Неужели я неправильно оценила Затара?
— У тебя поразительный ум, женщина, — взгляд Затара стал задумчивым. — На самом деле поразительный. Знаешь, я во время твоего последнего выступления очень внимательно наблюдал за публикой. Я всегда так делаю. Ты поворачиваешь их мысли, как не может ни один мужчина. В тебе есть настоящий дар властвовать. Ты способна оказывать влияние на мужчин.
Я оставалась неподвижна.
— Приходи ко мне сегодня вечером, — приказал он.
Я достаточно хорошо его знала, чтобы понять: меня выгоняют. И я была рада уйти: это позволяло мне скрыть страх.
Управление мужчинами — не это ли по сути он мне приписал? Абсолютно недопустимо по браксинским стандартам, невыносимо в браксанском Доме, и наказуемо, как любые другие нарушения социального браксинского порядка, смертью.
Если Затар признает меня шемар, я умру; никакое удовольствие, которое я могу ему принести, не выкупит меня у такой судьбы. Конечно, потенциал всегда жил внутри меня, и такой мастер по владению словом не мог этого не заметить, но если Затар увидел выход этого потенциала на поверхность, то у него нет выбора, кроме как вырвать случайный сорняк с корнем.
В тот вечер я отправилась к нему, внутренне содрогаясь.
Я никогда раньше не ложилась в постель с чистокровным браксаном; и это оказалось неожиданно приятным. Я нашла очень мало похожего между этим продолжительным удовольствием и отчаянно быстрым возбуждением и разрядкой низших классов. Мне они показались двумя совершенно разными занятиями. Должна сказать, что глядя смерти в лицо, я испытала огромное удовольствие, и хотя моя натура вызывала у него беспокойство, не думаю, что беспокойство вызывало и тело также. Затар оставил меня спать рядом с собой: это браксанский обычай, с которым я раньше не сталкивалась, и он вызвал тревогу уже у меня. Вместо того, чтобы спать, я рассматривала Затара, его прекрасные черты лица, расслабленного во сне, голую руку, лежавшую на груди, что вздымалась и опускалась в такт дыханию. Его пальцы украшали три тонких золотых кольца, которые оказались такими хрупкими, что я никогда не замечала их под плотно прилегающими перчатками, традиционными для браксана. Теперь они притягивали мое внимание к длинным пальцам с идеальным маникюром, которые я раньше никогда не видела открытыми. Я попытаюсь запомнить образ для будущих стихов. Если, конечно, эти стихи будут.
Затар проснулся, когда первые лучи проникли в окно. Со страхом и волнением я готовилась к худшему. Тем не менее он ничего не сказал, пока одевался. Я не могла отвести взгляд и смотрела как он облачался в браксанские одежды, затягивая стройное тело в серое, опять серое и еще раз серое, а поверх — короткий черный плащ, затем надел перчатки и сапоги. Затар заговорил со мной и вообще признал мое присутствие только когда был застегнут высокий ворот и золотой медальон, свидетельствующий о его ранге, лег на грудь.
— Значит, ты хочешь командовать мужчинами? — бросил он, расправляя длинные черные перчатки на предплечье.
— Я не стану оспаривать ваше мнение, кайм’эра, — поклонилась я.
Он резко посмотрел на меня.
— Ну тогда говори прямо. Ты наслаждаешься манипулированием.
Я слабо кивнула.
— Мужчинами.
Я подтвердила и это.
— Мужчинами, имеющими власть, — закончил он.
— Кайм’эра… — у меня вспыхнули щеки.
— Однозначного ответа будет довольно.
Я отвернулась, прошептала: «Да».
— Что может быть принято за служение Ар.
Я вся сжалась. Затар кружил вокруг одного слова, но все и так было ясно. Шемар нельзя терпеть. Он просто убьет меня или все получится гораздо более неприятно?
Затар заметил мой дискомфорт и на его идеальном лице появилась легкая улыбка.
— К счастью для нас ты являешься членом моего Дома и таким образом слугой моей воли; поэтому нет необходимости в официальном признании ситуации.
У меня перехватило дыхание.
— Ты обладаешь странной силой, Ланства, способностью контролировать эмоции своей аудитории, не осознающей этого, — говорил лорд. — Я наблюдал за твоей работой с тех пор, как ты оказалась здесь, и время и практика только добавили тебе умений. Я хочу воспользоваться этим талантом. Ты готова?
— Ваша воля — моя воля, — выдохнула я осторожно.
— Отлично, — Затар пригладил волосы. — Это означает, что в ближайшем будущем я могу сдать тебя в аренду некоторым Домам высшего класса. Они просили о твоих услугах, не замечая твоей силы, — он рассмеялся. — Лучше не придумаешь! Позднее мне придется периодически покидать Бракси, — я хотела возразить, но он жестом остановил меня. — Мои планы требуют этого. Поэтому я рад, что Ньен найдет поддержку в твоем лице. И буду рад еще больше, если смогу позволить тебе практиковать твое Искусство в других Домах, пока меня нет.
— А чего вы хотите? — я едва могла говорить.
— Даже я не могу позволить существование шемар, — его взгляд стал пронзительным и суровым. — Поэтому ты не должна заработать подобную репутацию.
Я ждала. Очевидно, Затар увидел что-то в моем лице, что ему понравилось, поскольку он улыбнулся шире.
— Это строго техническое определение, не так ли? Женщина приказывает мужчинам только когда сама отдает свои приказы.
Я начала понимать.
— Но если приказы исходят от мужчины…
— То женщина просто инструмент — хотя и действенный.
— Я сдам тебя в аренду другим, если хочешь, — Затар удовлетворенно кивнул.
— Ваша воля — моя воля, — повторила я. Страх заменило дикое возбуждение. Затар собирается заслать меня к браксанам и вменить мне в обязанность влиять на их мысли? Может ли женщина познать подобный экстаз за одну жизнь?
Я попыталась сохранить внешнее спокойствие, но хотя и говорила в основном речевом режиме, все же знала: Затар чувствует мое возбуждение.
— Я обещала создавать для вас легенды, — так сказала я.
— Я знаю, — ответил он. — И помню. Я этим воспользуюсь.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
«Великий правитель определяет, кто ему наиболее выгоден, и возвышает этих людей».
Харкур
Император Азеанской Звездной Империи производил впечатление. Даже среди самой высокой человеческой расы в иссследованной галактике он на полголовы возвышался над остальными. Волосы цвета сливок ниспадали ему на плечи и струились по спине, некоторые пряди были окрашены в золотой цвет по последней моде, к волосам было подобрано сливочно-золотое одеяние. На лице цвета полированной бронзы резко выделялись яркими белками глаза. На левой руке блестели четыре кольца, символы четырех других ветвей власти государства, которые одновременно являлись и слугами его, и господами. На правой руке он носил кольцо, выточенное из зейморита — память об Основании — с выгравированными двумя полушариями Азеи, его личную печать.
Пеш иль Сет ждал с монаршим терпением, как подобает особам королевской крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174
— У тебя поразительный ум, женщина, — взгляд Затара стал задумчивым. — На самом деле поразительный. Знаешь, я во время твоего последнего выступления очень внимательно наблюдал за публикой. Я всегда так делаю. Ты поворачиваешь их мысли, как не может ни один мужчина. В тебе есть настоящий дар властвовать. Ты способна оказывать влияние на мужчин.
Я оставалась неподвижна.
— Приходи ко мне сегодня вечером, — приказал он.
Я достаточно хорошо его знала, чтобы понять: меня выгоняют. И я была рада уйти: это позволяло мне скрыть страх.
Управление мужчинами — не это ли по сути он мне приписал? Абсолютно недопустимо по браксинским стандартам, невыносимо в браксанском Доме, и наказуемо, как любые другие нарушения социального браксинского порядка, смертью.
Если Затар признает меня шемар, я умру; никакое удовольствие, которое я могу ему принести, не выкупит меня у такой судьбы. Конечно, потенциал всегда жил внутри меня, и такой мастер по владению словом не мог этого не заметить, но если Затар увидел выход этого потенциала на поверхность, то у него нет выбора, кроме как вырвать случайный сорняк с корнем.
В тот вечер я отправилась к нему, внутренне содрогаясь.
Я никогда раньше не ложилась в постель с чистокровным браксаном; и это оказалось неожиданно приятным. Я нашла очень мало похожего между этим продолжительным удовольствием и отчаянно быстрым возбуждением и разрядкой низших классов. Мне они показались двумя совершенно разными занятиями. Должна сказать, что глядя смерти в лицо, я испытала огромное удовольствие, и хотя моя натура вызывала у него беспокойство, не думаю, что беспокойство вызывало и тело также. Затар оставил меня спать рядом с собой: это браксанский обычай, с которым я раньше не сталкивалась, и он вызвал тревогу уже у меня. Вместо того, чтобы спать, я рассматривала Затара, его прекрасные черты лица, расслабленного во сне, голую руку, лежавшую на груди, что вздымалась и опускалась в такт дыханию. Его пальцы украшали три тонких золотых кольца, которые оказались такими хрупкими, что я никогда не замечала их под плотно прилегающими перчатками, традиционными для браксана. Теперь они притягивали мое внимание к длинным пальцам с идеальным маникюром, которые я раньше никогда не видела открытыми. Я попытаюсь запомнить образ для будущих стихов. Если, конечно, эти стихи будут.
Затар проснулся, когда первые лучи проникли в окно. Со страхом и волнением я готовилась к худшему. Тем не менее он ничего не сказал, пока одевался. Я не могла отвести взгляд и смотрела как он облачался в браксанские одежды, затягивая стройное тело в серое, опять серое и еще раз серое, а поверх — короткий черный плащ, затем надел перчатки и сапоги. Затар заговорил со мной и вообще признал мое присутствие только когда был застегнут высокий ворот и золотой медальон, свидетельствующий о его ранге, лег на грудь.
— Значит, ты хочешь командовать мужчинами? — бросил он, расправляя длинные черные перчатки на предплечье.
— Я не стану оспаривать ваше мнение, кайм’эра, — поклонилась я.
Он резко посмотрел на меня.
— Ну тогда говори прямо. Ты наслаждаешься манипулированием.
Я слабо кивнула.
— Мужчинами.
Я подтвердила и это.
— Мужчинами, имеющими власть, — закончил он.
— Кайм’эра… — у меня вспыхнули щеки.
— Однозначного ответа будет довольно.
Я отвернулась, прошептала: «Да».
— Что может быть принято за служение Ар.
Я вся сжалась. Затар кружил вокруг одного слова, но все и так было ясно. Шемар нельзя терпеть. Он просто убьет меня или все получится гораздо более неприятно?
Затар заметил мой дискомфорт и на его идеальном лице появилась легкая улыбка.
— К счастью для нас ты являешься членом моего Дома и таким образом слугой моей воли; поэтому нет необходимости в официальном признании ситуации.
У меня перехватило дыхание.
— Ты обладаешь странной силой, Ланства, способностью контролировать эмоции своей аудитории, не осознающей этого, — говорил лорд. — Я наблюдал за твоей работой с тех пор, как ты оказалась здесь, и время и практика только добавили тебе умений. Я хочу воспользоваться этим талантом. Ты готова?
— Ваша воля — моя воля, — выдохнула я осторожно.
— Отлично, — Затар пригладил волосы. — Это означает, что в ближайшем будущем я могу сдать тебя в аренду некоторым Домам высшего класса. Они просили о твоих услугах, не замечая твоей силы, — он рассмеялся. — Лучше не придумаешь! Позднее мне придется периодически покидать Бракси, — я хотела возразить, но он жестом остановил меня. — Мои планы требуют этого. Поэтому я рад, что Ньен найдет поддержку в твоем лице. И буду рад еще больше, если смогу позволить тебе практиковать твое Искусство в других Домах, пока меня нет.
— А чего вы хотите? — я едва могла говорить.
— Даже я не могу позволить существование шемар, — его взгляд стал пронзительным и суровым. — Поэтому ты не должна заработать подобную репутацию.
Я ждала. Очевидно, Затар увидел что-то в моем лице, что ему понравилось, поскольку он улыбнулся шире.
— Это строго техническое определение, не так ли? Женщина приказывает мужчинам только когда сама отдает свои приказы.
Я начала понимать.
— Но если приказы исходят от мужчины…
— То женщина просто инструмент — хотя и действенный.
— Я сдам тебя в аренду другим, если хочешь, — Затар удовлетворенно кивнул.
— Ваша воля — моя воля, — повторила я. Страх заменило дикое возбуждение. Затар собирается заслать меня к браксанам и вменить мне в обязанность влиять на их мысли? Может ли женщина познать подобный экстаз за одну жизнь?
Я попыталась сохранить внешнее спокойствие, но хотя и говорила в основном речевом режиме, все же знала: Затар чувствует мое возбуждение.
— Я обещала создавать для вас легенды, — так сказала я.
— Я знаю, — ответил он. — И помню. Я этим воспользуюсь.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
«Великий правитель определяет, кто ему наиболее выгоден, и возвышает этих людей».
Харкур
Император Азеанской Звездной Империи производил впечатление. Даже среди самой высокой человеческой расы в иссследованной галактике он на полголовы возвышался над остальными. Волосы цвета сливок ниспадали ему на плечи и струились по спине, некоторые пряди были окрашены в золотой цвет по последней моде, к волосам было подобрано сливочно-золотое одеяние. На лице цвета полированной бронзы резко выделялись яркими белками глаза. На левой руке блестели четыре кольца, символы четырех других ветвей власти государства, которые одновременно являлись и слугами его, и господами. На правой руке он носил кольцо, выточенное из зейморита — память об Основании — с выгравированными двумя полушариями Азеи, его личную печать.
Пеш иль Сет ждал с монаршим терпением, как подобает особам королевской крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174