Не дослушав до конца, кучер вдруг просиял, промычал что-то вроде «йа, йа!» и гостеприимно предложил садиться.
Как только мы уселись, он дернул вожжи и мы поехали по живописным многолюдным улицам города Иоганна Штрауса или, если хотите, Меттерниха, в зависимости от того, какие воспоминания вам ближе.
Я не имел ни малейшего представления, куда мы едем, ибо никогда раньше не был в Вене. Из окон экипажа мы глазели на красочные площади, величественные статуи, местных жителей, которые, не замечая нашего любопытства, спешили по своим делам.
Я сказал, «мы» глазели; на самом деле это правда лишь на две трети. Глазели мы с Тоби. Холмс же, как и всегда в подобных случаях, не проявлял никакого интереса к окружающему, довольствуясь чтением названий улиц, по которым мы проезжали. Закурив трубку и откинувшись на подушки, он надолго погрузился в раздумья о деле.
Я тоже вспомнил о цели нашей поездки. Через несколько минут — если все будет в порядке — мы с Холмсом окажемся лицом к лицу с врачом, на чью помощь я так рассчитываю. Как поведет себя Холмс? Согласится ли на лечение? Признается ли вообще, что болен? Благодарностью или вспышкой ярости ответит друзьям, позволившим себе такую вольность? Да и как он посмотрит на то, что его обвели вокруг пальца, используя его же собственное оружие?
Я не рассчитывал на благодарность с его стороны, не удивился бы, если бы при нынешних обстоятельствах он вообще не выказал ее. Нет, важнее всего для меня было сделать так, чтобы он вылечился. Ради этого можно снести любые муки и упреки.
Кэб, свернув с оживленной улицы, остановился у симпатичного домика в тихом переулке. Я был так занят своими мыслями, что не заметил его названия. Возница знаками дал понять, что это и есть то место, куда он отвез нужного нам джентльмена.
Мы вышли, и после недолгих переговоров Холмс расплатился с возчиком.
— Даже если нас и ободрали как липку, мы не прогадали, — произнес он с усмешкой, когда кэб отъехал.
Наши взоры были обращены на дом. С облегчением я заметил маленькую табличку, свидетельствующую о том, что здесь живет нужный нам человек. Холмс позвонил.
Дверь отворила симпатичная служанка, которая при виде столь странного пса в компании двух посетителей на мгновение замялась. Шерлок Холмс объяснил ей, кто мы такие. В ответ она улыбнулась и на ломаном английском пригласила войти.
Мы кивнули и последовали за ней в небольшую, но элегантную прихожую с полом из белого мрамора.
Продолжая улыбаться, служанка жестом пригласила нас следовать дальше и ввела в тесный кабинет, сразу за прихожей. Когда мы сели, она предложила покормить Тоби. Холмс тут же отверг это предложение холодным и неприязненным тоном. Его взгляд как бы говорил: «Разве не ясно, какого рода угощение могут предложить нашему доблестному Тоби в этом доме?» Я, однако, возразил, что профессор не осмелится на такой безрассудный поступок.
— Ну хорошо, возможно, вы и правы, — согласился он, с ледяной улыбкой оглядев служанку, остановившуюся в ожидании.
— Итак, Ватсон, что вы обо всем этом думаете? — спросил Холмс, когда служанка ушла.
— Ровным счетом ничего, — попытался я отделаться обычным ответом, не предугадывая событий. Пусть лучше врач, к которому мы прибыли, объяснит все сам,
— Все предельно ясно, хотя в этом и есть что-то ужасающее, даже дьявольское, — добавил Холмс, расхаживая взад-вперед и разглядывая книги. В основном это были немецкие издания, скорее всего, медицинские, по крайней мере, в той стороне, где сидел я.
Я совсем было собрался спросить Холмса, что значит его последнее замечание, когда дверь отворилась и в комнату вошел бородатый сутулый мужчина среднего роста. Мне показалось, что ему за сорок. Впоследствии я узнал, что на самом деле ему лишь тридцать пять. В легкой улыбке сквозила бесконечная грусть, а может быть, и бесконечная мудрость. На лице особо выделялись глаза. Одет он был в темный костюм. Под сюртуком на жилете поблескивала золотая цепочка.
— Доброе утро, герр Холмс, — сказал он по-английски. Язык он знал безупречно, но говорил с сильным акцентом. — Я ждал вас и очень вам рад. А вы, как я догадываюсь, доктор Ватсон, — добавил он, повернувшись ко мне с очаровательной улыбкой и протянув руку, которую я пожал, не отрывая взгляда от Холмса.
— Вы можете снять свою дурацкую бороду, — произнес Холмс с надрывом. Голос его был столь же резок, как и в тот вечер, когда он появился у меня дома при мелодраматических обстоятельствах, как, впрочем, и на следующий день, когда уже я поехал навестить его. — И, будьте так добры, бросьте кривляться, как в оперетте, изображая иностранца. Предупреждаю, вам лучше сразу во всем признаться, или будет хуже. Игра проиграна, Мориарти!
Хозяин дома медленно повернулся к нему, давая Холмсу разглядеть себя хорошенько, и тихо произнес:
— Меня зовут Зигмунд Фрейд.
Два показательных опыта
Наступило долгое молчание. Что-то в облике врача сбивало Холмса с толку. В сильном волнении, с трудом сдерживая себя, он подошел к Фрейду, который спокойно расположился в кресле за столом, заваленным бумагами, некоторое время пристально смотрел на него, а потом вздохнул.
— Вы не профессор Мориарти, — признал он наконец. — Но Мориарти был здесь. Где он сейчас?
— В гостинице, я полагаю, — ответил врач, выдерживая его взгляд.
Холмс отступил, повернулся и сел в кресло с видом побежденного.
— Ну что ж, Искариот, — обратился он ко мне, — ты предал меня врагам моим. Я полагаю, они сполна отблагодарят тебя за услуги. — Говорил он устало, спокойно и убежденно. Я мог бы даже поверить его словам, если бы не знал наверняка, как глубоко он заблуждается.
— Холмс, это несправедливо с вашей стороны! — вспыхнул я, оскорбленный возмутительным прозвищем, которым он меня наделил.
— Говорил горшку котелок: уж больно ты черен, дружок, — огрызнулся Холмс. — Однако будем говорить без обиняков. Я узнал ваши следы у дома профессора; от моего внимания не ускользнуло и то, что вы захватили с собой кожаный саквояж. Это дало мне основания предположить, что вы знали о предстоящем путешествии. Как свидетельствовало количество вещей, вы знали также, что едете надолго; кроме того, вы их взяли ровно столько, сколько и потребовалось. Мне лишь хотелось бы понять, что вы собираетесь делать со мной теперь, когда я всецело в вашей власти.
— Я перебью вас, если позволите, — вмешался Зигмунд Фрейд, — Полагаю, вы поступаете чудовищно несправедливо со своим другом, который привез вас сюда не для того, чтобы причинить вам зло. — Он говорил спокойно, легко и убедительно несмотря на то, что произносил все это на чужом языке. Холмс снова повернулся к нему. — Что касается профессора Мориарти, доктор Ватсон и ваш брат хорошо заплатили ему за поездку сюда, чтобы заставить вас последовать за ним вплоть до моих дверей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52