– Перемычка, – согласился Харднетт и стал одну за другой выдергивать пластины из пазов. Когда вырвал последнюю, оглянулся на сферу. Шары катились с той же скоростью.
Полковник был вынужден признать:
– Факир был пьян, и фокус не удался.
– Эта штука будет выполнять последнюю команду до тех пор, пока не будет правильно набрана следующая, – предположил Влад.
Харднетт кивнул и стал набирать новую комбинацию. Влад с минуту молчал, глядя на то, как перемещаются пластины, потом нахмурился и заявил:
– Все. Я понял, начальник, почему ты не хочешь эту штуку развалить.
Полковник промолчал. Он уже вставил все пластины в пазы и всматривался в сферу, оценивая результат.
Результат оказался таким же. Нулевым.
Харднетт не стал сдаваться, упрямо мотнул головой и принялся вновь переставлять пластины.
– Ты меня слышишь, начальник? – повысил голос Влад и схватил полковника за плечо. – Я тебя раскусил.
Скинув его руку с плеча, Харднетт с олимпийским спокойствием продолжил перемещать элементы таинственного кода.
– Тебе приказали новое оружие раскопать. Да, начальник?
У Влада получился не вопрос, а скорее обвинение. Полковник вновь не удостоил его ответом.
– Тебе приказали, ты уперся, а туземцы пусть дохнут?! – Влад сорвался на крик. – Ну а мне никто ничего не приказывал! Я сам себе командир!
Прокричал, выхватил пистолет и трижды саданул по сфере. Пули застряли в оболочке и не причинили устройству никакого вреда.
– Ты что, сука, творишь?! – взревел Харднетт и выхватил свой «Глоззган-112».
Глаза в глаза. Ствол в ствол. И два выстрела одновременно. Пули, не обнаружив в стрелках «Чужих», умерли на стенах зала.
Гул еще не затих, а полковник и солдат, одновременно вернув пистолеты в кобуры, уже сцепились в рукопашной.
Влад ушел вниз от встречного и хуком справа пощупал печень Харднетта. Тот охнул, но устоял. И даже усмехнулся:
– Для белого – неплохо.
И тут же получил ботинком в пах. А когда согнулся – коленом в лицо.
Это был нокдаун, но отнюдь не нокаут.
На счет «четыре» полковник поднялся на ноги, тряхнул головой, стер кровь с губы и признал:
– Неплохо-неплохо для белого. А для белого филолога – совсем неплохо.
– Я тебя предупреждал, что за «филолога» – в бубен? – часто дыша, спросил Влад.
– Было дело.
– Ну так лови.
Удар в челюсть не прошел: Харднетт поставил правой рукой блок, левой – врезал в грудь и свалил задохнувшегося Влада задней подсечкой. Хотел накинуться и добить, но солдат успел изловчиться и врезал ему правой ногой под левое колено. И с такой силой, что там что-то хрустнуло.
Полковник заорал:
– Сука ты, солдат! О-о-о, сссу-у-ука!
И повалился набок.
Влад поднялся, повернулся к Тыяхше и, восстановив дыхание, спросил:
– Почему не помогала?
– Зачем? – не поняла девушка.
– Затем. Не видела, как туго было?
– Видела. А что – ты потерял браслет?
Влад хлопнул себя по лбу:
– Браслет!
После чего секунду-другую молчал, глядя, как корчится от боли Харднетт, а затем кивнул на сферу и объявил, какая замечательная мысль пришла ему в голову:
– Надо эту штуку браслетом развалить.
– Попробуй, – поддержала его идею Тыяхша.
Влад попробовал.
Ничего не вышло.
– Браслет для защиты Сердца сделан, а не для атаки на него, – морщась от боли, злорадно прохрипел Харднетт.
– Тыяхша, тогда ты, – сказал Влад. – Ты ведь можешь без браслета.
Девушка кивнула – могу, но сделать ничего не успела.
Харднетт проорал:
– Не сметь!
И выстрелил ей в спину.
Тыяхшу отбросило в сторону.
Когда Влад подбежал, она уже была мертва. На груди расплылось алое пятно. Глаза остекленели. Пульс отсутствовал.
Солдат завыл.
Гладил ее мягкие волосы с нежностью и отчаянием и выл.
Когда выть устал, подбежал к Харднетту и пинал его ногами, пока тот не потерял сознание.
Только потом вспомнил о дестрониде.
Кляня себя последними словами за бестолковость, прилепил последнюю пластинку к тугой поверхности, саданул по взрывчатке кулаком и вернулся к Тыяхше.
Склоняясь над телом девушки, солдат не видел, как сфера дрожит и светится. Но знал, что это происходит. И только тогда оглянулся, когда Сердце Мира с шуршанием стало осыпаться на пол.
«И мое вот так же сгорело», – подумал он, глядя на горку трухи. И в этот миг девушка спросила:
– Получилось?
– Получилось, – машинально ответил он и только потом вздрогнул.
Когда повернул голову, она уже сидела.
– Ты же… – начал он и не смог продолжить.
– Я же, – кивнула она.
– Пуля… – промямлил он.
– Пуля, – вновь кивнула она и показала ему эту пулю невероятного калибра.
Влад хотел взять металлический цилиндр с ее ладони, но она зажала его в кулак. А когда разжала, пули уже не было. С ладони вспорхнул мотылек.
– Колдунья! – обрадованно проорал Влад. – Моя ты колдунья!
И заграбастал ее в объятия.
Отстраняться она не стала.
Когда Харднетт пришел в себя, он первым делом посмотрел туда, где еще недавно висела загадочная сфера, и тяжелый стон вырвался из его груди. Чего он так боялся, произошло. А потом увидел Тыяхшу, и глаза его полезли на лоб.
– Что, начальник, не вышло по-твоему? – злорадствуя, спросил Влад.
– Я же ее… убил, – пробормотал полковник.
– Убивалка, начальник, у тебя слишком хлипкая. У нас покруче будет.
– И что дальше, солдат? Грохнешь меня? Прямо тут?
– Честно говоря, руки чешутся, – признался Влад. – Но толку? Тебя кончишь, другой прикатит.
– Это точно, – согласился Харднетт и попытался встать. Но едва ступил на левую ногу, взвыл от боли и вновь повалился.
Влад был вынужден ему помочь.
– Вижу, солдат, не привык своих на поле боя оставлять, – подначил Харднетт, навалившись всем весом на подставленное плечо.
– Какой ты мне, начальник, на хрен «свой»? – отмерил ему Влад.
Полковник счел за лучшее промолчать – оставаться в лабиринте ему не хотелось.
Конфуз случился сразу, как только вышли в предыдущий зал. Оказалось, что земляне напрочь позабыли, через какой из двенадцати тоннелей сюда проникли.
– Так не бывает, – почесав затылок, сказал недоумевающий Влад. – Начальник, ты точно не помнишь? Шел же первым.
– А не надо было меня по голове бить, – хмурясь, сказал Харднетт.
– Сам напросился.
– А ты и рад стараться.
– Не спорьте, – прекратила Тыяхша перебранку. – Дайте фонарь.
Влад сунул ей свой, и девушка стала поочередно обходить проемы. Останавливаясь у каждого, она что-то рассматривала на стенах. Дойдя до шестого, сказала:
– Вот этот.
Когда доковыляли, Влад спросил:
– Как определила?
Охотница не стала отвечать, посветила на стену, и земляне увидели небольшой значок в виде трилистника, нанесенный чем-то красным.
– Эти метки Сыновья Агана оставили, – предположил Харднетт.
– Я оставила, – сказала Тыяхша.
– Ты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122