Он повернул голову и понял, что забыл рубашку, камзол и жилет – в общем, те вещи, которые он снял перед тем, как плыть на корабль.
Посмеиваясь над своей забывчивостью, он вернулся и добавил эти вещи к своему свертку. Вовсю светило солнце. Он чувствовал, как высыхает его мокрая спина, пока он с трудом взбирался на холм, где располагалась деревня.
Она состояла из небольшого количества домов, из которых тот, где он пришел в себя, оказался самым внушительным. Он поднялся на крыльцо и открыл дверь кухни.
Паолина Мэнсфилд стояла около стола, который был накрыт для завтрака. Увидев, что он вошел, она поспешила к нему.
– Ну, что вы нашли? – спросила она.
Она была одета, но ее волосы были не уложены и струились локонами по спине, доходя ей до талии. Она была очень бледной, а глаза казались несоразмерно большими на ее тонком овальном личике. Прежде чем он ответил, ему пришло в голову, что ему никогда еще не доводилось видеть более красивой девушки.
– Больше никому не удалось спастись, – ответил он.
Сэр Харвей направился к лестнице, ведущей наверх.
Она поспешила за ним.
– Вы абсолютно уверены в этом?
– Все, что еще оставалось от корабля, теперь находится на дне моря, – сказал он.
Он увидел, как при этих словах надежда, светившаяся в ее глазах, исчезла, и понял, что выразился слишком прямолинейно.
– Никто из них не страдал, – добавил он. – Те, кто были в своих каютах, умерли мгновенно – слишком силен был напор воды, а тех, кто был на палубе, наверное, смыло волнами.
Она закрыла ладонями лицо.
– Это слишком ужасно, чтобы думать об этом, – прошептала она. – Несчастные люди.
Сэр Харвей остановился на лестнице и сказал:
– Вы должны быть счастливы, что остались в живых. У вас, в отличие от них, есть будущее.
Паолина отняла руки от лица и посмотрела на него.
– Да, но какое будущее? – с горечью в голосе спросила она.
Он снова окинул взглядом золотую копну волос, посмотрел в глубь огромных глаз и на полные, яркие губы.
– При вашей красоте, – сказал он, – оно может быть только прекрасным.
Она нетерпеливо отмахнулась, как будто комплимент был ей неприятен.
– Вы не поняли меня, – холодно ответила она и вышла в открытую дверь.
Он постоял немного, колеблясь, и поднялся на второй этаж. Захлопнув за собой дверь, он попытался запереть ее, но замка не было, только щеколда.
Швырнув мокрую одежду на пол, он достал бархатную шкатулку и некоторое время смотрел на нее со странным выражением на лице. Затем он огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было открыть ее. На столе все еще лежал нож рядом с куском хлеба. Воспользовавшись им, он ловко взломал замок.
Он открыл шкатулку и удивленно присвистнул. Внутри лежали ожерелья, броши, серьги, кольца, сплошь усыпанные бриллиантами, изумрудами и изумительными темными сапфирами. И все эти сокровища сверкали в маленькой шкатулке, заполненной морской водой.
Сэр Харвей, налюбовавшись вдоволь драгоценностями, медленно достал из кармана три нити жемчуга, снятого с той мертвой женщины. Все жемчужины были безупречны и, согреваемые теплом его руки, казалось, излучали волшебный свет.
Аккуратно вылив воду из шкатулки, он положил жемчуг поверх всего этого великолепия и закрыл крышку. Спрятав шкатулку под матрас, он скинул свои мокрые панталоны, завернулся в простыню и, открыв дверь комнаты, прокричал:
– Синьора, синьора!
Он заметил, что снизу, из кухни, на него смотрит Паолина Мэнсфилд, но не подал вида и снова закричал:
– Синьора!
На этот раз жена рыбака прибежала со двора, где она ощипывала курицу.
– Что такое, синьор? – спросила она.
– Мои панталоны нужно снова высушить, – сказал он. – И другие вещи тоже. И желательно побыстрее, так как я голоден, а я не привык сидеть за столом без одежды.
Она засмеялась и ответила:
– Сейчас будет сделано, синьор. Не волнуйтесь, ваша одежда будет сухой через несколько минут.
С этими словами она поспешила вниз. Сэр Харвей закрыл за ней дверь и лег на кровать, положив руки под голову. Он чувствовал шкатулку у себя под спиной, что было достаточно неудобно, но он не обращал на это внимания. Он улыбался, так как его будущее теперь выглядело несколько в ином свете, нежели сегодня утром.
Внизу Паолина помогала хозяйке дома развесить одежду у огня. Они обе были порядком удивлены состоянием панталон, в которых сэр Харвей недавно плавал на корабль. Дырки на коленях и оторванные пряжки создавали впечатление, что пользы от этих панталон будет немного.
Зато пара камзолов, спасенных с корабля, были целы. Они были сделаны из очень хорошего материала, который не пострадал от соленой воды. К тому же все пуговицы из отборного жемчуга оказались на месте, так же как и вышивка на карманах и обшлагах рукавов.
– Синьор, наверное, очень богат, – сказала жена рыбака с благоговением. – У него одежда дворянина.
– А он и есть дворянин, – подтвердила Паолина.
– А я обращалась к нему синьор, вместо ваша милость. Но кто же знал? Все мужчины, которые едва не утонули, выглядят примерно одинаково, – сказала женщина.
– Это точно, – согласилась Паолина. – И женщины, я думаю, тоже.
– Только не такие красавицы, как вы, – с улыбкой сказала итальянка. – Когда Гаспаро принес вас, я подумала, что ангел спустился в наш дом.
– Ах, боже мой! – воскликнула Паолина.. – Я всего лишь женщина, такая же, как и вы. Хотела бы я быть ангелом. Тогда бы у меня не было ни забот, ни хлопот.
– Погодите, пока его милость поест, и тогда вы обсудите с ним все проблемы. Но послушайте совета, дождитесь лучше конца обеда. Голодный мужчина не лучший собеседник.
Паолина засмеялась.
– Ваша правда, – сказала она.
– А сейчас, синьорина, если вы посмотрите за вещами, я тем временем могла бы закончить с цыпленком, а то он никогда не будет готов.
– Хорошо, – сказала Паолина. – Когда они высохнут, я отнесу их наверх.
Женщина тут же ушла, а Паолина принялась перевертывать одежду, подставляя к огню самые мокрые места. Все высохло достаточно быстро. Огонь был сильным, а ткань тонкой, поэтому скоро Паолина смогла собрать вещи. Она перекинула их через руку и поднялась наверх.
Девушка постучала в дверь. Никто не ответил, и она уже решила, что сэр Харвей, должно быть, спит, но тут из-за двери донеслось:
– В чем дело?
– Я принесла вашу одежду, – ответила Паолина.
Она слышала, как он встал с постели и ходил по комнате, прежде чем открыть дверь. Он был одет в рубашку, жилет и простыню и выглядел в таком наряде довольно комично. Несмотря на это, она сделала серьезное лицо и, опустив глаза, подала ему одежду.
– Спасибо, – сказал он. – Жаль, что у меня нет чулок, но зато я раздобыл пару ботинок.
– Мне повезло больше, – ответила на это Паолина. – Моя одежда почти полностью уцелела.
Она попыталась расправить складки на платье, пока говорила, и он заметил, что она одета как человек с хорошим вкусом, но тощим кошельком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Посмеиваясь над своей забывчивостью, он вернулся и добавил эти вещи к своему свертку. Вовсю светило солнце. Он чувствовал, как высыхает его мокрая спина, пока он с трудом взбирался на холм, где располагалась деревня.
Она состояла из небольшого количества домов, из которых тот, где он пришел в себя, оказался самым внушительным. Он поднялся на крыльцо и открыл дверь кухни.
Паолина Мэнсфилд стояла около стола, который был накрыт для завтрака. Увидев, что он вошел, она поспешила к нему.
– Ну, что вы нашли? – спросила она.
Она была одета, но ее волосы были не уложены и струились локонами по спине, доходя ей до талии. Она была очень бледной, а глаза казались несоразмерно большими на ее тонком овальном личике. Прежде чем он ответил, ему пришло в голову, что ему никогда еще не доводилось видеть более красивой девушки.
– Больше никому не удалось спастись, – ответил он.
Сэр Харвей направился к лестнице, ведущей наверх.
Она поспешила за ним.
– Вы абсолютно уверены в этом?
– Все, что еще оставалось от корабля, теперь находится на дне моря, – сказал он.
Он увидел, как при этих словах надежда, светившаяся в ее глазах, исчезла, и понял, что выразился слишком прямолинейно.
– Никто из них не страдал, – добавил он. – Те, кто были в своих каютах, умерли мгновенно – слишком силен был напор воды, а тех, кто был на палубе, наверное, смыло волнами.
Она закрыла ладонями лицо.
– Это слишком ужасно, чтобы думать об этом, – прошептала она. – Несчастные люди.
Сэр Харвей остановился на лестнице и сказал:
– Вы должны быть счастливы, что остались в живых. У вас, в отличие от них, есть будущее.
Паолина отняла руки от лица и посмотрела на него.
– Да, но какое будущее? – с горечью в голосе спросила она.
Он снова окинул взглядом золотую копну волос, посмотрел в глубь огромных глаз и на полные, яркие губы.
– При вашей красоте, – сказал он, – оно может быть только прекрасным.
Она нетерпеливо отмахнулась, как будто комплимент был ей неприятен.
– Вы не поняли меня, – холодно ответила она и вышла в открытую дверь.
Он постоял немного, колеблясь, и поднялся на второй этаж. Захлопнув за собой дверь, он попытался запереть ее, но замка не было, только щеколда.
Швырнув мокрую одежду на пол, он достал бархатную шкатулку и некоторое время смотрел на нее со странным выражением на лице. Затем он огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было открыть ее. На столе все еще лежал нож рядом с куском хлеба. Воспользовавшись им, он ловко взломал замок.
Он открыл шкатулку и удивленно присвистнул. Внутри лежали ожерелья, броши, серьги, кольца, сплошь усыпанные бриллиантами, изумрудами и изумительными темными сапфирами. И все эти сокровища сверкали в маленькой шкатулке, заполненной морской водой.
Сэр Харвей, налюбовавшись вдоволь драгоценностями, медленно достал из кармана три нити жемчуга, снятого с той мертвой женщины. Все жемчужины были безупречны и, согреваемые теплом его руки, казалось, излучали волшебный свет.
Аккуратно вылив воду из шкатулки, он положил жемчуг поверх всего этого великолепия и закрыл крышку. Спрятав шкатулку под матрас, он скинул свои мокрые панталоны, завернулся в простыню и, открыв дверь комнаты, прокричал:
– Синьора, синьора!
Он заметил, что снизу, из кухни, на него смотрит Паолина Мэнсфилд, но не подал вида и снова закричал:
– Синьора!
На этот раз жена рыбака прибежала со двора, где она ощипывала курицу.
– Что такое, синьор? – спросила она.
– Мои панталоны нужно снова высушить, – сказал он. – И другие вещи тоже. И желательно побыстрее, так как я голоден, а я не привык сидеть за столом без одежды.
Она засмеялась и ответила:
– Сейчас будет сделано, синьор. Не волнуйтесь, ваша одежда будет сухой через несколько минут.
С этими словами она поспешила вниз. Сэр Харвей закрыл за ней дверь и лег на кровать, положив руки под голову. Он чувствовал шкатулку у себя под спиной, что было достаточно неудобно, но он не обращал на это внимания. Он улыбался, так как его будущее теперь выглядело несколько в ином свете, нежели сегодня утром.
Внизу Паолина помогала хозяйке дома развесить одежду у огня. Они обе были порядком удивлены состоянием панталон, в которых сэр Харвей недавно плавал на корабль. Дырки на коленях и оторванные пряжки создавали впечатление, что пользы от этих панталон будет немного.
Зато пара камзолов, спасенных с корабля, были целы. Они были сделаны из очень хорошего материала, который не пострадал от соленой воды. К тому же все пуговицы из отборного жемчуга оказались на месте, так же как и вышивка на карманах и обшлагах рукавов.
– Синьор, наверное, очень богат, – сказала жена рыбака с благоговением. – У него одежда дворянина.
– А он и есть дворянин, – подтвердила Паолина.
– А я обращалась к нему синьор, вместо ваша милость. Но кто же знал? Все мужчины, которые едва не утонули, выглядят примерно одинаково, – сказала женщина.
– Это точно, – согласилась Паолина. – И женщины, я думаю, тоже.
– Только не такие красавицы, как вы, – с улыбкой сказала итальянка. – Когда Гаспаро принес вас, я подумала, что ангел спустился в наш дом.
– Ах, боже мой! – воскликнула Паолина.. – Я всего лишь женщина, такая же, как и вы. Хотела бы я быть ангелом. Тогда бы у меня не было ни забот, ни хлопот.
– Погодите, пока его милость поест, и тогда вы обсудите с ним все проблемы. Но послушайте совета, дождитесь лучше конца обеда. Голодный мужчина не лучший собеседник.
Паолина засмеялась.
– Ваша правда, – сказала она.
– А сейчас, синьорина, если вы посмотрите за вещами, я тем временем могла бы закончить с цыпленком, а то он никогда не будет готов.
– Хорошо, – сказала Паолина. – Когда они высохнут, я отнесу их наверх.
Женщина тут же ушла, а Паолина принялась перевертывать одежду, подставляя к огню самые мокрые места. Все высохло достаточно быстро. Огонь был сильным, а ткань тонкой, поэтому скоро Паолина смогла собрать вещи. Она перекинула их через руку и поднялась наверх.
Девушка постучала в дверь. Никто не ответил, и она уже решила, что сэр Харвей, должно быть, спит, но тут из-за двери донеслось:
– В чем дело?
– Я принесла вашу одежду, – ответила Паолина.
Она слышала, как он встал с постели и ходил по комнате, прежде чем открыть дверь. Он был одет в рубашку, жилет и простыню и выглядел в таком наряде довольно комично. Несмотря на это, она сделала серьезное лицо и, опустив глаза, подала ему одежду.
– Спасибо, – сказал он. – Жаль, что у меня нет чулок, но зато я раздобыл пару ботинок.
– Мне повезло больше, – ответила на это Паолина. – Моя одежда почти полностью уцелела.
Она попыталась расправить складки на платье, пока говорила, и он заметил, что она одета как человек с хорошим вкусом, но тощим кошельком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70