Очевидно, он неодобрительно относился к веселью в любых его проявлениях. Банк - это дело серьезное; банковские операции - это сама жизнь. Больше всего на свете герр Гемютлих порицал расточительность. Деньги нужны для того, чтобы их хранить - лучше всего в банке «Винклер». Снятие со счета любой суммы действовало на герра Гемютлиха, как приступ язвенной болезни, а перевод значительного вклада из банка «Винклер» мог вывести его из равновесия на целую неделю.
Наводчик хорошо знал свое дело: все замечать и все запоминать. Первая задача - описать внешность герра Гемютлиха, чтобы бригада из отдела Ярид могла узнать его на улице, - была уже выполнена. Теперь наводчик высматривал сейф, в котором могли бы храниться сведения о счете Иерихона, а также тайные замки, дверные засовы, охранную сигнализацию; словом, наводчик должен был подготовить почву для последующего взлома кабинета.
Избегая называть сумму, которую его клиент хотел бы перевести в Европу, но в то же время намекая, что эта сумма огромна, наводчик старался свести разговор к обсуждению степени надежности вкладов в банке «Винклер» и гарантий их анонимности. Герр Гемютлих охотно разъяснил, что у Винклера сведения о номерных счетах абсолютно недостижимы для посторонних, а тайна личности владельца счета охраняется с маниакальной строгостью.
Во время разговора их прервали лишь однажды. Вдруг открылась боковая дверь, и в кабинет вошла женщина неопределенного возраста - такая же бесцветная, как и ее шеф. Гемютлих недовольно поморщился.
- Вы сказали, что это срочно, герр Гемютлих. Иначе бы... - пробормотала она.
Рассмотрев ее поближе, наводчик понял, что женщина далеко не так стара, как ему показалось на первый взгляд. Должно быть, ей было лет сорок. Ее старили гладко зачесанные назад волосы, собранные на затылке в пучок, твидовый костюм, фильдекосовые чулки и туфли без каблуков.
- Да, да, - сказал Гемютлих и протянул руку за письмами. - Прошу прощения, - добавил он, обращаясь к гостю.
Выяснив, что Гемютлих говорит по-английски с трудом, собеседники сразу перешли на немецкий. Наводчик оказался любезнее хозяина: он встал и отвесил женщине легкий поклон.
- Здравствуйте, фрейлейн, - сказал он.
Женщина, казалось, была польщена. Гости Гемютлиха обычно не вставали при появлении секретаря. Как бы то ни было, жест наводчика не остался незамеченным, и даже герр Гемютлих был вынужден прокашлявшись пробормотать:
- Ах да, э-э.., мой личный секретарь, фрейлейн Харденберг.
Наводчик запомнил и это имя.
В заключение Гемютлих еще раз заверил гостя, что тот может предложить своему клиенту самые благоприятные условия размещения вклада. Потом наводчика проводили, повторив в обратном порядке ту же процедуру. Сначала в двери появился вызванный снизу охранник. Наводчик попрощался и последовал за сопровождающим.
Вдвоем они подошли к небольшому лифту, который стал медленно, с лязгом спускаться по обрешеченной шахте. Наводчик спросил охранника, нельзя ли ему зайти в туалет. Охранник нахмурился, как будто в банке «Винклер» подобная естественная надобность человека была чем-то из ряда вон выходящим, но все же остановил лифт на втором этаже и показал на деревянную дверь без надписи рядом с лифтом.
Очевидно, туалет был предназначен для служащих банка мужского пола: один писсуар, одна кабинка, раковина, рулон бумажного полотенца и стенной шкаф. Наводчик открыл кран, чтобы охранник слышал шум бегущей воды, и быстро осмотрел комнатку. Зарешеченное, наглухо закрытое окно, к которому были приклеены провода охранной сигнализации - можно, но трудно. Автоматический вентилятор. В шкафчике - швабры, тазы, чистящие средства и пылесос. Значит, кто-то занимался уборкой. Но когда? По вечерам или в выходные дни? Принимая во внимание собственный опыт, наводчик был готов поклясться, что в личных кабинетах даже уборщик работает только под присмотром. Понятно, что при необходимости было бы нетрудно «побеспокоиться» об охраннике или ночном стороже, но, к сожалению, это исключалось. Коби Дрор недвусмысленно приказал не оставлять никаких следов.
Когда наводчик вышел из туалета, охранник все еще ждал его у двери. Заметив, что в конце коридора начинается широкая мраморная лестница, ведущая в холл первого этажа, наводчик улыбнулся и жестом показал на лестницу, как бы говоря, что он предпочитает пройтись, а не спускаться на лифте еще на три метра.
Охранник поспешил за гостем, проводил его до холла и затем до двери. Наводчик услышал, как за его спиной звякнул огромный бронзовый замок с автоматической блокировкой. Интересно, подумал наводчик, как выпускает женщина-секретарь клиента или курьера, когда охранник находится на верхних этажах?
Потом он два часа рассказывал Гиди Барзилаи о царящих в банке порядках - в той мере, в какой он успел с ними ознакомиться. Рассказ наводчика не слишком обнадеживал. Шеф бригады отдела Невиот сидел, огорченно покачивая головой.
Проникнуть в банк можно, сказал он. Это не проблема. Найдем охранную сигнализацию и отключим ее. Но как при этом не оставить следов, вот в чем загвоздка. Там есть ночной сторож, который наверняка время от времени обходит здание. И потом, что им нужно будет искать? Сейф? Где? Какого типа? Старой или новой конструкции? Открывается он ключом или комбинацией цифр, или тем и другим? На это потребуются часы. А тогда придется успокоить ночного сторожа. Но это значит оставить следы. А Дрор запретил.
Наводчик улетал из Вены в Тель-Авив на следующий день. Накануне вечером он показал на фотографиях Вольфганга Гемютлиха, а на всякий случай и фрейлейн Харденберг. Когда он ушел, Барзилаи и шеф бригады отдела Невиот опять долго совещались.
- Честно говоря, Гиди, мне нужна дополнительная информация. Слишком многого я еще не знаю. Он должен хранить те бумаги, которые вам нужны, в сейфе. Где этот сейф? В полу? В кабинете секретаря? В специальном подвальном хранилище? Нам нужно знать, что находится в банке и где.
Барзилаи проворчал что-то нечленораздельное. Давным-давно, когда он был еще курсантом, один инструктор говорил им: в природе не существует такой вещи, как человек без слабостей. Найдите слабое место, надавите на него, и человек пойдет на сотрудничество. Со следующего утра обе бригады Моссада начали тщательное наблюдение за Вольфгангом Гемютлихом.
Но желчный австриец как будто вознамерился доказать неправоту израильского инструктора.
Стив Лэнг и Чип Барбер столкнулись с большой проблемой. К середине ноября Иерихон передал первые ответы на вопросы, оставленные для него в одном из багдадских тайников. Он запросил очень высокую плату, но американское правительство беспрекословно перевело деньги на его счет в венском банке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193
Наводчик хорошо знал свое дело: все замечать и все запоминать. Первая задача - описать внешность герра Гемютлиха, чтобы бригада из отдела Ярид могла узнать его на улице, - была уже выполнена. Теперь наводчик высматривал сейф, в котором могли бы храниться сведения о счете Иерихона, а также тайные замки, дверные засовы, охранную сигнализацию; словом, наводчик должен был подготовить почву для последующего взлома кабинета.
Избегая называть сумму, которую его клиент хотел бы перевести в Европу, но в то же время намекая, что эта сумма огромна, наводчик старался свести разговор к обсуждению степени надежности вкладов в банке «Винклер» и гарантий их анонимности. Герр Гемютлих охотно разъяснил, что у Винклера сведения о номерных счетах абсолютно недостижимы для посторонних, а тайна личности владельца счета охраняется с маниакальной строгостью.
Во время разговора их прервали лишь однажды. Вдруг открылась боковая дверь, и в кабинет вошла женщина неопределенного возраста - такая же бесцветная, как и ее шеф. Гемютлих недовольно поморщился.
- Вы сказали, что это срочно, герр Гемютлих. Иначе бы... - пробормотала она.
Рассмотрев ее поближе, наводчик понял, что женщина далеко не так стара, как ему показалось на первый взгляд. Должно быть, ей было лет сорок. Ее старили гладко зачесанные назад волосы, собранные на затылке в пучок, твидовый костюм, фильдекосовые чулки и туфли без каблуков.
- Да, да, - сказал Гемютлих и протянул руку за письмами. - Прошу прощения, - добавил он, обращаясь к гостю.
Выяснив, что Гемютлих говорит по-английски с трудом, собеседники сразу перешли на немецкий. Наводчик оказался любезнее хозяина: он встал и отвесил женщине легкий поклон.
- Здравствуйте, фрейлейн, - сказал он.
Женщина, казалось, была польщена. Гости Гемютлиха обычно не вставали при появлении секретаря. Как бы то ни было, жест наводчика не остался незамеченным, и даже герр Гемютлих был вынужден прокашлявшись пробормотать:
- Ах да, э-э.., мой личный секретарь, фрейлейн Харденберг.
Наводчик запомнил и это имя.
В заключение Гемютлих еще раз заверил гостя, что тот может предложить своему клиенту самые благоприятные условия размещения вклада. Потом наводчика проводили, повторив в обратном порядке ту же процедуру. Сначала в двери появился вызванный снизу охранник. Наводчик попрощался и последовал за сопровождающим.
Вдвоем они подошли к небольшому лифту, который стал медленно, с лязгом спускаться по обрешеченной шахте. Наводчик спросил охранника, нельзя ли ему зайти в туалет. Охранник нахмурился, как будто в банке «Винклер» подобная естественная надобность человека была чем-то из ряда вон выходящим, но все же остановил лифт на втором этаже и показал на деревянную дверь без надписи рядом с лифтом.
Очевидно, туалет был предназначен для служащих банка мужского пола: один писсуар, одна кабинка, раковина, рулон бумажного полотенца и стенной шкаф. Наводчик открыл кран, чтобы охранник слышал шум бегущей воды, и быстро осмотрел комнатку. Зарешеченное, наглухо закрытое окно, к которому были приклеены провода охранной сигнализации - можно, но трудно. Автоматический вентилятор. В шкафчике - швабры, тазы, чистящие средства и пылесос. Значит, кто-то занимался уборкой. Но когда? По вечерам или в выходные дни? Принимая во внимание собственный опыт, наводчик был готов поклясться, что в личных кабинетах даже уборщик работает только под присмотром. Понятно, что при необходимости было бы нетрудно «побеспокоиться» об охраннике или ночном стороже, но, к сожалению, это исключалось. Коби Дрор недвусмысленно приказал не оставлять никаких следов.
Когда наводчик вышел из туалета, охранник все еще ждал его у двери. Заметив, что в конце коридора начинается широкая мраморная лестница, ведущая в холл первого этажа, наводчик улыбнулся и жестом показал на лестницу, как бы говоря, что он предпочитает пройтись, а не спускаться на лифте еще на три метра.
Охранник поспешил за гостем, проводил его до холла и затем до двери. Наводчик услышал, как за его спиной звякнул огромный бронзовый замок с автоматической блокировкой. Интересно, подумал наводчик, как выпускает женщина-секретарь клиента или курьера, когда охранник находится на верхних этажах?
Потом он два часа рассказывал Гиди Барзилаи о царящих в банке порядках - в той мере, в какой он успел с ними ознакомиться. Рассказ наводчика не слишком обнадеживал. Шеф бригады отдела Невиот сидел, огорченно покачивая головой.
Проникнуть в банк можно, сказал он. Это не проблема. Найдем охранную сигнализацию и отключим ее. Но как при этом не оставить следов, вот в чем загвоздка. Там есть ночной сторож, который наверняка время от времени обходит здание. И потом, что им нужно будет искать? Сейф? Где? Какого типа? Старой или новой конструкции? Открывается он ключом или комбинацией цифр, или тем и другим? На это потребуются часы. А тогда придется успокоить ночного сторожа. Но это значит оставить следы. А Дрор запретил.
Наводчик улетал из Вены в Тель-Авив на следующий день. Накануне вечером он показал на фотографиях Вольфганга Гемютлиха, а на всякий случай и фрейлейн Харденберг. Когда он ушел, Барзилаи и шеф бригады отдела Невиот опять долго совещались.
- Честно говоря, Гиди, мне нужна дополнительная информация. Слишком многого я еще не знаю. Он должен хранить те бумаги, которые вам нужны, в сейфе. Где этот сейф? В полу? В кабинете секретаря? В специальном подвальном хранилище? Нам нужно знать, что находится в банке и где.
Барзилаи проворчал что-то нечленораздельное. Давным-давно, когда он был еще курсантом, один инструктор говорил им: в природе не существует такой вещи, как человек без слабостей. Найдите слабое место, надавите на него, и человек пойдет на сотрудничество. Со следующего утра обе бригады Моссада начали тщательное наблюдение за Вольфгангом Гемютлихом.
Но желчный австриец как будто вознамерился доказать неправоту израильского инструктора.
Стив Лэнг и Чип Барбер столкнулись с большой проблемой. К середине ноября Иерихон передал первые ответы на вопросы, оставленные для него в одном из багдадских тайников. Он запросил очень высокую плату, но американское правительство беспрекословно перевело деньги на его счет в венском банке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193