Не кривись, милый, – троим. Двух ты знаешь. Это господа Педро Монтец и Яков Стон, компаньон Джакомо по делам бриллиантовой монополии, а третий – ваш покорный слуга Филиппе Коффи. Устраивает?
Наверняка играет старик. Без проигрыша. Ну, а мне выбирать не приходится. Пожимаю плечами.
– Допустим, – соглашаюсь я без особого удовольствия, но он ещё не кончил.
– Имеются и другие, – говорит он, – они могут, но не должны помешать. Интересуешься кто? Прежде всего банкир Плучек, член совета директоров бриллиантовой монополии. Имеют значение также генеральный прокурор Флаймер и начальник полиции Петерсен.
Я подумал немножко, посчитал: всё равно останется больше, чем уплатим, – и предложил такой вариант:
– С Плучеком сторгуется Стон, а ты займись Петерсеном и Флаймером. Петерсен на жалованье у Джакомо, а Флаймер, говорят, берёт крупно через подставных лиц. Тебе лучше знать, как и через кого. Кстати, пусть Петерсен прекратит поиски жёлтого «форда» с номером «Д 77–90».
Коффи щурится, думает, долго вытирая бумажной салфеткой губы.
– Сейчас без десяти три, – говорит он, не отвечая прямо.
– По моим сведениям, в это время Спинелли можно найти у Тони в баре «Аполло».
– Тогда читай утренние газеты, Фил, – заключаю я и держу путь к площади Кальвина.
У аптеки на улице Жёлтых Роз останавливаюсь, но захожу не в аптеку, а в писчебумажный магазин напротив, где покупаю лист гербовой бумаги для деловых документов. Всё как полагается. Тут же замечаю «хвост», отрываюсь от него в проходном дворе одного из примыкающих к площади переулков и выезжаю прямо к «Аполло». Бар закрыт, но это меня не смущает; я знаю привычки Джакомо. Открываю дверь одним из десяти известных мне способов и вхожу с автоматом наизготовку.
В баре полутемно. Стон с Джакомо тихо беседуют, Тони дремлет за электроплитой у стойки. Далее всё идёт, как в моём пророческом «сне». Я командую, они повинуются, и начинается разговор. Он не совсем тот, что во «сне», но похожий. Стон делает намёк на возможность мирных переговоров. Джакомо трусливо шепчет: «Термигло… Не может быть!» Руки его дрожат.
Я достаю из кармана гербовый лист и говорю:
– Меня ты знаешь, Джакомо, слов зря не бросаю. Хочешь жить – подпиши на этом листе внизу свои полностью имя и фамилию, а господин Стон и Тони распишутся как свидетели. Тони, бери перо и выползай из-под стойки.
– Зач-чем? – еле выдавливает из себя Спинелли.
– А над подписью я впишу обязательство о том, сколько ты мне должен и когда собираешься расплатиться.
Джакомо смотрит на гипнотизирующее его дуло кольта, потом на лист гербовой бумаги на столе и дрожащей рукой выводит свою подпись. Тут же расписываются Стон и Тони. А я слежу за ними, готовый к моментальной реакции, если кто-нибудь схватится за оружие.
Но всё сходит благополучно. Я беру подписанный лист, складываю и опускаю его левой рукой в карман. Правая по-прежнему опирается с автоматом на стол. Потом делаю знак Тони, чтобы отошёл обратно за стойку, усмехаюсь и говорю:
– Отодвиньтесь-ка подальше, Стон. Вот так.
Я один лицом к лицу с Джакомо Спинелли. Почти всё, как во «сне». «Сон» в руку. Мне очень хочется сказать Джакомо, что я обманул его, обман, так сказать, за обман. Словом, квиты. Но язык что-то не поворачивается, и я молча нажимаю на спусковой крючок.
Неподслушанные разговоры
Разные лица
Бар «Аполло», Ещё день.
– Вам, Стон, это не грозит. Можете опустить руки. Не бойтесь.
– Я и не боюсь. Просто интересуюсь.
– Чем?
– Что дальше?
– Дальше мы выйдем и продолжим разговор где-нибудь в другом месте.
– А если я позову полицию?
– Не позовёте.
– Вы так уверены?
– Абсолютно. Разговор у нас будет долгий и выгодный для обоих.
– А что с убитым?
– Тони вызовет полицию и сообщит о налёте вооружённых людей, помешавших обеду его хозяина. Пусть придумает неизвестных в тёмных очках или чёрных масках.
– А если он скажет правду?
– Зачем? Он не болтун и хочет жить, как и мы с вами.
По телефону:
– Это я, господин Коффи.
– В чём дело?
– Только что убили хозяина. Здесь в баре.
– Кто?
– Вооружённые люди. Я их не знаю.
– Кто-нибудь видел это, кроме тебя?
– Никто. Бар закрыт.
– Вызови полицейских и сообщи это им.
По телефону:
– Где Звездич?
– Играет в покер в голубой комнате.
– Позови.
– Звездич слушает.
– Скажи им, чтоб не шумели, или лучше прихлопни дверь наглухо.
– Что случилось?
– Красс убит.
– Слышал. Никак не могу найти Джакомо.
– Хозяин тоже убит.
Молчание.
– Ты что, жив?
– Я-то жив.
– И я жив. Так вот – живым живое. Всё остаётся по-прежнему. Указания будешь получать от меня.
– А как с камешками?
– Как и раньше. Подбирай понемногу обдирщиков, огранщиков, сортировщиков, ювелиров. Расширяй предприятие и рынки сбыта. Тут Стон хозяин, с ним и толкуй.
Офис в «Бизнес-центре». Тот же день.
– Зачем вам понадобился лист с нашими подписями?
– А текстуру мы с вами впишем. Предположим для начала, что Спинелли в последние дни ходил сам не свой, а потом признался, что боится мести своих дружков из Сицилии. На случай несчастья, мол, оставляет завещание, по которому всё его хозяйство переходит к его преемникам. Их трое: я, вы и Коффи. Все банковские вклады, текущие счета и недвижимое имущество распределяется между нами тремя. Место в совете директоров вашей бриллиантовой монополии занимаю я. Я же возглавлю и личный бизнес Спинелли.
– Думаете, это пройдёт без боли?
– Я же тут и хирург. А потом, я уже возглавлял это дело семь лет назад.
– Вы не учли кое-что. Есть ещё человек.
– Знаю. Оскар Плучек, член совета директоров вашей монополии.
– Монополия – это слишком общо. Создаётся акционерное общество с охватом всего мирового рынка. По предварительным условиям только четверть контрольного пакета акций полагалась Спинелли.
– А мы изменим эти условия. По меньшей мере я претендую на треть. И законно. Сейчас я лично вынес с россыпи более сорока килограммов камней, из них половина в несколько сот каратов… А попадаются и крупнее. Вы же специалист. Слыхали небось о «Куллинане», который когда-то нашли в Претории? Три с лишним тысячи каратов. Есть и такие. Шуточки, а?
– Вы правы. С Плучеком уладим. А где ещё чемоданы?
– Остались в дырке. Нидзевецкий умер. Пережил то же, что и вы, только сердце не выдержало. Физик с дамочкой вышли, но без камешков. Может, взяли по горсточке. Не знаю.
– Ни один камень не может быть продан без нашего ведома.
– Ладно, погляжу. А ребят не трогайте. Я уже дал команду прекратить розыск. С Петерсеном договорятся. Он по уши у нас в долгу, ваш верный Петерсен.
По телефону:
– Петерсен слушает.
– Говорит Коффи. Что нашли?
– Три пули из автомата системы «Кольт», калибр девять и три десятых.
– Не много.
– Налётчиков было трое, в тёмных очках и чёрных платках под носом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31