6. Таргитий и наиболее знатные из варваров советовали кагану не затевать войны с ромеями; они говорили, что он сердится на них несправедливо. 7. И Приск с большой находчивостью отправил кагану посла (имя ему было Феодор), по своим природным дарованиям человека ловкого и остроумного, по специальности – врача, умевшего свободно говорить. Он пришел к кагану в сознании своей силы. 8. Варвар, полный гордости вследствие сопутствовавших ему удач, держал себя очень надменно; он говорил, что является владыкой всего племени и что, где бы ни сияли лучи солнца, нет никого, кто бы осмелился ему сопротивляться. 9. Поэтому ромейский посол, обладавший большими знаниями в истории, осадил хвастливого варвара, приводя примеры из прежних веков – ведь бывает очень кстати рассказать эпизоды из истории. И вот он сказал: «Выслушай, каган, один древний и очень мудрый рассказ». Такое вступление склонило варвара к вниманию, и рассказ продолжался без всяких затруднений: 10. «Говорят, что Сесострис был человеком очень счастливым и самым славным среди египетских царей. В старинном рассказе говорится, что он блистал богатством, а его военные силы были совершенно непобедимы. 11. От всего этого он, так сказать, настолько опьянел, что, сделав себе золоченую колесницу и украсив ее драгоценными камнями, восседал на ней. Не пожелав иметь в упряжке ни лошадей, ни мулов, Сесострис наложил ярмо повозки на шеи побежденных им царей и заставил этих несчастных тащить на себе колесницу по площади. 12. А так как египетский царь не соблюдал умеренности в своем счастье и не раз открыто оскорблял побежденных в их несчастном положении, то, говорят, во время великого и славного праздника, когда собралась большая толпа египтян, один из царей, на которых было наложено ярмо колесницы, не захотел тащить повозки, но часто оборачивался назад и смотрел на движение колес. 13. Когда ход влекомой ими колесницы стал неровным, так как не было согласного усилия людей, поставленных для этого, египетский царь спросил того, кто часто оборачивался назад: «Человек, что ты все время оборачиваешься назад и с любопытством глядишь на колеса, что хочешь ты так жадно исследовать?». 14. Тот ответил Сесострису с глубокой мудростью: «Повергнут я в изумление тем, как движутся колеса: не прямо и гладко это движение, но те их части, которые были высоко, вновь оказываются на земле и в свою очередь бывшие низко после снова поднимаются вверх». 15. И говорят, что эти слова отучили Сесостриса от чрезмерного самомнения и он приказал снять с плеч царей ярмо, а впоследствии выезжал на мулах. «Да будет это тебе, каган, уроком: нет ничего более непостоянного, чем счастье». 16. Каган, удивившись кротости этого человека, умерил свою гордость, прекратил дерзкие выходки и настроился на мирный лад. Поэтому после продолжительного молчания он сказал, обращаясь к Феодору: 17. «Умею я властвовать над своим пылом, когда волны его поднимаются чересчур высоко; умею я и пустить в ход свой гнев, но тогда, когда раздражение бывает своевременным. Я примиряюсь о Приском, Феодор. Пусть и он станет мне искренним другом. Пусть каган не останется лишенным доли добычи. Ведь он вторгся в мою землю и совершал незаконные нападения на моих подданных. Пусть же и плоды удачи будут общими». 18. С такими дружественными и разумными предложениями он отправил Феодора к Приску. Явившись к Приску, Феодор передал ему речи варвара; на другой день Приск созвал собрание воинов и убеждал ромеев поделиться добычей и с варварами. 19. Ромейские воины, и раньше не очень разбиравшиеся в вопросах, касавшихся пользы, тут восстали против стратига. Но стратиг многими изворотливыми, соответствующими данным обстоятельствам речами убедил свои войска дать варвару что-либо из добычи. 20. В силу этого ромеи отдали кагану военнопленных варваров, лишив его доли в другой добыче, и на этом закончили споры. Каган с удовольствием принял возвращенных ему варваров и разрешил ромеям пройти через его землю. 21. Итак, ромеи отдали даром кагану пять тысяч варваров и вернулись в Дризиперы. А стратиг прибыл в Византию. За все это Маврикий бранил Приска и упрекал его в легкомыслии и ошибках, считая, что он безрассудно отдал варвару добычу.

Книга седьмая
I
1. Таким образом, Приск был смещен, а главнокомандующим император назначил Петра, который был его родным братом. Маврикий начертал ему императорские послания и приказы и, передав их стратигу, велел ему готовиться к отъезду из столицы и отправляться к войску. 2. В одном из этих императорских посланий был указ об уплате военного жалованья; по этому указу такую уплату нужно было произвести тремя частями: в виде одежды, оружия и чеканной монеты. 3. Двинувшись из Перинфа, стратиг достиг Дризипер, а затем, покинув Дризиперы, прибыл в Одесс. Вступившего в Одесс военачальника войско приняло с великим почетом. На четвертый день полководец попытался обнародовать в войске императорские послания. 4. Все войско было уже готово к восстанию – оно уже заранее узнало об императорском приказе. Поэтому, когда стратиг попытался созвать войско на собрание и заставить подчиниться словам императора, воины, подняв мятеж, отшатнулись от него и, покинув его, шумя и бунтуя, расположились в четырех милях. 5. В такой обстановке Петр скрыл наиболее неприятные для воинов приказы императора. Держа в руках одно из священных посланий императора, которое ограждало интересы воинов, он потребовал, чтобы оно было обнародовано в ромейском войске. 6. Ромеи, придя на собрание, поносили Маврикия, но полководец, успокоив гнев воинов разумными словами убеждения, огласил перед вооруженным народом те из императорских писем, которые могли быть наиболее радостными. 7. В них заключались следующие милостивые и великодушные постановления: тем из ромеев, которые отличались в боях и, смело подвергаясь опасностям, потерпели по своей храбрости то или другое несчастье, в дальнейшем дать отдых, и когда они, став неспособными к военной службе, будут жить по городам, давать им пропитание за счет императорских средств; сыновей же тех, которые служили в войске и которые потеряли своих родителей в бою, записать в ряды войска на место их родителей. 8. Объявив об этом с возвышения вооруженному войску, он изменил его настроение и привел к покорности. Прекратилось недовольство, и все вновь прониклись любовью к императору Маврикию. 9. Так восхваляли императора, избавленного от недавно раздававшейся против него клеветы, – ведь толпа есть нечто непостоянное, никогда не остающееся твердым, произвольно уносимое любым проходящим мимо порывом и меняющее свой облик.
II
1. Таким образом стратиг, несмотря на такие горестные события, вновь заслужил расположение войска.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70