Расследование еще не закончено, но до сих пор мы не получили сведений об украденных полицейских автомобилях.
Репортер:
— Или о заимствованных. Комиссар (слегка раздраженно):
— Да, или о нанятой. Репортер:
— Но эта возможность тоже проверяется?
Комиссар (медленно и веско, явно с трудом сдерживаясь):
— Сейчас проверяются все версии. Джо сказал:
— Этот умник мог бы от него отстать со своим “заимствованным” автомобилем.
— Отсюда нам ничего не грозит, — сказал Том. — Ты же знаешь, мы этот вопрос проработали, так что им нипочем не догадаться, какую машину мы использовали.
— Говоришь, отсюда ничего не грозит? — воззрился Джо на приятеля. — Ты имеешь в виду, что нам грозит что-то другое?
— Да нет, ничего нам не Грозит, — ответил Том. — Просто ты говорил о машине, вот и все. Я сказал, что через машину им до нас не добраться.
— Это я и без тебя знал. — Джо щурился на сверкающий под солнцем поток автомобилей впереди. — Нужно было надеть солнечные очки.
Том взглянул на приятеля:
— Да мы и так в очках!
— Что?! — Джо коснулся лица и нащупал на носу очки. — Господи, но до чего же ярко светит солнце! — Он опустил очки на переносицу, посмотрел на слепящий свет и снова водрузил их на место. — Нужно было надеть две пары.
— Тише! — сказал Том. — Они продолжают говорить об этом. Новый репортер расспрашивал инспектора из центрального округа, который занимался данным расследованием.
Репортер:
— У вас уже появились какие-либо версии или ниточки? Газетчики постоянно задают этот вопрос, на который нельзя отвечать, пока идет расследование, о чем они прекрасно знают, и все равно спрашивают, и человек вынужден как-то выходить из положения. Инспектор:
— На данный момент нам удалось только установить, что это дело похоже на ограбление, совершенное сотрудниками конторы. Они отлично знали, что брать: оборотные документы — это те же деньги.
Репортер:
— Они взяли только бумаги на предъявителя, не так ли?
Инспектор:
— Именно так. Грабители выразились совершенно определенно, объясняя задание девушке, которую послали в хранилище. Они хотели получить только ценные бумаги на предъявителя, каждая не меньше чем на двадцать тысяч, и не больше чем на сто тысяч.
Репортер:
— И именно эти бумаги девушка передала им?
Инспектор:
— Совершенно точно. На общую сумму около двенадцати миллионов долларов. Репортер:
— А что вы скажете о том, что грабители были в полицейской форме? Инспектор:
— Я считаю, что это было сделано в целях маскировки. Репортер:
— То есть вы убеждены, что грабители не имеют отношения к полиции?
Инспектор:
— Абсолютно убежден.
— Чем дальше, тем хуже, — пробурчал Джо. — Нам повезет, если они не устроят опознание всех полицейских города, чтобы Истпул посмотрел на каждого из нас.
— Не дай Бог! — отозвался Том.
— Если они решат это сделать, то надеюсь, что прямо сегодня утром. Сейчас я сам себя не узнаю, — сказал Джо.
— Вчера мы с тобой уж слишком надрались. Больше так нельзя.
— Уж во всяком случае, перед работой.
— Нет, ни в каком случае. А то ты и так растолстел. Джо искоса посмотрел на приятеля, затем снова перевел взгляд на дорогу:
— На себя посмотри!
У Тома не хватило сил обидеться.
— Так или иначе, через год нам уже больше никогда не придется таскаться на работу. Представляешь, никогда!
— Вот об этом я хочу поговорить с тобой, — сказал Джо.
— О чем это?
— Насчет того, сколько нам еще здесь болтаться.
— Снова начинаешь? — вскинулся Том. Хотя голова у него так и раскалывалась от боли, Джо напористо заявил:
— Год — слишком долго! За это время черт знает что может случиться. Можешь поступать как хочешь, а я кладу на это дело шесть месяцев.
— Мы же договорились...
— А ты подай на меня в суд! — сказал Джо и уставился на шоссе.
Том с закипающей злостью смотрел на друга. Но затем вдруг она бесследно исчезла, уступив место крайней усталости. Отвернувшись в сторону, он пожал плечами и равнодушно сказал:
— Делай как хочешь, мне все равно.
Несколько минут они молчали. Потом Джо заметил:
— Кроме того, нам еще нужно подумать о Вигано. Том продолжал смотреть в боковое окно. Идея насчет шести месяцев его не бесила, в глубине души он согласился с ней, хотя ни за что не признался бы в этом. Но проблема с Вигано была отдельной, большой проблемой.
— Да, верно, — сказал он.
— Мы хотели ему позвонить, — напомнил Джо. — Ты сам позвонишь, да? Ты же с ним знаком.
— Да, конечно. Он ведь со мной обо всем договаривался, как ему звонить, и все такое.
— И когда ты это сделаешь? Сегодня днем?
— Нет, только не сегодня, -” сказал Том. — Сегодня не такой день, неподходящий.
— Почему?
— Ну, прежде всего, у меня так трещит голова, что я просто не в состоянии думать. А во-вторых, нам нужно пропустить пару дней, может, неделю. Пусть все немного успокоятся после ограбления, прежде чем мы еще что-то провернем.
Джо пожал плечами:
— Не понимаю.
— Слушай, — сказал Том, — к чему спешить? — Он снова начал раздражаться, отчего голова у него еще больше заболела, что, в свою очередь, еще больше сердило его. — Мы же собираемся торчать здесь полгода, так что не так уж важно, когда я позвоню Вигано.
— О'кей, — уступил Джо. — Поступай так, как считаешь нужным.
— У нас нет причин нестись к нему как сумасшедшим. Он подождет.
— Мне-то что, — сказал Джо.
— Просто предоставь мне действовать по моему усмотрению.
— Я так и сделаю. А ты забудь, что я тут наговорил.
— Хорошо, — тяжело дыша, отозвался Том.
— Вот и договорились.
ВИГАНО
Вигано медленно переворачивал страницы толстого альбома. Он сидел за большим столом в своей библиотеке, листая страницы, подолгу вглядываясь в лица. Марти был рядом, просматривая второй альбом. Остальные альбомы, лежащие на соседнем столе, изучались каждым человеком Вигано, кто видел парня, явившегося сюда месяц назад и спросившего у босса, что он должен украсть, чтобы тот заплатил ему два миллиона долларов.
Посыльный, который привез сюда эти альбомы из Нью-Йорка, сидел в машине перед парадным подъездом. Достать их на ночь стоило огромных денег, и посыльный должен был вернуть их назад не позднее шести часов утра. Альбомы содержали фотографии всех полицейских Нью-Йорка, работающих в патрульных машинах.
Днем эти же альбомы тщательно изучались всеми сотрудниками и охранниками ограбленной финансовой конторы. Согласно полученным Вигано сведениям, до сих пор никому еще не удалось опознать по ним грабителей.
У самого Вигано тоже ничего не получалось. Через какое-то время все эти брови, носы, прически начинали сливаться. Вигано устал, у него резало глаза, он злился и готов был зашвырнуть альбомы куда-нибудь подальше.
Если бы только Марти в ту ночь не потерял следа этого прохвоста!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Репортер:
— Или о заимствованных. Комиссар (слегка раздраженно):
— Да, или о нанятой. Репортер:
— Но эта возможность тоже проверяется?
Комиссар (медленно и веско, явно с трудом сдерживаясь):
— Сейчас проверяются все версии. Джо сказал:
— Этот умник мог бы от него отстать со своим “заимствованным” автомобилем.
— Отсюда нам ничего не грозит, — сказал Том. — Ты же знаешь, мы этот вопрос проработали, так что им нипочем не догадаться, какую машину мы использовали.
— Говоришь, отсюда ничего не грозит? — воззрился Джо на приятеля. — Ты имеешь в виду, что нам грозит что-то другое?
— Да нет, ничего нам не Грозит, — ответил Том. — Просто ты говорил о машине, вот и все. Я сказал, что через машину им до нас не добраться.
— Это я и без тебя знал. — Джо щурился на сверкающий под солнцем поток автомобилей впереди. — Нужно было надеть солнечные очки.
Том взглянул на приятеля:
— Да мы и так в очках!
— Что?! — Джо коснулся лица и нащупал на носу очки. — Господи, но до чего же ярко светит солнце! — Он опустил очки на переносицу, посмотрел на слепящий свет и снова водрузил их на место. — Нужно было надеть две пары.
— Тише! — сказал Том. — Они продолжают говорить об этом. Новый репортер расспрашивал инспектора из центрального округа, который занимался данным расследованием.
Репортер:
— У вас уже появились какие-либо версии или ниточки? Газетчики постоянно задают этот вопрос, на который нельзя отвечать, пока идет расследование, о чем они прекрасно знают, и все равно спрашивают, и человек вынужден как-то выходить из положения. Инспектор:
— На данный момент нам удалось только установить, что это дело похоже на ограбление, совершенное сотрудниками конторы. Они отлично знали, что брать: оборотные документы — это те же деньги.
Репортер:
— Они взяли только бумаги на предъявителя, не так ли?
Инспектор:
— Именно так. Грабители выразились совершенно определенно, объясняя задание девушке, которую послали в хранилище. Они хотели получить только ценные бумаги на предъявителя, каждая не меньше чем на двадцать тысяч, и не больше чем на сто тысяч.
Репортер:
— И именно эти бумаги девушка передала им?
Инспектор:
— Совершенно точно. На общую сумму около двенадцати миллионов долларов. Репортер:
— А что вы скажете о том, что грабители были в полицейской форме? Инспектор:
— Я считаю, что это было сделано в целях маскировки. Репортер:
— То есть вы убеждены, что грабители не имеют отношения к полиции?
Инспектор:
— Абсолютно убежден.
— Чем дальше, тем хуже, — пробурчал Джо. — Нам повезет, если они не устроят опознание всех полицейских города, чтобы Истпул посмотрел на каждого из нас.
— Не дай Бог! — отозвался Том.
— Если они решат это сделать, то надеюсь, что прямо сегодня утром. Сейчас я сам себя не узнаю, — сказал Джо.
— Вчера мы с тобой уж слишком надрались. Больше так нельзя.
— Уж во всяком случае, перед работой.
— Нет, ни в каком случае. А то ты и так растолстел. Джо искоса посмотрел на приятеля, затем снова перевел взгляд на дорогу:
— На себя посмотри!
У Тома не хватило сил обидеться.
— Так или иначе, через год нам уже больше никогда не придется таскаться на работу. Представляешь, никогда!
— Вот об этом я хочу поговорить с тобой, — сказал Джо.
— О чем это?
— Насчет того, сколько нам еще здесь болтаться.
— Снова начинаешь? — вскинулся Том. Хотя голова у него так и раскалывалась от боли, Джо напористо заявил:
— Год — слишком долго! За это время черт знает что может случиться. Можешь поступать как хочешь, а я кладу на это дело шесть месяцев.
— Мы же договорились...
— А ты подай на меня в суд! — сказал Джо и уставился на шоссе.
Том с закипающей злостью смотрел на друга. Но затем вдруг она бесследно исчезла, уступив место крайней усталости. Отвернувшись в сторону, он пожал плечами и равнодушно сказал:
— Делай как хочешь, мне все равно.
Несколько минут они молчали. Потом Джо заметил:
— Кроме того, нам еще нужно подумать о Вигано. Том продолжал смотреть в боковое окно. Идея насчет шести месяцев его не бесила, в глубине души он согласился с ней, хотя ни за что не признался бы в этом. Но проблема с Вигано была отдельной, большой проблемой.
— Да, верно, — сказал он.
— Мы хотели ему позвонить, — напомнил Джо. — Ты сам позвонишь, да? Ты же с ним знаком.
— Да, конечно. Он ведь со мной обо всем договаривался, как ему звонить, и все такое.
— И когда ты это сделаешь? Сегодня днем?
— Нет, только не сегодня, -” сказал Том. — Сегодня не такой день, неподходящий.
— Почему?
— Ну, прежде всего, у меня так трещит голова, что я просто не в состоянии думать. А во-вторых, нам нужно пропустить пару дней, может, неделю. Пусть все немного успокоятся после ограбления, прежде чем мы еще что-то провернем.
Джо пожал плечами:
— Не понимаю.
— Слушай, — сказал Том, — к чему спешить? — Он снова начал раздражаться, отчего голова у него еще больше заболела, что, в свою очередь, еще больше сердило его. — Мы же собираемся торчать здесь полгода, так что не так уж важно, когда я позвоню Вигано.
— О'кей, — уступил Джо. — Поступай так, как считаешь нужным.
— У нас нет причин нестись к нему как сумасшедшим. Он подождет.
— Мне-то что, — сказал Джо.
— Просто предоставь мне действовать по моему усмотрению.
— Я так и сделаю. А ты забудь, что я тут наговорил.
— Хорошо, — тяжело дыша, отозвался Том.
— Вот и договорились.
ВИГАНО
Вигано медленно переворачивал страницы толстого альбома. Он сидел за большим столом в своей библиотеке, листая страницы, подолгу вглядываясь в лица. Марти был рядом, просматривая второй альбом. Остальные альбомы, лежащие на соседнем столе, изучались каждым человеком Вигано, кто видел парня, явившегося сюда месяц назад и спросившего у босса, что он должен украсть, чтобы тот заплатил ему два миллиона долларов.
Посыльный, который привез сюда эти альбомы из Нью-Йорка, сидел в машине перед парадным подъездом. Достать их на ночь стоило огромных денег, и посыльный должен был вернуть их назад не позднее шести часов утра. Альбомы содержали фотографии всех полицейских Нью-Йорка, работающих в патрульных машинах.
Днем эти же альбомы тщательно изучались всеми сотрудниками и охранниками ограбленной финансовой конторы. Согласно полученным Вигано сведениям, до сих пор никому еще не удалось опознать по ним грабителей.
У самого Вигано тоже ничего не получалось. Через какое-то время все эти брови, носы, прически начинали сливаться. Вигано устал, у него резало глаза, он злился и готов был зашвырнуть альбомы куда-нибудь подальше.
Если бы только Марти в ту ночь не потерял следа этого прохвоста!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58