил, и начинает что-то бубнить себе под нос, как провинившийся школяр. Только этого мне и не хватало: я ничего не могу понять, а чувство вины не дает этому мальчишке все рассказать прямо и четко. Так я ничего не узнаю и за час.
— Хватит, — как можно спокойнее говорю я. — Кто-нибудь из вас может мне спокойно рассказать, что произошло и где, мать вашу за ногу, находится четвертый боец?
Один из мальчишек робко поднимает руку. Прямо как на уроке, когда учительница задает дурацкий вопрос из серии «дети, а кто знает…». Черт с ним, сойдет и так.
— Говори! Но как можно короче. Сможешь? Парень кивает и начинает рассказывать:
— В половине третьего ночи мы решили… это… Ну… Пива…
— Пива, значит, попить? — елейным голосом задаю я наводящий вопрос, хотя картинка и так уже начинает приобретать узнаваемые очертания форменного разгильдяйства.
— Нуда! — приободряется мальчишка. — А чего? Все пьют! А нам нельзя?
— Естественно, пьют. А дальше? — подталкиваю я сопляка к продолжению рассказа.
— Ну че? Пошли мы с Седусом. Он типа старший…
— Дальше. — Стараюсь, чтобы голос звучал как можно более слащаво.
— Пока мы ходили, оставили двери открытыми… Ну, чтобы не шуметь… А ребята у дверей должны были оставаться…
Мальчишка шморгает носом и воровато на меня смотрит. Искренне надеюсь, что на моем лице отражается только заинтересованность. Мне нужно узнать как можно больше, прежде чем принимать решение и начинать выдавать заслуженные «подарки». Пока я вижу только одно нарушение — самовольно покинули пост. Черт бы побрал урода Ромуса! Если бы у нас был нормальный устав — ничего бы этого не было!
Хорошо, но ведь было еще что-то? Иначе у Ленуса не зазвонил бы среди ночи телефон, а я бы не бегал с пистолетом по утреннему Городку. Мне очень интересно, что именно произошло, но торопить нельзя. Хотя бы по той причине, что они сразу же почувствуют неладное и замкнутся. Значит, надо спокойно, с благожелательной улыбкой, продолжать слушать, иногда проявляя заинтересованность и подстегивая заинтересованными, так сказать, междометиями. Ничего не поделаешь — работа у меня такая.
— Ну и?.. — Я проявляю нетерпение. — Двери открыты, но у дверей двое бойцов. Так что произошло? Вы пиво разбить умудрились?
Заулыбались, дурачки! Расслабились… Это хорошо. Теперь я из них все выжму: и чего не хотели расскажут. Ну вот, так и есть — ободренный моей реакцией мальчишка продолжает:
— Не, пиво не разбили! Та эта… Как вернулись — а в коридоре… Ну, здесь… Уже двое.
Запнулся и воровато на меня посмотрел. Интересно, а какой он ожидает реакции? Если прямо сейчас что-нибудь не ляпнуть, то замкнется. Что же делать?
— Девки? — неожиданно вступает в разговор Ленус, которого эта ситуация явно забавляет. Штафирка.
— Не, не девки. — Мальчишка невольно улыбается. — Этот… ну… ну которого нам из городской организации командиром ставили… И с ним другой…
Ничего не понимаю!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Выход один — ложиться на пузо и осторожно подползать к углу зала. А потом выглядывать, лежа на земле, и опять же — очень осторожно. Судя по всему, Ленуса они еще не заметили, иначе бы я услышал выстрелы и крики — затвор наш идеолог передернул сразу. С другой стороны, мало ли что могло произойти? Могли, например, напасть сзади. Мог дать осечку пистолет. Хотя слишком много допущений! Я все еще лихорадочно думаю, что мне предпринять при различном развитии событий, а сам уже подползаю к углу здания.
Теперь главное не паниковать. Да, я терпеть не могу в таких ситуациях оставаться один, но это отнюдь не означает, что я не в состоянии действовать самостоятельно, если это потребуется. А раз в состоянии, то сейчас нужно оценить обстановку. Спокойно, не нервничая… Черт! Если все будет нормально заставлю своих бездельников все дорожки языками вылизать! Как же асфальтовая крошка царапается-то, а ползти еще не менее полуметра… Или наоборот — велю битым стеклом посыпать! Чтобы ни одна зараза здесь не смогла на пузе проползти… Угол! Так, а теперь спокойно и медленно выглянуть. Одним левым глазом. Выглянуть секунды на полторы — этого мне вполне хватит, чтобы оценить обстановку…
Осторожно поднимаюсь и начинаю старательно отряхиваться, хотя прекрасно понимаю, что это ни к чему — футболку придется выбросить, а джинсы очень долго отстирывать…
У задней двери все-таки наши. Лица встревожены, но, похоже, все живы. Хотя нет — здесь всего трое дежурных и Ленус. А где же четвертый? Кстати, кто у нас сегодня дежурил? Проклятие! Никак не могу запомнить имена. А впрочем, не важно! Сейчас главное узнать, что же здесь произошло.
Еще раз рефлекторно пытаюсь отряхнуться, чертыхаюсь и выхожу из-за угла. Меня замечают сразу и машут рукой — подходи, мол, быстрее. Ну, это еще успеется. Сначала надо поставить на предохранитель пистолет и затолкать его в кобуру. И крайне недурственно надеть куртку — чтобы спрятать пистолет и порванную футболку. Ну, теперь я готов идти. Закуриваю и решительно направляюсь к нашим.
Судя по потерянным лицам мальчишек, они не знают, за что хвататься. Ленус озадачен, но не паникует. Или не показывает, что паникует. Ладно, сейчас разберемся со всем этим бардаком!
Бойцы нестройно здороваются и тут же начинают переминаться с ноги на ногу. Решительно загоняю их в помещение и запираю за собой дверь — нечего маячить на улице. Теперь бегло осмотреть помещение и по пути выслушать подробный отчет. Я все еще ничего не понимаю, меня разбудили ни свет ни заря, заставили бегать через весь Городок, я порвал футболку и изрядно перепачкал джинсы. Теперь я жажду объяснений! И пусть молятся: если меня эти объяснения не удовлетворят, я буду зверствовать! Причем так, что мало никому не покажется.
— Я слушаю, — бросаю в пространство фразу и жду. Несколько секунд ничего не происходит, а потом начинается форменный галдеж. Это меня абсолютно не устраивает.
— Отставить! — рявкаю я. — Говорить должен старший. Начинайте!
— Капрал Седус, господин командор! — Вперед выступает щупленький паренек. — Разрешите доложить…
Он запинается, замолкает и густо краснеет. Поможем ребенку.
— Докладывайте, капрал. Только как можно короче и так, чтобы я с первого раза уловил суть. Начали!
Капрал еще больше краснеет, хотя в такую возможность я бы не поверил, и начинает что-то бубнить себе под нос, как провинившийся школяр. Только этого мне и не хватало: я ничего не могу понять, а чувство вины не дает этому мальчишке все рассказать прямо и четко. Так я ничего не узнаю и за час.
— Хватит, — как можно спокойнее говорю я. — Кто-нибудь из вас может мне спокойно рассказать, что произошло и где, мать вашу за ногу, находится четвертый боец?
Один из мальчишек робко поднимает руку. Прямо как на уроке, когда учительница задает дурацкий вопрос из серии «дети, а кто знает…». Черт с ним, сойдет и так.
— Говори! Но как можно короче. Сможешь? Парень кивает и начинает рассказывать:
— В половине третьего ночи мы решили… это… Ну… Пива…
— Пива, значит, попить? — елейным голосом задаю я наводящий вопрос, хотя картинка и так уже начинает приобретать узнаваемые очертания форменного разгильдяйства.
— Нуда! — приободряется мальчишка. — А чего? Все пьют! А нам нельзя?
— Естественно, пьют. А дальше? — подталкиваю я сопляка к продолжению рассказа.
— Ну че? Пошли мы с Седусом. Он типа старший…
— Дальше. — Стараюсь, чтобы голос звучал как можно более слащаво.
— Пока мы ходили, оставили двери открытыми… Ну, чтобы не шуметь… А ребята у дверей должны были оставаться…
Мальчишка шморгает носом и воровато на меня смотрит. Искренне надеюсь, что на моем лице отражается только заинтересованность. Мне нужно узнать как можно больше, прежде чем принимать решение и начинать выдавать заслуженные «подарки». Пока я вижу только одно нарушение — самовольно покинули пост. Черт бы побрал урода Ромуса! Если бы у нас был нормальный устав — ничего бы этого не было!
Хорошо, но ведь было еще что-то? Иначе у Ленуса не зазвонил бы среди ночи телефон, а я бы не бегал с пистолетом по утреннему Городку. Мне очень интересно, что именно произошло, но торопить нельзя. Хотя бы по той причине, что они сразу же почувствуют неладное и замкнутся. Значит, надо спокойно, с благожелательной улыбкой, продолжать слушать, иногда проявляя заинтересованность и подстегивая заинтересованными, так сказать, междометиями. Ничего не поделаешь — работа у меня такая.
— Ну и?.. — Я проявляю нетерпение. — Двери открыты, но у дверей двое бойцов. Так что произошло? Вы пиво разбить умудрились?
Заулыбались, дурачки! Расслабились… Это хорошо. Теперь я из них все выжму: и чего не хотели расскажут. Ну вот, так и есть — ободренный моей реакцией мальчишка продолжает:
— Не, пиво не разбили! Та эта… Как вернулись — а в коридоре… Ну, здесь… Уже двое.
Запнулся и воровато на меня посмотрел. Интересно, а какой он ожидает реакции? Если прямо сейчас что-нибудь не ляпнуть, то замкнется. Что же делать?
— Девки? — неожиданно вступает в разговор Ленус, которого эта ситуация явно забавляет. Штафирка.
— Не, не девки. — Мальчишка невольно улыбается. — Этот… ну… ну которого нам из городской организации командиром ставили… И с ним другой…
Ничего не понимаю!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90