Она надеялась, что сумеет остаться неуязвимой, но сдалась без всяких условий и была рада этому. Ее голые ступни упирались в сланцевый пол пещеры, когда она снова приподнялась ему навстречу. Ее глаза были по-прежнему закрыты, а пальцы изогнулись, как у хищной птицы.
Лейтис уже почти достигла рая, где никогда не бывала прежде, таинственного конца этого сладостного путешествия.
– Лейтис! – произнес он ее имя, и оно прозвучало гортанно и непривычно для ее слуха. У нее вырвались стоны восторга.
– Пожалуйста, – прошептала она, сама не понимая, о чем просит.
Но он понял ее, потому что снова вошел в самую ее глубину, в темную сладостную пещеру. И его Поцелуй на этот раз означал завершение. Он был глубоким и пламенным, и у нее захватило дух, а в голове ощущалась только пустота.
В ее теле будто обрушился водопад, неся с собой жаркую и неописуемую радость. Эта радость была простой и чистой, удивительной и вечной.
С ней что-то случилось. Она словно раздвоилась, но ее возвращение к обычному состоянию было очень медленным и постепенным.
Лейтис обвила его шею руками, прижалась к нему, целуя и ища в его объятиях помощи и защиты. Мрак пещеры внезапно озарился ослепительным светом, вспыхнувшим у нее под веками.
Она услышала его стон, эхом отозвавшийся в ее теле. Это был стон восторга. Она баюкала и качала его в своих объятиях и крепко прижимала к себе.
Внезапно она громко вскрикнула, и ее крик эхом отозвался от стен пещеры.
Позже, когда прошла целая вечность, она потянулась к нему, заключила в ладони его лицо, захваченная столь острым и сильным чувством, что у нее прервалось дыхание. Это не просто слияние двух тел, мужского и женского, а нечто, о чем она прежде не знала и даже не подозревала, что подобное возможно.
Это похоже на любовь, которой она до сих пор еще не испытала.

Глава 21
«Я не собирался овладеть Лейтис», – думал Алек, пытаясь найти свою маску. Но не так-то легко было избежать искушения. Все началось с того, что он позволил себе поцеловать ее. И сделал это в темноте.
Он завязал тесемки маски, потом снова подошел к Лейтис, ударив ногу о выступ породы. Он тихонько чертыхнулся и обхватил ладонями ушибленную ногу.
– А я уже было поверила, что ты прекрасно видишь в темноте, – сказала она, и в ее голосе он услышал смех.
– Я надеялся, что ты меня пожалеешь, – сказал он тоже со смехом, – а не станешь потешаться.
– Разве это не тот самый Йен, что смеялся надо мной, когда я вывихнула лодыжку, спрыгнув с дерева?
– Но ты отомстила, напустив пауков мне в постель, если память мне не изменяет, – ответил он, снова садясь рядом с ней.
– Так ты знал об этом? – спросила она, удивленная.
– Конечно. Кто бы еще осмелился на такое?
Она рассмеялась, и ее смех вызвал у него ответную улыбку.
Для него было странным и непривычным помогать женщине одеваться в темноте. Пусть медленно, но он справился с этим нелегким делом. Его руки снова обхватили ее грудь, и он осыпал ее нежными поцелуями, пока нижняя сорочка не скользнула на свое место, скрыв ее от него. Он поцеловал одно, потом другое плечо Лейтис, пока и они не скрылись под платьем.
– То, что ты делал со мной... в этом есть нечто английское? – спросила она вдруг с беспокойством.
Он сидел некоторое время молча, вдруг ощутив к ней острый прилив нежности. Она была такой отважной и так смело бросалась в самые опасные приключения, а оказалась столь невинной в любовных ласках, что это несоответствие его очаровало.
– Нет, – ответил он, целуя ее в висок и, пальцами отбрасывая пряди волос с ее лба.
– А ты опытен в делах любви? – спросила она застенчиво.
– Весьма, – ответил он, понимая, что задача зашнуровать ее корсаж сулит ему новые возможности.
– Ты ответил слишком быстро, – укорила его она.
– Гораздо лучше покончить с этим вопросом, чем ходить вокруг да около.
Она отшатнулась от него, будто он ее оскорбил, но он обвил руками ее стан.
– Будь мир совершенен и добр, – сказал он ласково, – тогда мы с тобой были бы в равном положении и открывали друг друга, будучи невинными, но случилось по-другому.
– По-другому, – прошептала она.
– Все, что мы в силах сделать, – это взять то, что возможно, и быть за это благодарными судьбе.
– Я никогда не испытывала ничего подобного, – призналась Лейтис, обнимая его за шею.
– В таком случае мой опыт не пропал зря, – сказал он, уткнувшись лицом в ее шею.
Никогда прежде с ним не случалось, чтобы он испытывал столь ослепляющую страсть, но в то же время не терял и чувства юмора. Это сочетание опьяняло его. А возможно, его опьяняла сама Лейтис.
Гладя кончиками пальцев его руки от плеч к запястьям, она, видимо, так увлеклась этим занятием, что не заметила, что он, зашнуровывая ее корсаж, медлит.
– Откуда у тебя это? – спросила она, нащупав на его руке крестообразный шрам.
Он усмехнулся:
– Отметина Фергуса. Это произошло, когда он и Джеймс раскрыли мне тайну лестницы, ведущей в подземелье.
– Они знали об этом? – удивилась она. – Мне они никогда ничего не говорили.
– Мой дед взял с них слово, что они будут молчать, – пояснил Алек.
Она протянула к нему руку, дотронулась до его пальцев и заставила его нащупать на ее руке точно такой же шрам.
– Фергус? – спросил он, удивленный тем, что никогда раньше не замечал его. – И какую же великую тайну он тебе поведал?
– Никакой тайны, – ответила она. – Просто он взял с меня клятву, что я не скажу отцу о том, то он разбил любимое синее блюдо мамы.
Потом он взял в ладони ее лицо, ощупал уголки ее рта. Настало время открыть ей еще одну свою тайну.
Лейтис стояла, чуть отстранившись от него, и оправляла юбку.
– Я должна вернуться, – сказала она. – Не то Дональд меня хватится.
– Он хорошо с тобой обращается? – спросил Алек с улыбкой.
– Я терплю его общество, – ответила она уверенно. – А вот общество Мясника для меня невыносимо.
– Вот как? – спросил он настороженно.
– Я его ненавижу, – ответила она холодно. – Я ненавижу его и все, что за ним стоит, впрочем, он и есть олицетворение всего, что мне ненавистно.
– Но он ведь всего лишь человек!
Она наклонилась, ища на полу пещеры свои башмаки.
– Ты всегда называешь его Мясником, – сказал он, и от этих слов горло у него вдруг сжалось.
Она подняла на него глаза, будто могла его разглядеть в темноте.
– А ты никогда его так не называешь, – заметила она. – Почему?
– Слухам не всегда стоит верить, – сказал он. – Россказни о его кровавых подвигах в Инвернессе не совсем правдивы.
– И ты этому веришь? Он пожат плечами.
– Не всегда все так, каким кажется на первый взгляд, – сказал он, приближаясь к ней. – Но ты права, – добавил он, прежде чем она успела ему ответить. – Нам пора возвращаться в форт.
Он протянул ей ленту для волос, она взяла ее за один конец, и так они и пошли, соединенные малиновой лентой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83