Таким образом, они не могли чувствовать запаха или «тока», испускаемого самкой.
Как же они находили дорогу и слетались к незнакомому месту, куда приходилось лететь 40–45 минут?
Возникло подозрение, что самцы воспринимают призыв с помощью усиков, являющихся своеобразными антеннами. И действительно, самцы с отрезанными усиками не находили дороги к самке. Но усики у них маленькие.
На это Фреди заявил, что бабочки и прочие насекомые не входят в число представителей фауны, которой интересуется департамент земледелия и животноводства, и потому он не считает нужным придавать значения этим опытам.
– А чему вы придаете значение? – вспылил Терри. – Вы пытаетесь доказать, что передача мыслей на расстояние невозможна. Значит, вы отрицаете возможность существования аппарата? О чем же тогда идет речь и чего вы хотите от меня?
Рано или поздно глупость проявит себя. Простой, непредусмотренный сценарием, разработанным для Фреди, вопрос поставил его в тупик. Он так и не сумел выкарабкаться из этого положения.
Ко всем бедам председательствующий господин Хамертон во время перерыва плотно подкрепился и, убаюкиваемый как этим, так и малопонятным ему спором между подследственным и экспертом, сладко задремал.
Он был выведен из этого состояния нарочито громкой репликой Бахбаха, но никак не мог понять, что делается вокруг него и что от него требуется. Так и не уразумев ситуации, он счел за благоразумное объявить перерыв до следующего дня.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Несколько последующих заседаний были посвящены допросу свидетелей.
Терри никак не подозревал, что его знает столько людей и что все так глубоко убеждены в его нелояльности по отношению к существующему в Бизнесонии строю.
Среди них оказались некоторые из преподавателей, которые его обучали в детстве и юности. Товарищи давно забытых лет, которых он когда-либо обидел или вообще едва помнил. Столь же мало запомнившиеся ему личности из числа посетителей игорного дома «Дама треф». Соседи с пятого этажа – свидетели взлома двери, когда по словам Бахбаха Терри хотел видеть сам президент. (Терри так и не понял, выдумка это Бахбаха или ему действительно предстояло свидание с главой государства)…
Одним словом, комиссия могла убедиться в том, что сотрудники БИП недаром едят государственный хлеб, они в поте лица потрудились над тем, чтобы собрать все, могущее наложить тень на облик подследственного.
Старик Харви, с ненавистью глядя на человека, посягавшего на его дочь, прочитал по бумажке гневную речь о злокозненных поступках Терри и покаялся в своей доверчивости, которая довела его до того, что он чуть было не отдал свою Юниту сатане в облике этого человека.
Перед комиссией прошли швейцар игорного дома «Дама треф» Мак Бойкен и «покровитель» подследственного Пирс Шэй, давали показания старший лейтенант Бимба, задержавший Терри во время скандала на ежегодном собрании акционерного Общества мясников и торговцев мясными изделиями, и председательница общества защиты женщин от биологического наступления мужчин госпожа Брунзи, неизвестно каким образом оказавшаяся у скамейки, когда обвиняемый впервые поцеловал свою возлюбленную…
Потом вошла Юнита. Она скользнула равнодушным взглядом по лицам членов комиссии и, увиден Терри, ласково улыбнулась ему.
– Вы знаете этого гражданина? – спросил господин Хамертон.
– Знаю.
– Вы можете назвать нам его фамилию, имя, отчество, год и место рождения?..
– Даже больше, – прервала Юнита.
– Что вы имеете в виду? – опешил председательствующий.
– Не стоит ломать комедию, – ответила Юнита. – Вам известны фамилия, имя, отчество и все другое о Бруссе не хуже меня. Спрашивайте о том, что вам неизвестно.
– То есть как? – растерялся председательствующий.
Его вывел из затруднения полковник Холфорд.
– Существует определенный порядок судопроизводства, и его следует соблюдать, – сказал он.
– Да, да, – спохватился председательствующий, – вы обязаны отвечать на вопросы.
– Что же вы хотите узнать у меня о Терри Бруссе? – спросила Юнита.
– Господин Брусс обвиняется в нелояльности по отношению к существующему в Бизнесонии государственному строю, – сказал Бахбах, – что выразилось в нежелании предоставить свое открытие на пользу отечеству и всей…
– Извините, – прервала его Юнита. – Я хочу сказать вам, – повернулась она к Бахбаху, – что мне известно, какие цели преследовали вы лично, господин Холфорд и… другие, вынуждая Терри Брусса отдать вам аппарат. Вы собирались с его помощью извлекать выгоду для себя лично. Вы хотели…
– Это провокация! – воскликнул господин Хамертон, проявивший неожиданный интерес к происходящему. – Я прошу вас не фиксировать показания свидетеля до тех пор, – он повернулся к секретарю, – пока я не дам указания. Вернемся к существу дела. Господин Бахбах, прошу вас задавать вопросы.
Бахбах принялся дотошно расспрашивать свидетельницу, при каких обстоятельствах она познакомилась с Бруссом, где встречалась с ним, о чем разговаривала.
Председательствующий господин Хамертон, почувствовав, что заседание вошло в нормальное русло, задремал.
Юнита односложно отвечала на вопросы. Когда же Бахбах спросил ее, знает ли она о существовании прибора для улавливания мыслей на расстоянии, Юнита ответила:
– Да, знаю. Терри Брусс посвятил меня даже и технические подробности.
По лицу Бахбаха можно было понять, что он мучительно раздумывает, как бы использовать это обстоятельство.
– Он вам подробно объяснил принципы устройства аппарата? – спросил Бахбах.
– Да, настолько подробно, что я, думается, могла бы с помощью специалистов создать такой же… Но вы не подумайте, – продолжала она после небольшой паузы, – что это в какой-либо степени окажется полезным вам. Ни Терри, ни я ничего не скажем. Эта тайна для меня теперь так же свята, как любовь.
– Любовь этого человека? – иронически произнес Холфорд.
– Да, я люблю его, – ответила Юнита. – И чем тяжелее ему приходится, тем больше люблю. Он добивается свободы мысли, чувств, мечты…
– Вы плохо знаете этого человека, – мрачно сказал Бахбах. – Разочарование может оказаться губительным.
– Можно подумать, что сенат создал эту комиссию ради того, чтобы помочь мне разобраться в своих чувствах, – отпарировала Юнита.
– Вы сами не подозреваете о том, как близки к истине, – ответил Бахбах. – В свободной стране Бизнесонии каждый хозяин своим чувствам. Вместе с тем государство озабочено тем, чтобы чувства достойных людей не подвергались пагубным влияниям бесчестия и разврата. Вы считаете Терри Брусса добродетельным и порядочным молодым человеком и согласились даже назвать его своим женихом? Так?
– Да.
– Хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Как же они находили дорогу и слетались к незнакомому месту, куда приходилось лететь 40–45 минут?
Возникло подозрение, что самцы воспринимают призыв с помощью усиков, являющихся своеобразными антеннами. И действительно, самцы с отрезанными усиками не находили дороги к самке. Но усики у них маленькие.
На это Фреди заявил, что бабочки и прочие насекомые не входят в число представителей фауны, которой интересуется департамент земледелия и животноводства, и потому он не считает нужным придавать значения этим опытам.
– А чему вы придаете значение? – вспылил Терри. – Вы пытаетесь доказать, что передача мыслей на расстояние невозможна. Значит, вы отрицаете возможность существования аппарата? О чем же тогда идет речь и чего вы хотите от меня?
Рано или поздно глупость проявит себя. Простой, непредусмотренный сценарием, разработанным для Фреди, вопрос поставил его в тупик. Он так и не сумел выкарабкаться из этого положения.
Ко всем бедам председательствующий господин Хамертон во время перерыва плотно подкрепился и, убаюкиваемый как этим, так и малопонятным ему спором между подследственным и экспертом, сладко задремал.
Он был выведен из этого состояния нарочито громкой репликой Бахбаха, но никак не мог понять, что делается вокруг него и что от него требуется. Так и не уразумев ситуации, он счел за благоразумное объявить перерыв до следующего дня.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Несколько последующих заседаний были посвящены допросу свидетелей.
Терри никак не подозревал, что его знает столько людей и что все так глубоко убеждены в его нелояльности по отношению к существующему в Бизнесонии строю.
Среди них оказались некоторые из преподавателей, которые его обучали в детстве и юности. Товарищи давно забытых лет, которых он когда-либо обидел или вообще едва помнил. Столь же мало запомнившиеся ему личности из числа посетителей игорного дома «Дама треф». Соседи с пятого этажа – свидетели взлома двери, когда по словам Бахбаха Терри хотел видеть сам президент. (Терри так и не понял, выдумка это Бахбаха или ему действительно предстояло свидание с главой государства)…
Одним словом, комиссия могла убедиться в том, что сотрудники БИП недаром едят государственный хлеб, они в поте лица потрудились над тем, чтобы собрать все, могущее наложить тень на облик подследственного.
Старик Харви, с ненавистью глядя на человека, посягавшего на его дочь, прочитал по бумажке гневную речь о злокозненных поступках Терри и покаялся в своей доверчивости, которая довела его до того, что он чуть было не отдал свою Юниту сатане в облике этого человека.
Перед комиссией прошли швейцар игорного дома «Дама треф» Мак Бойкен и «покровитель» подследственного Пирс Шэй, давали показания старший лейтенант Бимба, задержавший Терри во время скандала на ежегодном собрании акционерного Общества мясников и торговцев мясными изделиями, и председательница общества защиты женщин от биологического наступления мужчин госпожа Брунзи, неизвестно каким образом оказавшаяся у скамейки, когда обвиняемый впервые поцеловал свою возлюбленную…
Потом вошла Юнита. Она скользнула равнодушным взглядом по лицам членов комиссии и, увиден Терри, ласково улыбнулась ему.
– Вы знаете этого гражданина? – спросил господин Хамертон.
– Знаю.
– Вы можете назвать нам его фамилию, имя, отчество, год и место рождения?..
– Даже больше, – прервала Юнита.
– Что вы имеете в виду? – опешил председательствующий.
– Не стоит ломать комедию, – ответила Юнита. – Вам известны фамилия, имя, отчество и все другое о Бруссе не хуже меня. Спрашивайте о том, что вам неизвестно.
– То есть как? – растерялся председательствующий.
Его вывел из затруднения полковник Холфорд.
– Существует определенный порядок судопроизводства, и его следует соблюдать, – сказал он.
– Да, да, – спохватился председательствующий, – вы обязаны отвечать на вопросы.
– Что же вы хотите узнать у меня о Терри Бруссе? – спросила Юнита.
– Господин Брусс обвиняется в нелояльности по отношению к существующему в Бизнесонии государственному строю, – сказал Бахбах, – что выразилось в нежелании предоставить свое открытие на пользу отечеству и всей…
– Извините, – прервала его Юнита. – Я хочу сказать вам, – повернулась она к Бахбаху, – что мне известно, какие цели преследовали вы лично, господин Холфорд и… другие, вынуждая Терри Брусса отдать вам аппарат. Вы собирались с его помощью извлекать выгоду для себя лично. Вы хотели…
– Это провокация! – воскликнул господин Хамертон, проявивший неожиданный интерес к происходящему. – Я прошу вас не фиксировать показания свидетеля до тех пор, – он повернулся к секретарю, – пока я не дам указания. Вернемся к существу дела. Господин Бахбах, прошу вас задавать вопросы.
Бахбах принялся дотошно расспрашивать свидетельницу, при каких обстоятельствах она познакомилась с Бруссом, где встречалась с ним, о чем разговаривала.
Председательствующий господин Хамертон, почувствовав, что заседание вошло в нормальное русло, задремал.
Юнита односложно отвечала на вопросы. Когда же Бахбах спросил ее, знает ли она о существовании прибора для улавливания мыслей на расстоянии, Юнита ответила:
– Да, знаю. Терри Брусс посвятил меня даже и технические подробности.
По лицу Бахбаха можно было понять, что он мучительно раздумывает, как бы использовать это обстоятельство.
– Он вам подробно объяснил принципы устройства аппарата? – спросил Бахбах.
– Да, настолько подробно, что я, думается, могла бы с помощью специалистов создать такой же… Но вы не подумайте, – продолжала она после небольшой паузы, – что это в какой-либо степени окажется полезным вам. Ни Терри, ни я ничего не скажем. Эта тайна для меня теперь так же свята, как любовь.
– Любовь этого человека? – иронически произнес Холфорд.
– Да, я люблю его, – ответила Юнита. – И чем тяжелее ему приходится, тем больше люблю. Он добивается свободы мысли, чувств, мечты…
– Вы плохо знаете этого человека, – мрачно сказал Бахбах. – Разочарование может оказаться губительным.
– Можно подумать, что сенат создал эту комиссию ради того, чтобы помочь мне разобраться в своих чувствах, – отпарировала Юнита.
– Вы сами не подозреваете о том, как близки к истине, – ответил Бахбах. – В свободной стране Бизнесонии каждый хозяин своим чувствам. Вместе с тем государство озабочено тем, чтобы чувства достойных людей не подвергались пагубным влияниям бесчестия и разврата. Вы считаете Терри Брусса добродетельным и порядочным молодым человеком и согласились даже назвать его своим женихом? Так?
– Да.
– Хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26