— Чем вы хотели бы заняться?
— Мне хочется поговорить с вами! — откровенно ответила Виола.
И тут же торопливо добавила, испугавшись, что ведет себя слишком настойчиво:
— Впрочем, если вы не расположены играть в бридж, конечно…
— Я с удовольствием сделаю так, как вы хотите, — галантно ответил Рейберн.
Увидев, как радостно заблестели глаза Виолы, он подумал, что любому мужчине было бы лестно сознавать, что он тому причиной.
«А что, если она в меня влюбится по-настоящему? Это бы очень осложнило все дело», — молнией промелькнуло у него в голове. Но Рейберн тут же успокоил себя — зачем заранее расстраиваться? Об этом можно будет подумать позднее — если, конечно, такая проблема и в самом деле возникнет.
— Может быть, пойдем посмотрим картины, что висят в соседней комнате? — предложил он.
— А я и не знала, что там есть картины, — простодушно призналась Виола.
— Ну как же так! Быть в гостях у графа Кроксдейла и не увидеть его знаменитой коллекции живописи — это никуда не годится. Стыдитесь! — шутливо поддразнил ее Рейберн.
Тогда, разумеется, мне обязательно надо ее посмотреть, — с готовностью отозвалась Виола. — Но только вы должны стать моим экскурсоводом. К сожалению, я слабо разбираюсь в живописи хотя искусство очень интересует меня…
Рейберн протянул ей руку, чтобы помочь подняться, и в этот момент рядом с ним возник граф.
— Моя сестра очень просит вас, Лайл, быть ее партнером в партии в бридж, — сказал он. — Как вы знаете, она играет лучше всех в нашей семье и считает таким же выдающимся игроком вас.
— Леди Эмили, безусловно, мне льстит — улыбнулся Рейберн, понимая, какие цели преследует хозяин дома. — Кроме того, я уже обещал Виоле показать ваши знаменитые картины так что не будете ли вы так любезны передать вашей сестре мои извинения?
— А вот показать свою коллекцию картин больше приличествует мне как ее хозяину, — возразил граф. — Жаль, что я сам не додумался до этого раньше! Надеюсь, вы простите? — добавил он, обращаясь к Виоле.
— Но мы можем пойти и все вместе, — предложил компромисс Рейберн. — В глубине души я считаю себя знатоком искусства, а ваша коллекция, как я уже имел удовольствие сообщить Виоле, славится на всю страну!
Граф поморщился.
— Мне кажется, было бы жестоко оставлять мою сестру без партнера! — продолжал настаивать он.
Рейберн понял, что его загнали в угол, откуда не так просто было выбраться.
В самом деле, не устраивать же публичную сцену! Оставалось только надеяться, что у Виолы хватит сообразительности придумать какой-нибудь благовидный предлог — например, сказать, что она устала и раздумала смотреть картины.
Но стоило Рейберну отойти, как Виола оказалась не в силах противостоять натиску графа. Взяв девушку за руку, он повел ее в галерею, непосредственно примыкавшую к гостиной, где накануне играли в карты король и миссис Кеппел.
— Все картины, которые висят в этой комнате, — начал граф, — принадлежат кисти голландских живописцев. Я горжусь тем, что у меня есть изумительные работы Кейпа и ван дер Хейдена. А на прошлой неделе мне посчастливилось купить картину, прекраснее которой я в жизни не видел!
С этими словами он закрыл дверь, а Виола, предвкушая удовольствие, подошла взглянуть поближе на знаменитые шедевры. Все они были размещены на стенах весьма искусно и великолепно освещены.
— Я люблю творения голландцев, — сказала она.
— А я люблю вас, дорогая Виола! — страстно произнес граф. — Вы прекраснее любой картины в моей коллекции, и я, как и раньше, — даже сильнее, чем раньше! — хочу, чтобы вы принадлежали мне!..
— Вы не должны так говорить…
— Вы не можете помешать мне высказать свои чувства, — возразил граф. — А что касается вас, Виола, то я чувствую себя так, будто у меня украли бесценное сокровище, сокровище, которое я уже начал считать своим…
Он хотел подойти поближе, но Виола в испуге отпрянула.
Поспешно отвернувшись, она попыталась сосредоточить свое внимание на картине, но поняла, что не может, — слишком сильно колотилось от страха ее сердце.
— Позвольте мне показать вам и другие мои приобретения — может быть, они больше придутся вам по вкусу, — предложил граф.
Виола обрадовалась — значит, он больше не будет стоять так близко! — и, ничего не подозревая, последовала за графом через картинную галерею в следующую гостиную.
Эта комната была отделана в голубовато-серебристых тонах, а картины, украшавшие ее стены, принадлежали кисти французских мастеров — прекрасный пейзаж кисти Буше и несколько великолепных работ Фрагонара. Виола пожалела, что с нею нет Рейберна, — он наверняка получил бы большое удовольствие.
Но когда граф закрыл дверь и в эту комнату, Виола поняла — увы, слишком поздно! — что ей не следовало заходить сюда.
В галерее ее отделяла от Рейберна всего одна дверь, и если бы она закричала, он бы наверняка ее услышал. Здесь же, в этой уединенной комнатке, удаленной от большой гостиной, которой явно очень редко пользовались, надежды на спасение было мало…
Виола, занервничав, ускорила шаг и таким образом оказалась даже дальше от двери, чем граф.
— Вы прекраснее любой из моих картин, — хрипло произнес он.
От его тона Виоле стало не по себе. Страх снова овладел ею.
— По-моему, нам пора возвращаться, — пролепетала она, запинаясь. — Рейберн наверняка не захочет…
— Меня не интересует, чего захочет или не захочет Рейберн, — меня интересуете только вы! Послушайте, Виола…
Она не шевельнулась, даже не повернула головы.
— Посмотрите на меня, — попросил граф, — я хочу видеть ваше лицо!
Виола решила, что не пристало ей, взрослой девушке, отворачиваться, словно капризному ребенку, и она, хоть и с опаской, взглянула в глаза графу.
Однако выражение его лица заставило ее содрогнуться.
— Вы должны принадлежать мне! — страстно произнес граф. — Я давно собирался сделать вас своей женой, а Рейберну вы и не нужны вовсе! Он просто хочет использовать вас, чтобы улизнуть от коготков Элоизы Давенпорт, — ведь теперь, когда ее муж умер, красавица-вдова наверняка захочет, чтобы Рейберн на ней женился!..
Он произносил слова резко, почти грубо. Заметив, что Виола удивлена его словами, граф Кроксдейл продолжал:
— Знайте же, что Лайл сделал вам предложение лишь затем, чтобы ускользнуть от выполнения своих обязательств перед женщиной, с которой он, как вы, вероятно, выразились бы, «жил в грехе» в течение последних шести месяцев. Вы не нужны ему, Виола, и он не любит вас так, как люблю я!..
Приблизившись к ней, он настойчиво добавил:
— Выходите за меня замуж, дорогая Виола, и я сделаю вас счастливой! Со мной вы познаете настоящую любовь! Разве этот молодой повеса Лайл что-нибудь в ней понимает?
Буквально выкрикнув последние слова, граф схватил Виолу в объятия и попытался поцеловать в губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45