Рэнд ждал, что она рассердится, но Розали была только смущена.
– Я не понимаю, почему ты иногда так добр со мной, а потом так… – Она не находила слов, чтобы закончить фразу.
Да и какими словами можно было описать его подвижный, меняющийся нрав? И как можно было верить ему, такому холодному, милому, эгоистичному, нежному, верить без оглядки, без объяснений, без всякой осторожности?
Сидя в экипаже по дороге в Кале, они чувствовали себя подавленными и избегали смотреть друг на друга. Остановки были не часты, и усталость их все больше возрастала.
Как только они подъехали к дому Браммеля, Розали с облегчением вздохнула. Так приятно было снова увидеть его, и это удовольствие стоило всех тягот тяжелого переезда. Переступив порог его дома, Розали увидела, как лицо Бо преобразилось и тень одиночества исчезла из его глаз.
Здесь гостили герцог Аргилльский, герцог Глостер, герцог Бофорт, Ратлэнд, а также герцогиня Девонширская, лорд Альванли, Кравэн, Бэдфорд, Уэстморленд и д'Эрсби.
Но несмотря на это, жизнь Браммеля не была уже такой, как прежде, и он ужасно тосковал по своей былой славе и тем удовольствиям, которые совсем недавно были доступны ему.
– Целая вечность прошла с тех пор, как я видел вас! – воскликнул он, сияя, и Розали улыбнулась ему в ответ.
– Да, это было так давно! У вас, наверное, побывало уже много гостей за то время, пока мы не виделись? – спросила она.
– О, целые толпы, моя дорогая. И они рассказали мне столько новостей из Лондона! Боюсь только, что количество гостей существенно превосходит их качество!
– Надеюсь, они принесли вам хорошие новости?
– О да, некоторые даже очень. Всегда приятно, если о тебе помнят. А популярность Принни, между прочим, упала с тех пор, как я покинул Англию. Что вы думаете об этом, Беркли?
Рэнд задумался. Принц-регент был печально известен своей испорченностью, безалаберностью, мотовством и пьянством.
– Да, действительно, его сейчас не очень принимают, – сказал наконец Рэнд.
– Так я и думал! – с удовлетворением воскликнул Браммель. – Если бы не мои советы, его сумасбродство давно привело бы к беде. Я слышал, он наряжается в розовый атлас и украшает драгоценностями свои туфли. – Бо слегка пожал плечами. – Хороший вкус состоит в умеренности, Надо помнить об этом. Изящный покрой, опрятность, чувство собственного достоинства и.., непременная смена перчаток не менее шести раз в день.
Желая прекратить многословные рассуждения Бо о принципах хорошего вкуса, Рэнд тактично прервал его:
– В последнее время лондонские газеты много пишут о Бальном Дворце и тем самым вызывают бурное недовольство публики. С тех пор как в прошлом году Джон Нэш принялся за него, было пристроено еще множество дорогостоящих дополнений: восточные комнаты, металлические башенки, паровые кухни.
– А, дворец.., безвкусная безделушка, впрочем, достаточно впечатляющая в некоем вульгарном смысле.
– Мистер Браммель, – обратилась к нему Розали. – Можно ли надеяться, что когда-нибудь вы помиритесь с принцем-регентом?
– Сомневаюсь. Как говорится, слишком много воды утекло. Я думаю, распад этого эффектного союза – моего ума и его титула – начался, когда его вес увеличился почти вдвое.
– Я слышала, что он сильно располнел, – заметила Розали, и Бо многозначительно кивнул.
– Когда я последний раз видел его, он весил гораздо больше трехсот фунтов! Между прочим, требуются специальная платформа, подъемник и кресло на колесах, чтобы усадить его на лошадь, когда он собирается на прогулку верхом.
– О Боже… Да, это, безусловно, шокирует. Принни напоминает мне огромного неуклюжего привратника у "Карлтон-Хаус", которого мы все зовем Биг Бэн. А так как госпожа Мария Фитцерберт, знаменитая.., компаньонка принца, тоже весьма широка в обхвате, я, естественно, стал называть ее и Принни "наши Бэн и Бэнина".
Рэнд рассмеялся.
– Признаюсь, это было принято без особого восторга, хотя шутка весьма невинна.
Розали взглянула на Рэнда, и оба не сговариваясь улыбнулись. Безусловно, Браммель был очаровательным человеком, но все же немного бестактным.
– Следующий клин был вбит, – продолжил Бо, – когда Принни проявил ужасную грубость, сделав вид, что не замечает меня на маскараде в "Денди-клаб". Ну и последняя точка была поставлена, когда я гулял с лордом Альванли по Бонд-стрит, где мы случайно встретили принца и графа Моэра. После двух минут разговора, во время которых регент опять проигнорировал меня, я остроумно заметил: "А кто он, этот ваш толстый друг?"
– Невероятно! – проговорила Розали, удивляясь, как можно было сказать что-то подобное в присутствии самого правителя Англии!
– Однако шутка эта прозвучала не в самый подходящий момент. В конце концов некоторые долги заставили меня покинуть Англию, так и не помирившись с ним.
– О да, понимаю, – вежливо кивнула Розали.
Великий Бо Браммель был необыкновенно интересен, но странное чувство снисходительной жалости возникло у Розали, когда она смотрела на него. Он был наивен, как дитя, и тщеславие делало его ужасно беззащитным. Что будет с ним, ведь у него нет никаких источников дохода? Как он сможет вести тот образ жизни, который ведет сейчас? Однако Бо не проявлял и тени беспокойства о своем положении.
– Мисс Беллью, – сказал Браммель, – не хотите ли взглянуть на мой альбом? Здесь собраны послания многих моих знакомых. А вот стихи, я очень хочу, чтобы вы увидели их, они вписаны сюда одной восхитительной дамой, герцогиней Девонширской, Они начинаются такой строкой: "Я люблю эти свежие розы, когда рву их в моем саду…"
Я забыл, как там дальше, – Это большая честь для меня, – проговорила Розали.
Браммель пробормотал что-то и, подойдя к встроенному шкафу, начал перебирать книги.
– Сележ! – вдруг нетерпеливо крикнул он, и маленький слуга тотчас вбежал в комнату. – Я никак не могу найти мой альбом.
– Сейчас я принесу его, мистер Браммель, – кивнул слуга.
– Однако столько беспокойства, – начала было Розали, но Браммель перебил ее:
– Вовсе нет, моя дорогая, это совершенно особый альбом. Там собраны уникальные поэмы, на которые я позволяю взглянуть только моим самым привилегированным гостям.
– Мы чрезвычайно польщены, – сказала Розали.
Она смотрела на Браммеля, и они улыбались друг другу так, что Рэнд внезапно похолодел. Наклонившись вперед, он с изумлением смотрел то на Браммеля, то на Розали.
То, что он видел, было удивительно, странно, невероятно.
Между тем улыбка слетела вдруг с губ Бо, он побледнел и стал пристально смотреть на медальон, висевший на шее Розали.
– Мистер Браммель… – нерешительно начала она.
Но он преодолел смущение.
– Где.., вы взяли.., этот медальон? – проговорил наконец он.
Розали схватилась за маленькое золотое украшение, висевшее на бархатной ленте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75