..
Люгер прекрасно понимал, что нигде в Элизенваре не найдет теперь
надежного убежища. Любой дом станет рано или поздно ловушкой, а
немногочисленные друзья - жертвами оборотней... Ему оставалось одно -
выбираться из города и бежать туда, куда еще не протянулись щупальца
зловещей ложи. Он сомневался в том, что где-либо в Валидии осталось такое
место.
В крайнем случае, Слот мог превратиться в стервятника и покинуть
город по воздуху, но у него была весьма прозаическая причина, по которой
он до сих пор не сделал этого, - Люгер не собирался оставлять Сегейлу и
Газеуса на съедение Серой Стае...
Вдруг женщина остановилась и повернула к нему лицо, казавшееся
восковым. Свет ночного светила серебрил ее лоб и крылья носа. Глаза
остались в тени и их выражение невозможно было угадать... Слот остановился
тоже, хотя беглецы теряли драгоценные мгновения. К нему подбежал Газеус и
ткнулся носом в его ладонь.
- Я знаю место, где мы сможем спрятаться, - сказала Сегейла. -
Городское кладбище Элизенвара. Его охраняют валидийские духи и оно
недоступно для земмурских оборотней.
Люгера поразило не столько холодное спокойствие его любовницы,
сколько то, что ей были известны вещи, о которых он сам знал лишь
понаслышке. В любом случае, городское кладбище было местом, во всех
отношениях подходящим как для недолгого отдыха, так и для последней битвы.
А главное, оно находилось совсем близко.
Люгер еле заметно кивнул и показал на одну из боковых улиц. Только
теперь он почувствовал, насколько устал. Тем не менее, он схватил Сегейлу
за руку и они побежали следом за серой тенью Газеуса, мчавшегося далеко
впереди. Их подгонял волчий вой с примесью человеческой злобы, раздавшийся
совсем близко.
Границы кладбища обозначала ограда из каменных столбов и литых
металлических решеток. Немое кладбище было погружено во тьму, лишь кое-где
слабый свет, падавший с небес, серебрил купола склепов. Это была далекая
окраина Элизенвара, за нею начинался лес, тянувшийся до самых владений
ведьм. Лес окаймлял горизонт черной траурной лентой.
Газеус быстрыми прыжками преодолел пустырь, отделявший лачуги
могильщиков и плакальщиков от кладбищенских ворот, увенчанных
изображениями крылатых слуг Князя Подземелья. Когда Люгер приблизился к
воротам, его одолели сомнения. Он не слышал воя оборотней, но это означало
только то, что преследователи были очень близко. Уже давно Слот бежал с
обнаженным мечом в руке. Каждое мгновение он ожидал появления из темноты
серых фигур...
Газеус проскользнул в узкую скрипящую калитку справа от ворот. Люгер
и Сегейла вошли на кладбище вслед за ним. Слот успел заметить, как в
глубине центральной аллеи на мгновение вспыхнули и погасли призрачные
голубые огни, словно приветствуя нежданных гостей.
Долгий тоскливый вой раздался со стороны пустыря. Он прозвучал так
близко, что Люгер почувствовал, как дрогнула в его руке рука Сегейлы. Сам
он не испытывал ничего, кроме противоестественного спокойствия человека,
обреченного на смерть. Сейчас ему представился случай проверить еще один
сомнительный слух и Стервятник ожидал появления оборотней с холодным
отстраненным интересом. Сегейла стояла рядом, касаясь щекой его плеча, а
Газеус, неподвижный, как статуя, сидел в нескольких шагах от ограды,
уставившись на выбеленный дьявольским светом пустырь...
Три огромные четвероногие фигуры возникли в конце улицы. Они быстро
приближались и их ровный неутомимый бег, казалось, не может остановить
ничто, кроме серебряных стрел. В близко посаженных глазах волков сверкали
осколки грязно-желтого льда. Их головы находились на уровне плеча Люгера и
он отдавал себе отчет в том, что если дело дойдет до схватки, его шансы
будут ничтожны.
Оборотни остановились посреди пустыря и три жирные тени слились в
одну. Три пары глаз внимательно рассматривали кладбище. В этот момент
Люгер увидел, что решетки кладбищенской ограды обволакивает слабое голубое
свечение. Длинные ногти Сегейлы впились в его руку, но он почти не
почувствовал боли. Морды волков были все еще неразличимы; один из них
задрал голову к небу и протяжно завыл.
Потом оборотни стали медленно подходить к ограде. По мере их
приближения свечение металлических прутьев становилось все более ярким. Ни
с чем не сравнимый звук, от которого стыла в жилах кровь, донесся из
глубины погруженного во тьму кладбища. Люгер увидел, как шевелится земля
возле могил, а по аллее скользят в сторону ограды сухие листья, хотя в
воздухе не было и намека на ветер...
Волки остановились по ту сторону ворот. Голубое сияние стало почти
нестерпимым и Люгер с трудом разглядел оборотней. На боку одного из них
чернела рваная рана, а во лбу другого торчала едва различимая стальная
игла. Когда Стервятник увидел эти следы недавней драки, на его лице
появилась улыбка удовлетворения, похожая на хищный оскал. Оборотни, не
отрываясь, смотрели на него. Никогда раньше, даже во взгляде Хоммуса,
Люгер не наблюдал такой ненависти. Улыбка будто примерзла к его
физиономии.
Потом он ощутил чье-то присутствие, но не так, как ощутил бы
присутствие живого существа. Ужас, охвативший Стервятника, был совершенно
необъяснимым. Он попытался определить, где находится то, что излучало этот
ужас. Оно было ВЕЗДЕ... Нечто висело вокруг невидимым облаком, медленно
разрасталось, всплывало из-под земли. Выйдя за пределы ограды, оно
коснулось оборотней...
Их глухое утробное рычание превратилось в жалобный визг, в котором
были слышны боль и безумие. Желтые зрачки замутились и стали
кроваво-коричневыми. Что-то заставило Люгера оглянуться и он увидел, что
все кладбище залито потусторонним голубым сиянием, делавшим неразличимыми
цвета. Глаза Газеуса были полузакрыты, а между веками жутко сверкали
бельма. Хотя пес мелко дрожал, шерсть дыбом поднялась на его спине.
Сам Слот чувствовал себя немногим лучше. Его мозг горел, а кожа была
холодной, как лед. Он вдруг ощутил, что его обжигают ладони Сегейлы, но не
мог вырваться из ее судорожных объятий.
Долгий протяжный звук, похожий на стон, висел над кладбищем.
Пронзительные крики оборотней, метавшихся по ту сторону ограды, стали
гулкими и далекими, словно доходили до ушей Люгера сквозь толщу воды.
Наконец, таинственная сила, пытавшая существ из Земмура, прижала их к
решетке ворот. Стервятник вполне отчетливо услышал хруст костей и треск
лопающейся кожи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Люгер прекрасно понимал, что нигде в Элизенваре не найдет теперь
надежного убежища. Любой дом станет рано или поздно ловушкой, а
немногочисленные друзья - жертвами оборотней... Ему оставалось одно -
выбираться из города и бежать туда, куда еще не протянулись щупальца
зловещей ложи. Он сомневался в том, что где-либо в Валидии осталось такое
место.
В крайнем случае, Слот мог превратиться в стервятника и покинуть
город по воздуху, но у него была весьма прозаическая причина, по которой
он до сих пор не сделал этого, - Люгер не собирался оставлять Сегейлу и
Газеуса на съедение Серой Стае...
Вдруг женщина остановилась и повернула к нему лицо, казавшееся
восковым. Свет ночного светила серебрил ее лоб и крылья носа. Глаза
остались в тени и их выражение невозможно было угадать... Слот остановился
тоже, хотя беглецы теряли драгоценные мгновения. К нему подбежал Газеус и
ткнулся носом в его ладонь.
- Я знаю место, где мы сможем спрятаться, - сказала Сегейла. -
Городское кладбище Элизенвара. Его охраняют валидийские духи и оно
недоступно для земмурских оборотней.
Люгера поразило не столько холодное спокойствие его любовницы,
сколько то, что ей были известны вещи, о которых он сам знал лишь
понаслышке. В любом случае, городское кладбище было местом, во всех
отношениях подходящим как для недолгого отдыха, так и для последней битвы.
А главное, оно находилось совсем близко.
Люгер еле заметно кивнул и показал на одну из боковых улиц. Только
теперь он почувствовал, насколько устал. Тем не менее, он схватил Сегейлу
за руку и они побежали следом за серой тенью Газеуса, мчавшегося далеко
впереди. Их подгонял волчий вой с примесью человеческой злобы, раздавшийся
совсем близко.
Границы кладбища обозначала ограда из каменных столбов и литых
металлических решеток. Немое кладбище было погружено во тьму, лишь кое-где
слабый свет, падавший с небес, серебрил купола склепов. Это была далекая
окраина Элизенвара, за нею начинался лес, тянувшийся до самых владений
ведьм. Лес окаймлял горизонт черной траурной лентой.
Газеус быстрыми прыжками преодолел пустырь, отделявший лачуги
могильщиков и плакальщиков от кладбищенских ворот, увенчанных
изображениями крылатых слуг Князя Подземелья. Когда Люгер приблизился к
воротам, его одолели сомнения. Он не слышал воя оборотней, но это означало
только то, что преследователи были очень близко. Уже давно Слот бежал с
обнаженным мечом в руке. Каждое мгновение он ожидал появления из темноты
серых фигур...
Газеус проскользнул в узкую скрипящую калитку справа от ворот. Люгер
и Сегейла вошли на кладбище вслед за ним. Слот успел заметить, как в
глубине центральной аллеи на мгновение вспыхнули и погасли призрачные
голубые огни, словно приветствуя нежданных гостей.
Долгий тоскливый вой раздался со стороны пустыря. Он прозвучал так
близко, что Люгер почувствовал, как дрогнула в его руке рука Сегейлы. Сам
он не испытывал ничего, кроме противоестественного спокойствия человека,
обреченного на смерть. Сейчас ему представился случай проверить еще один
сомнительный слух и Стервятник ожидал появления оборотней с холодным
отстраненным интересом. Сегейла стояла рядом, касаясь щекой его плеча, а
Газеус, неподвижный, как статуя, сидел в нескольких шагах от ограды,
уставившись на выбеленный дьявольским светом пустырь...
Три огромные четвероногие фигуры возникли в конце улицы. Они быстро
приближались и их ровный неутомимый бег, казалось, не может остановить
ничто, кроме серебряных стрел. В близко посаженных глазах волков сверкали
осколки грязно-желтого льда. Их головы находились на уровне плеча Люгера и
он отдавал себе отчет в том, что если дело дойдет до схватки, его шансы
будут ничтожны.
Оборотни остановились посреди пустыря и три жирные тени слились в
одну. Три пары глаз внимательно рассматривали кладбище. В этот момент
Люгер увидел, что решетки кладбищенской ограды обволакивает слабое голубое
свечение. Длинные ногти Сегейлы впились в его руку, но он почти не
почувствовал боли. Морды волков были все еще неразличимы; один из них
задрал голову к небу и протяжно завыл.
Потом оборотни стали медленно подходить к ограде. По мере их
приближения свечение металлических прутьев становилось все более ярким. Ни
с чем не сравнимый звук, от которого стыла в жилах кровь, донесся из
глубины погруженного во тьму кладбища. Люгер увидел, как шевелится земля
возле могил, а по аллее скользят в сторону ограды сухие листья, хотя в
воздухе не было и намека на ветер...
Волки остановились по ту сторону ворот. Голубое сияние стало почти
нестерпимым и Люгер с трудом разглядел оборотней. На боку одного из них
чернела рваная рана, а во лбу другого торчала едва различимая стальная
игла. Когда Стервятник увидел эти следы недавней драки, на его лице
появилась улыбка удовлетворения, похожая на хищный оскал. Оборотни, не
отрываясь, смотрели на него. Никогда раньше, даже во взгляде Хоммуса,
Люгер не наблюдал такой ненависти. Улыбка будто примерзла к его
физиономии.
Потом он ощутил чье-то присутствие, но не так, как ощутил бы
присутствие живого существа. Ужас, охвативший Стервятника, был совершенно
необъяснимым. Он попытался определить, где находится то, что излучало этот
ужас. Оно было ВЕЗДЕ... Нечто висело вокруг невидимым облаком, медленно
разрасталось, всплывало из-под земли. Выйдя за пределы ограды, оно
коснулось оборотней...
Их глухое утробное рычание превратилось в жалобный визг, в котором
были слышны боль и безумие. Желтые зрачки замутились и стали
кроваво-коричневыми. Что-то заставило Люгера оглянуться и он увидел, что
все кладбище залито потусторонним голубым сиянием, делавшим неразличимыми
цвета. Глаза Газеуса были полузакрыты, а между веками жутко сверкали
бельма. Хотя пес мелко дрожал, шерсть дыбом поднялась на его спине.
Сам Слот чувствовал себя немногим лучше. Его мозг горел, а кожа была
холодной, как лед. Он вдруг ощутил, что его обжигают ладони Сегейлы, но не
мог вырваться из ее судорожных объятий.
Долгий протяжный звук, похожий на стон, висел над кладбищем.
Пронзительные крики оборотней, метавшихся по ту сторону ограды, стали
гулкими и далекими, словно доходили до ушей Люгера сквозь толщу воды.
Наконец, таинственная сила, пытавшая существ из Земмура, прижала их к
решетке ворот. Стервятник вполне отчетливо услышал хруст костей и треск
лопающейся кожи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115