Девчонки, всхлипывая от восторга, скандировали. "Спи-ри-до-нов! У-ра" И хотя дело происходило на дворовой площадке, и здесь нашлись такие, что закричали во весь голос: "Судью на мыло!" А судья, как вы сами понимаете, был тут ни при чем. Футболисты "Урагана", не понимая, в чем дело, стали играть пассивней и вскоре пропустили в свои ворота гол. И снова стадион шумел, и снова требовали передать судью мыловаренной промышленности-это, конечно, старались болельщики "Урагана". Счет матча был открыт.
Игра была напряженной. У ворот "Синего лопуха" часто создавались острые моменты. И вот во втором тайме капитан команды "Ураган"-он играл на правом краю-красивой пасовкой передает мяч центру нападения Тот опережает защитника и ведет мяч к воротам. Левый край тоже вышел впе-ред. Положение аховое. И вдруг центр нападения валится на землю, неловко оттолкнув от себя мяч, рядом с ним падает второй игрок ,,Урагана"
- Ты что своим подножки подставляешь? ,,Лопуху" подыгрываешь?
- Да ты что? Сам мне подставил, а теперь еще...
- Врешь, это ты...
- Сам ты врешь!
И пока игроки спорили между собой, мяч был уже в центре поля. Опасное положение ликвидировано.
До конца игры оставались буквально минуты. А счет не менялся. Колька Спиридонов-вратарь-успокоился; уже давно в сторону ворот никто не бил, поэтому он нагнулся, чтобы завязать шнурки-они у него вечно развязывались. И тут вдруг один из игроков "Урагана" прорвался к воротам, ударил по мячу, мяч пролетел мимо Кольки и, не задев сетки, странным образом отскочил назад. Что творилось дальше, вообще трудно было понять. Мяч без посторонней помощи понесся к центру поля, покружился у ног капитана противников; тот замахнулся и не попал ногой по мячу - вернее, мяч увильнул и, отскакивая от земли, понесся в сторону ворот "Урагана" К мячу бросились два игрока, но они стукнулись лбами, навстречу выскочил вратарь, но и он не мог схватить его. И тогда мяч, обойдя вратаря, торжественно и медленно вкатился в ворота.
Зрители бушевали.
Но Димка и Паша уже не слышали ни восторженных возгласов, ни удивленных разговоров. Они сделали свое дело. Теперь можно было и отдохнуть.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
в которой рассказывается о том, как хлопотно быть невидимкой
Футбольное состязание показало друзьям, что быть невидимкой не так уж плохо. У кинотеатра они замедлили шаги я с удовольствием наблюдали за толпой, которая понапрасну толкалась у кассы-сверху черным по белому было написано:
"На сегодня все билеты проданы". Но героев наших мало волновало отсутствие билетов: словно легкие тени, проскользнули они мимо контролера, вошли в фойе, где еще было пока пусто, так как сеанс должен был начаться не скоро, и сели на стулья у стены. Прямо перед их глазами висели портреты киноактеров. Пашка вот уже два года собирал открытки с фотографиями героев фильмов, и мальчики начали отгадывать фамилии актеров и в каких фильмах эти актеры играли.
Друзья так увлеклись, что даже подошли поближе, чтобы лучше рассмотреть фотографии.
И в тот самый момент, когда между ними возник спор: похож один из артистов на их учителя Анатолия Петровича или не похож, оба вдруг очутились на паркетном полу. Димка откатился к стене, а Паша плюхнулся посреди фойе. Зашиблись основательно. С трудом поднявшись, они увидели причину своего несчастья. Эта причина, в виде весьма упитанного человека средних лет, забавно присев на корточки, шарила по воздуху руками. Вероятно, администратор кинотеатра-а это был он-разыскивал неожиданное препятствие, на которое наткнулся, торопясь в кабинет. Ничего не обнаружив, он провел рукой по полу, вытер руку о платок, грустно как-то сказал: "Ну, пожалуйста!", а затем, все еще недоумевая, провел платком по вспотевшему лицу. На лице остались черные полосы. Администратор величественно зашагал в кабинет.
Друзьям было и больно и смешно. Пожалуй, больше смешно, чем больно. А Паша даже не выдержал и рассмеялся.
Администратор оглянулся, недоуменно пожал плечами-он ведь ничего не видел, - пощупал лоб, покрытый холодным потом, и снова сказал: "Ну, пожалуйста... Ну, пожалуйста!..." Он шел теперь медленно, непрестанно оглядываясь. Мальчики зажимали рты ладонями.
Фойе постепенно заполнялось публикой. Наученные горьким опытом, мальчишки держались теперь подальше от людей. Они забились в угол за киоском с газированной водой, и Паша, которого после пирожков одолела жажда, взял стакан - никто на это не обратил внимания, потому что стакан немедленно исчез, потом подставил стакан под легкую пенистую струю, и всё разинули рты: струя падала на пустой поднос, но не разливалась лужицей, а просто-напросто пропадала неизвестно каким образом.
Сеанс начался. Друзья подождали, пока все усядутся, и заняли свободные места в девятом ряду.
Посидеть им так и не удалось. В тот самый момент, когда на экране по новгородскому базару прошел Садко, весело разговаривая с людьми, по темному залу с фонариком прошел билетер, а за ним-молодой человек и девушка. Билетер указал им место. Димка досадливо отмахнулся, когда мимо него прошел, протискиваясь к своему месту, человек. Но девушка-она шла следом-села прямо на Димкины колени. Рядом заойкал Паша. Молодые люди вскочили, внимательно посмотрели на места, пощупали их и.... очень осторожно сели. Зрители в девятом ряду повозмущались, пока друзья выбирались, наступая всем по очереди на ноги, и, наконец, успокоились.
Невидимкам снова пришлось стоять. Только уже к самому концу фильма им удалось устроиться на крайних местах седьмого ряда, и Они забыли огорчения.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
в которой родители получают странные письма
Надежда Степановна-мама Вадима-начала уже волноваться: десятый час, а сын еще не обедал, не возвращался из школы. Это было настолько не похоже на Димку, всегда такого аккуратного, что она не знала, что и думать. То ей казалось, что с сыном произошло несчастье, и она готова была бежать в милицию. То она успокаивала себя; Димка, вероятно, засиделся на своем литературном кружке, и она мысленно начинала ругать учителя, который так поздно задерживает детей. Наконец Надежда Степановна не выдержала и отправилась в школу.
Несмотря на поздний час, в школе было много народу. У всех были почему-то печальные лица. Родители толпились у дверей кабинета директора, женщины всхлипывали, мужчины гулко сморкались. Еще не зная ничего, ничего пока не понимая, Надежда Степановна почувствовала, как беспокойство и смутная тревога проникают в сердце.
Из кабинета вышел какой-то очень знакомый человек. Но кто именно, Надежда Степановна не могла вспомнить.
- Да, друзья мои, - сказал он голосом Анатолия Петровича .- Возьмите себя в руки! Положение, не буду скрывать, весьма и весьма тяжелое. Случилось нечто необычное, и причина происшедшего нам не ясна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Игра была напряженной. У ворот "Синего лопуха" часто создавались острые моменты. И вот во втором тайме капитан команды "Ураган"-он играл на правом краю-красивой пасовкой передает мяч центру нападения Тот опережает защитника и ведет мяч к воротам. Левый край тоже вышел впе-ред. Положение аховое. И вдруг центр нападения валится на землю, неловко оттолкнув от себя мяч, рядом с ним падает второй игрок ,,Урагана"
- Ты что своим подножки подставляешь? ,,Лопуху" подыгрываешь?
- Да ты что? Сам мне подставил, а теперь еще...
- Врешь, это ты...
- Сам ты врешь!
И пока игроки спорили между собой, мяч был уже в центре поля. Опасное положение ликвидировано.
До конца игры оставались буквально минуты. А счет не менялся. Колька Спиридонов-вратарь-успокоился; уже давно в сторону ворот никто не бил, поэтому он нагнулся, чтобы завязать шнурки-они у него вечно развязывались. И тут вдруг один из игроков "Урагана" прорвался к воротам, ударил по мячу, мяч пролетел мимо Кольки и, не задев сетки, странным образом отскочил назад. Что творилось дальше, вообще трудно было понять. Мяч без посторонней помощи понесся к центру поля, покружился у ног капитана противников; тот замахнулся и не попал ногой по мячу - вернее, мяч увильнул и, отскакивая от земли, понесся в сторону ворот "Урагана" К мячу бросились два игрока, но они стукнулись лбами, навстречу выскочил вратарь, но и он не мог схватить его. И тогда мяч, обойдя вратаря, торжественно и медленно вкатился в ворота.
Зрители бушевали.
Но Димка и Паша уже не слышали ни восторженных возгласов, ни удивленных разговоров. Они сделали свое дело. Теперь можно было и отдохнуть.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
в которой рассказывается о том, как хлопотно быть невидимкой
Футбольное состязание показало друзьям, что быть невидимкой не так уж плохо. У кинотеатра они замедлили шаги я с удовольствием наблюдали за толпой, которая понапрасну толкалась у кассы-сверху черным по белому было написано:
"На сегодня все билеты проданы". Но героев наших мало волновало отсутствие билетов: словно легкие тени, проскользнули они мимо контролера, вошли в фойе, где еще было пока пусто, так как сеанс должен был начаться не скоро, и сели на стулья у стены. Прямо перед их глазами висели портреты киноактеров. Пашка вот уже два года собирал открытки с фотографиями героев фильмов, и мальчики начали отгадывать фамилии актеров и в каких фильмах эти актеры играли.
Друзья так увлеклись, что даже подошли поближе, чтобы лучше рассмотреть фотографии.
И в тот самый момент, когда между ними возник спор: похож один из артистов на их учителя Анатолия Петровича или не похож, оба вдруг очутились на паркетном полу. Димка откатился к стене, а Паша плюхнулся посреди фойе. Зашиблись основательно. С трудом поднявшись, они увидели причину своего несчастья. Эта причина, в виде весьма упитанного человека средних лет, забавно присев на корточки, шарила по воздуху руками. Вероятно, администратор кинотеатра-а это был он-разыскивал неожиданное препятствие, на которое наткнулся, торопясь в кабинет. Ничего не обнаружив, он провел рукой по полу, вытер руку о платок, грустно как-то сказал: "Ну, пожалуйста!", а затем, все еще недоумевая, провел платком по вспотевшему лицу. На лице остались черные полосы. Администратор величественно зашагал в кабинет.
Друзьям было и больно и смешно. Пожалуй, больше смешно, чем больно. А Паша даже не выдержал и рассмеялся.
Администратор оглянулся, недоуменно пожал плечами-он ведь ничего не видел, - пощупал лоб, покрытый холодным потом, и снова сказал: "Ну, пожалуйста... Ну, пожалуйста!..." Он шел теперь медленно, непрестанно оглядываясь. Мальчики зажимали рты ладонями.
Фойе постепенно заполнялось публикой. Наученные горьким опытом, мальчишки держались теперь подальше от людей. Они забились в угол за киоском с газированной водой, и Паша, которого после пирожков одолела жажда, взял стакан - никто на это не обратил внимания, потому что стакан немедленно исчез, потом подставил стакан под легкую пенистую струю, и всё разинули рты: струя падала на пустой поднос, но не разливалась лужицей, а просто-напросто пропадала неизвестно каким образом.
Сеанс начался. Друзья подождали, пока все усядутся, и заняли свободные места в девятом ряду.
Посидеть им так и не удалось. В тот самый момент, когда на экране по новгородскому базару прошел Садко, весело разговаривая с людьми, по темному залу с фонариком прошел билетер, а за ним-молодой человек и девушка. Билетер указал им место. Димка досадливо отмахнулся, когда мимо него прошел, протискиваясь к своему месту, человек. Но девушка-она шла следом-села прямо на Димкины колени. Рядом заойкал Паша. Молодые люди вскочили, внимательно посмотрели на места, пощупали их и.... очень осторожно сели. Зрители в девятом ряду повозмущались, пока друзья выбирались, наступая всем по очереди на ноги, и, наконец, успокоились.
Невидимкам снова пришлось стоять. Только уже к самому концу фильма им удалось устроиться на крайних местах седьмого ряда, и Они забыли огорчения.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
в которой родители получают странные письма
Надежда Степановна-мама Вадима-начала уже волноваться: десятый час, а сын еще не обедал, не возвращался из школы. Это было настолько не похоже на Димку, всегда такого аккуратного, что она не знала, что и думать. То ей казалось, что с сыном произошло несчастье, и она готова была бежать в милицию. То она успокаивала себя; Димка, вероятно, засиделся на своем литературном кружке, и она мысленно начинала ругать учителя, который так поздно задерживает детей. Наконец Надежда Степановна не выдержала и отправилась в школу.
Несмотря на поздний час, в школе было много народу. У всех были почему-то печальные лица. Родители толпились у дверей кабинета директора, женщины всхлипывали, мужчины гулко сморкались. Еще не зная ничего, ничего пока не понимая, Надежда Степановна почувствовала, как беспокойство и смутная тревога проникают в сердце.
Из кабинета вышел какой-то очень знакомый человек. Но кто именно, Надежда Степановна не могла вспомнить.
- Да, друзья мои, - сказал он голосом Анатолия Петровича .- Возьмите себя в руки! Положение, не буду скрывать, весьма и весьма тяжелое. Случилось нечто необычное, и причина происшедшего нам не ясна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22