Курода готов потерять жизнь, но не хочет терять лицо. Я маленький человек. Пешка в шахматной игре великанов. Меня все время двигали чужие руки. Курода — сюда, Курода — туда. Так уж ведется в этом мире, что короли и королевы, потеряв все пешки, поднимают руки вверх и остаются живыми. Для королей в играх с чужими смертями свои правила. Но в этот раз кто-то забыл, что пешки назад не ходят. Я одна из таких пешек. Вы сказали, что императору доставляет беспокойство, когда один из его подданных ведет войну, которую он, император, закончил. Тогда почему император не извиняется передо мной за свою ошибку? Ведь это по его воле меня втравили в войну, заставили стрелять и убивать. Сейчас я уже не умею ничего делать другого. А мне объясняют, что я был не прав.
— Не вам, капрал, судить императора, — сказал полковник устало. — Мы все только солдаты. Учтите, вам дают последний шанс уехать вместе со мной на острова. Последний. Не согласитесь — останетесь здесь один. Американцам этот остров не нужен. Представьте, как вы будете жить здесь один?
— Так же, как и жил. С сознанием того, что остаюсь последним сражающимся солдатом империи. Все вы трусы — я нет.
— Курода, — пытался сказать еще что-то полковник.
— Уходите отсюда, предатель! — взмахнув рукой, выкрикнул капрал. — Или возьмите оружие, которое я дам и встаньте рядом. Враг не может торжествовать победу, если жив хоть один солдат империи, верный присяге. Я продолжаю сражаться.
— Нет, капрал. Война окончена. Не дурите!
— Мне плевать, — Курода демонстративно сплюнул в траву. — Это ты окончил войну, червяк! Скорее всего в плену у янки. Кто докажет, что ты не предатель.
— Капрал! — заорал дребезжащим старческим голосом. — Что ты себе позволяешь? Я офицер!
Курода передернул затвор автомата и направил ствол в мундир, украшенный розеткой ордена Восходящего солнца.
— Ты навоз, — сказал он и прищурился, будто целясь. — Подними рубаху и покажи пузо. Я хочу увидеть, делал ли ты себе харакири? Ты говоришь: янки принудили наших воинов, солдат империи, капитулировать? Почему же тогда жив ты, именующий себя полковником императорской гвардии? Почему ты жив, говнюк, а не покончил с собой? Почему наш священный император не утопился, как сделала императрица Тайра, когда ее окружили враги? Если ты, предатель, сейчас же не уберешься отсюда, я погашу твой облик в куче дерьма. Правда, здесь его нет. Самая большая куча — это ты, Исихара! Вон отсюда, пока я не нажал на спуск!
Полковник побелел от ярости. Топнул ногой. Сабля его жалобно звякнула.
Курода стал медленно отступать, не поворачиваясь спиной к полковнику. Он инстинктивно не доверял офицеру, служившему американцам.
Снайпер лейтенант Дуглас Райт внимательно наблюдал за происходившим на поляне. Старк отдал недвусмысленный приказ: если переговоры сорвутся, то должны сработать снайперы.
Не было сомнений, что к полковнику вести переговоры выйдет старший команды. Если его убрать, солдаты не станут оказывать сопротивление, которое команда оказывала до сих пор. Для этой цели капитан Крейг, командир батальона морской пехоты, выделил двух лучших мастеров меткого выстрела — лейтенанта Райта и сержанта Джексона. Они заняли позицию в зарослях бамбука за спиной полковника Исихары, вооруженные винтовками с оптическими прицелами.
Пока полковник переругивался с капралом, Райт несколько раз ловил фигуру Куроды в перекрестье прицела. Он метился то в голову, то в живот, выбирая, куда надежнее шлепнуть япошку. Когда стало ясно, что переговоры ни к чему не привели, Исихара поднял правую руку, давая сигнал стрелкам. Курода к этому времени уже отступил к самой опушке зарослей.
Лейтенант Райт плавно потянул спуск.
Выстрела Курода почему-то не услышал. Он лишь почувствовал, как его ударили по животу, сильно и резко. Так бьет булава — чой, надежное оружие в руках тренированного бойца.
Курода не устоял на ногах и рухнул на спину, ломая тонкую бамбуковую поросль.
— Финита ля комедия! — сказал удовлетворенно лейтенант Райт. — Комедия окончена. Джексон, пошли посмотрим на мартышку.
— Лейтенант, может не стоит? — спросил сержант.
— Ты сомневаешься, что я попал? Смотри! — Райт вскинул винтовку, прицелился и выстрелил. С одной из пальм вниз свалился разбитый кокос. — Пузо макаки чуть пошире, Джексон. Пошли!
Аргумент убедил сержанта. Положив винтовки на плечи, снайперы двинулись к зарослям, где лежал капрал. Когда они подошли к нему метров на двадцать, заработал пистолет-пулемет..Лейтенант и сержант упали, сраженные очередью в упор.
Курода поднялся, встал на ноги пощупал живот. Он сильно болел, но был цел.
Для надежности дав еще одну очередь, капрал подобрал винтовки и поднялся на скалу. Он видел, как от берега отвалил и, пеня воду, к авианосцу помчался катер.
Первой в перекрестье прицела винтовки попал затылок полковника. Сделав выстрел, Курода прицелился в рулевого.
Катер, потеряв управление, повернул вправо, описал крутую дугу и врезался в прибрежные скалы. Облако дыма заволокло место удара…»
***
От причала «Киевский» первый теплоход отходил в десять тридцать. В девять утра Русаков сидел в «стакане» рядом с милиционером, который регулировал движение. Он видел, как в десять вдоль парапета прошел толстячок, домашний, уютный. Гаррисон изучал обстановку. На пристани ничего подозрительного не наблюдалось. Теплоход ждала группа школьников с учительницей и супружеская пара пенсионеров. Купив билет, Гаррисон ушел. Он снова появился на причале за минуту до отплытия.
Русаков увидел американца сидящим в одиночестве на корме. Подошел, спросил:
— Сэр, вы не против, если я сяду рядом?
— Садитесь, — вяло шевельнул плечом Гаррисон.
— Я полковник Русаков. Прошу прощения, что выбрал такой метод знакомства. Но у меня не было иного варианта. В прошлом месяце в Нью-Йорке погиб мой старый товарищ.
— Извините, полковник, вы читаете сводки городских происшествий? Люди гибнут и в Нью-Йорке и в Москве каждый день. Молодые и старые. Женщины и мужчины. Кстати, кого вы имели в виду?
— Сергея Васильевича Кононова.
— Я слышал. Об этом даже писали в наших газетах. Полковник Дымов, я прав? Но что его смерть доказывает?
— Что она доказывает, я надеюсь, вы расскажете мне сейчас.
Гаррисон рассмеялся.
— При всем вашем нахальстве, полковник, вы наивный человек. Почему вы решили, что я что-то вам расскажу? Вам не кажется, что я не сделаю этого по многим причинам. Главная среди них — я ничего не знаю. Дымов умер в Нью-Йорке, я сейчас живу в Москве. Верно?
— Хорошо, мистер Гаррисон. Дымов был моим другом. Поэтому обстоятельства складываются так, что мне придется убить вас. Ради бога, не пугайтесь. Нож в ход я пускать не стану. Я убью вас куда менее приятным для американца способом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17