Одевшись, Том умудрился самостоятельно обратить кровать в диван и, складывая простыни, подумал о том, что они ему понадобятся по крайней мере еще на одну ночь. Он взглянул на часы. Звонить Турлоу было еще рановато, и из чистого любопытства он снял с полки «Разбойников» Шиллера. Он подозревал, что ряды полного собрания сочинений Шиллера — всего лишь камуфляж, что позади него или в самих переплетах есть тайник, но томик в старинном кожаном переплете действительно содержал текст драмы Шиллера и ничего более.
Когда он дозвонился до «Лютеции», то сразу же понял, что у Турлоу есть новости. Голос его звучал бодро и почти что весело:
— У меня уже есть названия всех трех банков, мистер Рипли.
— А что с деньгами?
— Деньги уже в Берлине, и миссис Пирсон согласна на ваше посредничество. Она просила вас приступить к делу не мешкая. Она уведомила Цюрих, что перевод денег производится с ее одобрения, и из Цюриха сообщили это в Берлин. Часы работы в берлинских банках разные, но это не должно вас смущать. Просто позвоните в каждый из трех, договоритесь, когда придете за деньгами, и они...
— Все ясно, — прервал его Том. Он знал о том, что некоторые банки открываются только в три, другие же после часу дня никаких операций уже не производят. — Названия банков, пожалуйста.
— Те, которые... которые со мной разговаривали, — торопливо говорил Ральф, — предупредили, что будут еще звонить сегодня, чтобы узнать, есть ли у нас на руках требуемая сумма. Только после этого они назовут место и время передачи денег.
— Понятно. Вы не упоминали мое имя?
— Нет, я же обещал. Я просто сказал, что деньги им доставят.
— Хорошо. Теперь подробнее о банках.
Он взял ручку и стал записывать. Первым Турлоу назвал банк ADCA в Европейском центре, откуда следовать забрать полтора миллиона дойчмарок; вторым — берлинское отделение банка «Дисконт» (точно такая же сумма); третьим шел берлинский «Коммерц-банк», от которого Тому предстояло получить чуть меньше миллиона.
— Спасибо, — сказал он. — Я постараюсь все собрать в ближайшие два часа и перезвоню вам около полудня, идет?
— Я буду ждать у телефона.
— Кстати, наши друзья не назвали себя членами какой-нибудь группировки?
— Группировки?
— Ну да, или банды. Бывает, что они хвастают своей принадлежностью к какой-нибудь организации, вроде «Красных избавителей» — «Савуар руж», как они себя называли.
— Такого не было, — отозвался с нервным смешком Ральф.
— Как вам показалось — они звонили из чьей-то квартиры?
— В основном нет. Разве что когда мальчику позволили поговорить с матерью. Сегодня звонили с уличного автомата — я четко слышал звяканье монет. Это было часов в восемь, когда они спрашивали, дошли ли до Берлина деньги. Мы целую ночь перезванивались.
Том повесил трубку. Из спальни доносился стук пишущей машинки, и Том не стал отрывать от дела хозяина дома. Он закурил. Нужно было срочно позвонить Элоизе. Он обещал вернуться либо сегодня, либо завтра, но теперь это неосуществимо, и одному Богу известно, где он будет завтра в это же время.
Том живо представил себе Фрэнка — пусть не связанного по рукам и ногам, но днем и ночью находящегося под наблюдением. Фрэнк был из тех, кто непременно будет пытаться сбежать; быть может, даже выпрыгнет из окна, если не очень высоко, и похитители, вероятно, уже это поняли. Тому было известно и другое: у похитителей всегда находятся друзья, которые в случае необходимости их с охотой спрячут; об этом ему совсем недавно рассказывал по телефону Ривз. Ситуация осложнялась еще и тем, что так называемые революционеры и бандиты нередко причисляли себя к левому крылу, хотя большинству политиков-оппозиционеров это не нравилось. Деятельность всех этих группировок казалась Тому бессмысленной, хотя он признавал, что их очевидное стремление дестабилизировать обстановку провоцировало власти и вынуждало их к репрессивным мерам, а тогда «революционеры» могли кричать о том, что наконец-то правительство показало свое истинное «фашистское» лицо. Именно так разворачивались события, связанные с похищением Ганса-Мартина Шпеера, которого некоторые клеймили как закоренелого нациста и лоббиста крупного капитала. После его похищения власти устроили «охоту на ведьм», и начались неоправданные гонения на всех интеллектуалов. Тогда пострадали многие видные художники, актеры, музыканты и вообще либерально настроенные граждане. С подачи правых полицию тут же обвинили в излишней мягкости. «В послевоенной Германии нет ни чисто белого, ни чисто черного цветов — вся политика строится на полутонах. Что за люди эти похитители Фрэнка? Те, кого называют террористами? И вообще, имеют ли они какое-либо отношение к политике или нет? Может, они собираются затянуть переговоры с тем, чтобы обнародовать похищение в прессе? Только не это!» — думал Том. Хватит с него паблисити!
Появился Эрик, и Том сообщил ему о результатах разговора с Турлоу.
— Ну и деньжищи! — ошарашенно воскликнул Эрик. Он мигнул раз-другой и великодушно предложил свою помощь: — Почти все эти банки находятся на Курфюрстендамм. Мы можем взять либо машину Петера, либо мою. В отличие от меня, у него и револьвер есть. Нам иметь оружие запрещено.
— Я думал, твоя машина того...
— Того? — непонимающе переспросил Эрик.
— Капут!
— До сегодняшнего дня. Петер обещал пригнать ее сюда к десяти. Сейчас девять тридцать пять. Знаешь, Том, — со своей всегдашней осторожностью произнес Эрик, — мне кажется, что в целях безопасности нам лучше всего провести эту операцию втроем, а, как думаешь?
Том кивнул.
— Соберем деньги и, если ты не против, привезем сюда.
— Х-хорошо, — отозвался Эрик и задумчиво огляделся, словно примеряясь к тому, как будет выглядеть его жилье, если через несколько часов тут все перевернут вверх дном. — Пожалуй, позвоню Петеру.
У Петера никто не ответил, и Эрик предположил, что тот уже выехал в гараж за его машиной.
— Когда он позвонит из холла, я сразу спрошу, сможет ли он покататься с нами, — сказал он Тому. — Слушай, а что будет дальше с деньгами?
— Надеюсь, что к полудню это уже прояснится, — улыбаясь, заверил его Том. — Да, кстати: думаю, для сегодняшней добычи мне понадобится чемодан. Не одолжишь ли свой, чтобы не пришлось вытряхивать все из моего собственного?
Эрик немедленно направился в спальню и вернулся с недорогим чемоданом из свиной кожи. Он был, как показалось Тому, как раз подходящих размеров, хотя Том понятия не имел, сколько места нужно, чтобы уместить немецкие банкноты на сумму почти четыре миллиона.
— Спасибо, Эрик. Если Петер не сможет нас взять, то, я думаю, мы возьмем такси и справимся сами. Первое, что надо сделать, — это позвонить в банки.
— Давай я. Куда звонить — в ADCA?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92