— искренне изумился герой.
— Да, пустяки! — подтвердил царь. — Дворец-то мой и всё имущество застраховано!
— Как это застраховано?
— Да так, застраховано на самом Олимпе! Я с Зевса даже особую расписку взял, мол, если что, все убытки будут возмещены за счет Олимпа.
Громовержец у телескопией грустно вздохнул.
— Это несколько меняет дело, — согласился Геракл, — но всё же я по-прежнему чувствую себя хреново.
— Уважаемый зять, — Креонт взял героя под локоть, — послушай, что я тебе скажу. Ступай-ка ты прямо сейчас в священные Дельфы и спроси бога Аполлона, что тебе делать дальше. Ведь у нас в Греции как заведено? Чуть кто что натворил, сразу к Аполлону в храм бежит: так, мол, и так, наставь на путь истинный.
— И что?
— Наставляет! — кивнул царь. — Еще как наставляет. Ты, главное, ничего не бойся, все через это проходят. Это что-то вроде первого посещения питейного дома.
— Великий сын Зевса ничего и никогда не боится! — оскорбленно проговорил Геракл. — Я прямо сейчас отправляюсь в эти самые Дельфы.
Сказав сие, герой быстро вскочил в золотую (вполне уцелевшую после погрома) колесницу и стремительно покинул многострадальные Фивы.
— Фух! — с облегчением вздохнул царь Креонт. — Наконец-то я от него избавился…
* * *
Прибыв в священные Дельфы, Геракл, высоко задрав античный нос, направил свои героические стопы прямиком в храм бога Аполлона.
В храме было довольно людно.
Герой присмотрелся.
Прямо на мраморном полу между великолепными статуями великих олимпийцев разложили товары пейсатые иудеи.
Геракл, понятное дело, возмутился, ибо торговали иноземцы стеклянными бусами и корнем женьшеня. Однако до откровенной драки не дошло. Узрев гневно насупленные брови сына Зевса, торговцы молча собрали манатки и торопливо засеменили к выходу.
— Идите в храм Ареса! — одобрительно крикнул им вслед герой. — Он здесь недалеко, у речки.
«Бедняга небось лопнет от злости, — весело подумал сын Зевса, — и тут же побежит жаловаться своей взбалмошной мамаше».
Вскоре к герою вышла молодая пифия, которая учтиво осведомилась, о чем пришедший желает говорить с божественным Аполлоном.
— А сатир его знает, — пожал плечами Геракл. — Передай брательнику, что, мол, Геракл в его храме зависает и мается со скуки.
Услышав сие, пифия слегка остолбенела, так что герой поспешно добавил:
— Я сын великого Зевса!
После этого откровения девушка грохнулась в обморок, и ее бережно унесли на носилках двое молчаливых служителей.
Сын Зевса снова пожал плечами и присел рядом со статуей Аполлона.
Воздух в храме сгустился, и перед Гераклом предстал сам стреловержец во всей своей ослепительной красе. С громким визгом бросились наутек несколько молоденьких пифий.
Аполлон грустно усмехнулся.
— Ни на кого в этой Греции положиться нельзя, — невесело посетовал он. — Пророчества регулярно путают, слова неправильно толкуют. Разгоню их всех к сатировой матери. И радиотранслятор за статуей сломаю.
Сын Зевса указал на место возле алтаря:
— Садись, побакланим.
Аполлон плюхнулся на полированный мрамор рядом с Гераклом.
— Ну, как там на Олимпе, всё в порядке? — участливо осведомился герой.
— Да ссоримся помаленьку, — усмехнулся прекрасный бог. — Зевс Геру наказал, запретил ей целую неделю вниз к смертным спускаться.
— А вот это правильно! — похвалил мудрое решение отца Геракл.
— Невзлюбила она тебя.
— Кто невзлюбил?
— Ну, Гера, а кто же еще! Ведь ты… как бы проще выразиться… Незаконнорожденный, официально признанный после рождения, сын Зевса!
— Во как! — восхитился Геракл.
— Вот-вот, — кивнул Аполлон, — так что жди неприятностей.
— Неприятности, — проворчал герой. — Да я и сам кому хочешь могу такие неприятности устроить, Олимп содрогнется!
— Это мы уже уяснили, — рассмеялся стреловержец. — Ладно. Ты за советом ко мне пришел, стало быть, дам тебе свое наставление.
— Ну-ну?
— Отправляйся, значит, на родину своих предков по материнской линии, в город Тиринф. Это здесь недалеко. Там проживает некий Эврисфей, которому ты по замыслу Зевса будешь временно служить.
— Чего? — возмутился герой. — Да чтобы сын владыки Олимпа…
— Ты хочешь воспротивиться воле Зевса?
— Гм… конечно нет!
— Ну так слушай дальше. По велению этого Эврисфея ты совершишь двенадцать великих подвигов, ну а затем получишь бессмертие.
— Подвиги, это хорошо, — довольно улыбнулся Геракл, — да и бессмертие, думаю, мне совсем не помешает.
— Значит, договорились?
— Договорились! Прямо сейчас и отправляюсь в Тиринф.
— Ну что ж, — Аполлон поднялся с мраморной ступеньки, — полагаю, в ближайшее время особо скучать тебе не придется. — И стреловержец беззвучно исчез.
Геракл потянулся, помассировал затекшую спину и неспешно вышел из обезлюдевшего храма.
— Держи его, хватай-хватай! — внезапно раздалось в конце пыльной улочки.
Сын Зевса инстинктивно положил руку на меч, очень надеясь на то, что «держать» и «хватать» будут его. И как же сильно он был разочарован, когда к подножию храма Аполлона выскочил невысокий, подозрительного вида плюгавый мужичок в пыльной хламиде, преследуемый толпой разъяренных греческих граждан.
Геракл с интересом стал наблюдать за происходящим.
Задрав полы длинной хламиды, мужичок проворно взбежал по ступенькам к входу в храм и остановился, тяжело дыша и затравленно озираясь.
Разъяренные граждане ринулись было вслед за ним, но странный мужичок вдруг резко взмахнул руками и хрипло прокричал:
— Стоять, Сатаровы дети, я нахожусь под покровительством бога священного храма…
Беглец осекся и быстро зыркнул на вывешенную у входа табличку.
— Я нахожусь под защитой бога Аполлона!
— Мошенник! — закричали в толпе. — Мерзавец, а еще ученым себя называет. Все вы, грамотные, бандиты!
«Ба! — подумал Геракл. — Они обозвали его ученым? Это ж надо, никогда с настоящими учеными я еще не встречался. Ну разве что с тем сумасшедшим математиком».
— Хорошо, мы не можем к тебе туда подняться, — зло прошипел выступивший из толпы неопрятного вида здоровяк. — Но ничто не мешает нам расправиться с тобой издалека.
Толпа тут же одобрительно загудела, воинственные греки стали подбирать с дороги увесистые камни.
Ученый беглец в отчаянии посмотрел на невозмутимого Геракла и, не встретив решительно никакого сочувствия, кинулся к решетчатым дверям храма, но они оказались заперты.
«ПЕРЕУЧЕТ» — было аккуратно выведено по-гречески на небольшой деревянной дощечке.
Сын Зевса огладил бороду.
— Эй, коротышка, ты кто, учитель?
— Нет, я историк! — отозвался беглец, тряся дребезжащую решетку. — Именем Аполлона, откройте-е-е-е!
Первый, сравнительно небольшой камень брякнулся в стену рядом с растрепанной головой ученого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
— Да, пустяки! — подтвердил царь. — Дворец-то мой и всё имущество застраховано!
— Как это застраховано?
— Да так, застраховано на самом Олимпе! Я с Зевса даже особую расписку взял, мол, если что, все убытки будут возмещены за счет Олимпа.
Громовержец у телескопией грустно вздохнул.
— Это несколько меняет дело, — согласился Геракл, — но всё же я по-прежнему чувствую себя хреново.
— Уважаемый зять, — Креонт взял героя под локоть, — послушай, что я тебе скажу. Ступай-ка ты прямо сейчас в священные Дельфы и спроси бога Аполлона, что тебе делать дальше. Ведь у нас в Греции как заведено? Чуть кто что натворил, сразу к Аполлону в храм бежит: так, мол, и так, наставь на путь истинный.
— И что?
— Наставляет! — кивнул царь. — Еще как наставляет. Ты, главное, ничего не бойся, все через это проходят. Это что-то вроде первого посещения питейного дома.
— Великий сын Зевса ничего и никогда не боится! — оскорбленно проговорил Геракл. — Я прямо сейчас отправляюсь в эти самые Дельфы.
Сказав сие, герой быстро вскочил в золотую (вполне уцелевшую после погрома) колесницу и стремительно покинул многострадальные Фивы.
— Фух! — с облегчением вздохнул царь Креонт. — Наконец-то я от него избавился…
* * *
Прибыв в священные Дельфы, Геракл, высоко задрав античный нос, направил свои героические стопы прямиком в храм бога Аполлона.
В храме было довольно людно.
Герой присмотрелся.
Прямо на мраморном полу между великолепными статуями великих олимпийцев разложили товары пейсатые иудеи.
Геракл, понятное дело, возмутился, ибо торговали иноземцы стеклянными бусами и корнем женьшеня. Однако до откровенной драки не дошло. Узрев гневно насупленные брови сына Зевса, торговцы молча собрали манатки и торопливо засеменили к выходу.
— Идите в храм Ареса! — одобрительно крикнул им вслед герой. — Он здесь недалеко, у речки.
«Бедняга небось лопнет от злости, — весело подумал сын Зевса, — и тут же побежит жаловаться своей взбалмошной мамаше».
Вскоре к герою вышла молодая пифия, которая учтиво осведомилась, о чем пришедший желает говорить с божественным Аполлоном.
— А сатир его знает, — пожал плечами Геракл. — Передай брательнику, что, мол, Геракл в его храме зависает и мается со скуки.
Услышав сие, пифия слегка остолбенела, так что герой поспешно добавил:
— Я сын великого Зевса!
После этого откровения девушка грохнулась в обморок, и ее бережно унесли на носилках двое молчаливых служителей.
Сын Зевса снова пожал плечами и присел рядом со статуей Аполлона.
Воздух в храме сгустился, и перед Гераклом предстал сам стреловержец во всей своей ослепительной красе. С громким визгом бросились наутек несколько молоденьких пифий.
Аполлон грустно усмехнулся.
— Ни на кого в этой Греции положиться нельзя, — невесело посетовал он. — Пророчества регулярно путают, слова неправильно толкуют. Разгоню их всех к сатировой матери. И радиотранслятор за статуей сломаю.
Сын Зевса указал на место возле алтаря:
— Садись, побакланим.
Аполлон плюхнулся на полированный мрамор рядом с Гераклом.
— Ну, как там на Олимпе, всё в порядке? — участливо осведомился герой.
— Да ссоримся помаленьку, — усмехнулся прекрасный бог. — Зевс Геру наказал, запретил ей целую неделю вниз к смертным спускаться.
— А вот это правильно! — похвалил мудрое решение отца Геракл.
— Невзлюбила она тебя.
— Кто невзлюбил?
— Ну, Гера, а кто же еще! Ведь ты… как бы проще выразиться… Незаконнорожденный, официально признанный после рождения, сын Зевса!
— Во как! — восхитился Геракл.
— Вот-вот, — кивнул Аполлон, — так что жди неприятностей.
— Неприятности, — проворчал герой. — Да я и сам кому хочешь могу такие неприятности устроить, Олимп содрогнется!
— Это мы уже уяснили, — рассмеялся стреловержец. — Ладно. Ты за советом ко мне пришел, стало быть, дам тебе свое наставление.
— Ну-ну?
— Отправляйся, значит, на родину своих предков по материнской линии, в город Тиринф. Это здесь недалеко. Там проживает некий Эврисфей, которому ты по замыслу Зевса будешь временно служить.
— Чего? — возмутился герой. — Да чтобы сын владыки Олимпа…
— Ты хочешь воспротивиться воле Зевса?
— Гм… конечно нет!
— Ну так слушай дальше. По велению этого Эврисфея ты совершишь двенадцать великих подвигов, ну а затем получишь бессмертие.
— Подвиги, это хорошо, — довольно улыбнулся Геракл, — да и бессмертие, думаю, мне совсем не помешает.
— Значит, договорились?
— Договорились! Прямо сейчас и отправляюсь в Тиринф.
— Ну что ж, — Аполлон поднялся с мраморной ступеньки, — полагаю, в ближайшее время особо скучать тебе не придется. — И стреловержец беззвучно исчез.
Геракл потянулся, помассировал затекшую спину и неспешно вышел из обезлюдевшего храма.
— Держи его, хватай-хватай! — внезапно раздалось в конце пыльной улочки.
Сын Зевса инстинктивно положил руку на меч, очень надеясь на то, что «держать» и «хватать» будут его. И как же сильно он был разочарован, когда к подножию храма Аполлона выскочил невысокий, подозрительного вида плюгавый мужичок в пыльной хламиде, преследуемый толпой разъяренных греческих граждан.
Геракл с интересом стал наблюдать за происходящим.
Задрав полы длинной хламиды, мужичок проворно взбежал по ступенькам к входу в храм и остановился, тяжело дыша и затравленно озираясь.
Разъяренные граждане ринулись было вслед за ним, но странный мужичок вдруг резко взмахнул руками и хрипло прокричал:
— Стоять, Сатаровы дети, я нахожусь под покровительством бога священного храма…
Беглец осекся и быстро зыркнул на вывешенную у входа табличку.
— Я нахожусь под защитой бога Аполлона!
— Мошенник! — закричали в толпе. — Мерзавец, а еще ученым себя называет. Все вы, грамотные, бандиты!
«Ба! — подумал Геракл. — Они обозвали его ученым? Это ж надо, никогда с настоящими учеными я еще не встречался. Ну разве что с тем сумасшедшим математиком».
— Хорошо, мы не можем к тебе туда подняться, — зло прошипел выступивший из толпы неопрятного вида здоровяк. — Но ничто не мешает нам расправиться с тобой издалека.
Толпа тут же одобрительно загудела, воинственные греки стали подбирать с дороги увесистые камни.
Ученый беглец в отчаянии посмотрел на невозмутимого Геракла и, не встретив решительно никакого сочувствия, кинулся к решетчатым дверям храма, но они оказались заперты.
«ПЕРЕУЧЕТ» — было аккуратно выведено по-гречески на небольшой деревянной дощечке.
Сын Зевса огладил бороду.
— Эй, коротышка, ты кто, учитель?
— Нет, я историк! — отозвался беглец, тряся дребезжащую решетку. — Именем Аполлона, откройте-е-е-е!
Первый, сравнительно небольшой камень брякнулся в стену рядом с растрепанной головой ученого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81