Если для обретения свободы и спасения Владислава от тюрьмы нужно раздвинуть ноги перед этими двумя похотливыми и жадными подонками, думала девушка, то пусть так и будет… А там, глядишь, перенесенное унижение со временем и забудется.
– Ты все поняла, лярва? – не унимался каменнорожий мент, толкая Жанну кулаком. – Вопросы есть?! Я сказал – вопросы есть?! – угрожающе зарычал Артист, снова хватаясь за автомат.
– Нет… – едва слышно произнесла девушка, опустив влажное от слез лицо в ладони и покачав головой. – Я сделаю все, что вы хотите… Только не обманывайте меня, пожалуйста. Ладно? – Она выпрямилась, поправила растрепавшиеся кудрявые волосы и умоляюще посмотрела на бугая в форме, которая была явно тесновата для его мощной комплекции фанатичного культуриста. – Просто будем считать это сделкой, хорошо?..
– Не ссы, чувиха, сержант ребенка не обидит! – Артист был доволен исходом первой части операции. Наклонившись вперед, он положил руку на спинку переднего сиденья. – Слышь, Шурик, давай-ка езжай на наше место, возле порта. Помнишь?
– А ключ есть? – засопев, напомнил подельник. В группировке он занимал положение ниже Артиста и носил кличку Щербатый.
– Есть, есть, – усмехнулся, повернувшись к Жанне и сально ей подмигнув, липовый мент. – Там один кирпич из кладки вытаскивается, а за ним и ключ лежит.
Сам туда определил, чтобы всегда под рукой был! Мало ли!
«Пятерка», оставив позади расположенный на холме радиорынок и пару кварталов многоэтажек, свернула на пустырь и остановилась возле небольшой кирпичной будки с серыми железными дверями, на которых была нарисована красная стрелка с черепом, а надпись гласила традиционное «Не влезай – убьет!».
– Приехали! – рявкнул громила и, вслед за подельником выбравшись из машины вместе с «дипломатом», бесцеремонно схватив за руку, выволок, из салона несопротивляющуюся Жанну. – Вот и отель! Мастер, отпирай! Ключ там, справа от черепа второй кирпич… Ну как, красотка, нравятся апартаменты?!
– Мне все равно, – холодным тоном произнесла девушка и, повинуясь кивку улыбающегося «мента», покорно шагнула к открытой водителем двери, тут же окунувшись в гудящий полумрак электрораспределительной будки.
Громко щелкнул нажатый кем-то за спиной выключатель, и под потолком вспыхнула тусклая лампочка без плафона. Заскрипела, закрываясь, дверь.
Лязгнула задвижка. Стюардесса ощущала, как прямо ей в затылок тяжело дышит один из насильников, но, как ни странно, уже не испытывала ни страха, ни волнения, ни брезгливости к жадным, продажным ментам. Ничего, кроме желания как можно скорее закончить этот дьявольский, дикий спектакль.
Напичканная сверкающими разноцветными лампочками рабочая часть будки была отделена от свободной площади металлической сеткой с дверью посредине. Вторую часть занимали продавленная деревянная кровать с дырявым матрацем, трехногий круглый стол и два стула, очень похожие на школьные. Больше внутри не было ничего, если не считать скомканной газеты с крошками и яичной скорлупой, а также пустой зеленой бутылки из-под дешевой бормотухи, находящихся на хромом столе.
– Ну что, вафлерша наша ненаглядная, давай… раздевайся! – приказал Щербатый, по-хозяйски вешая автомат на спинку стула. – Я первый, как договаривались? – Он обернулся к молча разглядывающему девушку качку, лицо которого почему-то стало серьезным, и выжидательно поднял одну бровь.
Не оборачиваясь. Артист кивнул, достал из кармана сигареты, сел на свободный стул, положив на стол автомат, и чиркнул колесиком дешевой пластмассовой зажигалки, высекая огонь.
– Тебе что сказано, скидывай тряпки, сука! – сделав затяжку, неожиданно взорвался он. Выбросил сигарету, вскочил на ноги и, отталкивая Щербатого, подлетел к Жанне.
Схватив ее за волосы, Артист запрокинул голову стюардессы назад и навис перекошенной ряхой над равнодушным, отсутствующим лицом девушки. – Ну что, тварь, приплыла, да?!
Швырнув Жанну на диван, он с треском рванул на ней платье вместе с лифчиком и в очередной раз дважды ударил ее ладонью по испачканным тушью щекам.
Какое-то время он стоял в нерешительности, тяжело дыша, а потом брезгливо сплюнул на грязный пол будки и вернулся назад к столу, уступая добычу на миг растерявшемуся братку.
– Начинай, я потом, – хрипло бросил, стараясь не смотреть на красивую женскую грудь, ни с того ни с сего психанувший Артист, резкими движениями доставая из помятой красной пачки новую сигарету. – Вперед, ты же сам хотел!
– А я и не отказываюсь! – отозвался Щербатый. Он мигом расстегнул ремень на форменных милицейских брюках.
С глумливым фырканьем ублюдок навалился на неподвижно лежащую в разорванном до пояса платье красотку Жанну, на которой, к полной неожиданности боевика, вообще не обнаружилось трусов, и рывком вогнал свой огромный и раздутый зудящий член в неподатливое сухое влагалище.
Закусив до крови губы, девушка закрыла глаза и отвернулась от пыхтящего и сопящего над ухом «сержанта»…
Ворон
– Прощай, майор, – сказала звезда стриптиза. – Уверена, что два миллиона баксов принесут тебе твоей жене спокойную старость…
Пришедший в себя Иванько, которого, схватив за воротник сорочки. Ворон привел в подобающее человеку вертикальное положение, был окончательно раздавлен психологически и даже не делал попыток взбрыкивать развязанными ногами или матерно ругаться, когда его освободили от кляпа-тряпки.
Вылезая из машины и падая задом на стоящий у стены стул, он лишь тихо скулил от периодически появляющейся адской боли в затылке, вздыхал, морщился и обреченно смотрел себе под ноги, не поднимая головы и не разглядывая просторный гараж, в который его привез этот хмурый и решительный усатый мужик.
Расстегнув молнию спортивной нейлоновой куртки пленника, две пуговицы на рубашке и оттянув вниз ворот футболки. Ворон увидел болтающийся на шее мошенника на кожаном шнурке маленький серебристый ключ с тисненным на нем логотипом «Информбанка» и пятизначным номером. Острым лезвием выкидного ножа он перерезал шнурок и сорвал ключ с коричневого шнурка. Держа кусочек серебристого металла на раскрытой перед лицом кидалы грубой мозолистой ладони. Ворон хмуро посмотрел на афериста.
– Это номер сейфа? – холодно спросил он, бросив нож на пол и свободной рукой взяв Иванько за подбородок, задирая его вверх.
Тот, насколько было возможно, отрицательно покачал головой, снова застонав от полыхнувшей в затылке острой боли.
– Я что, должен зуботычинами вытягивать из тебя каждое слово, подонок? – не меняя голоса, бросил Ворон, убирая ключ в карман. – Какой номер ячейки?!
– Сто двадцать семнадцать, – почти не разжимая губ, прошипел Иванько. – Секция «F».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79