— Он указал ложкой на дверь комнаты, где спала Розамунда. — Эта девочка из сил выбилась, чтобы спасти твою жизнь. Она сделала для тебя столько же, сколько сделал бы я, окажись тут вовремя, а у меня, ты же знаешь, богатый опыт по лекарской части. Ей удалось сбить жар, очистить твою рану и снять воспаление, она поила тебя некрепким чаем, обмывала и делала кое-что еще, о чем лучше не поминать вслух, чтобы не вгонять ее в краску. И вот как ты, значит, намерен ей отплатить за добро? Дикарь, да и только! Словом, будь настоящим мужчиной и влей в себя этот бульон до последней ложки. И уж если тебя после этого не вывернет наизнанку, тогда можно будет подумать и насчет ужина.
Ричард молчал, во все глаза глядя на Харпера.
Харпер мысленно забавлялся, любуясь лицом патрона: тот явно не верил своим ушам и никак не мог взять в толк, что же произошло.
— Ну да, — продолжал Харпер, весело блестя глазами, — ухаживать за тобой больше было некому, а потому леди Розамунда, как она сама выразилась, делала для тебя все, что сделала бы для собственного брата.
— А тебя где черти носили? — хмуро спросил Ричард. В памяти его мелькали обрывки смутных видений. Он точно знал, что кто-то ухаживал за ним, но полагал, что это был Харпер. Неужели… Розамунда? Странно, но при этой мысли у него перехватило дыхание.
— Говорю же тебе, задержался. Ищеек в округе многовато.
Ричард мрачно уставился на миску с бульоном и, помедлив секунду, зачерпнул первую ложку. Голова у него шла кругом: речи Харпера смешивались с обрывками его собственных воспоминаний. Проглотив несколько ложек бульона, он поднял взгляд на Харпера.
— Если тебя здесь не было, почему же она не сбежала, когда предоставился случай? Почему осталась и ухаживала за мной?
— Она и сбежала, но вернулась. — Харпер протянул Ричарду толстый ломоть хлеба, и тот рассеянно взял его. — Она, видишь ли, считает, что ты невиновен, и не желает, чтобы тебя повесили.
Ричард снова оторопело воззрился на Харпера.
— Розамунда считает, что я невиновен?!
— Так она сказала. — Харпер довольно хмыкнул. — Знаешь, я удивлен не меньше тебя… но кто там разберет, какие глупости могут прийти в голову женщине!
— Но я действительно невиновен!
— Знаю, но я не могу понять, что такого ты сказал или сделал, чтобы убедить в этом леди Розамунду.
— Ничего. Ровным счетом ничего.
— Что ж, по крайней мере ясно, что твое обаяние здесь ни при чем, у тебя ведь его вовсе нет. Стало быть, я прав. Женщинам вечно приходят в голову разные глупости, а как и почему, никто не может понять.
Ричард отрешенно жевал хлеб, запивая его бульоном. До полного выздоровления ему было, похоже, еще далеко, голова опять шла кругом, мысли путались.
— Хочешь добавки? — спросил Харпер, забирая из его рук опустевшую миску.
Ричард покачал головой.
— А похлебку тоже состряпала Розамунда? — спросил он.
Харпер одарил его изумленным взглядом.
— Ну что ты! Забыл, что она герцогская дочка? Вскипятить воды — вот и все ее таланты в стряпне.
— Где же она тогда так хорошо изучила лекарское ремесло?
— А в конюшне, — ехидно пояснил Харпер.
Брови Ричарда взлетели вверх.
— В конюшне?!
— Ну да, на лошадях своего батюшки. Во всяком случае, так она мне сказала. Судя по всему, у Девэров считается постыдным не ухаживать за своими лошадьми, когда те захворают. Тебе еще повезло, что ты не сломал ногу, а то бы она решила по привычке избавить тебя от страданий. Раз и навсегда.
От смеха у Ричарда затряслись плечи, и он крепко прижал руки к груди, чтобы унять вспыхнувшую боль.
— Нет, — сказал он, — Розамунда никому не способна причинить вреда.
Лицо и голос патрона и то, как фамильярно он назвал леди Розамунду, — все это насторожило Харпера. Не знай он Ричарда лучше, он бы заподозрил, что его патрон неравнодушен к леди Розамунде. Харпер, впрочем, искренне был убежден, что это сущая чепуха, уж полковника Мэйтленда он знал как свои пять пальцев! Хотя постель патрона никогда не пустовала, ни одна женщина не могла занять места в его сердце, все они были ему одинаково безразличны. Харпер давным-давно уже решил для себя, что его патрон когда-то крепко обжегся на женском коварстве и теперь не желает повторять сей горький опыт. Кто-кто, а уж Харпер понимал его прекрасно: он и сам столько раз обжигался, что поклялся больше никогда в жизни не связываться с юбками.
Впрочем, Харпер все же не желал, чтобы его патрон так и помер закоренелым холостяком. Конечно, хорошо было бы, чтобы полковник Мэйтленд наконец нашел себе подругу по сердцу… но только в самых смелых своих фантазиях Харпер не мог представить, что ею окажется леди Розамунда Девэр.
Нет уж, вот эта женщина совершенно не подходит для полковника Мэйтленда! Харпер втайне надеялся, что у патрона хватит ума это понять.
— Почему я так долго спал? — спросил Ричард.
Харпер пожал плечами.
— Усталость, потеря крови, рана на голове… и вдобавок леди Розамунда дала тебе пару капель лауданума, чтобы ты не метался во сне. А кстати, — спохватился он, — как это ты ухитрился удариться головой? Леди Розамунда об этом ничего не говорила.
Ричард неловко усмехнулся.
— Да я заснул в седле, свалился и разбил себе голову. Как раз в ту минуту, когда я вскочил, Розамунда тоже соскользнула с коня, но я успел ее подхватить.
Опять Розамунда?! Харперу это очень не понравилось. Может, падение с лошади повредило патрону голову, а может, это из-за лауданума что-то случилось с его здравым смыслом и часа через два он снова станет самим собой — холодным, сдержанным, циничным, как раз таким, каким Харпер знал и любил его?
— Как это тебя угораздило привезти ее сюда? — спросил он наконец.
Ричард пожал плечами.
— Я все время натыкался на полицейских, а когда наконец сумел от них оторваться, мне уже было так худо, что одна только мысль в голове и осталась — поскорей добраться сюда. И я не был уверен, что это мне удастся.
Харпер обдумал эти слова и кивнул.
— Ладно, — сказал он вслух, — и что же нам теперь с ней делать?
— Что делать? — эхом отозвался Ричард. Он смотрел на огонь, и на губах его играла едва заметная усмешка. — Да просто отослать ее домой и забыть о ее существовании. — Он шевельнулся в кресле, глянул на Харпера. — Она никому не скажет, где мы. Если бы она хотела нас выдать, то уже сделала бы это. Кроме того, когда мы отошлем ее домой, никто не станет гоняться за наградой, назначенной герцогом, и весь этот шум понемногу утихнет. Думаю, что это наилучшее решение.
«Да уж, — подумал Харпер, — если учесть все обстоятельства… мысль блестящая».
Помолчав немного, Ричард выпрямился в кресле и спросил:
— Найдется здесь что-нибудь выпить?
Харпер отыскал графинчик и без лишних слов налил себе и патрону. Когда он уселся, Ричард сделал большой глоток и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86