Он предпочитает сам выбрать удобное время и пойти непосредственно в Министерство иностранных дел, чтобы все объяснить так, как он считает нужным.
Немного помолчав, Энтони пояснил:
— Ему еще не исполнилось пятнадцати, когда его родители были интернированы, и неудивительно, что теперь ему в Англии все кажется незнакомым.
Мариста всегда отличалась проницательностью и, кроме того, слишком хорошо знала брата, чтобы не уловить в его голосе нотки беспокойства, и поняла: он тревожится о том же, о чем и она.
— Ты точно.., уверен, что он.., сказал тебе правду?
— Конечно, — отрезал Энтони. — А почему это должно быть не так?
— У тебя будут большие неприятности, если окажется, что он.., шпион.
Энтони слегка побледнел, и она поспешно сказала:
— Ладно, иди переодевайся. Расскажешь мне все, когда выспишься.
— Ты права, — согласился брат. — Просто я не хотел, чтобы ты испугалась, увидев в доме незнакомого мужчину.
— Ханне надо будет сказать, что это наш друг, которому негде переночевать, — задумчиво произнесла Мариста. — Она не обрадуется, что ей придется кормить лишнего человека.
— Об этом можешь не волноваться.
Энтони достал из кармана и бросил на кровать три золотые монеты.
Мариста потрясение уставилась на них.
— Соверены? Ты получил их во Франции?
— Ты знаешь, сколько заплатил мне Толмарш за то, что я согласился его перевезти?
— Сколько?
— Сто фунтов!
Мариста заулыбалась, приняв это за шутку, но, когда увидела, что он абсолютно серьезен, воскликнула:
— —Сто фунтов! Но откуда у него так много денег?
— Он уже отчаялся убежать. По его словам, он пытался сесть на другие лодки, но все были настолько забиты грузом, что для него не оставалось места.
— Все равно не могу понять, зачем ему понадобилось столько платить!
— Я же сказал тебе, он был в отчаянии! — Энтони помолчал. — Мне пришлось снять два бочонка с бренди и два тюка с табаком, поэтому я дал матросам двадцать пять фунтов. Впрочем, у меня осталось еще семьдесят пять!
— О Энтони, мне просто не верится!
— Я дам Ханне и вам с Летти по десятке, а остальное потрачу на себя. Кроме того, я еще получу свою долю выручки, когда груз будет продан.
— Учитывая, как ты рисковал, ты заслужил эти деньги, — сказала Мариста. — Однако.., пусть это будет в последний раз, Энтони. Пожалуйста, обещай мне!
Он колебался, и она повторила:
— Прошу тебя, Энтони!
— Я постараюсь, чтобы это было в последний раз, — уступил он наконец. — Но я хочу поехать в Лондон.
Леди Дэшфорд попросила меня быть ее кавалером на балу в среду.
— Какая леди?
Мариста, напрочь забывшись, выкрикнула это во весь голос, и Энтони приложил палец к губам.
— Тише! Не дай Бог, Летти проснется.
— Ты сказал, леди Дэшфорд попросила тебя быть ее кавалером?
— Она красива и обаятельна.
— Но.., если она жена лорда Дэшфорда… Я и не подозревала, что он.., женат!
— Да, она замужем за Дэшфордом, — кивнул Энтони. — Это его второй брак, и, по ее словам, родственники заставили ее выйти за него, потому что он очень богат.
— Но… Энтони… — пыталась образумить его Мариста, однако брат не слушал ее.
— К счастью, — продолжал он, — Дэшфорд не возражает против ее романов, если они не мешают его отношениям с другими женщинами. Она мне нравится, и я хочу поехать в Лондон.
На мгновение Мариста оцепенела, не в состоянии двигаться, думать и говорить.
Пока она пыталась найти слова, способные убедить брата, он улыбнулся ей и, оставляя на ковре мокрые Следы, прошел к двери.
Оставшись одна, Мариста рухнула на кровать.
В голове у нее все перемешалось, и она никак не могла найти выход из лабиринта, в котором так неожиданно оказалась по милости брата.
Во-первых, Энтони привел в дом незнакомца, заплатившего астрономическую сумму, чтобы пробраться в Англию.
Во-вторых, обнаружилось, что лорд Дэшфорд женат и Энтони увлекся его женой.
«Можно ли хотя бы вообразить нечто подобное?» — вопрошала она себя.
Мариста была потрясена тем, что лорд Дэшфорд преследовал ее с такой беспрецедентной настойчивостью, в то время как его жена была вместе с ним в замке.
Потом она рассудила, что именно такого поведения и следовало ожидать от друзей графа.
Однако сейчас, когда их омерзительная развращенность коснулась лично ее и Энтони, Мариста чувствовала себя не только шокированной, но и оскорбленной.
И вновь она принялась во всем винить графа.
Ну почему, почему он не представил Энтони какой-нибудь симпатичной юной девице?
Впрочем, она знала ответ на этот вопрос — он был весьма прост: вряд ли незамужние девушки согласились бы остаться в замке у графа, а кроме того, он явно предпочитал общество своих ровесников и их жен, таких же безнравственных, как он сам.
Единственным утешением могло послужить лишь то, что, если лорд Дэшфорд действительно в понедельник уедет, его жене придется уехать вместе с ним!
Мариста отчаянно старалась придумать какие-то убедительные слова для Энтони, чтобы он не ехал в Лондон и не тратил зря деньги, доставшиеся ему ценой риска.
Вместе с тем она понимала, что он чувствует, не имея возможности модно одеться, и знала как нельзя лучше, что в некоторой степени ему труднее с этим смириться, чем ей или Летти.
На приеме они сумели показаться оригинальными и произвести определенный эффект, но второй раз у них это уже не получится.
На обеде, куда их пригласил граф, всем бы непременно бросилось в глаза, что платья их старомодны, и в первую очередь это не ускользнуло бы от самого графа.
Совершенно очевидно, что Энтони, как и его отец, ищет столичных удовольствий и хочет произвести впечатление в высшем обществе, а его представители, как и денди, уделяют немало внимания внешнему виду.
Мариста тяжело вздохнула.
Как было бы замечательно, если б Энтони смог закончить Оксфорд и подобно отцу поступить в конногвардейский полк.
Но сейчас Энтони лишен возможности купить место в полку, так что об этом не стоит и думать.
Внезапно, словно сам дьявол нашептал ей эту идею, Мариста вспомнила о картинах в замке, высоко оцененных другом графа.
«Теперь уже слишком поздно, даже если б я и захотела стать воровкой, а у меня нет ни малейшего желания ею становиться», — подумала Мариста.
Однако все ее существо восставало против чудовищной несправедливости: граф благодаря игре случая получил больше, чем рассчитывал, а ее семья вынуждена прозябать в нищете.
Мариста усилием воли заставила себя не думать о проблемах Энтони и сосредоточилась на непростом вопросе: как быть с их неожиданным гостем?
Брат сказал, он англичанин, но даже если это и правда, ни Ханне, ни Летти лучше не знать, откуда он взялся и что с ним связана какая-то тайна.
Размышляя над этим, она была вынуждена признать правоту Энтони: никто из соседей тоже ничего не должен узнать о незнакомце, иначе неизбежны расспросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Немного помолчав, Энтони пояснил:
— Ему еще не исполнилось пятнадцати, когда его родители были интернированы, и неудивительно, что теперь ему в Англии все кажется незнакомым.
Мариста всегда отличалась проницательностью и, кроме того, слишком хорошо знала брата, чтобы не уловить в его голосе нотки беспокойства, и поняла: он тревожится о том же, о чем и она.
— Ты точно.., уверен, что он.., сказал тебе правду?
— Конечно, — отрезал Энтони. — А почему это должно быть не так?
— У тебя будут большие неприятности, если окажется, что он.., шпион.
Энтони слегка побледнел, и она поспешно сказала:
— Ладно, иди переодевайся. Расскажешь мне все, когда выспишься.
— Ты права, — согласился брат. — Просто я не хотел, чтобы ты испугалась, увидев в доме незнакомого мужчину.
— Ханне надо будет сказать, что это наш друг, которому негде переночевать, — задумчиво произнесла Мариста. — Она не обрадуется, что ей придется кормить лишнего человека.
— Об этом можешь не волноваться.
Энтони достал из кармана и бросил на кровать три золотые монеты.
Мариста потрясение уставилась на них.
— Соверены? Ты получил их во Франции?
— Ты знаешь, сколько заплатил мне Толмарш за то, что я согласился его перевезти?
— Сколько?
— Сто фунтов!
Мариста заулыбалась, приняв это за шутку, но, когда увидела, что он абсолютно серьезен, воскликнула:
— —Сто фунтов! Но откуда у него так много денег?
— Он уже отчаялся убежать. По его словам, он пытался сесть на другие лодки, но все были настолько забиты грузом, что для него не оставалось места.
— Все равно не могу понять, зачем ему понадобилось столько платить!
— Я же сказал тебе, он был в отчаянии! — Энтони помолчал. — Мне пришлось снять два бочонка с бренди и два тюка с табаком, поэтому я дал матросам двадцать пять фунтов. Впрочем, у меня осталось еще семьдесят пять!
— О Энтони, мне просто не верится!
— Я дам Ханне и вам с Летти по десятке, а остальное потрачу на себя. Кроме того, я еще получу свою долю выручки, когда груз будет продан.
— Учитывая, как ты рисковал, ты заслужил эти деньги, — сказала Мариста. — Однако.., пусть это будет в последний раз, Энтони. Пожалуйста, обещай мне!
Он колебался, и она повторила:
— Прошу тебя, Энтони!
— Я постараюсь, чтобы это было в последний раз, — уступил он наконец. — Но я хочу поехать в Лондон.
Леди Дэшфорд попросила меня быть ее кавалером на балу в среду.
— Какая леди?
Мариста, напрочь забывшись, выкрикнула это во весь голос, и Энтони приложил палец к губам.
— Тише! Не дай Бог, Летти проснется.
— Ты сказал, леди Дэшфорд попросила тебя быть ее кавалером?
— Она красива и обаятельна.
— Но.., если она жена лорда Дэшфорда… Я и не подозревала, что он.., женат!
— Да, она замужем за Дэшфордом, — кивнул Энтони. — Это его второй брак, и, по ее словам, родственники заставили ее выйти за него, потому что он очень богат.
— Но… Энтони… — пыталась образумить его Мариста, однако брат не слушал ее.
— К счастью, — продолжал он, — Дэшфорд не возражает против ее романов, если они не мешают его отношениям с другими женщинами. Она мне нравится, и я хочу поехать в Лондон.
На мгновение Мариста оцепенела, не в состоянии двигаться, думать и говорить.
Пока она пыталась найти слова, способные убедить брата, он улыбнулся ей и, оставляя на ковре мокрые Следы, прошел к двери.
Оставшись одна, Мариста рухнула на кровать.
В голове у нее все перемешалось, и она никак не могла найти выход из лабиринта, в котором так неожиданно оказалась по милости брата.
Во-первых, Энтони привел в дом незнакомца, заплатившего астрономическую сумму, чтобы пробраться в Англию.
Во-вторых, обнаружилось, что лорд Дэшфорд женат и Энтони увлекся его женой.
«Можно ли хотя бы вообразить нечто подобное?» — вопрошала она себя.
Мариста была потрясена тем, что лорд Дэшфорд преследовал ее с такой беспрецедентной настойчивостью, в то время как его жена была вместе с ним в замке.
Потом она рассудила, что именно такого поведения и следовало ожидать от друзей графа.
Однако сейчас, когда их омерзительная развращенность коснулась лично ее и Энтони, Мариста чувствовала себя не только шокированной, но и оскорбленной.
И вновь она принялась во всем винить графа.
Ну почему, почему он не представил Энтони какой-нибудь симпатичной юной девице?
Впрочем, она знала ответ на этот вопрос — он был весьма прост: вряд ли незамужние девушки согласились бы остаться в замке у графа, а кроме того, он явно предпочитал общество своих ровесников и их жен, таких же безнравственных, как он сам.
Единственным утешением могло послужить лишь то, что, если лорд Дэшфорд действительно в понедельник уедет, его жене придется уехать вместе с ним!
Мариста отчаянно старалась придумать какие-то убедительные слова для Энтони, чтобы он не ехал в Лондон и не тратил зря деньги, доставшиеся ему ценой риска.
Вместе с тем она понимала, что он чувствует, не имея возможности модно одеться, и знала как нельзя лучше, что в некоторой степени ему труднее с этим смириться, чем ей или Летти.
На приеме они сумели показаться оригинальными и произвести определенный эффект, но второй раз у них это уже не получится.
На обеде, куда их пригласил граф, всем бы непременно бросилось в глаза, что платья их старомодны, и в первую очередь это не ускользнуло бы от самого графа.
Совершенно очевидно, что Энтони, как и его отец, ищет столичных удовольствий и хочет произвести впечатление в высшем обществе, а его представители, как и денди, уделяют немало внимания внешнему виду.
Мариста тяжело вздохнула.
Как было бы замечательно, если б Энтони смог закончить Оксфорд и подобно отцу поступить в конногвардейский полк.
Но сейчас Энтони лишен возможности купить место в полку, так что об этом не стоит и думать.
Внезапно, словно сам дьявол нашептал ей эту идею, Мариста вспомнила о картинах в замке, высоко оцененных другом графа.
«Теперь уже слишком поздно, даже если б я и захотела стать воровкой, а у меня нет ни малейшего желания ею становиться», — подумала Мариста.
Однако все ее существо восставало против чудовищной несправедливости: граф благодаря игре случая получил больше, чем рассчитывал, а ее семья вынуждена прозябать в нищете.
Мариста усилием воли заставила себя не думать о проблемах Энтони и сосредоточилась на непростом вопросе: как быть с их неожиданным гостем?
Брат сказал, он англичанин, но даже если это и правда, ни Ханне, ни Летти лучше не знать, откуда он взялся и что с ним связана какая-то тайна.
Размышляя над этим, она была вынуждена признать правоту Энтони: никто из соседей тоже ничего не должен узнать о незнакомце, иначе неизбежны расспросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35