Манко вырос, окреп, плечи его раздались, движения стали уверенными. Все видели, что Манко, несмотря на свою молодость, самый лучший охотник стойбища.
Однако, в отличие от других людей, у Манко была одна особенность, которая его выделяла больше, чем сила, ловкость и охотничье мастерство: во все, что он ни делал, Манко старался внести всегда что-либо свое, и к тому же новое.
Манко, как и все люди в то время, считал, что удача на охоте зависит от помощи духов-покровителей, — этому учили старики. Ему всегда говорили, что если духи не захотят, то самая лучшая стрела не попадет в зверя. Но вместе с тем Манко отлично понимал, что если охотники целыми днями будут сидеть в землянке и ничего не делать, то духи людей не накормят, не сошьют им одежды, не запасут на зиму топлива.
С той самой ночи, когда юношей водили в святилище, у Манко возникло желание еще раз увидеть священный камень. «Почему, — говорил он, — из этого камня не делают оружие, почему чудесной силой этого камня может пользоваться только один Имба? Не лучше ли будет, если этой силой воспользуются люди стойбища!»
Он сказал об этом как-то после охоты своим сверстникам, и те страшно испугались.
Игна, находившийся ближе всех к Манко, в ужасе посмотрел на своего дерзкого сверстника, — ему показалось, что духи сразу же схватят Манко за горло.
— Пусть Манко больше никогда не говорит так, — прошептал Игна, — духи мстительны — духи погубят Манко и всех охотников вместе с ним.
— Хранитель веры заботится о людях стойбища, хранителю веры и нужен священный камень, — сказал Керс.
— Имба пришел из чужого племени, — возразил Манко, — для чего Имбе заботиться о людях стойбища?
— Без хранителя веры люди пропадут, — ответил ему Линха, — кто станет оберегать людей от злых духов?
— Нужно лучше охотиться — тогда не страшны будут злые духи! — воскликнул Манко.
— Старики жалуются на плохие приметы, а когда так — хорошей охоты не будет, — сказал Игна.
— Пусть священный камень будет у всех людей — не страшны будут плохие приметы, — снова возразил Манко.
Никто из сверстников ему не ответил, но, когда Манко позвал их проникнуть вместе с ним в святилище, чтобы посмотреть на священный камень, все отказались.
— Хорошо, — сказал себе молодой охотник, — Манко сделает это сам!
И уже ближе к осени, незадолго до отправки охотников в поход на побережье Горькой Воды, Манко дождался ночи потемнее. Небо было покрыто низкими облаками, и дул сильный ветер. Осторожно выбираясь из землянки, молодой охотник постарался, чтобы его никто не заметил. Он направился в лес, где долго ходил, запутывая следы. Наконец в стороне от стойбища Манко вышел к берегу и двинулся, по колена в воде, в сторону запретной черты. Здесь, не выходя из воды, он прикрепил к подошвам лосиные копыта: на след этого зверя никто бы не обратил внимания.
Манко вышел из воды и смело переступил запретную черту, направившись в сторону святилища. На этот раз он не испугался одежд чудовищ, висевших на шестах. Но, отогнув шкуру, закрывавшую вход, и шагнув в святилище, Манко невольно остановился: ему показалось, что духи сразу же уничтожат его. Но ничего не случилось.
Двигаясь в полумраке, Манко наткнулся на небольшое возвышение. Он протянул руку и нащупал лежавший на возвышении камень. Снова его сердце начало биться учащенно, — это и был священный камень.
Манко ощупал его со всех сторон и взял в руки. Камень был очень тяжелым, тяжелее обычных камней. От него шел слабый незнакомый запах. Манко лизнул камень. Потомки Манко сказали бы, что у этого камня металлический вкус. Но Манко металла еще не знал и сделать такого вывода не мог.
Желая как следует разглядеть священный камень, молодой охотник направился к выходу.
2
Недалеко от землянки хранителя веры были расставлены вырезанные из дерева изображения духов-покровителей. Считалось, что они охраняют тропинку, ведшую к стойбищу. Такие же духи стояли и вокруг землянки хранителя веры.
Имба был болезненным стариком; бессонница часто выгоняла его из землянки, и он подолгу просиживал у входа. «Хранитель веры беседует с духами», — шептали про себя проходившие мимо люди, стараясь как можно скорее миновать это место.
В ту ночь, когда Манко нарушил один из самых страшных запретов стойбища, Имба сидел в своей привычной позе у входа. Глаза его были закрыты. Со стороны казалось, что старик дремлет, но мысль Имбы в это время работала отчетливее, чем обычно.
«Люди, — думал Имба, — не замечают плохих примет, надвигающихся со всех сторон… Люди становятся дерзкими и не слушают стариков… Люди не хотят больше надеяться на духов-покровителей… Люди думают, что могут сделать всё своими силами… И хуже всех Манко. Да что Манко — даже сам Ахин нарушает старые обычаи… А к Нуреку пришли молодые охотники, захотевшие делать себе сами оружие, такое же, как у Манко. Люди не слушают того, что говорит хранитель веры. Не нужно было Имбе оставаться среди Берегового Племени, — на другом берегу Широкой Воды люди больше уважают хранителей веры… Что теперь будет? Духи-покровители отвернутся от людей стойбища, придет Дух Голода — страшный Марглош. Тогда люди вспомнят, что говорил Имба, но будет уже поздно…»
Все это не мешало Имбе прислушиваться к тому, что происходило кругом. Он слышал топот ног барсука, пробиравшегося в стойбище за отбросами. Он улавливал перепархивание с ветки на ветку ночных птиц. Про Имбу говорили, что он не только слышит, как ползет змея, но и может проследить по слуху путь крота под землей. И он услышал, как Манко покинул стойбище. Если бы Манко просто ушел в лес, Имба не обратил бы на это внимания. Но молодой охотник шел украдкой, — это хранителю веры показалось подозрительным. С трудом поднявшись на ноги, он последовал за молодым охотником. Имба не подозревал, на что решился Манко. Когда же Манко проник через запретную черту, Имба быстро побежал в стойбище и поднял на ноги всех людей.
Еще до того как Манко проник в святилище, в землянке, откуда он ушел, проснулся Игна. Подбросив в огонь сучья, он заметил, что Манко нет. Игна хотел разбудить Керса, но тот тоже уже не спал.
— Манко ушел из землянки сразу же, как стало темно, — сказал Керс.
Они хотели разбудить Линху, но и тот уже проснулся.
— Манко оставил Айку привязанным; Айка все время скулит, — сказал Линха.
— Манко отправился в святилище! — воскликнул Игна, сам испугавшись того, что сказал.
И тут молодые охотники услышали крики.
3
Итак, Манко направился к выходу со священным камнем в руках. Отогнув шкуру входа, он вдруг почувствовал, что кто-то на него смотрит. Рядом со святилищем стоял Имба.
Хранитель веры издал страшный вопль, и ему ответило множество голосов.
Манко выскочил наружу. У запретной черты собралось чуть ли не все стойбище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Однако, в отличие от других людей, у Манко была одна особенность, которая его выделяла больше, чем сила, ловкость и охотничье мастерство: во все, что он ни делал, Манко старался внести всегда что-либо свое, и к тому же новое.
Манко, как и все люди в то время, считал, что удача на охоте зависит от помощи духов-покровителей, — этому учили старики. Ему всегда говорили, что если духи не захотят, то самая лучшая стрела не попадет в зверя. Но вместе с тем Манко отлично понимал, что если охотники целыми днями будут сидеть в землянке и ничего не делать, то духи людей не накормят, не сошьют им одежды, не запасут на зиму топлива.
С той самой ночи, когда юношей водили в святилище, у Манко возникло желание еще раз увидеть священный камень. «Почему, — говорил он, — из этого камня не делают оружие, почему чудесной силой этого камня может пользоваться только один Имба? Не лучше ли будет, если этой силой воспользуются люди стойбища!»
Он сказал об этом как-то после охоты своим сверстникам, и те страшно испугались.
Игна, находившийся ближе всех к Манко, в ужасе посмотрел на своего дерзкого сверстника, — ему показалось, что духи сразу же схватят Манко за горло.
— Пусть Манко больше никогда не говорит так, — прошептал Игна, — духи мстительны — духи погубят Манко и всех охотников вместе с ним.
— Хранитель веры заботится о людях стойбища, хранителю веры и нужен священный камень, — сказал Керс.
— Имба пришел из чужого племени, — возразил Манко, — для чего Имбе заботиться о людях стойбища?
— Без хранителя веры люди пропадут, — ответил ему Линха, — кто станет оберегать людей от злых духов?
— Нужно лучше охотиться — тогда не страшны будут злые духи! — воскликнул Манко.
— Старики жалуются на плохие приметы, а когда так — хорошей охоты не будет, — сказал Игна.
— Пусть священный камень будет у всех людей — не страшны будут плохие приметы, — снова возразил Манко.
Никто из сверстников ему не ответил, но, когда Манко позвал их проникнуть вместе с ним в святилище, чтобы посмотреть на священный камень, все отказались.
— Хорошо, — сказал себе молодой охотник, — Манко сделает это сам!
И уже ближе к осени, незадолго до отправки охотников в поход на побережье Горькой Воды, Манко дождался ночи потемнее. Небо было покрыто низкими облаками, и дул сильный ветер. Осторожно выбираясь из землянки, молодой охотник постарался, чтобы его никто не заметил. Он направился в лес, где долго ходил, запутывая следы. Наконец в стороне от стойбища Манко вышел к берегу и двинулся, по колена в воде, в сторону запретной черты. Здесь, не выходя из воды, он прикрепил к подошвам лосиные копыта: на след этого зверя никто бы не обратил внимания.
Манко вышел из воды и смело переступил запретную черту, направившись в сторону святилища. На этот раз он не испугался одежд чудовищ, висевших на шестах. Но, отогнув шкуру, закрывавшую вход, и шагнув в святилище, Манко невольно остановился: ему показалось, что духи сразу же уничтожат его. Но ничего не случилось.
Двигаясь в полумраке, Манко наткнулся на небольшое возвышение. Он протянул руку и нащупал лежавший на возвышении камень. Снова его сердце начало биться учащенно, — это и был священный камень.
Манко ощупал его со всех сторон и взял в руки. Камень был очень тяжелым, тяжелее обычных камней. От него шел слабый незнакомый запах. Манко лизнул камень. Потомки Манко сказали бы, что у этого камня металлический вкус. Но Манко металла еще не знал и сделать такого вывода не мог.
Желая как следует разглядеть священный камень, молодой охотник направился к выходу.
2
Недалеко от землянки хранителя веры были расставлены вырезанные из дерева изображения духов-покровителей. Считалось, что они охраняют тропинку, ведшую к стойбищу. Такие же духи стояли и вокруг землянки хранителя веры.
Имба был болезненным стариком; бессонница часто выгоняла его из землянки, и он подолгу просиживал у входа. «Хранитель веры беседует с духами», — шептали про себя проходившие мимо люди, стараясь как можно скорее миновать это место.
В ту ночь, когда Манко нарушил один из самых страшных запретов стойбища, Имба сидел в своей привычной позе у входа. Глаза его были закрыты. Со стороны казалось, что старик дремлет, но мысль Имбы в это время работала отчетливее, чем обычно.
«Люди, — думал Имба, — не замечают плохих примет, надвигающихся со всех сторон… Люди становятся дерзкими и не слушают стариков… Люди не хотят больше надеяться на духов-покровителей… Люди думают, что могут сделать всё своими силами… И хуже всех Манко. Да что Манко — даже сам Ахин нарушает старые обычаи… А к Нуреку пришли молодые охотники, захотевшие делать себе сами оружие, такое же, как у Манко. Люди не слушают того, что говорит хранитель веры. Не нужно было Имбе оставаться среди Берегового Племени, — на другом берегу Широкой Воды люди больше уважают хранителей веры… Что теперь будет? Духи-покровители отвернутся от людей стойбища, придет Дух Голода — страшный Марглош. Тогда люди вспомнят, что говорил Имба, но будет уже поздно…»
Все это не мешало Имбе прислушиваться к тому, что происходило кругом. Он слышал топот ног барсука, пробиравшегося в стойбище за отбросами. Он улавливал перепархивание с ветки на ветку ночных птиц. Про Имбу говорили, что он не только слышит, как ползет змея, но и может проследить по слуху путь крота под землей. И он услышал, как Манко покинул стойбище. Если бы Манко просто ушел в лес, Имба не обратил бы на это внимания. Но молодой охотник шел украдкой, — это хранителю веры показалось подозрительным. С трудом поднявшись на ноги, он последовал за молодым охотником. Имба не подозревал, на что решился Манко. Когда же Манко проник через запретную черту, Имба быстро побежал в стойбище и поднял на ноги всех людей.
Еще до того как Манко проник в святилище, в землянке, откуда он ушел, проснулся Игна. Подбросив в огонь сучья, он заметил, что Манко нет. Игна хотел разбудить Керса, но тот тоже уже не спал.
— Манко ушел из землянки сразу же, как стало темно, — сказал Керс.
Они хотели разбудить Линху, но и тот уже проснулся.
— Манко оставил Айку привязанным; Айка все время скулит, — сказал Линха.
— Манко отправился в святилище! — воскликнул Игна, сам испугавшись того, что сказал.
И тут молодые охотники услышали крики.
3
Итак, Манко направился к выходу со священным камнем в руках. Отогнув шкуру входа, он вдруг почувствовал, что кто-то на него смотрит. Рядом со святилищем стоял Имба.
Хранитель веры издал страшный вопль, и ему ответило множество голосов.
Манко выскочил наружу. У запретной черты собралось чуть ли не все стойбище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45