Фраффин шевельнулся в кресле и посмотрел на серебристую паутину экрана репродьюсера. Да, Латт очень напоминал это устройство. Его тоже приходилось тщательным образом настраивать для получения должного эффекта.
Фраффин провел пальцем по подбородку и сказал:
– Разве не говорил я тебе, что нужно пощадить иммунного? Тебе были даны указания доставить сюда женщину и быстро!
– Если я ошибся, то меня надо разжаловать, – ответил Латт. – Но я действовал, основываясь на предыдущих директивах, касающихся этого иммунного. То, как вы отдали эту женщину другому, то, как вы…
– Он был занятным объектом для развлечения, не более, – заметил Фраффин. – Келексел просил исследовать обитателей планеты и при этом назвал определенную женщину. Ее следовало сразу же доставить, в целости и сохранности. Но это условие не относится ни к какому другому туземцу, который попытается помешать или задержать вас при выполнении этого приказа. Понятно?
– Приказы Режиссера всегда понятны, – ответил Латт. В его голосе сквозил испуг. Латт знал, какие неприятности могли ожидать попавшего в немилость к Режиссеру подчиненного: увольнение с должности, дающей неограниченные возможности для развлечений и удовольствий, конец вольготной жизни, которой никогда не пресытишься. Он жил в раю Чемов, но его легко могли перевести на какую-нибудь заброшенную станцию, без всяких шансов на восстановление былого положения, потому что он вместе с Фраффином разделял ответственность за совершенное преступление. Их ждет жестокое наказание, если их вина будет доказана.
– Как можно быстрее, – повторил Фраффин.
– Она будет здесь еще к середине следующего дня, – заверил его Латт. – Я сам отправлюсь за ней.
Изображение Латта исчезло.
Фраффин откинулся на спинку кресла. Все начиналось так хорошо… несмотря на эту задержку. Ну и ну: Латт пытался разлучить любовников, воздействуя на их чувства! Этот болван должен был сознавать об опасности подобного рода манипуляций на иммунных существах. Ладно, женщина скоро окажется здесь, и Келексел сможет исследовать ее по своему выбору. Каждое устройство и прибор будут задействованы, чтобы подчинить волю туземки – как того требует учтивость. Никто не будет ставить под сомнение гостеприимность Режиссера Фраффина.
Фраффин захихикал.
«Пусть этот глупый Следователь попробует прелести этой туземки. Пусть оплодотворит ее. Он сразу же узнает об этом – его плоть скажет ему. После совокупления усилится его нужда в омоложении, и как он тогда поступит? Способен ли он вернуться к Первородным и сказать: „Я произвел на свет неразрешенного ребенка. Позвольте мне пройти курс омоложения?“ Конечно, нет. Его гордыня не позволит ему пойти на это; да, впрочем, и Первородные с их ортодоксальными взглядами не допустили бы этого.
Это уж точно. Келексел узнает, что на корабле историй имеются свои специалисты по омоложению, собственный хирург. Он придет к ним, станет умолять их, и в конце концов только одна мысль завладеет его сознанием: «Я могу иметь столько детей, сколько хочу, и пусть Первородные катятся к черту!» А после того, как он пройдет курс омоложения, он будет наш.
И снова Фраффин захихикал.
Через некоторое время они, возможно, даже смогут вернуться к чудесной маленькой войне и наконец-то закончат ее.
9
Рут с удивлением отметила, что получает удовольствие от гнева, охватившего ее. Негативные эмоции, которые накапливались в ней в течение всей ночи, проведенной с Энди, нашли наконец выход. Она видела, как у нервничавшего Нева трясутся его розовые руки с детскими складочками на суставах. Она знала, что руки выдают его всегда, как бы он ни пытался скрыть свою нервозность. Восьми месяцев жизни с человеком вполне достаточно, чтобы узнать его. Слова слетали с ее полных губ, словно бамбуковые щепки, которые она вонзала в наманикюренную душу Нева.
– Можешь сколько угодно кричать о своих супружеских правах, – начала она. – Теперь дело отца перешло ко мне, и ты мне совершенно в нем не нужен. Да-а, я знаю, почему ты женился на мне. Но тебе не удалось долго дурачить меня.
– Рут, ты же…
– Хватит! Энди на улице ждет меня. Я забираю свои вещи и уезжаю отсюда.
Широкий лоб Нева покрылся морщинами. Его пуговичные глаза ничего не выражали. «Очередной ее приступ бешенства, вот и все. И, черт побери, она получает от этого удовольствие! Смотри, как она трясет головой, словно кобылка… Шлюха… Кобыла… шлюха – просто первоклассная шлюха».
Рут отвела взгляд в сторону. Нев пугал ее, когда так смотрел на нее. Она оглядела комнату, прикидывая, не осталось ли чего-либо ценного. Ничего. Это была комната Нева Хадсона, в обоях преобладали приглушенные красно-коричневые тона. Восточные безделушки, огромный рояль в одном углу, футляр для виолончели, в котором стояли три бутылки ликера и несколько бокалов. Неву нравилось это. «Давай напьемся и сыграем что-нибудь классное, милая». Окна за роялем были открыты, и сквозь них виднелись фонари, горевшие в саду, газон с ямой, где на вертеле приготавливали барбекю, и садовой железной мебелью, блестевшей после дождя.
– Законы штата Калифорния предполагают общность владения имуществом, – заметил Нев.
– Получше изучай законы, – бросила Рут. – Все дело переходит ко мне по наследству.
– По наследству? – переспросил он. – Но ведь твой отец еще жив.
Она молча смотрела в темноту за окном, стараясь не дать выплеснуться наружу клокотавшей внутри нее ярости.
«Черт ее побери! – подумал Нев. – Надо было получше обходиться с этой женщиной, но как это сделать в бизнесе, в который попал благодаря сделке. Она думает об этом ублюдке Энди Фурлоу. И хочет уйти к нему, но ей нужны мои мозги, чтобы вести дела. Этот поганый мямля в ее постели! Она не получит его – я позабочусь об этом».
– Если ты уедешь с этим доктором Фурлоу, я испорчу и его, и твою репутацию, – пригрозил он.
Она повернула голову, показав греческий профиль с тугим узелком рыжих волос на затылке. Едва заметная улыбка искривила ее губы и тут же пропала.
– Что, ревнуешь, Нев?
– Я предупредил тебя.
– Ты женился на мне из-за денег, – сказала она. – Так какое тебе дело до того, как и с кем я провожу свое время?
Она повернулась к нему.
«Даты просто маленькая свинья в человеческом обличье! Кем же это я представляла тебя раньше? Как могла я променять Энди на тебя? Наверное, на меня что-то нашло».
Рут внезапно почувствовала слабость после вспышки ненависти к мужу. Да и может ли вообще выбор быть правильным, абсолютно правильным? Энди выбрал учебу вместо меня, и в его глазах была чистота, а не ненависть! Как же я потеряла свою чистоту? По глупости своей, отдавшись животным инстинктам и грубой мужской силе? Неужели я в самом деле выбрала животную силу Нева?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Фраффин провел пальцем по подбородку и сказал:
– Разве не говорил я тебе, что нужно пощадить иммунного? Тебе были даны указания доставить сюда женщину и быстро!
– Если я ошибся, то меня надо разжаловать, – ответил Латт. – Но я действовал, основываясь на предыдущих директивах, касающихся этого иммунного. То, как вы отдали эту женщину другому, то, как вы…
– Он был занятным объектом для развлечения, не более, – заметил Фраффин. – Келексел просил исследовать обитателей планеты и при этом назвал определенную женщину. Ее следовало сразу же доставить, в целости и сохранности. Но это условие не относится ни к какому другому туземцу, который попытается помешать или задержать вас при выполнении этого приказа. Понятно?
– Приказы Режиссера всегда понятны, – ответил Латт. В его голосе сквозил испуг. Латт знал, какие неприятности могли ожидать попавшего в немилость к Режиссеру подчиненного: увольнение с должности, дающей неограниченные возможности для развлечений и удовольствий, конец вольготной жизни, которой никогда не пресытишься. Он жил в раю Чемов, но его легко могли перевести на какую-нибудь заброшенную станцию, без всяких шансов на восстановление былого положения, потому что он вместе с Фраффином разделял ответственность за совершенное преступление. Их ждет жестокое наказание, если их вина будет доказана.
– Как можно быстрее, – повторил Фраффин.
– Она будет здесь еще к середине следующего дня, – заверил его Латт. – Я сам отправлюсь за ней.
Изображение Латта исчезло.
Фраффин откинулся на спинку кресла. Все начиналось так хорошо… несмотря на эту задержку. Ну и ну: Латт пытался разлучить любовников, воздействуя на их чувства! Этот болван должен был сознавать об опасности подобного рода манипуляций на иммунных существах. Ладно, женщина скоро окажется здесь, и Келексел сможет исследовать ее по своему выбору. Каждое устройство и прибор будут задействованы, чтобы подчинить волю туземки – как того требует учтивость. Никто не будет ставить под сомнение гостеприимность Режиссера Фраффина.
Фраффин захихикал.
«Пусть этот глупый Следователь попробует прелести этой туземки. Пусть оплодотворит ее. Он сразу же узнает об этом – его плоть скажет ему. После совокупления усилится его нужда в омоложении, и как он тогда поступит? Способен ли он вернуться к Первородным и сказать: „Я произвел на свет неразрешенного ребенка. Позвольте мне пройти курс омоложения?“ Конечно, нет. Его гордыня не позволит ему пойти на это; да, впрочем, и Первородные с их ортодоксальными взглядами не допустили бы этого.
Это уж точно. Келексел узнает, что на корабле историй имеются свои специалисты по омоложению, собственный хирург. Он придет к ним, станет умолять их, и в конце концов только одна мысль завладеет его сознанием: «Я могу иметь столько детей, сколько хочу, и пусть Первородные катятся к черту!» А после того, как он пройдет курс омоложения, он будет наш.
И снова Фраффин захихикал.
Через некоторое время они, возможно, даже смогут вернуться к чудесной маленькой войне и наконец-то закончат ее.
9
Рут с удивлением отметила, что получает удовольствие от гнева, охватившего ее. Негативные эмоции, которые накапливались в ней в течение всей ночи, проведенной с Энди, нашли наконец выход. Она видела, как у нервничавшего Нева трясутся его розовые руки с детскими складочками на суставах. Она знала, что руки выдают его всегда, как бы он ни пытался скрыть свою нервозность. Восьми месяцев жизни с человеком вполне достаточно, чтобы узнать его. Слова слетали с ее полных губ, словно бамбуковые щепки, которые она вонзала в наманикюренную душу Нева.
– Можешь сколько угодно кричать о своих супружеских правах, – начала она. – Теперь дело отца перешло ко мне, и ты мне совершенно в нем не нужен. Да-а, я знаю, почему ты женился на мне. Но тебе не удалось долго дурачить меня.
– Рут, ты же…
– Хватит! Энди на улице ждет меня. Я забираю свои вещи и уезжаю отсюда.
Широкий лоб Нева покрылся морщинами. Его пуговичные глаза ничего не выражали. «Очередной ее приступ бешенства, вот и все. И, черт побери, она получает от этого удовольствие! Смотри, как она трясет головой, словно кобылка… Шлюха… Кобыла… шлюха – просто первоклассная шлюха».
Рут отвела взгляд в сторону. Нев пугал ее, когда так смотрел на нее. Она оглядела комнату, прикидывая, не осталось ли чего-либо ценного. Ничего. Это была комната Нева Хадсона, в обоях преобладали приглушенные красно-коричневые тона. Восточные безделушки, огромный рояль в одном углу, футляр для виолончели, в котором стояли три бутылки ликера и несколько бокалов. Неву нравилось это. «Давай напьемся и сыграем что-нибудь классное, милая». Окна за роялем были открыты, и сквозь них виднелись фонари, горевшие в саду, газон с ямой, где на вертеле приготавливали барбекю, и садовой железной мебелью, блестевшей после дождя.
– Законы штата Калифорния предполагают общность владения имуществом, – заметил Нев.
– Получше изучай законы, – бросила Рут. – Все дело переходит ко мне по наследству.
– По наследству? – переспросил он. – Но ведь твой отец еще жив.
Она молча смотрела в темноту за окном, стараясь не дать выплеснуться наружу клокотавшей внутри нее ярости.
«Черт ее побери! – подумал Нев. – Надо было получше обходиться с этой женщиной, но как это сделать в бизнесе, в который попал благодаря сделке. Она думает об этом ублюдке Энди Фурлоу. И хочет уйти к нему, но ей нужны мои мозги, чтобы вести дела. Этот поганый мямля в ее постели! Она не получит его – я позабочусь об этом».
– Если ты уедешь с этим доктором Фурлоу, я испорчу и его, и твою репутацию, – пригрозил он.
Она повернула голову, показав греческий профиль с тугим узелком рыжих волос на затылке. Едва заметная улыбка искривила ее губы и тут же пропала.
– Что, ревнуешь, Нев?
– Я предупредил тебя.
– Ты женился на мне из-за денег, – сказала она. – Так какое тебе дело до того, как и с кем я провожу свое время?
Она повернулась к нему.
«Даты просто маленькая свинья в человеческом обличье! Кем же это я представляла тебя раньше? Как могла я променять Энди на тебя? Наверное, на меня что-то нашло».
Рут внезапно почувствовала слабость после вспышки ненависти к мужу. Да и может ли вообще выбор быть правильным, абсолютно правильным? Энди выбрал учебу вместо меня, и в его глазах была чистота, а не ненависть! Как же я потеряла свою чистоту? По глупости своей, отдавшись животным инстинктам и грубой мужской силе? Неужели я в самом деле выбрала животную силу Нева?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53