Откуда-то доносилась тихая музыка.
Он вернулся назад, на этот раз стараясь оставаться невидимым и неслышным. В двадцати метрах от тропинки, где курил милиционер, он без малейшего шума скользнул через дыру в заборе и оказался на другой стороне.
Затем он пошел по саду к охраняемой тропинке.
Это было азбукой профессии, ежедневным упражнением в разведшколе: незаметный подход к часовому.
Таким образом Юбер меньше чем за десять минут подошел на три метра к милиционеру, от которого его теперь отделял только забор высотой чуть больше метра Он слышал, как тот дышит, кашляет, почесывается, посасывает сигарету...
Перебирая различные способы добраться до Монтелеоне, Юбер сперва подумал напасть на этого часового, надеть его форму, чтобы затем заманить на дорожку второго и тоже убить. Спрятав тела в саду, он бы свободно проник в дом Монтелеоне, и у него было бы достаточно времени. Только сделать это надо было сразу же после смены караула.
Но, поразмыслив, Юбер отбросил этот способ. Маловероятно, что Монтелеоне смог бы сразу же отдать Юберу сведения, за которыми тот пришел. Ученому, несомненно, пришлось бы делать копии. А на это нужно было время, двадцать четыре часа самое меньшее, и нужен был новый контакт. Если бы для первой встречи Юбер напал на часовых, то вторая стала бы невозможной. Была бы поднята тревога, ученый бы провалился, может быть, попал бы в тюрьму; во всяком случае охрана была бы значительно усилена.
Действовать надо было осторожно, не привлекая внимания. Юбер надеялся, что милиционер, дежуривший в нескольких шагах от него, как и его вчерашний коллега, пойдет навстречу сменщику, когда подъедет машина.
Стоя неподвижно, Юбер не решался даже посмотреть на часы. Но наверняка до полуночи оставалось недолго.
Чтобы убить время, он стал думать о Фрее Хагеманн и ее отце. Фрея потеряла всякую таинственность. Юбер был убежден в ее искренности. Она действовала согласно инструкциям, данным отцом, и предложенная Юбером сделка, которую она приняла, удовлетворила ее вдвойне: она получила несомненное удовольствие и избежала физического наказания за свою неловкость.
Но отец по-прежнему оставался загадкой. Кто он? На кого работает? Что искал? Не был ли он осведомителем МВД, которое, разумеется, имело свои глаза и уши среди шпетов?
Наконец он услышал шум мотора. Машина подъехала, остановилась. Он ясно услышал, как милиционер шумно вздохнул от облегчения и, широко шагая, пошел к улице.
Настал момент действовать. Едва милиционер завернул за угол дорожки, как Юбер одним прыжком перемахнул через изгородь. Дальше была стена. Он прыгнул, уцепился руками за гребень, повис, подтянулся, перебросил одну ногу, потом другую и мягко спрыгнул на другую сторону.
Но спрыгнул он на цветочную клумбу. Плохо! Ему пришлось потратить некоторое время на то, чтобы как можно лучше уничтожить свои следы. Он уже заканчивал, когда услышал, что новый часовой идет по дорожке.
Бесшумно, как кошка, он направился к дому, ища в кармане ключ, переданный ему Ханно. План виллы он помнил четко. Он без колебаний нашел служебную дверь и открыл ее.
Он был на месте. Заперев дверь, он секунду стоял неподвижно, прислушиваясь... Все тихо. Он достал карманный фонарик, быстро осветил кухню, чтобы заметить положение стола и стульев, потом направился в вестибюль.
Когда он открывал дверь, она слегка скрипнула. Он снова прислушался. Кто-то храпел; возможно, сам Монтелеоне. Юбер опять включил фонарик, прикрывая его пальцами, чтобы уменьшить свет. Он заметил дверь в комнату. Рядом находился кабинет, конечно, с телефоном. Вообще-то, Юбер должен был начать с того, чтобы вырвать провод и не дать домработнице поднять тревогу. Но присутствие часовых вокруг дома делало эту предосторожность излишней. Домработница скорее позвала бы на помощь из окна.
Женщина представляла для Юбера несомненную опасность, но по тем же причинам, по каким он не мог напасть на часовых, он не мог ликвидировать служанку. Единственным спасением было не разбудить ее.
Он подошел к двери, нашел ручку и стал поворачивать миллиметр за миллиметром... В комнате человек продолжал храпеть. Юбер не смог сдержать улыбку при мысли об ожидавшем его сюрпризе. Обрадуется он или нет? Будет видно. На месте Монтелеоне Юбер бы не стал ликовать. Шпионаж не был профессией этого человека, и перспектива попасться с поличным не могла его радовать.
Дверь открылась. Юбер перешагнул через порог и закрыл ее за собой без малейшего шума. Монтелеоне продолжал храпеть, не зная, что происходит вокруг него. Юбер включил свой фонарик и осмотрел помещение.
Мебель была современной, без всякого стиля, но удобной. Ученый спал на широкой кровати, накрывшись одеялом по самую шею. Юбер приблизился. Подойдя к изголовью кровати, он вдруг направил луч фонарика в лицо спящему.
Через две-три секунды Монтелеоне поморщился, попытался открыть глаза, прикрыл их рукой, чтобы защитить от света, и пробормотал по-русски:
– Что... Что такое?
Тихим, но четким и властным голосом Юбер ответил по-английски:
– Не зовите на помощь и не пытайтесь включить свет! Вам ничто не угрожает, если вы меня выслушаете.
Он подождал несколько секунд, готовый схватить Монтелеоне за горло, если тот попытается закричать, но ничего такого не произошло.
Монтелеоне только охнул, поднялся на локте и сказал:
– Вы не могли бы опустить этот чертов свет?
Юбер перевел луч на грудь ученого, чтобы тот не смог его увидеть. Юбер не удивился, что ученый не отозвался на первую фразу пароля. Главное было, чтобы ученый узнал Юбера, а не наоборот, поскольку Юбер не мог сомневаться в личности своего собеседника.
– Вы знали, что мистер Смит пришлет к вам кого-нибудь?
Ученый, казалось, еще не совсем пришел в себя. Резкое пробуждение и неожиданность – тут есть чем смутить и более крепкий рассудок.
– Я... Я не знаю, – пробормотал он.
– Простите, что не показываю вам мое лицо, – продолжал Юбер, – но лучше, чтобы вы не могли меня узнать.
– Как вы сюда вошли?
– В момент смены охраны.
– А в дом?
– Открыл фальшивым ключом.
– Да? И... что вы хотите?
Юбер улыбнулся.
– А вы не догадываетесь?
– Все равно скажите.
– Ну что же: мистер Смит услышал о работах профессора Шкловского и подумал, что вы сможете передать ему их результаты. Я приехал за ними.
То ли Монтелеоне еще не совсем проснулся, то ли сомневался относительно подлинной личности своего гостя. Он ответил нейтральным тоном:
– Да? А что конкретно вы хотите?
Юбер терпеливо уточнил:
– Я хочу планы новой ракеты "Пурга" и прибора наведения, изобретенного Шкловским. Вы поняли?
– Здесь у меня ничего нет.
– Я догадываюсь, – продолжил Юбер примирительным тоном. – Когда вы сможете мне их передать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Он вернулся назад, на этот раз стараясь оставаться невидимым и неслышным. В двадцати метрах от тропинки, где курил милиционер, он без малейшего шума скользнул через дыру в заборе и оказался на другой стороне.
Затем он пошел по саду к охраняемой тропинке.
Это было азбукой профессии, ежедневным упражнением в разведшколе: незаметный подход к часовому.
Таким образом Юбер меньше чем за десять минут подошел на три метра к милиционеру, от которого его теперь отделял только забор высотой чуть больше метра Он слышал, как тот дышит, кашляет, почесывается, посасывает сигарету...
Перебирая различные способы добраться до Монтелеоне, Юбер сперва подумал напасть на этого часового, надеть его форму, чтобы затем заманить на дорожку второго и тоже убить. Спрятав тела в саду, он бы свободно проник в дом Монтелеоне, и у него было бы достаточно времени. Только сделать это надо было сразу же после смены караула.
Но, поразмыслив, Юбер отбросил этот способ. Маловероятно, что Монтелеоне смог бы сразу же отдать Юберу сведения, за которыми тот пришел. Ученому, несомненно, пришлось бы делать копии. А на это нужно было время, двадцать четыре часа самое меньшее, и нужен был новый контакт. Если бы для первой встречи Юбер напал на часовых, то вторая стала бы невозможной. Была бы поднята тревога, ученый бы провалился, может быть, попал бы в тюрьму; во всяком случае охрана была бы значительно усилена.
Действовать надо было осторожно, не привлекая внимания. Юбер надеялся, что милиционер, дежуривший в нескольких шагах от него, как и его вчерашний коллега, пойдет навстречу сменщику, когда подъедет машина.
Стоя неподвижно, Юбер не решался даже посмотреть на часы. Но наверняка до полуночи оставалось недолго.
Чтобы убить время, он стал думать о Фрее Хагеманн и ее отце. Фрея потеряла всякую таинственность. Юбер был убежден в ее искренности. Она действовала согласно инструкциям, данным отцом, и предложенная Юбером сделка, которую она приняла, удовлетворила ее вдвойне: она получила несомненное удовольствие и избежала физического наказания за свою неловкость.
Но отец по-прежнему оставался загадкой. Кто он? На кого работает? Что искал? Не был ли он осведомителем МВД, которое, разумеется, имело свои глаза и уши среди шпетов?
Наконец он услышал шум мотора. Машина подъехала, остановилась. Он ясно услышал, как милиционер шумно вздохнул от облегчения и, широко шагая, пошел к улице.
Настал момент действовать. Едва милиционер завернул за угол дорожки, как Юбер одним прыжком перемахнул через изгородь. Дальше была стена. Он прыгнул, уцепился руками за гребень, повис, подтянулся, перебросил одну ногу, потом другую и мягко спрыгнул на другую сторону.
Но спрыгнул он на цветочную клумбу. Плохо! Ему пришлось потратить некоторое время на то, чтобы как можно лучше уничтожить свои следы. Он уже заканчивал, когда услышал, что новый часовой идет по дорожке.
Бесшумно, как кошка, он направился к дому, ища в кармане ключ, переданный ему Ханно. План виллы он помнил четко. Он без колебаний нашел служебную дверь и открыл ее.
Он был на месте. Заперев дверь, он секунду стоял неподвижно, прислушиваясь... Все тихо. Он достал карманный фонарик, быстро осветил кухню, чтобы заметить положение стола и стульев, потом направился в вестибюль.
Когда он открывал дверь, она слегка скрипнула. Он снова прислушался. Кто-то храпел; возможно, сам Монтелеоне. Юбер опять включил фонарик, прикрывая его пальцами, чтобы уменьшить свет. Он заметил дверь в комнату. Рядом находился кабинет, конечно, с телефоном. Вообще-то, Юбер должен был начать с того, чтобы вырвать провод и не дать домработнице поднять тревогу. Но присутствие часовых вокруг дома делало эту предосторожность излишней. Домработница скорее позвала бы на помощь из окна.
Женщина представляла для Юбера несомненную опасность, но по тем же причинам, по каким он не мог напасть на часовых, он не мог ликвидировать служанку. Единственным спасением было не разбудить ее.
Он подошел к двери, нашел ручку и стал поворачивать миллиметр за миллиметром... В комнате человек продолжал храпеть. Юбер не смог сдержать улыбку при мысли об ожидавшем его сюрпризе. Обрадуется он или нет? Будет видно. На месте Монтелеоне Юбер бы не стал ликовать. Шпионаж не был профессией этого человека, и перспектива попасться с поличным не могла его радовать.
Дверь открылась. Юбер перешагнул через порог и закрыл ее за собой без малейшего шума. Монтелеоне продолжал храпеть, не зная, что происходит вокруг него. Юбер включил свой фонарик и осмотрел помещение.
Мебель была современной, без всякого стиля, но удобной. Ученый спал на широкой кровати, накрывшись одеялом по самую шею. Юбер приблизился. Подойдя к изголовью кровати, он вдруг направил луч фонарика в лицо спящему.
Через две-три секунды Монтелеоне поморщился, попытался открыть глаза, прикрыл их рукой, чтобы защитить от света, и пробормотал по-русски:
– Что... Что такое?
Тихим, но четким и властным голосом Юбер ответил по-английски:
– Не зовите на помощь и не пытайтесь включить свет! Вам ничто не угрожает, если вы меня выслушаете.
Он подождал несколько секунд, готовый схватить Монтелеоне за горло, если тот попытается закричать, но ничего такого не произошло.
Монтелеоне только охнул, поднялся на локте и сказал:
– Вы не могли бы опустить этот чертов свет?
Юбер перевел луч на грудь ученого, чтобы тот не смог его увидеть. Юбер не удивился, что ученый не отозвался на первую фразу пароля. Главное было, чтобы ученый узнал Юбера, а не наоборот, поскольку Юбер не мог сомневаться в личности своего собеседника.
– Вы знали, что мистер Смит пришлет к вам кого-нибудь?
Ученый, казалось, еще не совсем пришел в себя. Резкое пробуждение и неожиданность – тут есть чем смутить и более крепкий рассудок.
– Я... Я не знаю, – пробормотал он.
– Простите, что не показываю вам мое лицо, – продолжал Юбер, – но лучше, чтобы вы не могли меня узнать.
– Как вы сюда вошли?
– В момент смены охраны.
– А в дом?
– Открыл фальшивым ключом.
– Да? И... что вы хотите?
Юбер улыбнулся.
– А вы не догадываетесь?
– Все равно скажите.
– Ну что же: мистер Смит услышал о работах профессора Шкловского и подумал, что вы сможете передать ему их результаты. Я приехал за ними.
То ли Монтелеоне еще не совсем проснулся, то ли сомневался относительно подлинной личности своего гостя. Он ответил нейтральным тоном:
– Да? А что конкретно вы хотите?
Юбер терпеливо уточнил:
– Я хочу планы новой ракеты "Пурга" и прибора наведения, изобретенного Шкловским. Вы поняли?
– Здесь у меня ничего нет.
– Я догадываюсь, – продолжил Юбер примирительным тоном. – Когда вы сможете мне их передать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31