Челси не могла не задаться вопросом: почему люди считают англичан слишком чопорными и сдержанными!
– Уилс, познакомься с Челси. Она из Голливуда. Уилс улыбнулся и ответил:
– Привет, голливудская Челси. Рад познакомиться.
Появился еще один молодой человек, тоже привлекательный, но немного полноватый, с ярко-рыжими волосами. Челси представили Тиму Донсону.
Маргарет тут же затараторила. Видно было, что они с братом очень близки, и ей многим надо поделиться с ним. Челси молча наблюдала за ними. Она подметила, что несмотря на одинаковый рост и цвет волос, близнецы не походили друг на друга. У Уилса были жесткие, вьющиеся волосы, румяные щеки и покрытый легкими веснушками нос. В отличие от Маргарет, казавшейся несколько нескладной, Уилс был очень строен и ладен. У него были густые брови и ресницы, яркие синие глаза и белоснежные ровные зубы. Когда он улыбался, на щеках появлялись веселые ямочки. Даже по голливудским стандартам он был исключительно красив. Челси он очень понравился.
Уилс провел Челси по конюшням и показал ей лошадей.
Когда они возвращались домой, уже смеркалось. Тим и Маргарет шли впереди, а Уилс и Челси за ними.
– Значит, ты не умеешь кататься верхом? Ну что ж, придется исправить этот недостаток прямо с завтрашнего утра. Маргарет отыщет тебе какой-нибудь костюм, и мы позанимаемся на круге! Возьмем Марбеллу. Милая терпеливая старая кобылка. Ты хоть раз сидела на лошади?
– У мамы есть фотография, я сижу на Триггере, но тогда мне было года два, и, честно говоря, я вообще ничего не помню.
– Триггер? Кто это такой?
– Пегий жеребец Пола Роджерса. Знаешь, знаменитый киноковбой?
– Конечно. Я люблю американские фильмы. А твоя мать – настоящая красавица. Забавно, но ты совсем на нее не похожа.
Челси сделала гримаску и театрально поклонилась.
– Ну что ж, большое спасибо!
– Прости, как-то глупо вышло. Честное слово, я хотел сказать, что ты гораздо красивее.
Челси была поражена. Окружающие всегда сожалели, что она не вышла лицом в мать. Красавицей в семье считалась одна лишь Банни.
– Мама говорит, я похожа на отца, – в смятении пробормотала девочка. – Он был высоким, светловолосым, совсем как я. Бабушка и мама такие маленькие, изящные. Я рядом с ними в десять лет выглядела великаншей, а теперь возвышаюсь, как башня. Бабушка всегда угрожает положить мне на голову кирпич, чтобы я не росла.
– Не позволяй ей. По-моему, ты просто идеальна, как есть, – тихо ответил Уилс, и Челси залилась краской.
Никто не говорил ей таких милых комплиментов.
Джордж Эшфорд оказался высоким широкоплечим красавцем, добродушным и приветливым человеком с румяными, обветренными от постоянного пребывания на воздухе щеками и мохнатыми бровями, из-под которых выглядывали ярко-голубые глаза.
Он наливал лимонад в высокие стаканы и ставил их на передвижной бар, который успел вкатить в огромную библиотеку. Джордж обращался с молодыми людьми как с почетными взрослыми гостями и весело болтал с ними. И снова Челси была потрясена. «Неужели в этом доме все и вся безупречны?» – размышляла она, разглядывая высокий сводчатый потолок, просторные комнаты, украшенные лепным орнаментом и отделанные в золотисто-голубых тонах. Три окна, по одному на каждой стене, выходили в английский сад; отполированный до блеска паркет, где светлое дерево перемежалось с темным, был выложен в виде узора из падающих осенних листьев.
Ужинали за длинным старинным столом, застланным кружевной скатертью и уставленным хрусталем, веджвудским фарфором и серебряными столовыми приборами. Хотя обстановка была торжественной, еда оказалась простой, но вкусной и питательной. Челси с удовольствием ела седло барашка, свежие овощи из огорода и домашний ржаной хлеб.
Она сидела рядом с Уилсом, но почти не разговаривала с ним, потому что за столом царил граф, вовлекший всех в обсуждение случившихся за день событий. Челси почувствовала себя ужасной невеждой и поклялась читать газеты, чтобы знать, что происходит в мире. В их доме не появлялось других изданий, кроме «Верайети» и «Голливуд репортер».
После ужина все отправились в библиотеку, где граф с женой устроились почитать у огня, а Маргарет предложила Тиму сыграть в шашки. Уилс вытащил из шкафа шахматную доску.
– Как насчет партии в шахматы, Челси?
Остро ощущая собственную неполноценность, Челси пробормотала:
– Я не умею играть.
– Тогда вы должны попросить Уилса научить вас, дорогая, – объявил граф. – Эта игра требует искусства и умения – удача тут ни при чем! Под руководством моего сына вы быстро научитесь! С тех пор, как ему исполнилось восемь лет, он почти всегда побеждает меня.
Уилс оказался терпеливым наставником, а Челси – способной ученицей. Девочке сразу понравилась игра. Вечер прошел очень быстро, и оказалось, что уже давно пора спать.
Пообещав Уилсу встретиться с ним до завтрака и вместе пойти на круг поучиться верховой езде, Челси поднялась наверх с Маргарет, которая, весело смеясь, заметила:
– Ну и ну! Должна сказать: я ожидала, что ты понравишься моему брату, но никогда не предполагала, что он влюбится по уши.
Челси, мгновенно покраснев, отвела глаза.
– Он просто жалеет меня, потому что я такая глупая и ничего не умею делать, вот и все!
Подруги зашли в спальню Маргарет, нарядную, хорошо, но не столь изысканно обставленную и красивую, как комната Нэнси. Маргарет бросилась на постель и громко зевнула.
– Я знаю своего брата лучше, чем кто-либо, и, поверь, он не выносит тупых невежественных людей. Ты первая из моих подруг, с кем он вообще разговаривает. Слава Богу, старина Тим здесь, иначе, боюсь, мне пришлось бы провести уик-энд в одиночестве.
– Мне очень жаль, – извинилась Челси, прекрасно зная, что ни о чем не жалеет, наоборот, рада, что понравилась Уилсу, потому что он ей тоже понравился.
– А мне нет! Я знала, что когда-нибудь привезу домой девочку, в которую он влюбится. Поскольку он мой брат и я не могу выйти за него – по крайней мере сама выберу ему девушку! И кажется, мне это в конце концов удалось! – самодовольно объявила Маргарет.
– Так вот что ты задумала! – с притворным гневом обрушилась на нее Челси. – Решила свести меня с Уилсом, я-то думала, хочешь побыть со мной! Считала тебя подругой!
Маргарет тут же села, испугавшись, что обидела Челси.
– Ну конечно, я люблю тебя! В этом все дело! Уилс так много значит для меня. Не могу вынести мысли о том, что когда-нибудь он влюбится в чужую женщину и та меня возненавидит!
– Как можно тебя ненавидеть, Маргарет? Ты такая хорошая, – удивилась Челси, садясь на постель и кладя руку на плечо подруги, чтобы успокоить ее.
– Еще как можно! Нэнси всегда считала, что Господь поступил с ней ужасно несправедливо, послав отвратительную младшую сестру, отравляющую ей жизнь, – скорбно объявила Маргарет, но тут же, просветлев, добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
– Уилс, познакомься с Челси. Она из Голливуда. Уилс улыбнулся и ответил:
– Привет, голливудская Челси. Рад познакомиться.
Появился еще один молодой человек, тоже привлекательный, но немного полноватый, с ярко-рыжими волосами. Челси представили Тиму Донсону.
Маргарет тут же затараторила. Видно было, что они с братом очень близки, и ей многим надо поделиться с ним. Челси молча наблюдала за ними. Она подметила, что несмотря на одинаковый рост и цвет волос, близнецы не походили друг на друга. У Уилса были жесткие, вьющиеся волосы, румяные щеки и покрытый легкими веснушками нос. В отличие от Маргарет, казавшейся несколько нескладной, Уилс был очень строен и ладен. У него были густые брови и ресницы, яркие синие глаза и белоснежные ровные зубы. Когда он улыбался, на щеках появлялись веселые ямочки. Даже по голливудским стандартам он был исключительно красив. Челси он очень понравился.
Уилс провел Челси по конюшням и показал ей лошадей.
Когда они возвращались домой, уже смеркалось. Тим и Маргарет шли впереди, а Уилс и Челси за ними.
– Значит, ты не умеешь кататься верхом? Ну что ж, придется исправить этот недостаток прямо с завтрашнего утра. Маргарет отыщет тебе какой-нибудь костюм, и мы позанимаемся на круге! Возьмем Марбеллу. Милая терпеливая старая кобылка. Ты хоть раз сидела на лошади?
– У мамы есть фотография, я сижу на Триггере, но тогда мне было года два, и, честно говоря, я вообще ничего не помню.
– Триггер? Кто это такой?
– Пегий жеребец Пола Роджерса. Знаешь, знаменитый киноковбой?
– Конечно. Я люблю американские фильмы. А твоя мать – настоящая красавица. Забавно, но ты совсем на нее не похожа.
Челси сделала гримаску и театрально поклонилась.
– Ну что ж, большое спасибо!
– Прости, как-то глупо вышло. Честное слово, я хотел сказать, что ты гораздо красивее.
Челси была поражена. Окружающие всегда сожалели, что она не вышла лицом в мать. Красавицей в семье считалась одна лишь Банни.
– Мама говорит, я похожа на отца, – в смятении пробормотала девочка. – Он был высоким, светловолосым, совсем как я. Бабушка и мама такие маленькие, изящные. Я рядом с ними в десять лет выглядела великаншей, а теперь возвышаюсь, как башня. Бабушка всегда угрожает положить мне на голову кирпич, чтобы я не росла.
– Не позволяй ей. По-моему, ты просто идеальна, как есть, – тихо ответил Уилс, и Челси залилась краской.
Никто не говорил ей таких милых комплиментов.
Джордж Эшфорд оказался высоким широкоплечим красавцем, добродушным и приветливым человеком с румяными, обветренными от постоянного пребывания на воздухе щеками и мохнатыми бровями, из-под которых выглядывали ярко-голубые глаза.
Он наливал лимонад в высокие стаканы и ставил их на передвижной бар, который успел вкатить в огромную библиотеку. Джордж обращался с молодыми людьми как с почетными взрослыми гостями и весело болтал с ними. И снова Челси была потрясена. «Неужели в этом доме все и вся безупречны?» – размышляла она, разглядывая высокий сводчатый потолок, просторные комнаты, украшенные лепным орнаментом и отделанные в золотисто-голубых тонах. Три окна, по одному на каждой стене, выходили в английский сад; отполированный до блеска паркет, где светлое дерево перемежалось с темным, был выложен в виде узора из падающих осенних листьев.
Ужинали за длинным старинным столом, застланным кружевной скатертью и уставленным хрусталем, веджвудским фарфором и серебряными столовыми приборами. Хотя обстановка была торжественной, еда оказалась простой, но вкусной и питательной. Челси с удовольствием ела седло барашка, свежие овощи из огорода и домашний ржаной хлеб.
Она сидела рядом с Уилсом, но почти не разговаривала с ним, потому что за столом царил граф, вовлекший всех в обсуждение случившихся за день событий. Челси почувствовала себя ужасной невеждой и поклялась читать газеты, чтобы знать, что происходит в мире. В их доме не появлялось других изданий, кроме «Верайети» и «Голливуд репортер».
После ужина все отправились в библиотеку, где граф с женой устроились почитать у огня, а Маргарет предложила Тиму сыграть в шашки. Уилс вытащил из шкафа шахматную доску.
– Как насчет партии в шахматы, Челси?
Остро ощущая собственную неполноценность, Челси пробормотала:
– Я не умею играть.
– Тогда вы должны попросить Уилса научить вас, дорогая, – объявил граф. – Эта игра требует искусства и умения – удача тут ни при чем! Под руководством моего сына вы быстро научитесь! С тех пор, как ему исполнилось восемь лет, он почти всегда побеждает меня.
Уилс оказался терпеливым наставником, а Челси – способной ученицей. Девочке сразу понравилась игра. Вечер прошел очень быстро, и оказалось, что уже давно пора спать.
Пообещав Уилсу встретиться с ним до завтрака и вместе пойти на круг поучиться верховой езде, Челси поднялась наверх с Маргарет, которая, весело смеясь, заметила:
– Ну и ну! Должна сказать: я ожидала, что ты понравишься моему брату, но никогда не предполагала, что он влюбится по уши.
Челси, мгновенно покраснев, отвела глаза.
– Он просто жалеет меня, потому что я такая глупая и ничего не умею делать, вот и все!
Подруги зашли в спальню Маргарет, нарядную, хорошо, но не столь изысканно обставленную и красивую, как комната Нэнси. Маргарет бросилась на постель и громко зевнула.
– Я знаю своего брата лучше, чем кто-либо, и, поверь, он не выносит тупых невежественных людей. Ты первая из моих подруг, с кем он вообще разговаривает. Слава Богу, старина Тим здесь, иначе, боюсь, мне пришлось бы провести уик-энд в одиночестве.
– Мне очень жаль, – извинилась Челси, прекрасно зная, что ни о чем не жалеет, наоборот, рада, что понравилась Уилсу, потому что он ей тоже понравился.
– А мне нет! Я знала, что когда-нибудь привезу домой девочку, в которую он влюбится. Поскольку он мой брат и я не могу выйти за него – по крайней мере сама выберу ему девушку! И кажется, мне это в конце концов удалось! – самодовольно объявила Маргарет.
– Так вот что ты задумала! – с притворным гневом обрушилась на нее Челси. – Решила свести меня с Уилсом, я-то думала, хочешь побыть со мной! Считала тебя подругой!
Маргарет тут же села, испугавшись, что обидела Челси.
– Ну конечно, я люблю тебя! В этом все дело! Уилс так много значит для меня. Не могу вынести мысли о том, что когда-нибудь он влюбится в чужую женщину и та меня возненавидит!
– Как можно тебя ненавидеть, Маргарет? Ты такая хорошая, – удивилась Челси, садясь на постель и кладя руку на плечо подруги, чтобы успокоить ее.
– Еще как можно! Нэнси всегда считала, что Господь поступил с ней ужасно несправедливо, послав отвратительную младшую сестру, отравляющую ей жизнь, – скорбно объявила Маргарет, но тут же, просветлев, добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111