Слова подруги придали ей решимости, и она твердо пообещала себе как можно скорее забыть мужчину из своего сновидения. И она бы так и сделала… вот только стеклянный футляр, который она приобрела для Проклятья Бладдринкера, по-прежнему висел на стене на самом видном месте.
Когда она обнаружила это, вернувшись домой к обеду, прежние сомнения вновь поднялись в ее душе. Она купила футляр — потому что надеялась приобрести меч? Она никогда ничего не делала просто так. И вот перед ней пустой футляр. Теперь понятно, почему она так разозлилась на Дирборна — уже потратила деньги на меч, а он отказался его продавать. Но почему она ничего об этом не помнила, а помнила только то, что случилось с нею во сне?
Розалин сидела, погруженная в эти размышления, когда в дверь позвонили. Она открыла дверь, и в ту же минуту кто-то сунул ей под нос пластмассовый стаканчик.
— Не одолжите немного сахара, мам?
— Что? — удивленно переспросила она, не поднимая глаз.
— Вы Розалин Уайт, если не ошибаюсь? — спросил незнакомец. — Меня зовут Торнтон Блюбейкер. Наша общая соседка Кэрол говорила мне про вас.
Розалин медленно подняла глаза на неожиданного посетителя и застыла от удивления. У незнакомца были короткие светло-каштановые волосы, подстриженные по последней моде. Одежда его тоже была вполне обычной — черные узкие джинсы, какая-то футболка и замшевая куртка, вся залепленная нашивками, на которых был изображен американский флаг. Но его лицо… его лицо было лицом Торна. Как и тело, и голубые глаза. Даже имя его было чем-то похоже — Торн Бладдринкер и Торнтон Блюбейкер.
Ее разум отчаянно отыскивал какое-нибудь разумное объяснение атому сверхъестественному сходству. Да с ней сейчас истерика будет, если она сию же минуту не узнает, в чем тут дело. Ей хотелось обнять его, прижать его к себе и покрыть его лицо поцелуями… но это был совсем чужой человек. Незнакомец с лицом ее Торна. Теперь ей стало ясно, что он был тот самый новый сосед, приезд которого так ее беспокоил.
— Наверное, я виделась с вами перед отъездом в Европу? — неуверенно произнесла она. — Не помню точно, когда и где это было…
— Нет, вы ошибаетесь, мы с вами не встречались — вы не из тех, кого я мог бы забыть, — сказал он и бросил на нее взгляд, от которого у нее по спине приятно поползли мурашки. — Хотя вполне возможно, что вы видели меня — я бывал здесь пару раз, когда разгружали мои вещи. Наверное, это было еще до вашей поездки.
Она кивнула. Да, возможно, так и было. Она видела его мельком, его образ запечатлелся в ее памяти, и так как он был весьма и весьма недурен собой, она подсознательно ввела его в свой необычный сон. Что ж, это радует — значит, она еще не совсем сошла с ума.
— Я слышал, вы преподаете в колледже. Я и сам хотел в свое время выбрать ту же профессию, однако обстоятельства сложились так, что я стал писателем.
— И о чем вы пишете?
— Сочиняю фантастику. Моя последняя книга вышла пару месяцев назад. Может, вы видели ее в книжной лавке в аэропорту во время вашего перелета?
Она помнила о своей поездке в Европу только то, что ужасно торопилась, поскольку ей пришлось возвращаться домой за Проклятьем Бладдринкера. Поэтому она почти не глядя купила какую-то книгу в аэропорту. Но все это, конечно же, было во сне — в действительности она, наверное, была так больна, что почти ничего не помнила. Так что вполне возможно, она пролистала эту книгу — только в памяти у нее это не отложилось.
— О чем была ваша книга? — спросила она из вежливости.
— Это история про Торна — неизвестного брата Тора, божества викингов. Довольно, на мой взгляд, забавный сюжет — там есть и волшебный меч, и древнее проклятие, и путешествия во времени… Что с вами?
Розалин почувствовала, как у нее подгибаются колени. У нее даже в глазах помутилось на мгновение, и она стала медленно сползать по стене на пол. Он быстро шагнул к ней, чтобы поддержать ее, но от его близости, от его прикосновений ей стало только хуже. Все кричало ей о том, что это был ее Торн, и ей хотелось… Господи, неужели она снова бредит?
— Все в порядке, — слабо Промолвила она, уверенная, что сходит с ума. — У меня просто закружилась голова. Я… мне кажется, я читала вашу книгу.
— Правда? — Он прямо-таки расцвел. — И как вы ее находите?
— Ну сюжет весьма… необычный. Там еще была какая-то любовная история, или я ошибаюсь?
— Нет, вы совершенно правы. Обычно я не пишу о любви — не моя тема. Но мне показалось, что в этой книге любовная история будет уместна.
— Я не помню, чем все закончилось.
— Божественный Один сказал моему герою, что его леди солгала ему. Она любила его, и так сильно любила, что смогла освободить от векового проклятия. Прекрасно зная его, она решила, что в ее времени он не будет счастлив.
Она взглянула ему в лицо, и ей показалось, что она прочла укор в его взгляде — как будто он в чем-то ее упрекал…
— Ой, кажется, зазвонил телефон! — солгала она. — Придется вам одолжить сахара у Кэрол.
Она захлопнула дверь у него перед носом, прежде чем он успел что-нибудь ответить, и, прислонившись к ней спиной, закрыла глаза. Сердце колотилось как бешеное. Никогда еще она не была в таком дурацком положении.
Как ей могло показаться, что он смотрит на нее укоризненно? Она так решила просто потому, что чувствовала за собой вину. И она на самом деле, должно быть, читала его книгу по пути в Англию — г и Гэйл про то же говорила. Теперь все объясняется просто: она заболела, в бреду вообразила, что прожила все описанное в книге на самом деле. Она поставила себя на место героини романа, и поскольку была тяжело больна, из памяти стерлись реальные события, уступив место образам из сна.
В дверь снова позвонили, и Розалин вздрогнула от неожиданности. Это снова он. Она это знала. Она была уверена в этом. От Торна не так-то легко было избавиться… Боже милосердный, о чем это она? Нужно забыть свои фантазии раз и навсегда. Это не может быть Торн, это совсем незнакомый ей человек.
Но как только она открыла дверь, незнакомец подхватил ее на руки и крепко поцеловал. Этот поцелуй был совсем непохож на «приятно познакомиться, мэм» — нет, он словно говорил: «Как я рад, что мы снова вместе! Я с ума сходил от тоски по тебе!» И поцелуй был ей до боли знаком.
Когда он отпустил ее и Розалии снова почувствовала твердую почву под ногами (она и не заметила, как очутилась у него на руках), ей захотелось никогда не покидать его объятий. У нее и в мыслях не было дать ему пощечину за дерзость.
— Я бы не хотел извиняться перед вами, — произнес он, и в голосе его зазвучали столь знакомые ей собственнические нотки. — Надеюсь, вы не воспримете это как оскорбление — мне показалось, я имею право поцеловать вас.
Розалин лишилась дара речи от удивления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Когда она обнаружила это, вернувшись домой к обеду, прежние сомнения вновь поднялись в ее душе. Она купила футляр — потому что надеялась приобрести меч? Она никогда ничего не делала просто так. И вот перед ней пустой футляр. Теперь понятно, почему она так разозлилась на Дирборна — уже потратила деньги на меч, а он отказался его продавать. Но почему она ничего об этом не помнила, а помнила только то, что случилось с нею во сне?
Розалин сидела, погруженная в эти размышления, когда в дверь позвонили. Она открыла дверь, и в ту же минуту кто-то сунул ей под нос пластмассовый стаканчик.
— Не одолжите немного сахара, мам?
— Что? — удивленно переспросила она, не поднимая глаз.
— Вы Розалин Уайт, если не ошибаюсь? — спросил незнакомец. — Меня зовут Торнтон Блюбейкер. Наша общая соседка Кэрол говорила мне про вас.
Розалин медленно подняла глаза на неожиданного посетителя и застыла от удивления. У незнакомца были короткие светло-каштановые волосы, подстриженные по последней моде. Одежда его тоже была вполне обычной — черные узкие джинсы, какая-то футболка и замшевая куртка, вся залепленная нашивками, на которых был изображен американский флаг. Но его лицо… его лицо было лицом Торна. Как и тело, и голубые глаза. Даже имя его было чем-то похоже — Торн Бладдринкер и Торнтон Блюбейкер.
Ее разум отчаянно отыскивал какое-нибудь разумное объяснение атому сверхъестественному сходству. Да с ней сейчас истерика будет, если она сию же минуту не узнает, в чем тут дело. Ей хотелось обнять его, прижать его к себе и покрыть его лицо поцелуями… но это был совсем чужой человек. Незнакомец с лицом ее Торна. Теперь ей стало ясно, что он был тот самый новый сосед, приезд которого так ее беспокоил.
— Наверное, я виделась с вами перед отъездом в Европу? — неуверенно произнесла она. — Не помню точно, когда и где это было…
— Нет, вы ошибаетесь, мы с вами не встречались — вы не из тех, кого я мог бы забыть, — сказал он и бросил на нее взгляд, от которого у нее по спине приятно поползли мурашки. — Хотя вполне возможно, что вы видели меня — я бывал здесь пару раз, когда разгружали мои вещи. Наверное, это было еще до вашей поездки.
Она кивнула. Да, возможно, так и было. Она видела его мельком, его образ запечатлелся в ее памяти, и так как он был весьма и весьма недурен собой, она подсознательно ввела его в свой необычный сон. Что ж, это радует — значит, она еще не совсем сошла с ума.
— Я слышал, вы преподаете в колледже. Я и сам хотел в свое время выбрать ту же профессию, однако обстоятельства сложились так, что я стал писателем.
— И о чем вы пишете?
— Сочиняю фантастику. Моя последняя книга вышла пару месяцев назад. Может, вы видели ее в книжной лавке в аэропорту во время вашего перелета?
Она помнила о своей поездке в Европу только то, что ужасно торопилась, поскольку ей пришлось возвращаться домой за Проклятьем Бладдринкера. Поэтому она почти не глядя купила какую-то книгу в аэропорту. Но все это, конечно же, было во сне — в действительности она, наверное, была так больна, что почти ничего не помнила. Так что вполне возможно, она пролистала эту книгу — только в памяти у нее это не отложилось.
— О чем была ваша книга? — спросила она из вежливости.
— Это история про Торна — неизвестного брата Тора, божества викингов. Довольно, на мой взгляд, забавный сюжет — там есть и волшебный меч, и древнее проклятие, и путешествия во времени… Что с вами?
Розалин почувствовала, как у нее подгибаются колени. У нее даже в глазах помутилось на мгновение, и она стала медленно сползать по стене на пол. Он быстро шагнул к ней, чтобы поддержать ее, но от его близости, от его прикосновений ей стало только хуже. Все кричало ей о том, что это был ее Торн, и ей хотелось… Господи, неужели она снова бредит?
— Все в порядке, — слабо Промолвила она, уверенная, что сходит с ума. — У меня просто закружилась голова. Я… мне кажется, я читала вашу книгу.
— Правда? — Он прямо-таки расцвел. — И как вы ее находите?
— Ну сюжет весьма… необычный. Там еще была какая-то любовная история, или я ошибаюсь?
— Нет, вы совершенно правы. Обычно я не пишу о любви — не моя тема. Но мне показалось, что в этой книге любовная история будет уместна.
— Я не помню, чем все закончилось.
— Божественный Один сказал моему герою, что его леди солгала ему. Она любила его, и так сильно любила, что смогла освободить от векового проклятия. Прекрасно зная его, она решила, что в ее времени он не будет счастлив.
Она взглянула ему в лицо, и ей показалось, что она прочла укор в его взгляде — как будто он в чем-то ее упрекал…
— Ой, кажется, зазвонил телефон! — солгала она. — Придется вам одолжить сахара у Кэрол.
Она захлопнула дверь у него перед носом, прежде чем он успел что-нибудь ответить, и, прислонившись к ней спиной, закрыла глаза. Сердце колотилось как бешеное. Никогда еще она не была в таком дурацком положении.
Как ей могло показаться, что он смотрит на нее укоризненно? Она так решила просто потому, что чувствовала за собой вину. И она на самом деле, должно быть, читала его книгу по пути в Англию — г и Гэйл про то же говорила. Теперь все объясняется просто: она заболела, в бреду вообразила, что прожила все описанное в книге на самом деле. Она поставила себя на место героини романа, и поскольку была тяжело больна, из памяти стерлись реальные события, уступив место образам из сна.
В дверь снова позвонили, и Розалин вздрогнула от неожиданности. Это снова он. Она это знала. Она была уверена в этом. От Торна не так-то легко было избавиться… Боже милосердный, о чем это она? Нужно забыть свои фантазии раз и навсегда. Это не может быть Торн, это совсем незнакомый ей человек.
Но как только она открыла дверь, незнакомец подхватил ее на руки и крепко поцеловал. Этот поцелуй был совсем непохож на «приятно познакомиться, мэм» — нет, он словно говорил: «Как я рад, что мы снова вместе! Я с ума сходил от тоски по тебе!» И поцелуй был ей до боли знаком.
Когда он отпустил ее и Розалии снова почувствовала твердую почву под ногами (она и не заметила, как очутилась у него на руках), ей захотелось никогда не покидать его объятий. У нее и в мыслях не было дать ему пощечину за дерзость.
— Я бы не хотел извиняться перед вами, — произнес он, и в голосе его зазвучали столь знакомые ей собственнические нотки. — Надеюсь, вы не воспримете это как оскорбление — мне показалось, я имею право поцеловать вас.
Розалин лишилась дара речи от удивления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68