Беседуя, они подошли к городским воротам.
Танский монах спешился, и все четверо вышли на площадку перед главными воротами, полукругом обнесенную стеной. Здесь они увидели пожилого воина-стражника, который, прислонив - шись к стене, сладко спал на солнышке, убаюканный ветерком.
Сунь У-кун подошел к нему и, тряхнув, окликнул:
- Эй, начальник!
Стражник сразу же в испуге проснулся, вытаращил глаза и, увидев Сунь У-куна, поспешно опустился на колени, отбивая земные поклоны и приговаривая:
- Отец! Отец!
- Чего зря шумишь? - остановил его Сунь У-кун. - Я ведь не святой и не злой дух. Чего ж это ты вздумал величать меня отцом?
- А ты разве не бог Грома? - спросил стражник, продолжая стучать лбом о землю.
- Глупости! - воскликнул Сунь У-кун. - Я монах из восточных земель и иду на Запад за священными книгами. Мы только что прибыли сюда, не знаем, как называется этот город, вот я и решил спросить тебя.
Тут стражник оправился от испуга, зевнул, поднялся и, потягиваясь, ответил:
- О почтеннейший! Почтеннейший! Прости мою вину! Эта страна вначале носила название государство Нищенствующих монахов бикшу, а теперь ее переименовали в Страну детей.
- Есть ли в этой стране государь-правитель? - спросил Сунь У-кун.
- Ну как же не быть? Есть, есть, есть, - ответил стражник.
Тут Сунь У-кун обернулся к Танскому монаху и сказал:
- Наставник! Эта страна прежде называлась государство Нищенствующих монахов бикшу, а теперь ее переименовали в Страну детей. Никак не пойму, зачем это сделали.
Танского монаха тоже охватило сомнение, и он нерешительно произнес:
- Если это была страна бикшу, то почему ее стали называть Страной детей?
- По-моему, царь нищенствующих монахов бикшу скончался, а на престол возвели малолетнего царя, вот поэтому ей и дали такое название, - выразил свою догадку Чжу Ба-цзе.
- Не может этого быть, - возразил Танский монах. - Никак не может быть! Давайте пройдем в город и спросим у кого-нибудь из прохожих.
- Вот это правильно, - поддержал наставника Ша-сэн. - Этот старый стражник ничего не знает, а вид нашего старшего братца так напугал его, что он стал молоть всякий вздор. Пойдемте в город и там все разузнаем.
Они прошли через третьи ворота, вышли на главную улицу, ведущую к базару, и стали смотреть по сторонам. Прохожие были нарядно одеты и имели весьма благообразный вид. Вот как рассказывается в стихах об этом городе:
Из питейных домов
С веселящимся шумным народом,
Из веселых кварталов
Разносятся песни и гам.
Сколько лавок
И вывесок пестрых, висящих над входом!
Сколько пышной парчи!
И числа нет узорным шелкам!
На базарах конца нет и края
Веселой торговле.
Сколько улиц кругом,
Сколько тысяч домов - и не счесть!
Сколько разных торговых рядов
Под высокою кровлей!
Вот источник богатств,
Приносящих довольство и честь.
Все спешат и снуют,
Продают - ради денег и славы! -
Золотые изделия,
Чай, и шелка, и нефрит,
Но чем ближе к дворцу,
Тем прохожие все величавей!
Как нарядны! Как чинны!
Там строгий порядок царит!
Наставник вместе со своими учениками, которые вели коня и несли поклажу, шагал по городу. Шли они долго и никак не могли наглядеться на его пышность и великолепие. Они заметили, что у каждого дома висят корзины, в которых носят гусей.
- Братцы, - спросил, наконец, Танский монах, - почему это здесь почти на каждых воротах висят корзины для гусей?
Чжу Ба-цзе стал оглядываться по сторонам и действительно увидел, что над каждыми воротами висят корзины, покрытые разноцветными шелковыми пологами.
- Наставник! - сказал он, рассмеявшись, - сегодня, наверное, счастливый день, в который устраивают свадьбы и встречи с друзьями. По этому случаю и вывесили корзины.
- Чепуха! - возразил Сунь У-кун. - Разве бывает, чтобы у всех на один и тот же день приходились семейные праздники! Нет, тут что-то не то. Погодите, сейчас я все разузнаю.
- Не ходи! - крикнул Танский монах, удерживая Сунь У-куна. - Уж очень ты безобразен на вид, напугаешь людей.
- Я могу изменить свой облик, - ответил Сунь У-кун.
Ну и молодец Сунь У-кун! Прищелкнув пальцами и прочтя заклинание, он встряхнулся, превратился в пчелку, расправил крылышки и, подлетев к ближайшей корзинке, пролез под полог. Каково же было его удивление, когда он в корзинке увидел ребенка. В другой корзинке тоже оказался ребенок. Сунь У-кун просмотрел одну за другой несколько корзинок и во всех обнаружил детей, причем только мальчиков, ни одной девочки не было. Некоторые из них забавлялись, другие кричали и плакали, третьи лакомились фруктами или спали. Сунь У-кун не стал осматривать остальные корзинки и, приняв свой настоящий облик, вернулся к Танскому монаху.
- В корзинках дети, - доложил он наставнику, - причем самому старшему не больше семи лет, а самому маленькому нет и пяти. Не знаю, в чем тут дело.
Танский монах задумался.
Свернув за угол, путники увидели какое-то учреждение. Это оказалась почтовая станция с постоялым двором.
Танский монах обрадовался.
- Братья, - сказал он, - давайте зайдем сюда. Во-первых, мы узнаем, что это за город; во-вторых, дадим передохнуть нашему коню и, наконец, попросимся на ночлег, ведь уже вечереет.
- Правильно, - поддержал наставника Ша-сэн, - идемте скорей!
Все четверо, довольные, вошли в помещение. Дежурный по станции доложил о них смотрителю. Путников пригласили войти. После взаимных приветствий все расселись по местам, и смотритель обратился к Танскому монаху:
- Почтеннейший! Откуда путь держишь?
- Я, бедный монах, иду из восточных земель, из великого Танского государства, на Запад за священными книгами. У нас есть при себе проходное свидетельство, и мы сочли своим долгом предъявить его и получить пропуск, а заодно попроситься у вас на ночлег и передохнуть с дороги.
Смотритель станции велел тотчас же подать чаю, а затем распорядился устроить путников на ночлег. Танский монах поблагодарил его и спросил:
- Могу ли я надеяться побывать сегодня на приеме у вашего правителя и предъявить ему свое проходное свидетельство?
- Нет, - ответил смотритель, - сегодня уже поздно. Придется вам отправиться завтра на утренний прием. А пока располагайтесь поудобнее и отдыхайте.
Вскоре все было приготовлено, и смотритель станции пригласил четверых путников вместе с ним покушать, а слугам тем временем велел подмести и проветрить помещение, отведенное гостям для ночлега. Танский монах не переставал благодарить за радушный прием. Во время трапезы наставник обратился к смотрителю станции с такими словами:
- Сейчас нас, бедных монахов, мучает сомнение, которое мы никак не можем разрешить. Помоги нам, пожалуйста! Интересно знать, как у вас здесь появляются дети на свет и как их растят? - Есть поговорка: «На небе два солнца не светят, а среди людей не бывает двух разных истин», - начал объяснять смотритель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156