Совершенно не думая, он потянул за эти ступни сначала легко, потом — посильней, потом изо всей силы, потом сосредоточенно сходил в кабинет, выбрал книгу потолще, приподнял ножку кровати и подсунул под нее энциклопедический словарь, и только после этого смог вытащить дядю Антона из-под кровати и убедиться, что он совершенно мертв, хотя и смотрит удивленными глазами, но абсолютная тишина внутри этого огромного тела была тишиной смерти.
Коля поднял с пола шелковое покрывало с пятнами крови и накрыл дядю Антона. И услышал какое-то движение в коридоре.
— Ляля?.. Ляля, что ты наделала, боже мой, что же ты наделала, почему ты не позвала меня, что же ты?!..
Коля выбежал из комнаты и заметил краешек синей одежды, мелькнувшей на лестнице.
— Подожди, не бойся, это я, подожди, умоляю!
Он бросился к лестнице, зацепился за циновку, упал, пополз, крича и стуча кулаком в пол, он просил не бросать его, выслушать, потрогать, узнать!..
Шаги затихли в кухне, и Коля понял, что Ляля убегает через гараж. Скатился со ступенек, с громким криком бросился к лестнице в мастерскую и тут получил по голове чем-то гулким и тяжелым. Он падал, еще не веря в происходящее, размахивал руками в попытке поймать, успокоить, спрятать и спасти, но на полу на него накатила тяжелая муть, придавившая веки, и он потерял сознание под шум заведенного мотора.
Очнувшись, Коля понял, что удар он получил сковородой. Эта сковорода теперь стояла на второй ступеньке внизу, огромная, с тяжелым дном и длинной массивной ручкой. Кое-как спустившись в мастерскую, Коля медленно обошел ее и гараж, обнаружив, что теперь в нем осталась одна легковушка — фургон исчез. Стараясь справиться с подступающей то и дело тошнотой, он иногда останавливался, согнувшись, и глубоко дышал открытым ртом, все время повторяя: “Ляля… Ля-ля…”, потом — просто бесконечное “ля-ля-ля-ля… “, и тогда это напоминало попытку воспроизвести вылетевшую из головы мелодию.
Ворота в гараж оказались захлопнутыми. Коля подергал ручку, открыл створку и убедился, что и ворота на участок закрыты, нет никаких следов поспешного панического бегства.
Вскарабкавшись по лестнице вверх, сглатывая подкатывающую тошноту, Коля добрался до холодильника и открыл его.
Сквозь мутную пелену, расплывающуюся перед глазами с каждым приступом тошноты, Коля увидел на трех полках три головы. Одну — дяди Антона, эта голова лежала на верхней полке и подтекала кровью на золотые волосы Ляли, ее голова лежала на средней полке, с закрытыми глазами и легкой улыбкой, с двумя маленькими родинками у левого уха, а под головой Ляли лежала его, Коли, голова, совершенно живая и веселая, с мерзкой ухмылкой и наглыми глазами.
Коля резко захлопнул дверцу, потом решил, что лед все равно искать придется, и опять открыл холодильник. В этот раз он оказался битком набитым всякой всячиной, на верхней полке, кроме всего прочего, стояла большая прозрачная емкость с каким-то салатом (а вовсе не голова), под ней, на нижней полке, лежала целая небольшая головка сыра, светясь желтизной под целлофаном, а уже под сыром, на самой нижней полке, среди банок топорщился сухим хохолком большой ананас. Морозильная камера была внизу, Коля выбил небольшую упаковку то ли рыбы, то ли мяса и приложил ее к голове над лбом, и его сразу повело в сторону, и он сполз по стене на пол и сидел там, тяжело дыша и тупо разглядывая валяющуюся под стойкой-столом яркую погремушку, пока кожа головы под подтекающей влагой упаковкой не застыла до полной потери чувствительности.
Он совершенно не представлял себе, что делать. Самое правильное, конечно, было бы позвонить в милицию, но Коля решил, что не имеет права этого делать, пока не поговорит с Лялей. Может быть, она очнется и приедет? Вспомнит его голос, поверит, что он сильный и добрый, что он все поймет и простит?.. С другой стороны, чем он сможет ей помочь — спрячет труп или уговорит пойти в милицию? Надо перестать об этом думать, иначе можно свихнуться…
Став на четвереньки, Коля вдруг подумал: а где же дети? Если Ляля удрала, заколов мужа в горло (наверняка это была самооборона — уговаривал себя Коля, — наверняка она отбивалась!), то дети, соответственно, могли быть заранее отправлены к бабушке…
Нет, не могли. Мама дяди Антона — его, Коли, бабушка, умерла год назад. А мать Ляли живет в Ленинграде, она сама так сказала… Ладно, дети отправились к няне!
Тогда получается… Кое-как встав, держась за стенку, он дотащился до раковины и подставил голову под струю воды. В ушах стоял гул, глаза закрывались сами собой, но рвотные конвульсии прекратились. Что же тогда получается? Если детей нет, значит, Ляля куда-то их отправила, кому-то поручила посидеть с ними, пока она… Тогда получается, что она спланировала все заранее. Нет, ерунда… Если бы не этот его дурацкий звонок рано утром!
Вытираясь, Коля вскрикнул. Спрятались! Дети услышали, что родители дерутся, и спрятались! Как же это просто. Надо их найти, пока они не наткнулись на папу в спальне.
Поиски Коля начал с первого этажа. Чтобы быть абсолютно уверенным, что он осмотрел все, Коля для начала спустился в гараж, потом обшарил мастерскую, заглянул даже в ведерную емкость с краской, потом обыскал кухню, полки, столы, холодильник, мусорное ведро. Потом — гостиную на первом этаже, здесь ему пришлось передохнуть, потому что после разбрасывания диванных подушек и переворачивания кресел тошнота накатила опять, и Коля лег на ковер и разрешил себе подремать.
Он очнулся резко, от странного звука. Сначала не понял, где он, потом вдруг поймал себя на слабенькой — участившимся пульсом в висках — надежде, что он лежит на ковре в своей комнате, дома, что вечером, наконец, пойдет в ночной клуб, что Ляля была сном, а окровавленный дядя Антон кошмаром, несуществующей головой из холодильника! Но тут звук повторился, Коля понял, что это заплакал ребенок, огорчился и обрадовался одновременно: он не дома, но дети где-то спрятались, значит, Ляля не убрала их заранее из дома, планируя убить мужа.
Ему захотелось быстренько побежать наверх — звук шел оттуда, но оказалось, что двигаться он может только в замедленном ритме, иначе тут же подкатывала тошнота или глаза застилало мутью. Поэтому, когда Коля кое-как встал на четвереньки, потом — поднялся, потом — добрел до лестницы, шепча: “я иду, я сейчас!..” — плач прекратился.
По его представлению, дети должны прятаться в коробки, шкафы или под кровати. Он сам прятался именно в таких местах, когда играл маленький с отцом в прятки.
В детской комнате мебели было немного, да и та — вся прозрачная на просвет
В кабинете пришлось повозиться, особенно пока он искал длинную палку для простукивания дна большого кожаного дивана и определения, что между дном и полом может поместиться ребенок, и, конечно, в надежде, что палка наконец упрется во что-то мягкое и можно будет передохнуть и прижать к себе хоть кого-нибудь живого и теплого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82