Знаю, знаю, Сережа, ты не хочешь… Я отлично знаю, как ты себя ведешь, когда чего-то не хочешь.
Он. Не-а…неправильно. Я боюсь…Я боюсь того, что поеду куда-то, там что-то будет, не будет – неважно. А потом вернусь сюда, и все… В конце концов вернусь… и что дальше? Тогда и этой возможности, возможности уехать, не будет. А если еще честнее, то я боюсь и того, что будет там, если я туда в конце концов поеду… Потом куда – туда? Хотя это, в общем-то, неважно.
Она. А тебя не волнует то, что я боюсь за тебя и буду волноваться, переживать. Что мне будет тяжело и плохо?
Он. Конечно, меня это волнует. Но, опять-таки, пойми правильно,… меня это не останавливает… Танечка, я все-таки должен поехать, иначе опять втянусь, а этого я боюсь еще больше. А за меня чего волноваться? Я же не на Луну… Я просто уеду из города. Из города… куда-то в другое место… Как обычно, с одной лишь разницей. Цель другая: не быть где-то, а не быть здесь. Здесь.
Пауза.
А я, между прочим, всегда волнуюсь, если ты куда-то поехала, ну, за рулем, и задерживаешься. Я знаю, что ты отлично водишь машину…, ничего особенного себе не фантазирую. Но всегда слегка тревожусь. Хотя знаю, что ты в этот момент, скорее всего, стоишь где-нибудь в пробке,… или другая какая-то неопасная ситуация. Просто я этого не вижу, и все… А если я уеду куда-то в другое место, ты меня видеть не будешь, то представь, что я еду в поезде, или автобусе, или иду по какой-то улице, или сплю… Просто в каком-то другом городе… Что со мной может случится? Я же не сумасшедший.
Пауза.
Она. Я однажды, давно, видела какой-то документальный фильм или репортаж в новостях, про войну или про террористов, в какой это стране было или когда, я не помню, меня это и не интересовало. Я помню, что были такие кадры,… как человек какой-то стоял, а другие люди были с оружием, они его толкали, били, а потом его толкнули сильно, он упал. А когда стал подниматься, в него выстрелили… в голову, и он упал. Он дернулся и упал… так сразу, и по-другому. Совсем не как перед этим. И это было так просто, так быстро. Меня потом долго-долго не отпускало то, как он упал. Само его движение, и как его руки…, и как его голова дернулась… Мне стало плохо, я плакала. А потом старалась через дорогу переходить осторожнее, чтобы вот так же не упасть. Мне так было страшно… А теперь, когда я за Сашку или за тебя волнуюсь, всегда что-нибудь такое в голову лезет. Я себя ругаю, злюсь, потому что так думать нельзя…
Он. Скажешь тоже… ты же знаешь, какой я осторожный, перехожу дорогу только на зеленый свет, и все равно смотрю по сторонам… А я помню, я еще маленький был и видел, как человек с девятого этажа упал. У нас девятиэтажка была недалеко от того дома, ну, когда мы в центре жили… Так вот, перед Новым годом мужики вешали гирлянды на дома, украшали…, а мы стояли смотрели. И вдруг один упал. Я не зажмурился, я просто не поверил, что это вижу. А он молча так летел и шевелил руками и ногами… Упал,… негромко, его подкинуло чуть-чуть, и он больше не шевелился. И все…Отчетливо помню этот звук, глухой, и как он ногами шевелил в воздухе. Тогда я не сильно испугался…, а потом, как вспомню, так даже дышать забываю. Ты же знаешь, как я высоты боюсь. У меня от высоты сразу все в ноги опускается и ноги холодеют. Или на колесе обозрения мне все время казалось, да и сейчас кажется, что вот эту люльку, ну, вот эту корзину, в которой сидишь, заклинит и она медленно будет переворачиваться. Медленно-медленно… Так что так думать нельзя. Ни в коем случае.
Пауза.
Танечка, давай все-таки спать. А то так неизвестно, до чего договоримся.
Она. В этом ты весь… сначала заведешь разговор в такие дебри… Ну как я сейчас усну?
Он. Тогда давай сидеть,… но на такие страшные темы, чур, больше не говорим.
Она. Как тебе не стыдно, ты всегда так, как только сам высказался, дальше начинаешь отшучиваться.
Он. Нет. Я сейчас шутить не могу… и смеяться тоже. Давай спать, Тань…
Она. Спи.
Он. А ты?
Она. А я буду комара убивать.
Он. Да брось ты, я уж забыл про него.
Она. Опять ты только про себя… Я ему теперь сама хочу отомстить за эти ночные бдения. Да и какой тут сон?
Он. Тогда давай вместе его ловить. Точнее, ее.
Она. Давай…
Он. Сейчас выключим свет, и комар обязательно прилетит. Ты включаешь свет, а я его убиваю.
Она. Видишь, я решила его ловить, а ты уже командуешь…
Он. А так, как ты хочешь его искать, его так не отыщешь…
Она. Ладно, давай сидеть в темноте.
Гасят лампу или торшер. В комнате тусклый утренний свет.
Он. Ой, уже светает! Извини, Танечка, совсем не дал тебе поспать.
Она. Вот именно… все, я пошла умываться.
Он. Хочешь, я кофе сварю?
Она. Нет.
Он. Почему?
Она. Ты сваришь, а мне потом плиту отмывать от кофе… (Уходит.)
Он. Я аккуратно… (Идет за ней.)
Разговор с отцом
Он и отец; сидят рядом на скамейке, молчат некоторое время.
Отец. Я не буду говорить, что я куда-то тороплюсь или что у меня дела… Дел у меня нет, но так сидеть и молчать я тоже не намерен.
Он. Пап, не дави на меня, пожалуйста… Понимаешь, мне не нравится, что нам в последнее время все не удается поговорить…ну, толком поговорить. А при матери что-то вообще не удается нам… поговорить.
Отец. Было бы о чем говорить…
Он. Ну вот… опять ты…
Отец. А ты посмотри, как ты с матерью разговариваешь! Как ты с ней говоришь?! Что ты себе позволяешь?!…
Он. Я же не спорю, я и говорю, что не получается…сразу нервы какие-то, сразу она меня в самое больное место…жалит.
Отец. Она тебя жалит! Это ты так про мать? А ты такой безответный… такой…выслушаешь и промолчишь?… Нет, чтобы остановиться вовремя. (Машет рукой.)
Он. Пап, все правильно…, точнее – неправильно. Я поэтому хотел с тобой здесь встретиться и отдельно поговорить. А то, что я хочу тебе сказать,… точнее не хочу,… а то, что… надо сказать, как-то очень, …ччерт, непросто сформулировать. Короче, я тебе говорил, что собирался тут съездить, так вот еду я, видимо, надолго.
Отец. Та…а…кх!…
Он. Пап, пожалуйста, не говори это свое «так». Я тебя прошу… Я его с детства как услышу… так и не знаю, что дальше говорить. Я и сейчас не знаю, с чего начать. Татьяне ничего не могу толком объяснить. Не потому, что скрываю что-то, а потому что, если она спросит конкретно – почему еду или зачем, – все! Ничего не могу ответить. Сформулировать не могу. Не знаю, чего сказать.
Отец. Чего ты не знаешь? Не знаешь, чего сказать, или не знаешь, зачем едешь?
Он. Папа, я тебя прошу, не дави. Опять ведь разговор не получится. Ты давишь на меня, не даешь сообразить, сбиваешь с толку.
Отец. Сережа, ты же только что сказал, что не знаешь, что сказать. Как же я тебя могу сбить с толку, когда ты сам ничего не можешь…
Он.(подскакивает с места). Что ты к словам цепляешься?! Как маленький, честное слово… Мне поговорить с тобой нужно, посоветоваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Он. Не-а…неправильно. Я боюсь…Я боюсь того, что поеду куда-то, там что-то будет, не будет – неважно. А потом вернусь сюда, и все… В конце концов вернусь… и что дальше? Тогда и этой возможности, возможности уехать, не будет. А если еще честнее, то я боюсь и того, что будет там, если я туда в конце концов поеду… Потом куда – туда? Хотя это, в общем-то, неважно.
Она. А тебя не волнует то, что я боюсь за тебя и буду волноваться, переживать. Что мне будет тяжело и плохо?
Он. Конечно, меня это волнует. Но, опять-таки, пойми правильно,… меня это не останавливает… Танечка, я все-таки должен поехать, иначе опять втянусь, а этого я боюсь еще больше. А за меня чего волноваться? Я же не на Луну… Я просто уеду из города. Из города… куда-то в другое место… Как обычно, с одной лишь разницей. Цель другая: не быть где-то, а не быть здесь. Здесь.
Пауза.
А я, между прочим, всегда волнуюсь, если ты куда-то поехала, ну, за рулем, и задерживаешься. Я знаю, что ты отлично водишь машину…, ничего особенного себе не фантазирую. Но всегда слегка тревожусь. Хотя знаю, что ты в этот момент, скорее всего, стоишь где-нибудь в пробке,… или другая какая-то неопасная ситуация. Просто я этого не вижу, и все… А если я уеду куда-то в другое место, ты меня видеть не будешь, то представь, что я еду в поезде, или автобусе, или иду по какой-то улице, или сплю… Просто в каком-то другом городе… Что со мной может случится? Я же не сумасшедший.
Пауза.
Она. Я однажды, давно, видела какой-то документальный фильм или репортаж в новостях, про войну или про террористов, в какой это стране было или когда, я не помню, меня это и не интересовало. Я помню, что были такие кадры,… как человек какой-то стоял, а другие люди были с оружием, они его толкали, били, а потом его толкнули сильно, он упал. А когда стал подниматься, в него выстрелили… в голову, и он упал. Он дернулся и упал… так сразу, и по-другому. Совсем не как перед этим. И это было так просто, так быстро. Меня потом долго-долго не отпускало то, как он упал. Само его движение, и как его руки…, и как его голова дернулась… Мне стало плохо, я плакала. А потом старалась через дорогу переходить осторожнее, чтобы вот так же не упасть. Мне так было страшно… А теперь, когда я за Сашку или за тебя волнуюсь, всегда что-нибудь такое в голову лезет. Я себя ругаю, злюсь, потому что так думать нельзя…
Он. Скажешь тоже… ты же знаешь, какой я осторожный, перехожу дорогу только на зеленый свет, и все равно смотрю по сторонам… А я помню, я еще маленький был и видел, как человек с девятого этажа упал. У нас девятиэтажка была недалеко от того дома, ну, когда мы в центре жили… Так вот, перед Новым годом мужики вешали гирлянды на дома, украшали…, а мы стояли смотрели. И вдруг один упал. Я не зажмурился, я просто не поверил, что это вижу. А он молча так летел и шевелил руками и ногами… Упал,… негромко, его подкинуло чуть-чуть, и он больше не шевелился. И все…Отчетливо помню этот звук, глухой, и как он ногами шевелил в воздухе. Тогда я не сильно испугался…, а потом, как вспомню, так даже дышать забываю. Ты же знаешь, как я высоты боюсь. У меня от высоты сразу все в ноги опускается и ноги холодеют. Или на колесе обозрения мне все время казалось, да и сейчас кажется, что вот эту люльку, ну, вот эту корзину, в которой сидишь, заклинит и она медленно будет переворачиваться. Медленно-медленно… Так что так думать нельзя. Ни в коем случае.
Пауза.
Танечка, давай все-таки спать. А то так неизвестно, до чего договоримся.
Она. В этом ты весь… сначала заведешь разговор в такие дебри… Ну как я сейчас усну?
Он. Тогда давай сидеть,… но на такие страшные темы, чур, больше не говорим.
Она. Как тебе не стыдно, ты всегда так, как только сам высказался, дальше начинаешь отшучиваться.
Он. Нет. Я сейчас шутить не могу… и смеяться тоже. Давай спать, Тань…
Она. Спи.
Он. А ты?
Она. А я буду комара убивать.
Он. Да брось ты, я уж забыл про него.
Она. Опять ты только про себя… Я ему теперь сама хочу отомстить за эти ночные бдения. Да и какой тут сон?
Он. Тогда давай вместе его ловить. Точнее, ее.
Она. Давай…
Он. Сейчас выключим свет, и комар обязательно прилетит. Ты включаешь свет, а я его убиваю.
Она. Видишь, я решила его ловить, а ты уже командуешь…
Он. А так, как ты хочешь его искать, его так не отыщешь…
Она. Ладно, давай сидеть в темноте.
Гасят лампу или торшер. В комнате тусклый утренний свет.
Он. Ой, уже светает! Извини, Танечка, совсем не дал тебе поспать.
Она. Вот именно… все, я пошла умываться.
Он. Хочешь, я кофе сварю?
Она. Нет.
Он. Почему?
Она. Ты сваришь, а мне потом плиту отмывать от кофе… (Уходит.)
Он. Я аккуратно… (Идет за ней.)
Разговор с отцом
Он и отец; сидят рядом на скамейке, молчат некоторое время.
Отец. Я не буду говорить, что я куда-то тороплюсь или что у меня дела… Дел у меня нет, но так сидеть и молчать я тоже не намерен.
Он. Пап, не дави на меня, пожалуйста… Понимаешь, мне не нравится, что нам в последнее время все не удается поговорить…ну, толком поговорить. А при матери что-то вообще не удается нам… поговорить.
Отец. Было бы о чем говорить…
Он. Ну вот… опять ты…
Отец. А ты посмотри, как ты с матерью разговариваешь! Как ты с ней говоришь?! Что ты себе позволяешь?!…
Он. Я же не спорю, я и говорю, что не получается…сразу нервы какие-то, сразу она меня в самое больное место…жалит.
Отец. Она тебя жалит! Это ты так про мать? А ты такой безответный… такой…выслушаешь и промолчишь?… Нет, чтобы остановиться вовремя. (Машет рукой.)
Он. Пап, все правильно…, точнее – неправильно. Я поэтому хотел с тобой здесь встретиться и отдельно поговорить. А то, что я хочу тебе сказать,… точнее не хочу,… а то, что… надо сказать, как-то очень, …ччерт, непросто сформулировать. Короче, я тебе говорил, что собирался тут съездить, так вот еду я, видимо, надолго.
Отец. Та…а…кх!…
Он. Пап, пожалуйста, не говори это свое «так». Я тебя прошу… Я его с детства как услышу… так и не знаю, что дальше говорить. Я и сейчас не знаю, с чего начать. Татьяне ничего не могу толком объяснить. Не потому, что скрываю что-то, а потому что, если она спросит конкретно – почему еду или зачем, – все! Ничего не могу ответить. Сформулировать не могу. Не знаю, чего сказать.
Отец. Чего ты не знаешь? Не знаешь, чего сказать, или не знаешь, зачем едешь?
Он. Папа, я тебя прошу, не дави. Опять ведь разговор не получится. Ты давишь на меня, не даешь сообразить, сбиваешь с толку.
Отец. Сережа, ты же только что сказал, что не знаешь, что сказать. Как же я тебя могу сбить с толку, когда ты сам ничего не можешь…
Он.(подскакивает с места). Что ты к словам цепляешься?! Как маленький, честное слово… Мне поговорить с тобой нужно, посоветоваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10