Я ошибаюсь?
— Нет, Конан, ты совершенно прав, — со вздохом признал Леофрик. — Она была избранницей. В ней таилась какая-то могущественная светлая сила. Кто знает, может, своим вмешательством я сломал один из лучших замыслов тех, чьи мысли для нас непостижимы. Может, пытаясь спасти ее, я ее погубил. Кто знает! Нужен ли был обыкновенный человеческий рассудок той, которая несла в себе тихий свет нерассуждающей радости?
— Вот как вы заговорили! — хмуро обрадовался Конан. — Наверное, вы все это и раньше понимали. Ну так вот. Когда человек вмешивается в судьбу избранных и начинает перекраивать ее по-своему, на свет появляются чудовища.
— Ты неправ, — запротестовал Леофрик. — Килдор вовсе не был чудовищем. Он был веселым и преданным мальчиком. Он очень любил меня. Думаю, он даже меня боготворил. И я его любил. Учил всему, что знал. Обучил его грамоте, показывал книги.
— Даже магические?
— Нет! — Граф решительно взмахнул рукой. — Разумеется, нет. Только по истории. А сказки ему рассказывала кормилица, которую мы взяли из деревни. Она оставалась при нем до самой… его смерти.
— Это ее скелет с бусами мы нашли наверху? — уточнил Конан.
Граф молча кивнул, погруженный в воспоминания.
— Когда случилась катастрофа, Килдор находился наверху. Он не мог спастись. Он был… боюсь, он был в лаборатории.
— Но там не оказалось никаких скелетов, — напомнил Конан. — Может быть, ему удалось выбраться через окно.
— Исключено. Он застрял бы среди камней. Он был таким неловким, таким… угловатым! Его горб цеплялся даже за косяки дверей. Что уж тут говорить об узком окне! Нет, произошло что-то другое. Возможно, настолько ужасное, что об этом вообще лучше не думать.
* * *
Ночью Элваэл спал плохо. Стряпуха Танет успела с ним помириться и даже устроилась ночевать рядом, положив голову ему на плечо, но даже ее присутствие не согревало охранника. Его как будто знобило, хотя трогая свой лоб, он убеждался, что лихорадки у него нет.
Неожиданно его щеки запылали, как будто жаркий пламень дохнул ему в лицо. Не веря этому новому ощущению, Элваэл осторожно прикоснулся к щекам тыльной стороной ладони. И тотчас ощутил горячее. Он откинулся на соломенном ложе, сердясь и недоумевая. Когда он успел подцепить болезнь? И насколько она опасна? Когда-то, очень давно, во влажных и опасных лесах Черных Королевств, он страдал от тропической лихорадки. Но с тех пор она о себе не напоминала.
И тут чьи-то нежные прохладные руки провели по его лицу. Прикосновение было настолько приятным, что Элваэл даже застонал от удовольствия. Руки гладили его все настойчивее, а затем потянули за одежду, как будто призывая подняться и куда-то идти.
Плохо соображая спросонок, Элваэл высвободился из объятий Танет и встал. Пошатываясь, он побрел следом за неясной беловатой тенью, которая как будто светилась в темноте собственным тусклым светом. Возле лестницы тень остановилась.
Теперь Элваэл явственно видел, что это молодая женщина, почти девочка. Ее черты показались ему необычайно привлекательными. Сказать по Правде, Элваэл никогда не видел таких удивительных лиц: огромные, чуть раскосые глаза под тонкими, разлетающимися бровями, чувственные губы и острый, резко очерченный нос. Мягкий рот как будто нарочно контрастировал с определенностью и сухостью заостренного подбородка. Копна пышных светлых волос падала на плечи и спину, а манящие прохладные руки трепетно шевелились, как будто были невесомыми, и их тревожил сквозняк.
Элваэл опять тихо застонал, приближаясь к незнакомке. В какой-то миг он уловил в ней нечто совершенно знакомое, будничное, как будто она оказалась кем-то, кого он видел не далее как утром, но это мимолетное ощущение сразу исчезло, растворившись во всепобеждающем желании.
Она шагнула на первую ступеньку и снова обернулась к нему. Отбросив все страхи и колебания, Элваэл устремился вслед за нею. Они поднялись наверх. Несколько раз он настигал ее и, казалось, вот-вот схватит за гибкую талию, но она все время выскальзывала и бежала все выше и выше. Затем Элваэл потерял ее из виду.
Он заглянул наверх, но выше по лестнице незнакомки уже не было. Тогда он нырнул в один из коридоров, и там заметил белое, прозрачное существо, приникшее к стене. «Туда!» — сказал сам себе графский охранник, теряя голову.
Дождавшись, пока он подойдет поближе, призрачная женщина прижалась к стене еще сильнее и неожиданно просочилась сквозь нее. Элваэл потянул на себя тяжелую дубовую дверь. Открылась комната, и женщина была там.
Комната показалась Элваэлу самой роскошной из всех, какие он когда-либо видел. Посреди ее стояла огромная кровать под балдахином. Всюду свисали кисти и изящные драпировки. Резные деревянные фигурки, изображающие лошадей, грифонов и играющих детенышей леопарда, украшали изножье кровати. Они были раскрашены и частично позолочены. Казалось, они живые и вот-вот начнут возиться на полу, шумя, рыча и хлопая крыльями.
Стены комнаты казались теплыми из-за гобеленов, на которых искусно были вытканы фрукты, цветы, деревья и птицы. Мягко горела в углу глиняная лампа на высокой подставке, сделанной в виде двух переплетенных лап с когтями: соединясь в «рукопожатии», эти лапы были обращены в разные стороны — нижняя стояла когтями на полу, а верхняя держала лампу.
Роскошь и уют спальни завораживал. Прохладные простыни из белого тонкого полотна манили к себе. Женщина оттолкнулась от холодного каменного пола кончиками пальцев, взлетела и, промчавшись по воздуху развевающейся тенью, упала на эту кровать и оттуда протянула к Элваэлу руки.
Отринув последние сомнения, он подбежал к ней, и ледяные объятия сомкнулись вокруг него.
* * *
— Никто не видел Элваэла? — озабоченно спрашивал Аллек всех, кого встречал наутро.
Ответом ему было дружное отрицание. С вечера упрямца-телохранителя никто не встречал. Последней была Танет.
— Мы заснули вместе, — безутешно плакала она. — Ох, что-то случилось! Просыпаюсь — а его нет. Сбежал ночью! Конечно, мы поссорились, но ведь мы часто ссорились. Разве это причина, чтобы удирать от меня посреди ночи?
Ловес был по-настоящему испуган и из последних сил старался скрыть это. Крестьяне сделались угрюмыми и молчаливыми. Петрейда тоже не возвращалась, но ее судьба почему-то тревожила графа куда меньше. Новое исчезновение вызвало у Леофрика оторопь. Глядя, как он мечется возле очага, не находя себе места, Конан качал головой. Мало ли, куда мог среди ночи уйти мужчина! Может быть, забрел в кусты и повредил ногу. Нет ничего проще. Нужно просто разойтись в разные стороны и поискать.
Но Леофрик решительно отмел это предложение.
— Искать будем не за стенами башни, а внутри ее. Если то, о чем я думаю, подтвердится… Словом, обойдите все комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
— Нет, Конан, ты совершенно прав, — со вздохом признал Леофрик. — Она была избранницей. В ней таилась какая-то могущественная светлая сила. Кто знает, может, своим вмешательством я сломал один из лучших замыслов тех, чьи мысли для нас непостижимы. Может, пытаясь спасти ее, я ее погубил. Кто знает! Нужен ли был обыкновенный человеческий рассудок той, которая несла в себе тихий свет нерассуждающей радости?
— Вот как вы заговорили! — хмуро обрадовался Конан. — Наверное, вы все это и раньше понимали. Ну так вот. Когда человек вмешивается в судьбу избранных и начинает перекраивать ее по-своему, на свет появляются чудовища.
— Ты неправ, — запротестовал Леофрик. — Килдор вовсе не был чудовищем. Он был веселым и преданным мальчиком. Он очень любил меня. Думаю, он даже меня боготворил. И я его любил. Учил всему, что знал. Обучил его грамоте, показывал книги.
— Даже магические?
— Нет! — Граф решительно взмахнул рукой. — Разумеется, нет. Только по истории. А сказки ему рассказывала кормилица, которую мы взяли из деревни. Она оставалась при нем до самой… его смерти.
— Это ее скелет с бусами мы нашли наверху? — уточнил Конан.
Граф молча кивнул, погруженный в воспоминания.
— Когда случилась катастрофа, Килдор находился наверху. Он не мог спастись. Он был… боюсь, он был в лаборатории.
— Но там не оказалось никаких скелетов, — напомнил Конан. — Может быть, ему удалось выбраться через окно.
— Исключено. Он застрял бы среди камней. Он был таким неловким, таким… угловатым! Его горб цеплялся даже за косяки дверей. Что уж тут говорить об узком окне! Нет, произошло что-то другое. Возможно, настолько ужасное, что об этом вообще лучше не думать.
* * *
Ночью Элваэл спал плохо. Стряпуха Танет успела с ним помириться и даже устроилась ночевать рядом, положив голову ему на плечо, но даже ее присутствие не согревало охранника. Его как будто знобило, хотя трогая свой лоб, он убеждался, что лихорадки у него нет.
Неожиданно его щеки запылали, как будто жаркий пламень дохнул ему в лицо. Не веря этому новому ощущению, Элваэл осторожно прикоснулся к щекам тыльной стороной ладони. И тотчас ощутил горячее. Он откинулся на соломенном ложе, сердясь и недоумевая. Когда он успел подцепить болезнь? И насколько она опасна? Когда-то, очень давно, во влажных и опасных лесах Черных Королевств, он страдал от тропической лихорадки. Но с тех пор она о себе не напоминала.
И тут чьи-то нежные прохладные руки провели по его лицу. Прикосновение было настолько приятным, что Элваэл даже застонал от удовольствия. Руки гладили его все настойчивее, а затем потянули за одежду, как будто призывая подняться и куда-то идти.
Плохо соображая спросонок, Элваэл высвободился из объятий Танет и встал. Пошатываясь, он побрел следом за неясной беловатой тенью, которая как будто светилась в темноте собственным тусклым светом. Возле лестницы тень остановилась.
Теперь Элваэл явственно видел, что это молодая женщина, почти девочка. Ее черты показались ему необычайно привлекательными. Сказать по Правде, Элваэл никогда не видел таких удивительных лиц: огромные, чуть раскосые глаза под тонкими, разлетающимися бровями, чувственные губы и острый, резко очерченный нос. Мягкий рот как будто нарочно контрастировал с определенностью и сухостью заостренного подбородка. Копна пышных светлых волос падала на плечи и спину, а манящие прохладные руки трепетно шевелились, как будто были невесомыми, и их тревожил сквозняк.
Элваэл опять тихо застонал, приближаясь к незнакомке. В какой-то миг он уловил в ней нечто совершенно знакомое, будничное, как будто она оказалась кем-то, кого он видел не далее как утром, но это мимолетное ощущение сразу исчезло, растворившись во всепобеждающем желании.
Она шагнула на первую ступеньку и снова обернулась к нему. Отбросив все страхи и колебания, Элваэл устремился вслед за нею. Они поднялись наверх. Несколько раз он настигал ее и, казалось, вот-вот схватит за гибкую талию, но она все время выскальзывала и бежала все выше и выше. Затем Элваэл потерял ее из виду.
Он заглянул наверх, но выше по лестнице незнакомки уже не было. Тогда он нырнул в один из коридоров, и там заметил белое, прозрачное существо, приникшее к стене. «Туда!» — сказал сам себе графский охранник, теряя голову.
Дождавшись, пока он подойдет поближе, призрачная женщина прижалась к стене еще сильнее и неожиданно просочилась сквозь нее. Элваэл потянул на себя тяжелую дубовую дверь. Открылась комната, и женщина была там.
Комната показалась Элваэлу самой роскошной из всех, какие он когда-либо видел. Посреди ее стояла огромная кровать под балдахином. Всюду свисали кисти и изящные драпировки. Резные деревянные фигурки, изображающие лошадей, грифонов и играющих детенышей леопарда, украшали изножье кровати. Они были раскрашены и частично позолочены. Казалось, они живые и вот-вот начнут возиться на полу, шумя, рыча и хлопая крыльями.
Стены комнаты казались теплыми из-за гобеленов, на которых искусно были вытканы фрукты, цветы, деревья и птицы. Мягко горела в углу глиняная лампа на высокой подставке, сделанной в виде двух переплетенных лап с когтями: соединясь в «рукопожатии», эти лапы были обращены в разные стороны — нижняя стояла когтями на полу, а верхняя держала лампу.
Роскошь и уют спальни завораживал. Прохладные простыни из белого тонкого полотна манили к себе. Женщина оттолкнулась от холодного каменного пола кончиками пальцев, взлетела и, промчавшись по воздуху развевающейся тенью, упала на эту кровать и оттуда протянула к Элваэлу руки.
Отринув последние сомнения, он подбежал к ней, и ледяные объятия сомкнулись вокруг него.
* * *
— Никто не видел Элваэла? — озабоченно спрашивал Аллек всех, кого встречал наутро.
Ответом ему было дружное отрицание. С вечера упрямца-телохранителя никто не встречал. Последней была Танет.
— Мы заснули вместе, — безутешно плакала она. — Ох, что-то случилось! Просыпаюсь — а его нет. Сбежал ночью! Конечно, мы поссорились, но ведь мы часто ссорились. Разве это причина, чтобы удирать от меня посреди ночи?
Ловес был по-настоящему испуган и из последних сил старался скрыть это. Крестьяне сделались угрюмыми и молчаливыми. Петрейда тоже не возвращалась, но ее судьба почему-то тревожила графа куда меньше. Новое исчезновение вызвало у Леофрика оторопь. Глядя, как он мечется возле очага, не находя себе места, Конан качал головой. Мало ли, куда мог среди ночи уйти мужчина! Может быть, забрел в кусты и повредил ногу. Нет ничего проще. Нужно просто разойтись в разные стороны и поискать.
Но Леофрик решительно отмел это предложение.
— Искать будем не за стенами башни, а внутри ее. Если то, о чем я думаю, подтвердится… Словом, обойдите все комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17