Кому она носила наш с нею контракт.
– Но зачем это? – было заметно по всему, что Брэд очень взволнован. – Там что, было что-то не так?
– Нет-нет, что ты, все в порядке, – поспешил успокоить его я.
В конце дорожки, уже у самого выхода, мы обменялись рукопожатиями, после чего Джим и Брэд направились к своей машине, в которой они вместе и прибыли сюда. К этому времени черного лимузина на стоянке уже не было, не было видно также и Кенига с Миллером. Но вот Блум все еще стоял у чугунной ограды. Он все еще разговаривал с тем самым хиппи, что был готов броситься в могилу вслед за гробом. Я подошел поближе к ним и услышал, как он говорит Блуму:
– …следовало бы сообщить, вот я о чем.
Он замолк, взглянул на меня, а затем посмотрел вопросительно на Блума.
– Все в порядке, – успокоил его Блум, – это адвокат Викки, Мэттью Хоуп, – Блум прекрасно знал, что это совсем не так, и я тоже знал, что Блум говорит заведомую ложь, но в принципе, мне было понятно, почему он счел это необходимым. – А это Эдди Маршалл, когда-то он был продюсером Викки, она тогда еще работала с «Ригэл».
Маршалл снова взглянул на меня, на этот раз взгляд его был оценивающим.
– О да, – заговорил он, обращаясь ко мне, – ведь ваше имя тоже упоминалось в газете. Вы последний видели ее живой.
– Да, – согласился я.
Маршалл опять, более пристально оглядел меня с ног до головы, еще раз кивнул, и очевидно решив, что я вполне гожусь для того, чтобы быть принятым в общий разговор, как ни в чем не бывало продолжал рассказывать, обращаясь к Блуму:
– Они возможно еще даже не знают того, что ее убили, вот я о чем веду речь. Но ведь они все были ее группой, и им следовало бы сообщить.
– Он говорит об их ансамбле, – пояснил для меня Блум.
– «Уит», – добавил Маршалл и снова кивнул, – это группа, с которой она работала в студии. И разве хоть кто-нибудь подумал о том, чтобы разыскать их? Поймите, ведь они были одними из самых близких ей людей. И где они сегодня, когда мы с вами засыпали ее могилу землей? Викки в последний раз сегодня прощалась со всеми теми козлами, но никого из «Уит» здесь не было, они были лишены возможности проводить ее в последний путь. Это не справедливо. Поймите меня, я просто не мог ничего с собой поделать, мне было необходимо хоть что-то сказать.
– Я уверен, что ее ансамбль наверняка знал о случившемся, – мягко заметил Блум. – Вечером в понедельник это сообщение прошло по телевидению.
– Разумеется, все возможно. Если они вообще смотрели телевизор в тот день.
– Но мистер Маршалл, ведь все газеты тоже рассказывали об этом происшествии. И я уверен, что если бы они пожелали появиться здесь, то несомненно, сегодня все они были бы здесь, – Блум немного помолчал, а потом снова обратился к Маршаллу, – А вот вы сами, например, как узнали об этом?
– Из газет.
– Когда?
– Вчера поздно вечером. Сейчас у меня отпуск, а так я работаю в Джорджии, диск-жокеем, веду передачи на радиостанции. В прошлую пятницу я поехал на Рифы, думал поудить рыбу, и до тех пор, пока мне в руки не попала газета с большой статьей о Викки и ее карьере, я вообще не знал ничего о том, что с ней произошло. Вы знаете Рифы?
Речь здесь, разумеется, шла не о наших, практически ничем непримечательных рифах у побережья Калусы, а о Рифах, о той гряде рифов и отмелей, что извивается к западу от южной оконечности полуочтрова Флорида и лениво вползает в Мексиканский залив, это рифы от Ларго до Западного, это то место, где когда-то жил Эрнст Хемингуэй…
– Да, – сказал Блум, – это райское местечко.
– Я взял на время яхту у своего приятеля, он живет в Исламораде. По пути туда я остановился в «Диснейуорлде» – а вы сами бывали когда-нибудь в «Диснейуорлде» в Орландо? – после него я отправился дальше, и затем продолжил свое путешествие по воде.
– А как зовут вашего друга?
– Джерри Купер.
– Это мужчина или женщина?
– Мужчина.
– Итак, вы уехали из Джорджии в минувшие выходные, так?
– Да, одиннадцатого числа, в прошлую пятницу.
– А в Исламораду вы приехали… когда?
– В воскресенье после полудня.
– И там вы тут же пересели на яхту.
– Да. Я вернулся лишь вчера вечером. Мне даже не довелось ничего узнать о том, что Викки снова решила вернуться на сцену. Обо всем этом я узнал позже из газет. Если бы мне только было чуть-чуть пораньше известно об этом, я бы, честное слово, сразу же все бросил и примчался сюда. И к черту этот «Диснейуорлд», к черту Рифы, я бы приехал бы прямо в Калусу, чтобы успеть на премьеру.
– И когда вы приехали сюда?
– Сегодня рано утром. Вскочил вчера вечером в тачку и тут же отправился в путь.
– А остальные парни из ансамбля…
– Группы.
– Ну да… «Уит», – продолжал Блум. – Вы можете сейчас перечислить их по именам?
– Конечно, я ведь их знаю, как самого себя. Джефф Гамильтон – лидер-гитарист, Джорджи Кранц – бас-гитара и Нейл Садовски – ударные.
– И у вас есть какие-нибудь соображения на тот счет, где я могу их разыскать?
– Джефф содержит музыкальную школу в Эль-Дорадо, Арканзас. В основном он сам ведет занятия по классу гитары, но я думаю, что он также дает уроки игры на мандолине и укулеле.
– А остальные, эти, как их там?..
– Джордж работает настройщиком пианино в Фалмуте на Кейп-Код. У него жена и трое детей. Время от времени он выступает у себя в городе или же в Бостоне, но живут они в основном на те деньги, что ему удается заработать настройкой пианино.
– И наконец, последний. Как его зовут?
– Нейл Садовски, в группе он играл на ударных. Я не знаю, где он обитает в данный момент. Но в последний раз, когда мне довелось с ним разговаривать – это было примерно с полгода назад – он жил в Нью-Йорке.
– Пожалуйста, назовите мне все имена еще раз по буквам, хорошо? – с этими словами Блум вытащил из кармана блокнот. Маршалл продиктовал ему все имена, и Блум записал все к себе в блокнот очень аккуратным и разборчивым почерком.
– А в Калусе вы где остановились? – вновь спросил он у Маршалла.
– Пока еще нигде. Я ведь приехал сюда только сегодня утром.
– Вот моя визитка, – продолжал Блум. – Если вы вдруг припомните что-либо на тот счет, где может находиться этот парень Садовски, то позвоните мне.
– Если я вообще останусь здесь, – сказал Маршалл. – Я не планировал возвращаться обратно раньше следующего понедельника, по после всего, что произошло… – он энергично замотал головой.
– Хотите прервать свой отпуск, да?
– Может быть.
– Да-да, – согласился Блум и понимающе кивнул. – Кошмарный случай. Ну, мне пора, – наконец сказал он. – Пока, Мэттью. Звони, если что.
– Обязательно, – пообещал я.
Блум сделал приветственный жест рукой, улыбнулся на прощание и торопливо зашагал к тому месту на стоянке, где его дожидалась полицейская машина.
– Мистер Хоуп, не могли бы вы уделить мне немного времени?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Но зачем это? – было заметно по всему, что Брэд очень взволнован. – Там что, было что-то не так?
– Нет-нет, что ты, все в порядке, – поспешил успокоить его я.
В конце дорожки, уже у самого выхода, мы обменялись рукопожатиями, после чего Джим и Брэд направились к своей машине, в которой они вместе и прибыли сюда. К этому времени черного лимузина на стоянке уже не было, не было видно также и Кенига с Миллером. Но вот Блум все еще стоял у чугунной ограды. Он все еще разговаривал с тем самым хиппи, что был готов броситься в могилу вслед за гробом. Я подошел поближе к ним и услышал, как он говорит Блуму:
– …следовало бы сообщить, вот я о чем.
Он замолк, взглянул на меня, а затем посмотрел вопросительно на Блума.
– Все в порядке, – успокоил его Блум, – это адвокат Викки, Мэттью Хоуп, – Блум прекрасно знал, что это совсем не так, и я тоже знал, что Блум говорит заведомую ложь, но в принципе, мне было понятно, почему он счел это необходимым. – А это Эдди Маршалл, когда-то он был продюсером Викки, она тогда еще работала с «Ригэл».
Маршалл снова взглянул на меня, на этот раз взгляд его был оценивающим.
– О да, – заговорил он, обращаясь ко мне, – ведь ваше имя тоже упоминалось в газете. Вы последний видели ее живой.
– Да, – согласился я.
Маршалл опять, более пристально оглядел меня с ног до головы, еще раз кивнул, и очевидно решив, что я вполне гожусь для того, чтобы быть принятым в общий разговор, как ни в чем не бывало продолжал рассказывать, обращаясь к Блуму:
– Они возможно еще даже не знают того, что ее убили, вот я о чем веду речь. Но ведь они все были ее группой, и им следовало бы сообщить.
– Он говорит об их ансамбле, – пояснил для меня Блум.
– «Уит», – добавил Маршалл и снова кивнул, – это группа, с которой она работала в студии. И разве хоть кто-нибудь подумал о том, чтобы разыскать их? Поймите, ведь они были одними из самых близких ей людей. И где они сегодня, когда мы с вами засыпали ее могилу землей? Викки в последний раз сегодня прощалась со всеми теми козлами, но никого из «Уит» здесь не было, они были лишены возможности проводить ее в последний путь. Это не справедливо. Поймите меня, я просто не мог ничего с собой поделать, мне было необходимо хоть что-то сказать.
– Я уверен, что ее ансамбль наверняка знал о случившемся, – мягко заметил Блум. – Вечером в понедельник это сообщение прошло по телевидению.
– Разумеется, все возможно. Если они вообще смотрели телевизор в тот день.
– Но мистер Маршалл, ведь все газеты тоже рассказывали об этом происшествии. И я уверен, что если бы они пожелали появиться здесь, то несомненно, сегодня все они были бы здесь, – Блум немного помолчал, а потом снова обратился к Маршаллу, – А вот вы сами, например, как узнали об этом?
– Из газет.
– Когда?
– Вчера поздно вечером. Сейчас у меня отпуск, а так я работаю в Джорджии, диск-жокеем, веду передачи на радиостанции. В прошлую пятницу я поехал на Рифы, думал поудить рыбу, и до тех пор, пока мне в руки не попала газета с большой статьей о Викки и ее карьере, я вообще не знал ничего о том, что с ней произошло. Вы знаете Рифы?
Речь здесь, разумеется, шла не о наших, практически ничем непримечательных рифах у побережья Калусы, а о Рифах, о той гряде рифов и отмелей, что извивается к западу от южной оконечности полуочтрова Флорида и лениво вползает в Мексиканский залив, это рифы от Ларго до Западного, это то место, где когда-то жил Эрнст Хемингуэй…
– Да, – сказал Блум, – это райское местечко.
– Я взял на время яхту у своего приятеля, он живет в Исламораде. По пути туда я остановился в «Диснейуорлде» – а вы сами бывали когда-нибудь в «Диснейуорлде» в Орландо? – после него я отправился дальше, и затем продолжил свое путешествие по воде.
– А как зовут вашего друга?
– Джерри Купер.
– Это мужчина или женщина?
– Мужчина.
– Итак, вы уехали из Джорджии в минувшие выходные, так?
– Да, одиннадцатого числа, в прошлую пятницу.
– А в Исламораду вы приехали… когда?
– В воскресенье после полудня.
– И там вы тут же пересели на яхту.
– Да. Я вернулся лишь вчера вечером. Мне даже не довелось ничего узнать о том, что Викки снова решила вернуться на сцену. Обо всем этом я узнал позже из газет. Если бы мне только было чуть-чуть пораньше известно об этом, я бы, честное слово, сразу же все бросил и примчался сюда. И к черту этот «Диснейуорлд», к черту Рифы, я бы приехал бы прямо в Калусу, чтобы успеть на премьеру.
– И когда вы приехали сюда?
– Сегодня рано утром. Вскочил вчера вечером в тачку и тут же отправился в путь.
– А остальные парни из ансамбля…
– Группы.
– Ну да… «Уит», – продолжал Блум. – Вы можете сейчас перечислить их по именам?
– Конечно, я ведь их знаю, как самого себя. Джефф Гамильтон – лидер-гитарист, Джорджи Кранц – бас-гитара и Нейл Садовски – ударные.
– И у вас есть какие-нибудь соображения на тот счет, где я могу их разыскать?
– Джефф содержит музыкальную школу в Эль-Дорадо, Арканзас. В основном он сам ведет занятия по классу гитары, но я думаю, что он также дает уроки игры на мандолине и укулеле.
– А остальные, эти, как их там?..
– Джордж работает настройщиком пианино в Фалмуте на Кейп-Код. У него жена и трое детей. Время от времени он выступает у себя в городе или же в Бостоне, но живут они в основном на те деньги, что ему удается заработать настройкой пианино.
– И наконец, последний. Как его зовут?
– Нейл Садовски, в группе он играл на ударных. Я не знаю, где он обитает в данный момент. Но в последний раз, когда мне довелось с ним разговаривать – это было примерно с полгода назад – он жил в Нью-Йорке.
– Пожалуйста, назовите мне все имена еще раз по буквам, хорошо? – с этими словами Блум вытащил из кармана блокнот. Маршалл продиктовал ему все имена, и Блум записал все к себе в блокнот очень аккуратным и разборчивым почерком.
– А в Калусе вы где остановились? – вновь спросил он у Маршалла.
– Пока еще нигде. Я ведь приехал сюда только сегодня утром.
– Вот моя визитка, – продолжал Блум. – Если вы вдруг припомните что-либо на тот счет, где может находиться этот парень Садовски, то позвоните мне.
– Если я вообще останусь здесь, – сказал Маршалл. – Я не планировал возвращаться обратно раньше следующего понедельника, по после всего, что произошло… – он энергично замотал головой.
– Хотите прервать свой отпуск, да?
– Может быть.
– Да-да, – согласился Блум и понимающе кивнул. – Кошмарный случай. Ну, мне пора, – наконец сказал он. – Пока, Мэттью. Звони, если что.
– Обязательно, – пообещал я.
Блум сделал приветственный жест рукой, улыбнулся на прощание и торопливо зашагал к тому месту на стоянке, где его дожидалась полицейская машина.
– Мистер Хоуп, не могли бы вы уделить мне немного времени?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79