Аромат еды был способен повергнуть на колени любого. И хотя девушке не хотелось есть, она понимала, что ей необходимо подкрепить силы для здоровья будущего ребенка.
– Майда, сегодня ты превзошла саму себя!
Кухарка, поставив поднос на кровать, села в ногах у Бетани.
– Только так мы и можем поговорить. Кушайте, миледи.
Бетани хотелось, чтобы Майда ушла. Несмотря на решимость поесть, она чувствовала, что не сможет воздать должное аппетитно пахнущим блюдам, и кухарка обидится, увидев, что ее труды пропали даром. Бетани отломила кусочек хлеба.
– Что нового, Майда?
– Миледи Бетани, мне хочется поделиться с вами своим замыслом.
– Замыслом? Каким замыслом? – встревоженно спросила Бетани, зная тягу кухарки к безрассудным действиям. – Ты ни в коем случае не должна навлекать на себя неприятности.
– А вы – разве вы не бросили вызов опасности, выйдя на поединок с предводителем нормандцев? – спросила Майда.
– То совсем другое дело. Я обязана заботиться о вашей безопасности.
– Миледи, независимо от того, скажете вы «да» или «нет», замысел уже приведен в действие, – скрестила руки на дородной груди Майда. – Итак, желаете ли вы выслушать все по порядку?
Отодвинув поднос с едой, Бетани вздохнула:
– Говори.
– Мы, то есть все женщины, решили всеми возможными способами причинять неудобства нормандцам. Во-первых, мы перестаем заботиться об их нуждах. Все блюда будут подаваться к столу подгорелыми или недожаренными, белье будет стираться из рук вон плохо. Но главное, – тоном военного советника добавила Майда, – нормандцам будет отказано в женских милостях.
– В женских милостях? – переспросила Бетани, подозревая, что поняла правильно, но все же желая услышать пояснения Майды.
– Да, до тех пор, пока вы не будете освобождены, никаких наслаждений в постели. Нам всем придется трудно. Но, миледи, ради вас мы готовы пойти на эту жертву.
Бетани изумленно раскрыла рот, не в силах поверить собственным ушам. Она-то боялась, что женщины вознамерились взяться за оружие, рискуя своими жизнями, но это!
– Это я придумала, миледи. Что вы скажете?
– Меня нисколько не удивляет, что этот остроумный план пришел в голову именно тебе. Но, хотя ты и руководствовалась благими побуждениями, боюсь, вы ничего не добьетесь.
– О, не беспокойтесь, у нас все получится. Вдохнув первый глоток воздуха свободы, вы поблагодарите меня. А пока кушайте, подкрепляйте свои силы.
Король заканчивал приготовления к отъезду. Его постоянно донимали родители леди Дамианы, требуя, чтобы Бетани Нортумберлендская предстала перед судом – и обязательно перед судом королевским, на меньшее они не были согласны. Кроме того, оставался нерешенным вопрос об отце Бетани и долге, который надлежало ему отплатить. Вильгельм намеревался свершить правосудие и заодно решить собственные дела.
Он снова внимательно изучил перстень. На нем были высечены лишь два имени. Странно, что Бетани не была упомянута вместе с Мери и Бретом. Можно было подумать, что Гэвин ей не отец. Подбросив перстень в воздух, Вильгельм поймал его. Так или иначе, шотландский лэрд признал ребенка своим, и Вильгельм собирался отнестись к Бетани именно так. Королю были слишком хорошо известны мучения, выпадающие на долю незаконнорожденных.
Его мысли прервал стук в дверь.
– Войдите, – ответил Вильгельм. Отворив дверь, Вердон осторожно прикрыл ее за собой.
– У вас возникли какие-либо вопросы по поводу моего отчета, сир?
– Бетани Нортумберлендская – незаконнорожденная?
– По-моему, да. По слухам, я понял, что ее отец – Брам Мактавиш.
– Благодарю тебя, Вердон, ты тщательно провел расследование. Я также изучил твои замечания по поводу Ги де Бельмара и полностью согласен с твоим предложением. Разобравшись с Нортумберлендом, мы сразу же займемся судьбой Бетани.
– Как вам будет угодно, Ваше Величество. Что-нибудь еще?
Вильгельм отхлебнул вина:
– Какова, по-твоему, наибольшая опасность?
– Я считаю, больше всего следует опасаться шотландцев.
– Сомневаюсь, чтобы они осмелились выступить против моих людей. Я встречался с дядей Бетани, Брамом Мактавишем, и он воочию лицезрел силу моего войска. Этот шотландец хороший воин, и его никак нельзя назвать глупцом.
Вердон потер ладонью лицо:
– Дама, о которой мы говорим, пользуется преданностью местных жителей. У нее среди них очень сильная поддержка.
– Благодарю, Вердон. Я учту это.
Поклонившись, Вердон покинул королевские покои.
У Ройса больше общего с этой сакской женщиной, чем с леди Дамианой. Ройс и Бетани – именно те хозяева земли, в которых нуждается эта страна. Дальновидные и справедливые, они построят будущее, в то время как Дамиану интересовало лишь настоящее и ее собственные эгоистические запросы.
Но Ройс не может смириться со своим положением, обусловленным его рождением. Вильгельм доверял суждению старшего де Бельмара во всем, кроме этого. Бетани Нортумберлендская упадет в его глазах, если Ройс узнает о ее происхождении. Это настроит его против нее. Король покачал головой. Ему придется самому заняться этим делом.
Вильгельму было прекрасно известно то, каким влиянием пользуются Ля Марши, и он не тешил себя иллюзиями по поводу того, какой шум они поднимут, узнав о смерти дочери. Он должен будет удовлетворить все заинтересованные стороны. Найти выход нелегко, но Вильгельм не сомневался, что у него есть решение, которое устроит всех. Или почти всех. Ройсу оно придется не по душе. Но де Бельмар – верный слуга короля, и, хотя приказание ему не понравится, он его беспрекословно выполнит.
Сделав большой глоток вина, король снова задумался над решением, созревшим у него в голове. Qui, независимо от того, кому оно понравится, а кому – нет, другого выхода нет. Король должен думать о своих подданных. Только так можно сохранить мир в стране, избежав междуусобин.
После долгих размышлений Вильгельм решил взять с собой Ансиля и Ориель Ля Марш. Королю не хотелось, чтобы те последовали за ним в Нортумберленд, но он понимал, что они не будут удовлетворены до тех пор, пока лично не убедятся в свершении правосудия.
Филипп Гастон может ехать вместе с ними. Вильгельм испытывал к этому дворянину неприязнь. Рыцарю, признавшему, что он наставлял рога мужчине, против которого сам же выдвинул обвинения, веры быть не может. При мысли об этой гадине у Вильгельма внутри все перевернулось.
Однако король бмл решительно настроен покончить с этим делом при участии всех заинтересованных лиц. Он также отправил послание шотландскому лэрду Браму Мактавишу, приглашая того прибыть в замок Ренвиг.
Через два дня судьба Ройса и Бетани будет решена. Возможно, им это придется не по душе, но все будет закончено.
В Нортумберленде должны воцариться мир и спокойствие, и так будет, чего бы это ни стоило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Майда, сегодня ты превзошла саму себя!
Кухарка, поставив поднос на кровать, села в ногах у Бетани.
– Только так мы и можем поговорить. Кушайте, миледи.
Бетани хотелось, чтобы Майда ушла. Несмотря на решимость поесть, она чувствовала, что не сможет воздать должное аппетитно пахнущим блюдам, и кухарка обидится, увидев, что ее труды пропали даром. Бетани отломила кусочек хлеба.
– Что нового, Майда?
– Миледи Бетани, мне хочется поделиться с вами своим замыслом.
– Замыслом? Каким замыслом? – встревоженно спросила Бетани, зная тягу кухарки к безрассудным действиям. – Ты ни в коем случае не должна навлекать на себя неприятности.
– А вы – разве вы не бросили вызов опасности, выйдя на поединок с предводителем нормандцев? – спросила Майда.
– То совсем другое дело. Я обязана заботиться о вашей безопасности.
– Миледи, независимо от того, скажете вы «да» или «нет», замысел уже приведен в действие, – скрестила руки на дородной груди Майда. – Итак, желаете ли вы выслушать все по порядку?
Отодвинув поднос с едой, Бетани вздохнула:
– Говори.
– Мы, то есть все женщины, решили всеми возможными способами причинять неудобства нормандцам. Во-первых, мы перестаем заботиться об их нуждах. Все блюда будут подаваться к столу подгорелыми или недожаренными, белье будет стираться из рук вон плохо. Но главное, – тоном военного советника добавила Майда, – нормандцам будет отказано в женских милостях.
– В женских милостях? – переспросила Бетани, подозревая, что поняла правильно, но все же желая услышать пояснения Майды.
– Да, до тех пор, пока вы не будете освобождены, никаких наслаждений в постели. Нам всем придется трудно. Но, миледи, ради вас мы готовы пойти на эту жертву.
Бетани изумленно раскрыла рот, не в силах поверить собственным ушам. Она-то боялась, что женщины вознамерились взяться за оружие, рискуя своими жизнями, но это!
– Это я придумала, миледи. Что вы скажете?
– Меня нисколько не удивляет, что этот остроумный план пришел в голову именно тебе. Но, хотя ты и руководствовалась благими побуждениями, боюсь, вы ничего не добьетесь.
– О, не беспокойтесь, у нас все получится. Вдохнув первый глоток воздуха свободы, вы поблагодарите меня. А пока кушайте, подкрепляйте свои силы.
Король заканчивал приготовления к отъезду. Его постоянно донимали родители леди Дамианы, требуя, чтобы Бетани Нортумберлендская предстала перед судом – и обязательно перед судом королевским, на меньшее они не были согласны. Кроме того, оставался нерешенным вопрос об отце Бетани и долге, который надлежало ему отплатить. Вильгельм намеревался свершить правосудие и заодно решить собственные дела.
Он снова внимательно изучил перстень. На нем были высечены лишь два имени. Странно, что Бетани не была упомянута вместе с Мери и Бретом. Можно было подумать, что Гэвин ей не отец. Подбросив перстень в воздух, Вильгельм поймал его. Так или иначе, шотландский лэрд признал ребенка своим, и Вильгельм собирался отнестись к Бетани именно так. Королю были слишком хорошо известны мучения, выпадающие на долю незаконнорожденных.
Его мысли прервал стук в дверь.
– Войдите, – ответил Вильгельм. Отворив дверь, Вердон осторожно прикрыл ее за собой.
– У вас возникли какие-либо вопросы по поводу моего отчета, сир?
– Бетани Нортумберлендская – незаконнорожденная?
– По-моему, да. По слухам, я понял, что ее отец – Брам Мактавиш.
– Благодарю тебя, Вердон, ты тщательно провел расследование. Я также изучил твои замечания по поводу Ги де Бельмара и полностью согласен с твоим предложением. Разобравшись с Нортумберлендом, мы сразу же займемся судьбой Бетани.
– Как вам будет угодно, Ваше Величество. Что-нибудь еще?
Вильгельм отхлебнул вина:
– Какова, по-твоему, наибольшая опасность?
– Я считаю, больше всего следует опасаться шотландцев.
– Сомневаюсь, чтобы они осмелились выступить против моих людей. Я встречался с дядей Бетани, Брамом Мактавишем, и он воочию лицезрел силу моего войска. Этот шотландец хороший воин, и его никак нельзя назвать глупцом.
Вердон потер ладонью лицо:
– Дама, о которой мы говорим, пользуется преданностью местных жителей. У нее среди них очень сильная поддержка.
– Благодарю, Вердон. Я учту это.
Поклонившись, Вердон покинул королевские покои.
У Ройса больше общего с этой сакской женщиной, чем с леди Дамианой. Ройс и Бетани – именно те хозяева земли, в которых нуждается эта страна. Дальновидные и справедливые, они построят будущее, в то время как Дамиану интересовало лишь настоящее и ее собственные эгоистические запросы.
Но Ройс не может смириться со своим положением, обусловленным его рождением. Вильгельм доверял суждению старшего де Бельмара во всем, кроме этого. Бетани Нортумберлендская упадет в его глазах, если Ройс узнает о ее происхождении. Это настроит его против нее. Король покачал головой. Ему придется самому заняться этим делом.
Вильгельму было прекрасно известно то, каким влиянием пользуются Ля Марши, и он не тешил себя иллюзиями по поводу того, какой шум они поднимут, узнав о смерти дочери. Он должен будет удовлетворить все заинтересованные стороны. Найти выход нелегко, но Вильгельм не сомневался, что у него есть решение, которое устроит всех. Или почти всех. Ройсу оно придется не по душе. Но де Бельмар – верный слуга короля, и, хотя приказание ему не понравится, он его беспрекословно выполнит.
Сделав большой глоток вина, король снова задумался над решением, созревшим у него в голове. Qui, независимо от того, кому оно понравится, а кому – нет, другого выхода нет. Король должен думать о своих подданных. Только так можно сохранить мир в стране, избежав междуусобин.
После долгих размышлений Вильгельм решил взять с собой Ансиля и Ориель Ля Марш. Королю не хотелось, чтобы те последовали за ним в Нортумберленд, но он понимал, что они не будут удовлетворены до тех пор, пока лично не убедятся в свершении правосудия.
Филипп Гастон может ехать вместе с ними. Вильгельм испытывал к этому дворянину неприязнь. Рыцарю, признавшему, что он наставлял рога мужчине, против которого сам же выдвинул обвинения, веры быть не может. При мысли об этой гадине у Вильгельма внутри все перевернулось.
Однако король бмл решительно настроен покончить с этим делом при участии всех заинтересованных лиц. Он также отправил послание шотландскому лэрду Браму Мактавишу, приглашая того прибыть в замок Ренвиг.
Через два дня судьба Ройса и Бетани будет решена. Возможно, им это придется не по душе, но все будет закончено.
В Нортумберленде должны воцариться мир и спокойствие, и так будет, чего бы это ни стоило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96