ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Не в силах выдержать биения своего сердца, девушка вскочила из-за стола и подбежала к окну. Прижав горячий лоб к холодному стеклу, Элиза уставилась на темнеющий парк и зажженные уличные фонари.
– Ради бога, не говори больше ничего, – умоляюще произнесла она. – Моя жизнь и без того запутана…
– Элиза, я схожу с ума… – бархатный низкий голос за спиной девушки ласкал ее и заставлял вслушиваться в его слова. – Мне двадцать шесть лет, но я никогда не испытывал ничего подобного. Я никогда так много не думал о женщине, никогда не покупал ей подарки и цветы… Никогда… до сих пор.
Он стоял вплотную к ней, и она ощущала пламя его желания. Сердце ее бешено колотилось. Элиза отчаянно призывала на помощь свое самообладание, пыталась думать о будущем, о своей независимости, но все было тщетно. Она не могла противиться своей страсти. И забыла обо всем на свете. Обо всем, кроме этого мужчины.
Теплые ладони обхватили ее плечи и притянули к своему телу, и она покорно прильнула к нему. На улице стало еще темнее, и пламя свечей превратило оконное стекло в зеркало. Элиза смотрела на свое отражение и чувствовала себя счастливой. Она ясно осознавала, что сейчас лишается своей мечты, но не могла противиться зову своего тела – ведь никогда раньше она не ощущала себя такой защищенной и… столь желанной.
Он развернул ее, губы коснулись губ, и весь мир перестал для нее существовать. Она упивалась им – запахом вина, сладостью губ и жаром сильного тела. Она возвращала ему поцелуй за поцелуем, прикосновение за прикосновением, зеркально отражая его ласки.
– Девочка… милая моя, как же долго я этого ждал, – шептал он, зарываясь лицом в ее пушистые волосы, пропитанные ароматом жасмина. – Всю свою жизнь… – он коснулся кончиком языка ее нежного ушка.
Элиза чувствовала головокружение и была готова подчиниться всему, что он пожелает сделать с ней.
На миг оторвавшись от нее, Фридрих сорвал с себя сюртук, жилет и рубашку, отшвырнул их в сторону. В следующее мгновение ее амазонка и юбка также полетели прочь. С победоносной улыбкой барон подхватил свою возлюбленную на руки и понес в спальню.
Опустив ее на кровать, он принялся любовно исследовать каждый изгиб ее тела, обжигая легкими прикосновениями томимую страстью кожу девушки. Невесомое облако сорочки заскользило куда-то прочь, и тело Элизы полностью обнажилось… Он ласкал ее, гладил, целовал, терзал… Она выгибалась навстречу его рукам, уносясь на волнах блаженства вдаль, к неведомым берегам. Желание еще больших чувственных наслаждений заставило ее рвануться вверх, и она без всякого стеснения принялась жарко целовать мужское тело. Поток новых ощущений захлестнул ее разум, она забыла обо всем на свете, кроме своей жажды и блаженства.
Задыхаясь от желания, Фридрих любовался девушкой, созерцая, как в томной неге выгибается ее тело, губы что-то несвязно шепчут, то ли умоляя, то ли требуя, а глаза закрываются в забытьи. И в его сердце стучало: «Она моя! Навсегда!»
А тем временем неподалеку от входа, которым пользовались самые уважаемые клиенты, можно было наблюдать такую картину: два господина, обступив метрдотеля, требовали указать им, в какой комнате находятся барон фон Ауленберг и его гостья.
– Но, господа! – возмущался метрдотель. – Я не имею на это права. Наш ресторан…
– Номер комнаты и ключ! – резко потребовал князь Рудельштайн. Глаза его горели праведным огнем. – И не вздумай снова молоть чушь, будто барона здесь нет. Его видели пару часов назад.
Уже с вечера слуги графа Верхоффена следовали за Ауленбергом по пятам, а сегодняшним утром отправились вслед за бароном и его спутницей в Венский лес, где безмятежная парочка долго каталась верхом. Когда же Ауленберг с девушкой наконец прервали свою прогулку и вошли в ресторан, один из соглядатаев поскакал в город, чтобы сообщить об этом происшествии своему господину, и Верхоффен незамедлительно связался с князем Рудельштайном. Оказалось, что приятель Иоганна немного ошибся – князь Альберт вернулся в свой дом лишь пару часов назад. Впрочем, по мнению Верхоффена, это было даже лучше: уставший после долгой дороги князь находился не в лучшем расположении духа. Узнав, что его дочь находится в опасности, Рудельштайн тут же велел подать карету и вместе со старым бароном Брюгехоффеном поспешил в злополучный ресторан. Иоганн сумел настроить своего дядюшку весьма решительно, и барон теперь кипел от праведного гнева, собираясь как следует отчитать нахальную девицу, осмелившуюся предпочесть его солидной особе распутного сопляка.
Испуганный метрдотель по-прежнему отказывался нарушить свидание своего постоянного клиента.
– Пожалуйста, господа, – возмущался он. – Поймите меня, правила нашего ресторана…
– Послушай ты, мерзавец! – Рудельштайн схватил упитанного метрдотеля за лацканы пиджака и легко оторвал от пола. – Я разнесу твое паршивое заведение на клочки, если потребуется. Понимаешь ли ты, что в твоем проклятом ресторане происходит преступление? Моя единственная дочь находится в опасности! Неужели ты думаешь, что я не имею права защищать ее?
Князь был готов задушить метрдотеля своими могучими руками, но тот, сообразив, что произошла довольно неприятная история, уже послушно закивал головой, уверяя, что все понял. Как только его ноги коснулись пола, он живо побежал к лестнице, умоляя решительно настроенного князя сохранять благоразумие и помнить о других клиентах.
– Ваша светлость, мы растеряем всех посетителей, если хоть кто-нибудь узнает, что я не смог сохранить тайну свидания, – приговаривал он.
Но возмущению князя не было предела, его трясло от ярости. Оказавшись перед дверью, на которую ему указал служащий, он рванул ее на себя и оглушительно зарычал на весь ресторан:
– Ауленберг, открой дверь, подлец, или я разнесу ее в щепки!
Метрдотель не нуждался в шумном скандале, а потому быстро сунул в руку разбушевавшемуся князю запасной ключ от номера.
Голоса за дверью доносились, словно сквозь туман. Фридрих с трудом очнулся от любовного дурмана и сел на постели. Ему показалось, что кто-то выкрикивает его имя. Первым побуждением Ауленберга было схватить одежду и выпрыгнуть в окно; так было много раз, когда он развлекался с чужими женами. Но он тут же опомнился. Рядом с ним – малышка Элиза, и она абсолютно свободна. Ее собственная мать благословила их союз. Чем же вызваны эти крики и стук?
Он едва успел накинуть на девушку покрывало, как дверь с треском распахнулась. Фридрих вскочил, приготовившись защищать любимую от непрошенных гостей.
– Убирайтесь отсюда к чертовой матери! – заорал он. – Как вы посмели ворваться в личные апартаменты? Вам это дорого обойдется, и вы не имеете права…
– Это ты, подлец, не имеешь права!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67