— По-видимому, все произошло так, — продолжал свидетель, — машина, в которой было найдено тело, стояла прямо за другой машиной, которая потом исчезла. Было видно, что машина с телом женщины была поставлена в то положение, в котором ее впоследствии и обнаружили, а убийца расположил тело жертвы позади рулевого колеса, перебрался в другую машину и уехал. Вот так это было.
— Можете приступать к перекрестному допросу. — Джарвис победоносно взглянул на Мейсона.
— Насколько я понял, — произнес Мейсон со свойственной ему манерой, демонстрирующей заинтересованность, стремясь тем самым привлечь внимание присяжных, чтобы они лучше уяснили ситуацию, — разговор шел о следах, оставленных преступником?
— Да.
— Теперь, вы утверждаете, что машина с телом женщины была подведена буквально в колею другой машины?
— Совершенно верно. На это указывают кое-какие нарушения поверхности грунта. Он состоит из песка и частиц гранита, которые кое-где сильно уплотнены. Выявить следы отчасти было возможно, но недостаточно четко, чтобы утверждать что-либо абсолютно. Были заметны следы передних колес машины Эзел Гарвин, которые врезались в грунт при установке машины в строго определенное положение. Водителю даже пришлось дать задний ход, чтобы вкатить машину точно в след той, что стояла впереди.
— Так, так, — проговорил Мейсон, всем своим видом демонстрируя живейший интерес. — Значит, вы говорите, что другая машина, стоявшая там, была оставлена заранее?
— Да.
— Женщину убили, когда она вела машину?
— Нет, сэр. Судя по следам крови и их расположению, она сидела справа, когда в нее выстрелил человек, который вел машину. Потом он направил мадонну к тому месту, где стояла другая, перетащил тело за руль, обошел машину Эзел Гарвин сзади и уехал на другой машине.
— Понятно, — сказал адвокат. — Итак, вы утверждаете, что там, где стояла оставленная заранее машина, остались следы?
— Да, сэр.
Судя по голосу, Мейсон был очень заинтересован ожидаемым ответом.
— А какие были оставлены следы, свидетельствующие о том, что машина стояла там в ожидании?
— Остались следы на том месте, где она стояла и где отъезжала.
— И что же свидетельствует о том, что она неспроста стояла там?
— По следам видно, где она тронулась с места, потом, резко развернувшись, поехала обратно по направлению к шоссе.
— Так, — сказал Мейсон, — а если бы не было следов, свидетельствующих о повороте, куда бы тогда она поехала?
— Она бы поехала прямо вперед.
— А что было впереди?
— Невозможно было ей ехать туда.
— Это почему? Что ей мешало?
— Океан.
— О, ясно. Значит, машину пришлось развернуть.
— Конечно, ему пришлось так поступить.
— Получается, единственным свидетельством того, что машина была там оставлена специально, являются следы резкого разворота?
— Ну, машина ждала, когда за ней приедут. Об этом свидетельствуют следы ее движения на том месте, где обнаружили убитую женщину.
Мейсон снова спросил:
— Послушайте внимательно мой вопрос, на который я хочу получить ответ. Какие были оставлены следы, по которым можно было бы утверждать, что машина была оставлена для того, чтобы дождаться другой?
— Об этом свидетельствуют следы машины Эзел Гарвин, которую умело подогнали в след оставленной раньше машины.
— Таким образом, преступник хотел избавиться от следов поджидавшей машины, которая вам открывала истинную картину происшедшего, и вы бы делали выводы по следам совсем другой машины.
— Если вы хотите представить это таким образом, то да.
— Мой дорогой, — с улыбкой поправил его Мейсон, — это не я хочу так представить. Вы хотите так представить. Вот и представляйте вашу версию, но только, будьте добры, постарайтесь излагать поближе к истине.
— Хорошо. Все именно так и было.
— Выходит, вы заблуждались, когда утверждали, что об этом можно было судить по следам машины, на которой скрылся преступник?
— Нет.
— Но все же, какие следы машины, которая была там оставлена, свидетельствуют о том, что она стояла до возвращения преступника?
— Об этом можно судить по рисунку отпечатков протекторов машины, которая подъехала следом.
— Вы имеете в виду машину, в которой лежало тело убитой женщины?
— Да.
— Потрудитесь выслушать меня внимательно, — призвал его Мейсон. — Было ли в следах машины, которую, как вы утверждаете, убийца оставил специально, что-нибудь, точно свидетельствующее о том, что она была оставлена специально?
— Ну, нет, — сказал шеф полиции и попытался объяснить: — Практически, утверждать это невозможно. Нельзя по следам машины сказать: подъехала ли она или стояла час, два или все четыре. Другое дело, если бы шел сильный дождь.
— О, — произнес адвокат с обезоруживающей улыбкой, — тогда вы ошибались, заявляя присяжным при даче свидетельских показаний в прямом допросе, что следы стоявшей машины свидетельствуют о том, что она была оставлена там на некоторое время?
— Верно. Эти следы ни о чем таком не говорят, — согласился полицейский. — Просто обычно приходится восстанавливать картину, привлекая следы другой машины.
— Так вы ошибались? — настаивал Мейсон.
— Ну, я… я так думал.
— Я знал, что вы ошибались, — сказал адвокат, продолжая улыбаться. — Я лишь хотел удостовериться, как не просто добиться от вас признания в этом. У меня все, шеф, благодарю вас.
— Минуточку, — выкрикнул Кавингтон, вскочив со своего места. — Вы не ошиблись, заявляя, что убийца оставил машину на время совершения преступления, а позже подъехал на другой машине непосредственно к первой, не так ли, шеф?
— Я протестую, — улыбаясь, заявил Мейсон, — против попытки прокурора оказать давление на свидетеля. Я могу задавать наводящие вопросы в перекрестном допросе, но прокурор не имеет права задавать свой вопрос напрямик.
— Протест принимается, — согласился судья.
— Что же все-таки случилось? — спросил Кавингтон.
— Свидетель, — объяснил Мейсон, — пытался изложить картину происшествия, опираясь на два факта. Я хочу знать, были ли сделаны фотографии этих следов?
— На месте преступления уже слишком сильно наследили, прежде чем туда приехали наши фотографы, — раздраженно ответил Кавингтон.
— Ну, защита, я надеюсь, за это ответственности не несет, — пошутил адвокат.
— Так скажите нам об этих следах. О чем они говорят?
— Я выражаю протест против требования давать заключение по этому свидетельскому показанию, — заявил Мейсон. — Для этого не было надлежащего основания.
— Протест принимается, — произнес судья Минден, но затем добавил довольно едко: — Свидетель определенно представил поспешное заключение, аргументируя его сомнительными фактами.
— Совершенно верно, ваша честь, — согласился адвокат, улыбаясь. — А потом он признал, что ошибался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54