— Это правда, что я не согласилась бы передать вам поддельное послание. Но, должна сказать, что меня не просили этого делать и не спрашивали, что я собираюсь говорить вам.
Эдуард грубо рассмеялся:
— В этом не было необходимости. Я думаю, мои ангелы-хранители передадут суть нашего разговора моему тюремщику.
Принц взглянул через плечо Барбары. Она повернула голову и увидела еще двух стражников, сидящих на стульях по обе стороны двери. Она почувствовала себя глупо, потому что не заметила их и не подумала заранее, что здесь тоже могут быть соглядатаи. Быстро вспомнив сказанное ею, она осталась довольна собой и снова взглянула на Эдуарда.
— Генриха де Монфорта совсем не осчастливили возложенные на него обязанности, — вмешался Альфред. — Я надеюсь, вы не забудете, что знаете о нем не меньше, чем о вашей леди, милорд.
— Боже милостивый! Альфред д'Экс? — воскликнул Эдуард. — Что ты здесь делаешь?
Альфред улыбнулся. Он был уверен, что по своей рассеянности принц искренне не узнал спутника леди Барбары.
— Я — жених поспешно обрученной леди Барбары, — пояснил он, — и причина ее скорого возвращения в Англию. Она не стала бы выходить за меня замуж без согласия своего отца, а я чувствовал, что и так слишком долго ждал ее.
— Обручение, — снова повторил Эдуард, затем взглянул на Барбару и в самом деле улыбнулся. — Да, вы действительно сказали это. Я думал о чем-то еще и не понял смысла… Хорошо! Это счастливая новость…
Он встал и протянул Барбаре руку.
— Я думал, вы оба твердо придерживаетесь безбрачия… Ах… Возможно, это не то слово, но я действительно полагал, что вы оба не расположены к браку.
— О нет, милорд, — сказала Барбара со смехом. — Я была расположена выйти замуж только за Альфреда — и ни за кого другого.
Принц быстро взглянул на Альфреда, издавшего неясный звук, и подал знак страже принести табуреты. Барбара удивилась, когда стражники не стали садиться до тех пор, пока Эдуард не сел сам, и еще больше ее удивило, что они держали рукой каждый табурет, пока она и Альфред тоже не сели.
Альфред внимательно наблюдал за их поведением.
— Не мудро, милорд. Совсем не мудро. Человек, выигрывающий большинство турниров, умеет хорошо держать себя в руках и никогда не поддается недовольству, чтобы не оказаться побежденным. Каждая ошибка может стать гибельной.
— Они уже были моими… — Голос Эдуарда оборвался на полуслове, и Барбара перевела взгляд с одного мужчины на другого в полном замешательстве.
Альфред, улыбаясь, ответил:
— Чепуха, вы еще увидите много новых турнирных полей.
Ей показалось это слабым утешением, но принц взглянул на Альфреда и в мгновение ока отвел глаза. Только тогда Барбара поняла, что трон, слишком тяжелый, чтобы один человек мог передвинуть его, стоял так, чтобы стража могла видеть лицо принца. Эдуард пожал плечами на замечание Альфреда и спросил Барбару:
— И ваш отец одобряет помолвку?
Хотя Барбара не имела представления, какими сведениями хотят обменяться мужчины, ей было совершенно ясно: Эдуард намекал, чтобы разговором она отвлекла посторонних слушателей. Не переставая думать о своей роли, она бормотала об удовлетворенности Норфолка ее выбором и доброте короля Аюдовика, который освободил ее и Альфреда от уплаты налога за вступление в брак по их выбору. Сказав об этом, она вдруг вспомнила, что отца Эдуарда как раз обвиняют во введении неразумных налогов из-за отчаянной нужды в деньгах… Альфред, стоявший спиной к стражникам, улыбался до ушей и кивал, одобряя ее, но Барбара не сомневалась, что это был еще и сигнал Эдуарду.
— И мы должны обвенчаться здесь, в кафедральном соборе. Для меня было бы большой честью, милорд, если бы вы почтили это событие своим присутствием, — закончила она.
Эдуард быстро взглянул на Альфреда. Стража не могла увидеть ничего, кроме обычного замешательства, но Альфред хотел, чтобы Эдуард вслух высказал одобрение, а сам протянул руку, чтобы обнять свою сообразительную нареченную. Барбара обеспечила Эдуарду прекрасную возможность быть отпущенным с привязи хотя бы на несколько часов. Возможно, она предлагала это как искушение, напоминание, которое повлекло бы за собой уступку в правах, но также могло быть использовано, чтобы ослабить ненависть Эдуарда к Генриху де Монфорту. Если бы Генрих предложил или позволил Альфреду предложить Эдуарду попросить разрешения посетить свадьбу, то доброе расположение Генриха к принцу стало бы очевидно. Уступки со стороны Эдуарда требовались минимальные — только пообещать вернуться в тюрьму после торжества; это ему ничего не стоило.
— Для меня ваше присутствие тоже было бы великой честью. — Альфред многозначительно помедлил, кивнул и добавил: — Это можно было бы устроить.
Теперь Эдуард пожал плечами и опустил глаза. Прежде чем он успел снова заговорить, раздался резкий стук в дверь. Альфред встал, и оба стражника бросились вперед: один, чтобы схватить табурет, который он освободил, а другой потянулся за тем, с которого чуть помедленнее поднялась Барбара.
— Что… — начала Барбара, сердито поворачиваясь к страже. Но она замолчала, когда Альфред взял ее за локоть и сжал его.
Принц громко засмеялся, потому что, когда открылась дверь, стражники находились между принцем и его посетителями.
— О, ради бога, — процедил он сквозь зубы, — не будьте такими дураками. — Он повернулся и отошел прочь, в глубь своей тюрьмы.
Барбара хотела обратиться к нему, но Альфред потянул ее к двери. Получив предупреждение, она не задавала вопросов, пока они не покинули замок. Она поняла, что Генрих де Монфорт хотел поговорить с Альфредом прежде, чем они уйдут, но Альфред предупредил его, указав на нее взглядом, и пообещал вернуться.
Когда они вышли за ворота, она сердито буркнула:
— Не нужно провожать меня до дома. Пожалуйста, чувствуй себя совершенно свободным, иди назад и расскажи Генриху то, что ты хотел, но не стал рассказывать, так как я могла услышать.
— Ты немного растеряна, любимая, — усмехнулся Альфред. — Разве ты не помнишь, что сама предупреждала меня, что с Генрихом следует быть осмотрительным. А Монфорт предложил мне стать его союзником. И, по правде говоря, я благодарю Бога, что ты была со мной. Воспользовавшись этим, я смог уйти без лишних объяснений.
— Так ты передал Эдуарду послание! — воскликнула Барбара и затем пылко кивнула. — Ладно, мне все равно. Это жестоко — так обращаться с ним, пиная, словно дикое животное. А что представляют собой эти стражники с их табуретами?!
Хотя Альфред ликовал, так как было ясно, что Барбара не сердится на него за его попытку помочь принцу, он все же испытывал некоторое раздражение.
— Тихо! — прервал ее он и затем продолжил, объясняя: — Эдуарда пинают, словно дикое животное, потому что он ведет себя неразумно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Эдуард грубо рассмеялся:
— В этом не было необходимости. Я думаю, мои ангелы-хранители передадут суть нашего разговора моему тюремщику.
Принц взглянул через плечо Барбары. Она повернула голову и увидела еще двух стражников, сидящих на стульях по обе стороны двери. Она почувствовала себя глупо, потому что не заметила их и не подумала заранее, что здесь тоже могут быть соглядатаи. Быстро вспомнив сказанное ею, она осталась довольна собой и снова взглянула на Эдуарда.
— Генриха де Монфорта совсем не осчастливили возложенные на него обязанности, — вмешался Альфред. — Я надеюсь, вы не забудете, что знаете о нем не меньше, чем о вашей леди, милорд.
— Боже милостивый! Альфред д'Экс? — воскликнул Эдуард. — Что ты здесь делаешь?
Альфред улыбнулся. Он был уверен, что по своей рассеянности принц искренне не узнал спутника леди Барбары.
— Я — жених поспешно обрученной леди Барбары, — пояснил он, — и причина ее скорого возвращения в Англию. Она не стала бы выходить за меня замуж без согласия своего отца, а я чувствовал, что и так слишком долго ждал ее.
— Обручение, — снова повторил Эдуард, затем взглянул на Барбару и в самом деле улыбнулся. — Да, вы действительно сказали это. Я думал о чем-то еще и не понял смысла… Хорошо! Это счастливая новость…
Он встал и протянул Барбаре руку.
— Я думал, вы оба твердо придерживаетесь безбрачия… Ах… Возможно, это не то слово, но я действительно полагал, что вы оба не расположены к браку.
— О нет, милорд, — сказала Барбара со смехом. — Я была расположена выйти замуж только за Альфреда — и ни за кого другого.
Принц быстро взглянул на Альфреда, издавшего неясный звук, и подал знак страже принести табуреты. Барбара удивилась, когда стражники не стали садиться до тех пор, пока Эдуард не сел сам, и еще больше ее удивило, что они держали рукой каждый табурет, пока она и Альфред тоже не сели.
Альфред внимательно наблюдал за их поведением.
— Не мудро, милорд. Совсем не мудро. Человек, выигрывающий большинство турниров, умеет хорошо держать себя в руках и никогда не поддается недовольству, чтобы не оказаться побежденным. Каждая ошибка может стать гибельной.
— Они уже были моими… — Голос Эдуарда оборвался на полуслове, и Барбара перевела взгляд с одного мужчины на другого в полном замешательстве.
Альфред, улыбаясь, ответил:
— Чепуха, вы еще увидите много новых турнирных полей.
Ей показалось это слабым утешением, но принц взглянул на Альфреда и в мгновение ока отвел глаза. Только тогда Барбара поняла, что трон, слишком тяжелый, чтобы один человек мог передвинуть его, стоял так, чтобы стража могла видеть лицо принца. Эдуард пожал плечами на замечание Альфреда и спросил Барбару:
— И ваш отец одобряет помолвку?
Хотя Барбара не имела представления, какими сведениями хотят обменяться мужчины, ей было совершенно ясно: Эдуард намекал, чтобы разговором она отвлекла посторонних слушателей. Не переставая думать о своей роли, она бормотала об удовлетворенности Норфолка ее выбором и доброте короля Аюдовика, который освободил ее и Альфреда от уплаты налога за вступление в брак по их выбору. Сказав об этом, она вдруг вспомнила, что отца Эдуарда как раз обвиняют во введении неразумных налогов из-за отчаянной нужды в деньгах… Альфред, стоявший спиной к стражникам, улыбался до ушей и кивал, одобряя ее, но Барбара не сомневалась, что это был еще и сигнал Эдуарду.
— И мы должны обвенчаться здесь, в кафедральном соборе. Для меня было бы большой честью, милорд, если бы вы почтили это событие своим присутствием, — закончила она.
Эдуард быстро взглянул на Альфреда. Стража не могла увидеть ничего, кроме обычного замешательства, но Альфред хотел, чтобы Эдуард вслух высказал одобрение, а сам протянул руку, чтобы обнять свою сообразительную нареченную. Барбара обеспечила Эдуарду прекрасную возможность быть отпущенным с привязи хотя бы на несколько часов. Возможно, она предлагала это как искушение, напоминание, которое повлекло бы за собой уступку в правах, но также могло быть использовано, чтобы ослабить ненависть Эдуарда к Генриху де Монфорту. Если бы Генрих предложил или позволил Альфреду предложить Эдуарду попросить разрешения посетить свадьбу, то доброе расположение Генриха к принцу стало бы очевидно. Уступки со стороны Эдуарда требовались минимальные — только пообещать вернуться в тюрьму после торжества; это ему ничего не стоило.
— Для меня ваше присутствие тоже было бы великой честью. — Альфред многозначительно помедлил, кивнул и добавил: — Это можно было бы устроить.
Теперь Эдуард пожал плечами и опустил глаза. Прежде чем он успел снова заговорить, раздался резкий стук в дверь. Альфред встал, и оба стражника бросились вперед: один, чтобы схватить табурет, который он освободил, а другой потянулся за тем, с которого чуть помедленнее поднялась Барбара.
— Что… — начала Барбара, сердито поворачиваясь к страже. Но она замолчала, когда Альфред взял ее за локоть и сжал его.
Принц громко засмеялся, потому что, когда открылась дверь, стражники находились между принцем и его посетителями.
— О, ради бога, — процедил он сквозь зубы, — не будьте такими дураками. — Он повернулся и отошел прочь, в глубь своей тюрьмы.
Барбара хотела обратиться к нему, но Альфред потянул ее к двери. Получив предупреждение, она не задавала вопросов, пока они не покинули замок. Она поняла, что Генрих де Монфорт хотел поговорить с Альфредом прежде, чем они уйдут, но Альфред предупредил его, указав на нее взглядом, и пообещал вернуться.
Когда они вышли за ворота, она сердито буркнула:
— Не нужно провожать меня до дома. Пожалуйста, чувствуй себя совершенно свободным, иди назад и расскажи Генриху то, что ты хотел, но не стал рассказывать, так как я могла услышать.
— Ты немного растеряна, любимая, — усмехнулся Альфред. — Разве ты не помнишь, что сама предупреждала меня, что с Генрихом следует быть осмотрительным. А Монфорт предложил мне стать его союзником. И, по правде говоря, я благодарю Бога, что ты была со мной. Воспользовавшись этим, я смог уйти без лишних объяснений.
— Так ты передал Эдуарду послание! — воскликнула Барбара и затем пылко кивнула. — Ладно, мне все равно. Это жестоко — так обращаться с ним, пиная, словно дикое животное. А что представляют собой эти стражники с их табуретами?!
Хотя Альфред ликовал, так как было ясно, что Барбара не сердится на него за его попытку помочь принцу, он все же испытывал некоторое раздражение.
— Тихо! — прервал ее он и затем продолжил, объясняя: — Эдуарда пинают, словно дикое животное, потому что он ведет себя неразумно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101