Бешено молотил воду винт норвежского двигателя, украденного с одного
из ленинградских складов; с паническим блеянием металась по берегу
покинутая коза, щелкали стопорные "собачки" лебедок; уже во всю скрипел
песок под днищем "Опричника"; кричали, хрипели, вопили Арон и Василий...
- Васька!!! Бросай свою лебедку! Поднимай грот!!! Ветер с берега!..
Счас мы ей поможем, родимой!.. Давай быстрей, мать твою!..
Василий вскочил на ноги, рванулся к мачте...
Медленно, тяжело, нехотя пополз вверх большой парус. Явственно
заскрежетал киль по песчаному дну!..
- Трави гика-шкот!.. - прокричал Арон, проворачивая лебедку уже почти
на три четверти оборота.
Василий моментально освободил гига-шкот, вытравил его почти на всю
длину и наполненный ветром с берега огромный парус встал перпендикулярно
всей яхте.
Арон и Василий снова навалились на лебедки, запели, закрипели,
закричали жуткими голосами:
- Э-эй, ухнем!!! Э-эй, ухнем!.. Еще-е ра-а-а-азик, е-еще раз!

"Опричник" вольготно покачивался на свободной глубокой воде у того
места, куда Арон заводил якоря.
Берег с инжирным деревом и козой теперь были сильно удалены от яхты,
и жалобные призывы брошенной козы, к счастью, были слышны гораздо слабее,
чем раньше...
Мокрые, обессилевшие Арон и Василий в пропотевших спасательных
жилетах неподвижно лежали на палубе. Рядом валялся "Справочник яхтсмена"
Боба Бонда.
- Чего-то нам последнее время не везет... - слабым голосом тихо
проговорил Арон.
- Не гневи Господа, - сказал ему Василий. - Более везучих людей, чем
мы - может быть и на свете сейчас нет. Знаешь, что по этому поводу Боба
пишет? Я еще раньше прочитал - не хотел тебя запугивать...
Василий усмехнулся, взял "Справочник...", раскрыл его и сказал:
- Слушай, шлемазл! "Когда КОМАНДА работает на лебедках..." Слышишь?
"КОМАНДА"!.. А не два жида в три ряда, как мы с тобой! "...то все
ОСТАЛЬНЫЕ ЧЛЕНЫ ЭКИПАЖА должны..." Ну, и так далее. То есть,
предполагается минимум семь-восемь человек! А мы с тобой, Арончик,
умудрились все это ВДВОЕМ сделать! Считай, десять миллионов долларов со
дна подняли! И ты еще будешь говорить, что нам не везет?..
К концу дня шли под парусами в открытом Эгейском море. Арон стоял за
штурвалом, неспокойно переминался с ноги на ногу. Наконец, не выдержал,
постучал по крыше рубки:
- Ну, сколько можно?!
Из гальюна раздался сдавленный голос Василия:
- Ну, счас, счас...
- Пятый раз там по часу просиживаешь!
- Четвертый.
- Ну, четвертый! А мне, что? За корму задницу свесить?.. Из гальюна
донесся томительный стон, звук спускаемой воды, щелчок задвижки, и в
кокпит, застегивая штаны, вылез истомленный поносом, страдающий Василий.
Перехватил у Арона штурвал и сказал:
- Иди уже, иди... Только не больше десяти минут, а то я за себя не
ручаюсь...
Рассупониваясь на ходу, Арон юркнул в гальюн, захлопнул за собой
дверь и уже оттуда крикнул:
- Говорили тебе - не наваливайся на молоко с инжиром!

КАК АКАДЕМИК САХАРОВ РЕШИЛ ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС
Потом Василий лежал на крыше рубки лицом к Арону, стоявшему за
штурвалом, поглядывал в расстеленную между ними карту и удивлялся:
- Ничего не понимаю!.. Мы проходили Лесбос?
- Никакого Лесбоса не было... - говорил Арон.
- По левому борту должен был быть такой громадный островина! -
настаивал Василий. - Ты не мог его не заметить!..
- А я тебе говорю, что ни по левому, ни по правому борту никакого
острова не было, - возражал Арон.
- А курс?
Арон быстро глянул на компас, неуверенно произнес:
- Сейчас - сто восемьдесят...
- Арон! Посмотри мне в глаза! Когда ты последний раз глядел на
компас?
Арон промолчал. Глядя на него в упор, Василий снова спросил:
- Я тебя спрашиваю - когда ты последний раз глядел на компас?
- Ну, чего ты привязался?! - огрызнулся Арон. - Часа три, четыре тому
назад...
- А потом?
- А потом мы с тобой вперегонки на горшок бегали!..
- Та-ак... - растерянно протянул Василий. - И где мы теперь?
- Ты меня спрашиваешь? - посмотрел на него Арон. - У тебя перед носом
карта...
Василий приподнялся и сел на крыше рубки, скрестив ноги.
- Пока мы не знаем, где мы находимся, эта карта - как рыбе зонтик.
Можешь свернуть ее в трубочку и засунуть себе... Отгадай куда?
Арон виновато молчал. Василий посмотрел через его плечо на корму, где
трепетал флаг "Опричника" - зеленый шелковый платок маленькой стамбульской
проститутки, увидел в километре идущее судно и сказал:
- Начинаем восстанавливать потерянную ориентировку методом опроса
местного населения или случайных прохожих, Арончик. Оглянись, детка.
Во-о-он там идет какой-то пароходик... Так ты спустись в каютку, возьми в
лапки свой английский словарик и попробуй составить три вопросика - где
мы, как нам выйти на нужный курс и нет ли у них чего-нибудь пожрать. А я
пока постою на руле.
Василий спрыгнул в кокпит и решительно отобрал штурвал у Арона.
Когда судно почти догнало "Опричник" и расстояние между ними
сократилось, Арон уже стоял на носу яхты со словарем в руках и шептал про
себя заготовленные фразы, изредка пугливо заглядывая в словарь.
Судно замедлило ход и дало пять коротких гудков.
- Да, видим, видим... - пробормотал Василий. - Приготовься, Арон!
Начинай со своего традиционного "Ай гоу ту Хайфа!" и чеши дальше!..
Слышно было, как тише стали работать судовые машины, судно
поравнялось с "Опричником" и на совсем малом ходу пошло рядом параллельным
курсом.
Было очень хорошо видно, как высыпала на палубу вся команда,
сгрудилась у борта и, размахивая руками, уставилась на "Опричник".
- Начинай, Арон! - зашипел Василий, словно театральный суфлер. - "Ай
гоу ту Хайфа..."
- Ай гоу ту Хайфа!!! - закричал Арон что было силы.
А с борта судна закричали ему в ответ на чистом русском языке.
- Знаем, знаем!.. Читали про вас!
Арон растерялся и по запарке крикнул еще раз:
- Ай гоу ту Хайфа!
Это сообщение вызвало на судне взрыв гомерического хохота и кто-то с
мостика прокричал в мегафон:
- Эй, парень! Ты так уж по-английски не надрывайся! Мы и по-русски
понимаем!
- Наши!!! - закричал Арон и отшвырнул словарь. - Наши!.. Гляди,
Васька! "Академик Сахаров"! "Ленинград"!.. Только не по нашему написано!
Ну, надо же!!!
- Ребята!.. - счастливо завопил Василий, и глаза его увлажнились. -
Ребята...
Он восторженно схватился за голову, а потом молитвенно воздел руки к
небу, бросив штурвал на произвол судьбы.
Яхта тут же отреагировала резким креном вправо - в сторону "Академика
Сахарова", на что с мостика сразу же тревожно сказали в мегафон на все
Эгейское море:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48