– Да, – ответил Мейсон. – Я согласен с этим фактом.
Лукас еще больше изумился. Судья Монро, не впервые встречавшийся с Мейсоном, нахмурился, заподозрив подвох.
В зале оживленно зашевелились.
– Я хочу, – сказал Лукас, окидывая взглядом зал заседаний, допросить свидетельницу о личности человека, который был похоронен в феврале тысяча девятьсот двадцать девятого года под именем Греггори Лортона.
– В виду только что сделанного вами заявления, – с сарказмом улыбнулся Мейсон, – что тот Греггори Лортон, за которым была замужем обвиняемая, был жив в указанное время, Высокому Суду должно быть совершенно безразлично, кем был его однофамилец, умерший в феврале двадцать девятого года. Очень печально, что обвинение постаралось заранее сформировать общественное мнение, высказывая в печати предположение, что ответчица отравила этого человека.
– Да как вы... – вскочил со своего места обвинитель.
Удар молотка судьи заставил его сесть на место.
– Господин адвокат, ваше возражение принято, – сказал судья Монро. Что же касается вашего последнего замечания, то оно было совершенно неуместным.
– Прошу прощения у Высокого Суда, – сказал Мейсон.
– И у обвинения следовало бы, – добавил Лукас.
Мейсон промолчал.
Монро посмотрел поочередно на представителей обеих сторон и опустил голову, пряча улыбку.
– Продолжайте, господин обвинитель, – сказал он.
– У обвинения все, – сказал Лукас, опускаясь на место.
– Вызовите миссис Бетси Холман на место для свидетелей, – попросил Мейсон.
Молодая женщина в возрасте тридцати лет, с усталыми глазами, прошла на возвышение, подняла правую руку и произнесла присягу.
– Вызывали ли вас на дознание, – начал Мейсон, – которое происходило по поводу убийства Греггори Мокси, или Греггори Лортона, случившегося шестнадцатого июня этого года?
– Да, – ответила свидетельница.
– Вы видели его тело?
– Да.
– Вы узнали этого человека?
– Да.
– Кто это был?
– Человек, за которого я вышла замуж двадцатого января тысяча девятьсот двадцать пятого года.
Весь зал дружно ахнул.
Лукас приподнялся с кресла, снова опустился, но тут же снова встал. После минутного колебания он сказал:
– Ваша Честь, это заявление явилось для меня полной неожиданностью. Однако, должен заметить, что Высокому Суду должно быть безразлично, сколько раз, до женитьбы на Роде, этот человек вступал в брак. Возможно, у него был целый десяток жен. Рода могла бы подать в Суд на аннулирование ее брака. Поскольку она этого не сделала, ее брак остается в силе.
– Закон нашего штата гласит, – улыбнулся Мейсон, – что новый брак, в который вступило лицо при жизни его бывшего супруга или супруги, считается незаконным с самого начала. Совершенно очевидно, что Греггори Лортон не мог вступить в законный брак с Родой, поскольку его прежняя жена была жива. Следовательно, первый брак обвиняемой, являющийся фикцией, не препятствовал ей вступить в законный брак с Карлом Монтейном.
– Возражение обвинения отводится, – объявил судья Монро.
– Развелись ли вы с человеком, которого называют то Греггори Лортоном, то Греггори Мокси?
– Да, я развелась с ним.
Мейсон развернул свидетельство о расторжении брака и с поклоном передал его Лукасу.
– Обращаю внимание обвинения, что развод был оформлен уже после того, как обвиняемая вступила в брак с Греггори Лортоном. Прошу приобщить копию брачного свидетельства к делу.
– Предложение принято, – объявил судья.
– Приступайте к допросу, – предложил Мейсон обвинителю.
Лукас подошел к свидетельнице, внимательно посмотрел на нее и грозно спросил:
– Вы уверены, что в морге видели своего бывшего мужа?
– Да.
– Тогда у меня все, – сказал Лукас, пожимая плечами.
Судья попросил секретаря принести ему шестнадцатый том Калифорнийского свода законов, где рассматривалось положение о браке. Пока он искал соответствующую статью в толстенном справочнике, в зале царило оживление. Наконец, судья поднял голову.
– Ходатайство о расторжении брака Карла Монтейна и Роды Монтейн отклоняется. Их брак остается в силе. Заседание откладывается.
Повернувшись, Мейсон посмотрел на Филиппа Монтейна. Лицо старика оставалось бесстрастным, глаза смотрели холодно к враждебно.
У Лукаса был вид человека, свалившегося с высокого постамента. Карл был растерян. Только Филипп Монтейн сохранял высокомерное спокойствие. Трудно было утверждать, что его удивил исход дела.
Зал заседания гудел. Корреспонденты названивали по телефонам. Любители подобных развлечений собирались кучками, оживленно обменивались мнениями, отчаянно жестикулируя.
Мейсон обратился к бейлифу, все время находившемуся возле Роды:
– Прошу вас проводить миссис Монтейн в комнату для присяжных. Мне необходимо поговорить с ней. Если хотите, можете оставаться возле двери.
Он отвел Роду в отдельную комнату, придвинул ей удобное кресло, сам сел напротив и ободряюще улыбнулся.
– Что все это значит? – спросила она.
– Судья Монро признал ваш брак с Карлом действительным.
– И что же теперь?
– Теперь, – Мейсон вынул из кармана отпечатанное заявление о разводе, – вы потребуете развести вас на том основании, что он проявил исключительную жестокость, несправедливо обвинив вас в убийстве, не говоря уже о том, что неоднократно обращался с вами бесчеловечно. В вашем заявлении я перечислил эти случаи. Вам осталось только подписать его.
Слезы навернулись на глаза Роды.
– Но я вовсе не хочу с ним разводиться! Как вы не понимаете! Я учитываю его характер... И люблю его таким, какой он есть.
– Рода, вы уже дали свои показания, – склонился он к ней. – Они записаны у окружного прокурора и подписаны вами. Теперь отказаться от них невозможно, и вам придется придерживаться уже сказанного на предварительном допросе. Окружному прокурору пока еще неизвестно, кто стоял у подъезда и нажимал на кнопку звонка в квартиру Мокси. Но я отыскал этого человека. И даже не одного, а двоих. Один из них может лгать, хотя, возможно, оба говорят правду. Так или иначе, но заявление любого из них будет означать для вас смертный приговор.
Рода смотрела на него круглыми от ужаса глазами.
– Один из них, – продолжал Мейсон, – Оскар Пейндэр, человек из Сентервилла, пытавшийся вернуть деньги своей сестры. В свое время Мокси проделал с ней тот же трюк, что и с вами, оставив ее без сбережений.
– Мне о нем ничего неизвестно, – сказала молодая женщина. – А кто второй?
– Доктор Клод Миллсэйп, – ответил Мейсон. – Ему не спалось. Он знал о вашем свидании. Он оделся и поехал к дому Мокси. Вы были уже там. Света в окнах не было. Он позвонил. Ваша машина стояла за углом в переулке.
У Роды побелели губы.
– Клод Миллсэйп!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46