Сейчас она особенно волновалась, хотя обычно ничуть не боялась лезть в самую гущу драки. - Ну да, странные звуки. Трудно сказать, что это. Понимаешь, о чем я? Откуда же они доносятся?
И в самом деле чертовщина, подумала Францискович, догадавшись, что имеет в виду ее напарница.
Пройдя в кромешной тьме долгий путь и не обнаружив ничего подозрительного, охранник остановился.
- А там что? - Францискович указала на видневшуюся в конце коридора дверь.
- Там не должно быть студентов. Разве что...
Францискович распахнула дверь в небольшой холл, располагавшийся перед концертным залом А. Возле двери, ведущей в зал, лежало тело молодой женщины. Ее руки были скованы наручниками, ноги связаны, вокруг шеи обвивалась веревка. Остекленевшие глаза были открыты. Над телом склонился бородатый мужчина с каштановыми волосами, лет пятидесяти с небольшим. Удивленный неожиданным появлением людей, он вздрогнул и отвел взгляд от тела.
- Нет! - крикнула Аусонио.
- О Боже! - воскликнул охранник.
Полицейские выхватили оружие, и Францискович на удивление твердой рукой взяла мужчину на мушку.
- Эй, вы, не двигаться! Медленно встаньте, отойдите от трупа и поднимите руки. - Голос Францискович был куда менее тверд, чем ее пальцы, сжимавшие «глок». Мужчина подчинился. - Теперь ложитесь на пол, лицом вниз. Руки держите на виду! - Аусонио направилась к девушке. Только в этот момент Францискович заметила, что поднятая над головой правая рука мужчины сжата в кулак. - Разожмите ваш... - Ап!..
Ее ослепила яркая вспышка. Свет, полыхнувший из руки подозреваемого, озарил комнату. Аусонио замерла, пригнулась, подалась назад и, ничего не видя, отчаянно заморгала. Пистолет дрожал в ее руке. Охваченная паникой, она понимала, что убийца во время вспышки наверняка зажмурился, а сейчас, возможно, нацеливает на них свой пистолет или подбирается к ним с ножом в руке.
- Где, где, где? - крикнула она.
Но тут она увидела - очень смутно, сквозь все еще густой дым, - что убийца убегает в концертный зал. Он громко хлопнул дверью, и в зале послышался какой-то шум, словно там придвигали к двери стол или стул.
Опустившись на колени перед жертвой, Аусонио швейцарским армейским ножом перерезала веревку и начала делать девушке искусственное дыхание.
- Есть тут другие выходы? - спросила охранника Францискович.
- Только один - сзади, за углом справа.
- А окна?
- Их нет.
- Эй, - на бегу бросила она Аусонио, - следи за той дверью!
- Поняла! - ответила блондинка и снова попыталась вдохнуть воздух в полуоткрытый рот жертвы.
В зале вновь послышался грохот - очевидно, убийца продолжал воздвигать свою баррикаду. Вызвав по рации подмогу, Францискович бросилась к двери, о которой говорил охранник. В конце коридора кто-то был. Быстро остановившись, Францискович нацелилась в грудь стоявшего впереди мужчины и направила на него ослепительный луч галогенового фонарика.
- О Господи! - выдохнул пожилой уборщик, уронив на пол свою метлу.
Францискович поблагодарила Бога за то, что не держала сейчас палец на спусковом крючке «глока».
- Кто-нибудь выходил из этой двери?
- Да что здесь происходит?
- Вы кого-нибудь видели? - крикнула Францискович.
- Нет, мэм.
- А давно ли вы здесь находитесь?
- Не знаю. Минут десять, наверно.
В зале по-прежнему передвигали мебель. Отправив уборщика и охранника в главный коридор, Францискович медленно двинулась к боковой двери. Держа пистолет на уровне глаз, она осторожно нажала на ручку. Дверь была не заперта. Сделав шаг в сторону, Францискович отошла от линии огня - на тот случай, если преступник начнет стрелять прямо через дверь. Такой трюк она видела в кино, хотя и в школе полиции инструктор, кажется, тоже предупреждал об этом.
Снова грохот.
- Нэнси, ты здесь? - прошептала Францискович в переговорное устройство.
- Она мертва, - дрожащим голосом сказала Аусонио. - Я старалась. Но она мертва.
- Он отсюда не выходил. Он все еще внутри. Я его слышу.
- Я старалась, Диана. Старалась.
- Забудь об этом. Сейчас надо действовать, понимаешь?
- Да я уже успокоилась. Правда успокоилась. Давай возьмем его.
- Нет, - возразила Францискович, - мы будем его сторожить до тех пор, пока не приедет группа захвата. Это все, что мы можем сделать. Сиди тихо. Следи за дверью и сиди тихо.
И тут она услышала, как убийца кричит из-за двери:
- У меня заложница! У меня здесь заложница. Только попробуйте войти, и я убью ее!
О Господи...
- Вы там, внутри! - заорала Францискович. - Никто не собирается ничего делать. Не беспокойтесь. Только никого больше не убивайте.
«Правильно ли я поступаю?» - думала Францискович. Ни по телевизору, ни в школе полиции ни о чем таком не говорили. Она слышала, как Аусонио звонит в Центральную и докладывает, что ситуация еще больше осложнилась - убийца построил баррикаду и взял заложницу.
- Только не волнуйтесь! - крикнула Францискович преступнику. - Вы можете... - Раздался громкий выстрел. Францискович вздрогнула от неожиданности. - Что случилось? Это ты стреляла? - спросила она в переговорное устройство.
- Нет, - ответила напарница. - Я думала, это ты.
- С тобой все в порядке?
- Да. Он сказал, что взял заложницу. Может, он застрелил ее?
- Не знаю, - раздраженно ответила Францискович, подумав: «Где же, черт побери, подмога?»
- Диана, - помолчав, прошептала Аусонио, - нам нужно туда войти. Вдруг она ранена и истекает кровью. - Эй, вы там, внутри! - повысив голос, крикнула она. Никакого ответа. - Эй, вы там! - Никакой реакции.
- Может, он покончил с собой? - предположила Францискович. Или просто выстрелил, чтобы мы решили, будто он покончил с собой, а теперь поджидает нас внутри?
И тут перед ее глазами возникла чудовищная картина: дверь в вестибюль открывается, озаряя бледным светом жертву, лицо которой холодное и синее, как зимние сумерки. Вот для этого она и пошла работать в полицию - чтобы помешать разным гадам совершать подобные преступления.
- Нужно войти туда, Диана, - прошептала Аусонио.
- Об этом я думаю. Ладно. Пошли. - Голос Францискович звучал несколько отрешенно. В этот момент она размышляла о своей семье и о том, как получше обхватить левой рукой правую, если придется стрелять. - Скажи охраннику, что нужно зажечь свет в зале.
- Выключатель здесь, рядом, - отозвалась Аусонио. - Он включит свет, когда я его попрошу. - Аусонио вздохнула: - Ну все, я готова. На счет «три». Считай ты.
- Ладно. Один... Подожди. Когда ворвемся в зал, я буду в двух шагах от тебя. Смотри не застрели.
- Ладно. Два шага. Я буду...
- Ты будешь слева от меня.
- Давай!
- Один. - Францискович сжала ручку двери. - Два. - Ее палец коснулся предохранителя. - Три! - крикнула Францискович так громко, что напарница наверняка услыхала ее и без радио.
В большой прямоугольный зал она ворвалась в тот момент, когда зажегся ослепительный свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
И в самом деле чертовщина, подумала Францискович, догадавшись, что имеет в виду ее напарница.
Пройдя в кромешной тьме долгий путь и не обнаружив ничего подозрительного, охранник остановился.
- А там что? - Францискович указала на видневшуюся в конце коридора дверь.
- Там не должно быть студентов. Разве что...
Францискович распахнула дверь в небольшой холл, располагавшийся перед концертным залом А. Возле двери, ведущей в зал, лежало тело молодой женщины. Ее руки были скованы наручниками, ноги связаны, вокруг шеи обвивалась веревка. Остекленевшие глаза были открыты. Над телом склонился бородатый мужчина с каштановыми волосами, лет пятидесяти с небольшим. Удивленный неожиданным появлением людей, он вздрогнул и отвел взгляд от тела.
- Нет! - крикнула Аусонио.
- О Боже! - воскликнул охранник.
Полицейские выхватили оружие, и Францискович на удивление твердой рукой взяла мужчину на мушку.
- Эй, вы, не двигаться! Медленно встаньте, отойдите от трупа и поднимите руки. - Голос Францискович был куда менее тверд, чем ее пальцы, сжимавшие «глок». Мужчина подчинился. - Теперь ложитесь на пол, лицом вниз. Руки держите на виду! - Аусонио направилась к девушке. Только в этот момент Францискович заметила, что поднятая над головой правая рука мужчины сжата в кулак. - Разожмите ваш... - Ап!..
Ее ослепила яркая вспышка. Свет, полыхнувший из руки подозреваемого, озарил комнату. Аусонио замерла, пригнулась, подалась назад и, ничего не видя, отчаянно заморгала. Пистолет дрожал в ее руке. Охваченная паникой, она понимала, что убийца во время вспышки наверняка зажмурился, а сейчас, возможно, нацеливает на них свой пистолет или подбирается к ним с ножом в руке.
- Где, где, где? - крикнула она.
Но тут она увидела - очень смутно, сквозь все еще густой дым, - что убийца убегает в концертный зал. Он громко хлопнул дверью, и в зале послышался какой-то шум, словно там придвигали к двери стол или стул.
Опустившись на колени перед жертвой, Аусонио швейцарским армейским ножом перерезала веревку и начала делать девушке искусственное дыхание.
- Есть тут другие выходы? - спросила охранника Францискович.
- Только один - сзади, за углом справа.
- А окна?
- Их нет.
- Эй, - на бегу бросила она Аусонио, - следи за той дверью!
- Поняла! - ответила блондинка и снова попыталась вдохнуть воздух в полуоткрытый рот жертвы.
В зале вновь послышался грохот - очевидно, убийца продолжал воздвигать свою баррикаду. Вызвав по рации подмогу, Францискович бросилась к двери, о которой говорил охранник. В конце коридора кто-то был. Быстро остановившись, Францискович нацелилась в грудь стоявшего впереди мужчины и направила на него ослепительный луч галогенового фонарика.
- О Господи! - выдохнул пожилой уборщик, уронив на пол свою метлу.
Францискович поблагодарила Бога за то, что не держала сейчас палец на спусковом крючке «глока».
- Кто-нибудь выходил из этой двери?
- Да что здесь происходит?
- Вы кого-нибудь видели? - крикнула Францискович.
- Нет, мэм.
- А давно ли вы здесь находитесь?
- Не знаю. Минут десять, наверно.
В зале по-прежнему передвигали мебель. Отправив уборщика и охранника в главный коридор, Францискович медленно двинулась к боковой двери. Держа пистолет на уровне глаз, она осторожно нажала на ручку. Дверь была не заперта. Сделав шаг в сторону, Францискович отошла от линии огня - на тот случай, если преступник начнет стрелять прямо через дверь. Такой трюк она видела в кино, хотя и в школе полиции инструктор, кажется, тоже предупреждал об этом.
Снова грохот.
- Нэнси, ты здесь? - прошептала Францискович в переговорное устройство.
- Она мертва, - дрожащим голосом сказала Аусонио. - Я старалась. Но она мертва.
- Он отсюда не выходил. Он все еще внутри. Я его слышу.
- Я старалась, Диана. Старалась.
- Забудь об этом. Сейчас надо действовать, понимаешь?
- Да я уже успокоилась. Правда успокоилась. Давай возьмем его.
- Нет, - возразила Францискович, - мы будем его сторожить до тех пор, пока не приедет группа захвата. Это все, что мы можем сделать. Сиди тихо. Следи за дверью и сиди тихо.
И тут она услышала, как убийца кричит из-за двери:
- У меня заложница! У меня здесь заложница. Только попробуйте войти, и я убью ее!
О Господи...
- Вы там, внутри! - заорала Францискович. - Никто не собирается ничего делать. Не беспокойтесь. Только никого больше не убивайте.
«Правильно ли я поступаю?» - думала Францискович. Ни по телевизору, ни в школе полиции ни о чем таком не говорили. Она слышала, как Аусонио звонит в Центральную и докладывает, что ситуация еще больше осложнилась - убийца построил баррикаду и взял заложницу.
- Только не волнуйтесь! - крикнула Францискович преступнику. - Вы можете... - Раздался громкий выстрел. Францискович вздрогнула от неожиданности. - Что случилось? Это ты стреляла? - спросила она в переговорное устройство.
- Нет, - ответила напарница. - Я думала, это ты.
- С тобой все в порядке?
- Да. Он сказал, что взял заложницу. Может, он застрелил ее?
- Не знаю, - раздраженно ответила Францискович, подумав: «Где же, черт побери, подмога?»
- Диана, - помолчав, прошептала Аусонио, - нам нужно туда войти. Вдруг она ранена и истекает кровью. - Эй, вы там, внутри! - повысив голос, крикнула она. Никакого ответа. - Эй, вы там! - Никакой реакции.
- Может, он покончил с собой? - предположила Францискович. Или просто выстрелил, чтобы мы решили, будто он покончил с собой, а теперь поджидает нас внутри?
И тут перед ее глазами возникла чудовищная картина: дверь в вестибюль открывается, озаряя бледным светом жертву, лицо которой холодное и синее, как зимние сумерки. Вот для этого она и пошла работать в полицию - чтобы помешать разным гадам совершать подобные преступления.
- Нужно войти туда, Диана, - прошептала Аусонио.
- Об этом я думаю. Ладно. Пошли. - Голос Францискович звучал несколько отрешенно. В этот момент она размышляла о своей семье и о том, как получше обхватить левой рукой правую, если придется стрелять. - Скажи охраннику, что нужно зажечь свет в зале.
- Выключатель здесь, рядом, - отозвалась Аусонио. - Он включит свет, когда я его попрошу. - Аусонио вздохнула: - Ну все, я готова. На счет «три». Считай ты.
- Ладно. Один... Подожди. Когда ворвемся в зал, я буду в двух шагах от тебя. Смотри не застрели.
- Ладно. Два шага. Я буду...
- Ты будешь слева от меня.
- Давай!
- Один. - Францискович сжала ручку двери. - Два. - Ее палец коснулся предохранителя. - Три! - крикнула Францискович так громко, что напарница наверняка услыхала ее и без радио.
В большой прямоугольный зал она ворвалась в тот момент, когда зажегся ослепительный свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114