Когда сумасшедший вернулся, дом по-прежнему оставался погруженным во тьму, горела только лампа в холле. Безумец еще на улице снял ботинки, связал вместе мокрые шнурки и повесил их себе на шею. Затем он вошел внутрь, тщательно заперев за собой дверь.
Сумасшедший уже собирался подняться наверх, когда вдруг взглянул в дальний конец холла, где располагалась кухня, и понял, что очень хочет есть. Безумец редко испытывал острый голод, но сейчас грызущая пустота терзала его желудок. Сейчас он почувствовал такой аппетит, что у него задрожали руки.
Сумасшедший пересек холл и вошел в темную кухню. Эллингтон не стал включать большую круглую флуоресцентную лампу на потолке, а зажег маленькую лампочку над раковиной. Безумец открыл дверцу холодильника и обнаружил бутылку молока, буханку хлеба и банку малинового джема. Сумасшедший сел за стол, сделал себе сандвич и налил молока.
Эллингтон съел два сандвича и выпил целую кварту молока, прежде чем избавился от пустоты в желудке. Потом сумасшедший побыл там еще некоторое время, глядя на противоположную стену.
Как раз там сидел во время их беседы Сондгард-Чакс. А сумасшедший, расположившись напротив, отвечал на вопросы. Магнитофон с его крутящимися катушками стоял там, справа.
Погруженный в свои мысли, все еще задумчиво глядя перед собой, безумец протянул левую руку, взял банку с малиновым джемом и опрокинул ее. Джем вытекал, шлепаясь на кухонный стол, медленно, большими каплями. Правой рукой сумасшедший нащупал нож, использованный им для приготовления сандвича (он по-прежнему не отдавал себе отчета в том, что делал), и выскоблил им остатки джема из банки на стол.
После этого Эллингтон встал. Он помыл пустую бутылку из-под молока, тарелку, на которой делал сандвичи, опустевшую жестянку. Безумец поставил вымытое на сушилку и вернулся к столу.
Теперь он принялся размазывать джем по столу. Вначале сумасшедший использовал нож, размазывая джем так, словно наносил его на хлеб. Через минуту Эллингтон отложил нож и стал действовать пальцами. Его руки медленно растирали и размазывали джем. Закончив, безумец выпрямился и посмотрел на стол. Его одежда оставалась влажной и бесформенной, ботинки висели на шее, руки были испачканы джемом.
Стол сейчас напоминал огромную открытую рану, красную и неровную. Сумасшедший рассматривал ее, но, казалось, не видел. Его взгляд был отсутствующим, глаза словно покрытыми пленкой. Эллингтон продолжал смотреть в пространство перед собой, задумавшись о чем-то.
Безумец погрузил руки в открытую рану. Его пальцы машинально чертили полосы и неясные узоры, будто рисуя картину. Эллингтон несколько минут водил руками по джему, затем вдруг отвернулся и направился к раковине. Сумасшедший вымыл нож, потом руки, потом вентили, там, где он касался их и перепачкал джемом.
Только перед тем, как выключить свет, безумец снова взглянул на стол. Зачем он это сделал? Сумасшедший смотрел на стол, но не видел никакого смысла в своем поступке.
Эллингтон выключил свет и поднялся наверх.
Глава 6
Сондгард стоял, прислонившись спиной к стене. Перед ним гримасничал горбун собора Парижской Богоматери, смеясь, поднимая свои кривые руки, чтобы дать Сондгарду понять, что хочет задушить его.
— Почему ты делаешь это? — спросил Сондгард. Но ответ горбуна утонул в колокольном звоне. Внезапно разгневавшись, горбун бросился вперед и закричал:
— Это мои колокола.
Звон прекратился, и озадаченный Сондгард проговорил:
— Я думал, что ты глухонемой.
И снова зазвонили колокола.
"Похоже, они зовут меня”, — подумал капитан, удивляясь, что кто-то смог узнать о его пребывании здесь. Сондгард резко сел, телефон продолжал звонить.
Капитан потер лицо.
— Сон, — пробормотал Сондгард.
Он только что видел сон, но не мог вспомнить, какой именно. Что-то о каменной стене.
Телефон сделал глубокий вдох и снова зазвонил. Аппарат стоял в гостиной, поэтому Сондгарду пришлось вылезти из постели, сунуть ноги в шлепанцы и выскочить из спальни. Капитан пересек гостиную, схватил трубку и неразборчиво произнес:
— Алло!
Голос Джойс Равенфилд звучал испуганно:
— Эрик, ты можешь спуститься сюда? Прямо сейчас.
— Который час?
— Десять минут седьмого.
Сондгард закрыл глаза и потер лоб. Он лег около двух, без всякого результата прослушав записи вчерашних допросов.
— Ты где?
— В кабинете. Нет, подожди, не приходи сюда. Извини, Эрик, я немного взволнована. Одну минутку.
— Конечно.
Сондгард нисколько не возражал. Ему самому нужна была эта минута. Капитан упал на диван и постарался подумать. Сейчас десять минут седьмого, и Джойс звонит ему по телефону.
И у нее очень взволнованный голос.
Так не бывает. Джойс никогда не теряла душевного равновесия. Сондгард считал Джойс самой энергичной женщиной в мире.
Если Джойс потрясена...
— В чем дело? — спросил капитан, вдруг стряхнув с себя остатки сна.
— Произошло еще одно. Мне позвонил Ларри Темпл. Ларри был студентом колледжа, он работал патрульным в Картье-Айл этим летом и занимался ночным патрулированием.
— Еще одно что? Джойс? Ты имеешь в виду, еще одно убийство?
— Извини, Эрик, это так глупо.
Капитану показалось, что Джойс сейчас заплачет.
— Зачем я ехала сюда? Я потратила уйму времени. Я даже не подумала, я прыгнула в машину... Должно быть, сейчас уже двадцать минут.
— Успокойся, Джойс, успокойся.
— Я пытаюсь успокоиться! Ларри позвонил мне, потому что он еще не знает твоего номера телефона, а мой он нашел в справочнике. Я пообещала ему, что позвоню тебе немедленно, а вместо этого я оделась и приехала сюда. Я не знаю, что со мной стряслось.
— Еще одна девушка, Джойс? Бога ради, скажи мне.
— Нет, не девушка. Ты знаешь усадьбу Лаундеса? Там один из охранников. Они нашли его сегодня утром, связались с Ларри, а он позвонил мне. А я как идиотка...
— Все в порядке, успокойся. Ларри еще там?
— Да, я... Да.
— Хорошо. Позвони доктору Уолшу. И Майку. Скажи Майку... Скажи, что пока ему не нужно приезжать, но пусть будет наготове. И позвони Дейву и скажи ему, чтобы он вылез сегодня из этой чертовой лодки и слушал рацию, просто на всякий случай.
Сондгард говорил о Дейве Рэнде, жителе Флориды. Летом он работал здесь на полицейском катере.
— Ладно, Эрик, — произнесла Джойс. — И... ты хочешь, чтобы я позвонила Гаррету.
Сондгард прижал ладонь ко лбу. Капитан чувствовал приближение приступа головной боли. Телефонная трубка тихо посвистывала у его уха, наконец Сондгард спросил:
— А по-твоему, я должен это сделать?
— Я не знаю, Эрик. Я, честное слово, не знаю.
Капитан потряс головой, что означало, что он тоже не знает.
— Мы подождем, — сообщил он. — Мы подождем и посмотрим.
— Хорошо, Эрик, я останусь в кабинете, если понадобится, звони мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54