Его маленькие, глубоко посаженные глазки быстро обежали комнату. Затем раздался высокий, гнусавый голос.
– Мужчины, у меня к вам такое дельце. За один доллар вы можете провести двадцать минут с этой девицей. Она мастер своего дела. Получите удовольствие, какое пожелаете. Ну, кто первый?
Он не успел закончить свою речь, как девушка закашляла. Она тут же попыталась остановить кашель, прижав ладонь ко рту, и боязливо поглядывая на своего спутника.
Все находящиеся, включая проституток, с жалостью на нее смотрели. Один из охотников пробурчал:
– Она выглядит, как будто ей два дня до смерти.
Раздраженный толстяк подождал, пока его спутница откашляется, и обратился к огромному горцу.
– Ну как вы, мистер? Хотите быть первым?
Тот молча осмотрел его тяжелым взглядом.
Толстяк схватил женщину за руку и потащил к карточному столу, шепча ей на ухо:
– А ну раздевайся, Мирт.
Дрожащими пальцами она стала расстегивать старенькую грязную кофточку. Наконец она распахнула ее: мужчины отвели взгляды от тощей груди. Женщина стыдливо отвернулась, чтобы застегнуться, и встретилась взглядом с Сэйтом, молча наблюдавшим за странной парой.
– Что вы думаете, мистер? Как она вам? – заискивающе спросил толстяк.
Сэйт окинул взглядом жалкую фигурку, презрительно поднял брови и намеренно повернулся к ней спиной.
Это показалось уже слишком для взбешенного толстяка. Его жирные пальцы схватили Сэйта за плечо.
– Ты что, не можешь ответить, когда к тебе обращаются?
В комнате воцарилась тишина. Все с интересом наблюдали. Ждали, как этот мрачный охотник выйдет из сложившейся ситуации.
Сэйт напряг мускулы под цепкими пальцами толстяка, словно предупреждая его. Он тут же убрал руку с плеча и облизал пересохшие губы. На него смотрели холодные, угрожающие глаза охотника.
– Извините, мистер, я не хотел ничего такого… – пробормотал он, пятясь, – я только подумал, что вы захотите посмотреть на девушку…
– Ты правильно подумал, – прорычал Сэйт, – она абсолютное ничтожество. И если ты не хочешь, чтобы я выпустил тебе кишки, сейчас же убирайся отсюда.
По комнате прошел вздох облегчения. Толстяк, довольный, что дело обошлось угрозой, схватил девушку за руку и потащил к двери. Он уже взялся за засов, когда от бара раздался голос:
– Даю пятьдесят центов.
Все посмотрели на говорившего, высокого, худого мужчину с бледным лицом. На его тощем теле свободно болталась грязная домотканая рубаха. В углах тонких губ были крошки табака.
– Паршивый фермер, – пробормотал Сэйт. – Наверное, дюжина детей дома без матери. Есть такие, которые сводят жен в могилу от тяжелой работы и бесконечных родов.
Сначала показалось, что унизительное предложение будет отвергнуто.
Но пока все в ожидании смотрели на них, толстяк пожал плечами и пробурчал:
– Ну давай. Я смотрю, тут ни у кого нет денег. – Он прищурился. – Тебе придется уплатить еще и за комнату.
Фермер уже расстегивал штаны, беря женщину за руку. Он повел ее в темный угол, на ходу бросив:
– Комната не нужна. Я и стоя управлюсь.
Она слабо сопротивлялась и прошептала:
– Я очень плохо себя чувствую, Айк.
Мужчина поднял руку, как будто собирался ударить ее по лицу, но его взгляд снова упал на Магрудера. Охотник вынул нож и, угрожающе глядя на толстяка, поигрывал лезвием.
Его снова прошиб пот. Он быстро схватил ее за руку и громко сказал:
– Лучше снять комнату для Мирти. Кажется, она простудилась. Несколько дней отдыха – и она поправится, – он оглянулся на Сэйта и увидел, как охотник прячет нож за пояс.
Айк молча отсчитал бармену деньги. Затем пробурчал, что ему надо срочно идти, и поспешно удалился вместе с женщиной:
Присутствующие наблюдали за ним с веселыми лицами.
– Бог мой, Магрудер, – засмеялся один из мужчин, – ты запугал его до смерти.
Сэйт пожал плечами: ему все это было противно, никакой гордости за себя он не испытывал. Охотник облокотился на прилавок бара и молча смотрел, как Мирт выходит из комнаты, затем дал знак бармену, чтобы тот запер за ней дверь. Убедившись, что дверь заперта, Сэйт допил виски и поднялся. Солнце уже садилось, пора возвращаться домой.
Он постоял на крыльце, глубоко вдыхая свежий воздух, уже собираясь спуститься вниз, как услышал свист пули в нескольких дюймах от головы. Сэйт сошел с крыльца. Где-то рядом щелкнул затвор ружья. Он прыгнул в ту сторону, откуда раздался выстрел и не удивился, опознав фигуру Айка.
– Ах ты, мерзавец, – в ярости крикнул он. – Беги, беги, и побыстрее. И не попадайся мне больше.
* * *
Между деревьев свистел ветер. Сэйт вышел на небольшую поляну, с которой стал виден слабый свет свечи, зажженной старым Уоткинсом. Охотник направился к дому. Внутри тепло, его ждет ужин…
«Старик – чудесный человек», – думал он, счищая грязь с ботинок, прежде чем войти в дом. «Правда, немного болтлив, вечно у него в запасе какие-то истории».
– Но, черт возьми, память у него еще есть, – сказал он, толкнул дверь и вошел в дом.
– Где ты был так долго, парень? – Уоткинс поднял голову от горшка с мясом, которое помешивал длинной ложкой. – Я уже собирался идти искать тебя. Думал, может, на тебя волки напали.
– За мной точно шла пара этих дьяволов, – ответил охотник, ставя ружье рядом с дверью.
Он разделся и повесил на крючок куртку.
– В таверне видел двуногих волков, – добавил он, кладя рожок с порохом и мешочек с пулями на камин.
– Ну-у? И кто же это осмелился задеть тебя? Насколько я знаю, все побаиваются твоего широкого ножа и кулаков, – старик приготовился слушать.
Сэйт сел к огню, вытянул к теплу ноги.
– Я его не знаю.
Он рассказал все, что случилось на почте.
– Я видел этого хорька, – усмехнулся Уоткинс, раскладывая по мискам еду, – это Айк Дан. Пришел в эти места прошлой весной вместе с молодой индианкой. Торговал ею, пока она была в силах, а потом бросил.
Старик поставил на стол сковороду с кукурузной лепешкой и пригласил охотника за стол.
– Он – подлый мерзавец, каких поискать. Тебе этого не простит. Будь осторожен. Ходи и оглядывайся.
– Не беспокойся, старик, – усмехнулся Сэйт, – я уже встречался с такими. И знаю, как с ними надо поступать.
– Думаю, что знаешь, – снова усмехнулся Уоткинс.
Оба замолчали.
Спустя некоторое время они сели к огню. Только сейчас охотник обратил внимание, что старик ведет себя несколько странно. Тот беспокойно ерзал на стуле. Было заметно, что он нервничает. Когда Уоткинс поднялся и без всякой необходимости стал мешать угли в камине, Сэйт удивленно спросил:
– Старик, что там у тебя? Если есть, что сказать, говори, не тяни. Ты действуешь мне на нервы.
Уоткинс невинно ухмыльнулся и опустился на стул.
– Ну хорошо, сынок, может быть ты разозлишься, но я думаю, что не станешь убивать меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Мужчины, у меня к вам такое дельце. За один доллар вы можете провести двадцать минут с этой девицей. Она мастер своего дела. Получите удовольствие, какое пожелаете. Ну, кто первый?
Он не успел закончить свою речь, как девушка закашляла. Она тут же попыталась остановить кашель, прижав ладонь ко рту, и боязливо поглядывая на своего спутника.
Все находящиеся, включая проституток, с жалостью на нее смотрели. Один из охотников пробурчал:
– Она выглядит, как будто ей два дня до смерти.
Раздраженный толстяк подождал, пока его спутница откашляется, и обратился к огромному горцу.
– Ну как вы, мистер? Хотите быть первым?
Тот молча осмотрел его тяжелым взглядом.
Толстяк схватил женщину за руку и потащил к карточному столу, шепча ей на ухо:
– А ну раздевайся, Мирт.
Дрожащими пальцами она стала расстегивать старенькую грязную кофточку. Наконец она распахнула ее: мужчины отвели взгляды от тощей груди. Женщина стыдливо отвернулась, чтобы застегнуться, и встретилась взглядом с Сэйтом, молча наблюдавшим за странной парой.
– Что вы думаете, мистер? Как она вам? – заискивающе спросил толстяк.
Сэйт окинул взглядом жалкую фигурку, презрительно поднял брови и намеренно повернулся к ней спиной.
Это показалось уже слишком для взбешенного толстяка. Его жирные пальцы схватили Сэйта за плечо.
– Ты что, не можешь ответить, когда к тебе обращаются?
В комнате воцарилась тишина. Все с интересом наблюдали. Ждали, как этот мрачный охотник выйдет из сложившейся ситуации.
Сэйт напряг мускулы под цепкими пальцами толстяка, словно предупреждая его. Он тут же убрал руку с плеча и облизал пересохшие губы. На него смотрели холодные, угрожающие глаза охотника.
– Извините, мистер, я не хотел ничего такого… – пробормотал он, пятясь, – я только подумал, что вы захотите посмотреть на девушку…
– Ты правильно подумал, – прорычал Сэйт, – она абсолютное ничтожество. И если ты не хочешь, чтобы я выпустил тебе кишки, сейчас же убирайся отсюда.
По комнате прошел вздох облегчения. Толстяк, довольный, что дело обошлось угрозой, схватил девушку за руку и потащил к двери. Он уже взялся за засов, когда от бара раздался голос:
– Даю пятьдесят центов.
Все посмотрели на говорившего, высокого, худого мужчину с бледным лицом. На его тощем теле свободно болталась грязная домотканая рубаха. В углах тонких губ были крошки табака.
– Паршивый фермер, – пробормотал Сэйт. – Наверное, дюжина детей дома без матери. Есть такие, которые сводят жен в могилу от тяжелой работы и бесконечных родов.
Сначала показалось, что унизительное предложение будет отвергнуто.
Но пока все в ожидании смотрели на них, толстяк пожал плечами и пробурчал:
– Ну давай. Я смотрю, тут ни у кого нет денег. – Он прищурился. – Тебе придется уплатить еще и за комнату.
Фермер уже расстегивал штаны, беря женщину за руку. Он повел ее в темный угол, на ходу бросив:
– Комната не нужна. Я и стоя управлюсь.
Она слабо сопротивлялась и прошептала:
– Я очень плохо себя чувствую, Айк.
Мужчина поднял руку, как будто собирался ударить ее по лицу, но его взгляд снова упал на Магрудера. Охотник вынул нож и, угрожающе глядя на толстяка, поигрывал лезвием.
Его снова прошиб пот. Он быстро схватил ее за руку и громко сказал:
– Лучше снять комнату для Мирти. Кажется, она простудилась. Несколько дней отдыха – и она поправится, – он оглянулся на Сэйта и увидел, как охотник прячет нож за пояс.
Айк молча отсчитал бармену деньги. Затем пробурчал, что ему надо срочно идти, и поспешно удалился вместе с женщиной:
Присутствующие наблюдали за ним с веселыми лицами.
– Бог мой, Магрудер, – засмеялся один из мужчин, – ты запугал его до смерти.
Сэйт пожал плечами: ему все это было противно, никакой гордости за себя он не испытывал. Охотник облокотился на прилавок бара и молча смотрел, как Мирт выходит из комнаты, затем дал знак бармену, чтобы тот запер за ней дверь. Убедившись, что дверь заперта, Сэйт допил виски и поднялся. Солнце уже садилось, пора возвращаться домой.
Он постоял на крыльце, глубоко вдыхая свежий воздух, уже собираясь спуститься вниз, как услышал свист пули в нескольких дюймах от головы. Сэйт сошел с крыльца. Где-то рядом щелкнул затвор ружья. Он прыгнул в ту сторону, откуда раздался выстрел и не удивился, опознав фигуру Айка.
– Ах ты, мерзавец, – в ярости крикнул он. – Беги, беги, и побыстрее. И не попадайся мне больше.
* * *
Между деревьев свистел ветер. Сэйт вышел на небольшую поляну, с которой стал виден слабый свет свечи, зажженной старым Уоткинсом. Охотник направился к дому. Внутри тепло, его ждет ужин…
«Старик – чудесный человек», – думал он, счищая грязь с ботинок, прежде чем войти в дом. «Правда, немного болтлив, вечно у него в запасе какие-то истории».
– Но, черт возьми, память у него еще есть, – сказал он, толкнул дверь и вошел в дом.
– Где ты был так долго, парень? – Уоткинс поднял голову от горшка с мясом, которое помешивал длинной ложкой. – Я уже собирался идти искать тебя. Думал, может, на тебя волки напали.
– За мной точно шла пара этих дьяволов, – ответил охотник, ставя ружье рядом с дверью.
Он разделся и повесил на крючок куртку.
– В таверне видел двуногих волков, – добавил он, кладя рожок с порохом и мешочек с пулями на камин.
– Ну-у? И кто же это осмелился задеть тебя? Насколько я знаю, все побаиваются твоего широкого ножа и кулаков, – старик приготовился слушать.
Сэйт сел к огню, вытянул к теплу ноги.
– Я его не знаю.
Он рассказал все, что случилось на почте.
– Я видел этого хорька, – усмехнулся Уоткинс, раскладывая по мискам еду, – это Айк Дан. Пришел в эти места прошлой весной вместе с молодой индианкой. Торговал ею, пока она была в силах, а потом бросил.
Старик поставил на стол сковороду с кукурузной лепешкой и пригласил охотника за стол.
– Он – подлый мерзавец, каких поискать. Тебе этого не простит. Будь осторожен. Ходи и оглядывайся.
– Не беспокойся, старик, – усмехнулся Сэйт, – я уже встречался с такими. И знаю, как с ними надо поступать.
– Думаю, что знаешь, – снова усмехнулся Уоткинс.
Оба замолчали.
Спустя некоторое время они сели к огню. Только сейчас охотник обратил внимание, что старик ведет себя несколько странно. Тот беспокойно ерзал на стуле. Было заметно, что он нервничает. Когда Уоткинс поднялся и без всякой необходимости стал мешать угли в камине, Сэйт удивленно спросил:
– Старик, что там у тебя? Если есть, что сказать, говори, не тяни. Ты действуешь мне на нервы.
Уоткинс невинно ухмыльнулся и опустился на стул.
– Ну хорошо, сынок, может быть ты разозлишься, но я думаю, что не станешь убивать меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85