Ну а вы-то что делаете в Англии, капитан? Я как вас увидела, сначала глазам своим не поверила.
– Да вот, знаете ли, дорогая леди, захотелось взглянуть на родные места. Давно уж не выбирался сюда, все некогда было. Хотя помните пословицу: «Кто с детства много трудится и не веселится, из того вырастет дурак и тупица»? Диву даешься, до чего тут все изменилось с тех пор, как я приезжал последний раз. Нет больше праздных богатеев, если вы меня понимаете, все работают, каждый, так сказать, при деле.
– Да, поразительно! Сестра лорда Рочестера леди Кармойл рассказала мне, что ее муж, сэр Родерик Кармойл, заведует секцией в магазине «Харридж». А он десятый баронет или что-то в этом роде. Представляете?
– Трудно себе представить, ваша правда. Толстый Фробишер и Субадар [Субадар – по-персидски и на хинди означает «начальник»] ни за что не поверят, когда я им расскажу.
– Кто-кто?
– Приятели мои в Куала-Лумпуре. Просто рты поразевают от изумления. Но мне лично нравится, – мужественно заключил капитан. – Так и должно быть. Игра прямой битой.
– Как вы сказали?
– Такой спортивный термин, милая леди. Из крикета. В крикете полагается бить прямой битой, а иначе… иначе ты бьешь, прямо скажем, кривой битой, ну, вы меня понимаете.
– Н-наверно. Может быть, вы присядете?
– Благодарю. Только на одну минуту. Я преследую врага рода человеческого.
В том, как держался капитан Биггар, тонкий наблюдатель заметил бы некоторую скованность и приписал бы ее, вернее всего, тому обстоятельству, что при последнем свидании с миссис Спотсворт он собирал и складывал вместе фрагменты тела ее супруга, чтобы их можно было отправить в Найроби. Однако неловкость, испытываемая им, была вызвана вовсе не этим прискорбным воспоминанием. Корни ее уходили гораздо глубже.
Эту женщину он любил. Полюбил ее с первого мгновения, как она вошла в его жизнь. До чего ясно он помнил это событие! Лагерь среди древесных акаций. Каменистый обрыв. Обломки скал в русле горного потока. Старый Симба (лев) ревет в отдалении, старый Тимбо (слон) гуляет в высоких тростниках (бимбо), и тут к лагерю подъезжает в автомобиле А. Б. Спотсворт, а рядом с ним – божественное видение в брюках для верховой езды. «Моя жена», -представил А. Б. Спотсворт и указал рукой на свою спутницу – Клеопатру Египетскую и Елену Троянскую в одном лице, а капитан Биггар, отвечая: «Добро пожаловать, мемсагиб» и произнося вежливое приветствие: «Край йу ти ню ма пай», испытал такое ощущение, будто его прошибло сильным электрическим током. «Вот оно!» – понял он.
Естественно, в соответствии с законами белого человека он в своей любви и не подумал признаваться, но с той самой поры в его сердце горела ровным пламенем безмолвная, жаркая страсть такого калибра, что порой, на досуге, слушая вой гиен и любуясь снегами Килиманджаро, он почти готов был сочинять стихи.
И вот теперь она снова перед ним, и еще прелестнее, чем прежде. Капитану Биггару показалось, будто где-то поблизости бьют в большой барабан. Но это было всего лишь биение его сердца.
Его последняя реплика оставила миссис Спотсворт в недоумении.
– Преследуете врага рода человеческого? – переспросила она.
– Одного мерзавца букмекера. Подлеца из подлецов, с душой черной, как его грязные ногти. Гонюсь за ним уже несколько часов. И почти настиг, -заключил капитан Биггар, мрачно отпив пива. – но тут что-то сломалось в чертовом автомобиле. Сейчас его чинят в гараже по соседству, за углом.
– Но почему вы гонитесь за букмекером? – не поняла миссис Спотсворт. Такое занятие казалось ей совсем неподходящим для настоящего мужчины.
Лицо капитана Биггара потемнело. Своим вопросом она задела обнаженный нерв.
– Жалкий пес подло со мной обошелся. А с виду такой положительный. Усы как у моржа и черная нашлепка на левом глазу. «Честный Паркинс» – название фирмы. «Ставьте на кого вашей душе угодно, благородный человек, – он говорил. – Кто не играет, тот не выигрывает. Подходите, подходите, – он говорил. – Вразвалку, враскачку, вприпрыжку. Дамам скидка, ставки не возвращаются». Ну я и поставил у него в двойном.
– В двойном?
– В двойном, дорогая леди, это когда ставишь на лошадь в одном забеге и если выиграл, то весь выигрыш ставится на другую лошадь в другом забеге.
– А-а, то, что в Америке называется двойной одинар.
– И как вы легко можете прикинуть, если обе лошади приходят первыми, вам достается изрядная сумма. Я по приезде в Лондон сошелся с довольно осведомленными людьми, и они порекомендовали на сегодня надежный дубль: Люси Глиттерс и Мамаша Уистлера.
Второе имя было миссис Спотсворт уже знакомо.
– Здешний официант сказал, что Мамаша Уистлера победила.
– И Люси Глиттерс в предыдущей скачке тоже. Я поставил на нее пятерку, выиграл из ста к шести и все записал на Мамашу Уистлера в Дубках. Она прошла финиш из…
– …из тридцати трех к одному, по словам бармена. Вот это да! Вы сорвали приличный куш.
Капитан Биггар допил свое пиво. Он допил его как страждущая душа (если страждущая душа может пить пиво).
– Да, я, безусловно, сорвал бы куш, – подтвердил он, горестно хмуря брови. – Мне причиталась от него колоссальная сумма в три тысячи фунтов, два шиллинга и шестипенсовик, да плюс еще моя исходная пятерка, которую я вручил его помощнику, типу в клетчатом костюме и тоже при моржовых усах. И что же? Негодяй букмекер дал деру, не заплатив. Укатил в своем автомобиле, а я за ним. Несся вдогонку, вихляя по извилистым сельским дорогам, наверно, целую вечность. И как раз когда я его уже почти сцапал, моя машина сломалась! Но я его все равно поймаю, скотину. Изловлю гада. И когда схвачу, выгребу из него все внутренности голыми руками, сверну ему голову, и он у меня ее проглотит. После чего…
Капитан Биггар вдруг опомнился и умолк. Кажется, он заболтался и не дает даме вставить ни слова. В конце-то концов, какое дело этой женщине до его грез наяву?
– Довольно обо мне, – сказал он. – Малоинтересная тема. А как вы жили-поживали все это время, дорогая леди? Все у вас в порядке, надеюсь? Выглядите вы – лучше не бывает. А как здоровье вашего супруга? Ах, простите…
– Ничего, пожалуйста. Вы хотели спросить, не вышла ли я снова замуж? Нет, не вышла, хотя Клифтон и Алексис оба очень советуют. Так мило с их стороны, так благородно! Они так заботятся обо мне.
– Клифтон? Алексис?
– Мистер Бессемер и мистер Спотсворт, мои прошлые мужья. Я с ними время от времени переговариваюсь на спиритических сеансах. Вы, наверно, считаете, – добавила она не без смущения, – что странно с моей стороны верить в такие вещи?
– Странно?
– Потому что многие мои друзья в Америке говорят, что это все вздор собачий.
Капитан Биггар воинственно фыркнул:
– Хотел бы я быть там и высказать им свое мнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
– Да вот, знаете ли, дорогая леди, захотелось взглянуть на родные места. Давно уж не выбирался сюда, все некогда было. Хотя помните пословицу: «Кто с детства много трудится и не веселится, из того вырастет дурак и тупица»? Диву даешься, до чего тут все изменилось с тех пор, как я приезжал последний раз. Нет больше праздных богатеев, если вы меня понимаете, все работают, каждый, так сказать, при деле.
– Да, поразительно! Сестра лорда Рочестера леди Кармойл рассказала мне, что ее муж, сэр Родерик Кармойл, заведует секцией в магазине «Харридж». А он десятый баронет или что-то в этом роде. Представляете?
– Трудно себе представить, ваша правда. Толстый Фробишер и Субадар [Субадар – по-персидски и на хинди означает «начальник»] ни за что не поверят, когда я им расскажу.
– Кто-кто?
– Приятели мои в Куала-Лумпуре. Просто рты поразевают от изумления. Но мне лично нравится, – мужественно заключил капитан. – Так и должно быть. Игра прямой битой.
– Как вы сказали?
– Такой спортивный термин, милая леди. Из крикета. В крикете полагается бить прямой битой, а иначе… иначе ты бьешь, прямо скажем, кривой битой, ну, вы меня понимаете.
– Н-наверно. Может быть, вы присядете?
– Благодарю. Только на одну минуту. Я преследую врага рода человеческого.
В том, как держался капитан Биггар, тонкий наблюдатель заметил бы некоторую скованность и приписал бы ее, вернее всего, тому обстоятельству, что при последнем свидании с миссис Спотсворт он собирал и складывал вместе фрагменты тела ее супруга, чтобы их можно было отправить в Найроби. Однако неловкость, испытываемая им, была вызвана вовсе не этим прискорбным воспоминанием. Корни ее уходили гораздо глубже.
Эту женщину он любил. Полюбил ее с первого мгновения, как она вошла в его жизнь. До чего ясно он помнил это событие! Лагерь среди древесных акаций. Каменистый обрыв. Обломки скал в русле горного потока. Старый Симба (лев) ревет в отдалении, старый Тимбо (слон) гуляет в высоких тростниках (бимбо), и тут к лагерю подъезжает в автомобиле А. Б. Спотсворт, а рядом с ним – божественное видение в брюках для верховой езды. «Моя жена», -представил А. Б. Спотсворт и указал рукой на свою спутницу – Клеопатру Египетскую и Елену Троянскую в одном лице, а капитан Биггар, отвечая: «Добро пожаловать, мемсагиб» и произнося вежливое приветствие: «Край йу ти ню ма пай», испытал такое ощущение, будто его прошибло сильным электрическим током. «Вот оно!» – понял он.
Естественно, в соответствии с законами белого человека он в своей любви и не подумал признаваться, но с той самой поры в его сердце горела ровным пламенем безмолвная, жаркая страсть такого калибра, что порой, на досуге, слушая вой гиен и любуясь снегами Килиманджаро, он почти готов был сочинять стихи.
И вот теперь она снова перед ним, и еще прелестнее, чем прежде. Капитану Биггару показалось, будто где-то поблизости бьют в большой барабан. Но это было всего лишь биение его сердца.
Его последняя реплика оставила миссис Спотсворт в недоумении.
– Преследуете врага рода человеческого? – переспросила она.
– Одного мерзавца букмекера. Подлеца из подлецов, с душой черной, как его грязные ногти. Гонюсь за ним уже несколько часов. И почти настиг, -заключил капитан Биггар, мрачно отпив пива. – но тут что-то сломалось в чертовом автомобиле. Сейчас его чинят в гараже по соседству, за углом.
– Но почему вы гонитесь за букмекером? – не поняла миссис Спотсворт. Такое занятие казалось ей совсем неподходящим для настоящего мужчины.
Лицо капитана Биггара потемнело. Своим вопросом она задела обнаженный нерв.
– Жалкий пес подло со мной обошелся. А с виду такой положительный. Усы как у моржа и черная нашлепка на левом глазу. «Честный Паркинс» – название фирмы. «Ставьте на кого вашей душе угодно, благородный человек, – он говорил. – Кто не играет, тот не выигрывает. Подходите, подходите, – он говорил. – Вразвалку, враскачку, вприпрыжку. Дамам скидка, ставки не возвращаются». Ну я и поставил у него в двойном.
– В двойном?
– В двойном, дорогая леди, это когда ставишь на лошадь в одном забеге и если выиграл, то весь выигрыш ставится на другую лошадь в другом забеге.
– А-а, то, что в Америке называется двойной одинар.
– И как вы легко можете прикинуть, если обе лошади приходят первыми, вам достается изрядная сумма. Я по приезде в Лондон сошелся с довольно осведомленными людьми, и они порекомендовали на сегодня надежный дубль: Люси Глиттерс и Мамаша Уистлера.
Второе имя было миссис Спотсворт уже знакомо.
– Здешний официант сказал, что Мамаша Уистлера победила.
– И Люси Глиттерс в предыдущей скачке тоже. Я поставил на нее пятерку, выиграл из ста к шести и все записал на Мамашу Уистлера в Дубках. Она прошла финиш из…
– …из тридцати трех к одному, по словам бармена. Вот это да! Вы сорвали приличный куш.
Капитан Биггар допил свое пиво. Он допил его как страждущая душа (если страждущая душа может пить пиво).
– Да, я, безусловно, сорвал бы куш, – подтвердил он, горестно хмуря брови. – Мне причиталась от него колоссальная сумма в три тысячи фунтов, два шиллинга и шестипенсовик, да плюс еще моя исходная пятерка, которую я вручил его помощнику, типу в клетчатом костюме и тоже при моржовых усах. И что же? Негодяй букмекер дал деру, не заплатив. Укатил в своем автомобиле, а я за ним. Несся вдогонку, вихляя по извилистым сельским дорогам, наверно, целую вечность. И как раз когда я его уже почти сцапал, моя машина сломалась! Но я его все равно поймаю, скотину. Изловлю гада. И когда схвачу, выгребу из него все внутренности голыми руками, сверну ему голову, и он у меня ее проглотит. После чего…
Капитан Биггар вдруг опомнился и умолк. Кажется, он заболтался и не дает даме вставить ни слова. В конце-то концов, какое дело этой женщине до его грез наяву?
– Довольно обо мне, – сказал он. – Малоинтересная тема. А как вы жили-поживали все это время, дорогая леди? Все у вас в порядке, надеюсь? Выглядите вы – лучше не бывает. А как здоровье вашего супруга? Ах, простите…
– Ничего, пожалуйста. Вы хотели спросить, не вышла ли я снова замуж? Нет, не вышла, хотя Клифтон и Алексис оба очень советуют. Так мило с их стороны, так благородно! Они так заботятся обо мне.
– Клифтон? Алексис?
– Мистер Бессемер и мистер Спотсворт, мои прошлые мужья. Я с ними время от времени переговариваюсь на спиритических сеансах. Вы, наверно, считаете, – добавила она не без смущения, – что странно с моей стороны верить в такие вещи?
– Странно?
– Потому что многие мои друзья в Америке говорят, что это все вздор собачий.
Капитан Биггар воинственно фыркнул:
– Хотел бы я быть там и высказать им свое мнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50